Пленер, Чудо!

               
   И сегодня с утра было явлено мне еще одно маленькое, но настоящее чудо!
   Вначале вроде бы ничего не предвещало. Проснувшись, увидела в просвете за занавеской на окне сероватую муть – снова снегопад, значит. Раздвинула шторы – на востоке в белесоватой мглистости блеснул яркий свет. Сразу поняла, что зрелище обещает быть интересным. Даже не выпив чаю, заваренного с сушеными смородинными листьями, надела на себя первое, что попалось под руку: сыновьи толстые штаны и рабочую его куртку. А чего время тратить, наряжаться, можно ведь пропустить нечто более значимое! Да в деревне обычно в это время бывает совсем безлюдно. И пошла на открытое место – к реке, чтобы понаблюдать, поснимать всю картину целиком, не заслоненную крышами домов.
  Внизу, где наша улица смыкается с пересекающей ее улицей Заречной, идущей вдоль берега Томи, - широкая полянка, ставшая нынче еще шире после того, как участок бабы Нины Глушихи сровняли с землей вместе с домом, засыпали какими-то обломками кирпичей, бетонными блоками, погребенными теперь под снегом. Но снимать здесь не интересно, вид не особо красив. А восстающий уже ясно столб света плохо виден за Лазуркой.
   Поздоровалась с соседом, прокапывающим в сугробах какие-то длинные извилистые ходы, которые я заметила на днях, спросила:
- А зачем вы копаете эти ходы, для детей?
   Дед остановился:
- Да нет, снегу нынче много будет, некуда вывозить из ограды.
- А! А я думала – ребятишкам играть, - мы раньше сами копали такие ходы, помню, горки строили.
- Да каким ребятишкам? Все в городе, некому играть. А приедут, дык все с гадами своими сидят, - гаджитами какими-то.
   И правда: вот тут, на другой маленькой полянке оборудована детская площадка с веселенькими горками, качелями, но я никогда почти не видела, чтобы тут играли детки, даже летом.
   На автобусной остановке двое: молодая девушка, девчонка совсем еще, без шапки, хотя минус семнадцать, с сигаретой во рту. Встав ногами на лавочку, весело болтает и хохочет со своим молодым человеком – высоким парнем, стоящим на земле, но все равно выше ее ростом.
- С ногами-то зачем? – думаю я, проходя мимо них.
   Но не стала ничего говорить этой толстушке, в своей светлой курточке так похожей на веселого розового поросенка. Скорее всего – бесполезно читать мораль. Только на грубость нарвешься, только и всего, или равнодушие, или смех, который непрерывно льется позади меня. Кажется, уже пьяны молодые люди, хотя день еще только начинается.
   Из ворот «Виллы Моралис» (гостиницы), что является частью гостиничного комплекса Лазурный берег, вышла еще одна девушка, худенькая, какая-то нервная, бледненькая, тоже с сигаретой, только, кажется, электронной.
- Эх, молодежь, - подумала я, проходя дальше, к парапету набережной, - Чем вы только занимаетесь? Кто она, вот эта девочка, - может, официанткой здесь работает, а может… и чем-то другим. На богатенькую постоялицу ведь не похожа. Эхх…
   Но тут я, обо всем тут же позабыв, увидела чудо: тяжелую белесоватую мглистость, по-прежнему затягивающую все небо, - продолжающее упорно, уже который день, посыпать свежим снежком землю, - там, на востоке приподнимает на своих крыльях встающее над сопками на дальнем берегу какое-то золотосветное существо, похожее на ангела. С каждым мигом все ярче, все шире эти крылья, высвечивается нимб над «головой»…
   Я схватила телефон и начала снимать эти миги, стараясь не упустить ни малейшего изменения в картине. Буквально с каждым кадром столб света поднимается все выше и выше. Все более гордо возвышается лик ангельский, раскрываются объятия крыльев. И все ярче, мощнее свет этого существа, величественнее фигура, ясно вырисовывающаяся на фоне голубых просветов неба, - ну точно настоящий Архангел, только меча обоюдоострого не хватает в его руках!
   Ну очень величественное зрелище! Кажется, такого я еще не видела. Только на Рождество еще бывает подобное видение: свет встает в виде яркого явственно видимого креста, а по бокам его, по краям зимней неяркой радуги – еще два, поменьше…
   Еще какое-то время Ангел, то усиливая, то ослабевая свечение, силится поднять на своих плечах небосвод, но, видимо, слишком тяжела ноша… Вскоре все затянулось дымкой, - слегка подсвеченной с той стороны, где светоносное существо продолжает свой крестный ход, высоко вознося хоругви света посреди невидимо-чистой теперь для меня лазури, - дымкой и белесостью, из которой все продолжают сыпаться мелкие пушинки и перышки…И все исчезло.
   Пора возвращаться домой. Где-то в лабиринте летних павильонов Лазурки все время неустанно скребет лопатой невидимый дворник. К воротам виллы подъехало такси, забрав девушку.
   На остановке розовая девочка, все также бесстыдно стоя ногами на лавочке (вот поросенок!), еще веселее и звонче хохочет в лицо своему парню, - он стоит спиной ко мне, по-хозяйски обнимая свою подружку и тоже смеясь чему-то.
   Проходя мимо них, я приостанавливаюсь, хочу сделать еще один снимок – Лазурка на фоне рассеивающегося света на востоке.
- Б..дь, опять эта макака идет! – слова парня явно относятся ко мне, ведь больше никого нет на улице, кроме еще деда, все прокапывающего свои бесконечно длинные, запутанные лабиринты в сугробах.
   «Вот тебе, получай – за поросенка, - думаю я. – А вот нечего плохо думать про людей! Не осуждай, - сказано же… Может быть, не такие уж они и плохие, эти молодые люди, может – праздник у них какой.  По молодости все, каждый день божий, - как праздник. Но зачем же пить с самого утра, курить, матюгаться на чем свет стоит… Господи, ну куда катится мир! Что будет дальше…»
   Может, я не права? Старая брюзга, у которой «все позади». Макака. А им, молодым – только бы жить да радоваться, и больше пока не надо ничего.
   Но там ли ищут они эти радости жизни свои? Вот – сели в подошедший автобус, уехали в город, даже ни разу не глянув на чудо, - явление его – для меня одной, получается?..
   Обидно как-то за это самое «чудо». Которое явно было рассчитано явить себя не для одного всего лишь зрителя. Хотя и очень восхищенного и благодарного!..
   На клене у моих ворот столпились воробьишки, синички, даже прикуклилась дежурная сорока, -поджидают меня, а вместе со мной – и запоздавшего завтрака. Пелена на небе снова рассеялась, солнышко сияет ярко и прямо над моим огородом, громадная сосулька по-весеннему сверкает на карнизе. Стало совсем тепло, так что я выхожу пить пахнущий летом смородиновый чай на веранду. Баночка подзастывшего золотистого меда, книга стихов, лист белой бумаги, так и зовущий прикоснуться к себе…
   Хорошо жить на свете белом, который и есть настоящее чудо! Каждый Божий день в нем! Слава Богу за все, что дает нам, грешным!
  Едва слышно доносится мерный колокольный звон из храма Архангела Михаила в двух километрах от моего дома. Всплывают строчки из литургии: «Слава Тебе, показавшему нам свет!..»
   Сегодня пятница – еще один чудесный день, день попразднства Собора Ангельских сил небесных. Счастливые все же люди – христиане. У них каждый день – чудо, праздник сил, сотворивших это самое чудо!