Трабл

Вика весь день была на измене. Вода замёрзла и не уходила, водосточная труба снова была заблокирована. Дел невпроворот. Только вчера она перелопатила кучу замёрзшей щебёнки у входа во двор. Заботливая администрация решила отсыпать дороги в конце ноября. По всей этой красоте камней, слипшихся с обильно выпавшим снегом, проехал грейдер. Когда она увидела груды камней у дома и гаража, руки самопроизвольно опустились.
- Только бы не заплакать, - подумала Виктория, и открыла дверь в дом.
Запах смерти проникал во все уголки жилища. Сделав мужу очередной укол за день, села возле печки. Пошарила кочергой угольки и закинула сверху несколько оставшихся поленьев.
На улице снова сыпал снег, заметая дороги и тротуары. Привычным маршрутом, расчистила двор и отправилась чистить неподъемные камни у двора.
- Привет! Ты чего тут пыхтишь? - услышала она голос друга.
-Привет, я и не заметила как ты подъехал!
- Оставь, я завтра приеду и всё почищу.
- Хорошо, иди в дом, он уже ждёт тебя.
- Я спросить хотел, Бабай вчера возле печки крысу видел, я не заметил правда. У вас крысы по дому бегают? - спросил Толя.
- И крысы, и пауки, и мухи!
- Ну да, он и муху пытался поймать, - неуверенно поглядывая на замерзшую Вику, проговорил Толик.
- Давай без вопросов, а - устало ответила Вика и продолжила дробить камни лопатой. - Просто подыгрывай ему.
Толик зашёл в дом, а женщина облегченно вздохнула. Толик приезжал каждый вечер после работы. Сколько раз она слышала выражение "Друг познаётся в беде", но никогда не имела возможности удостовериться в этом на практике. А друг надеялся больше чем она на хороший исход. Он искренне верил, что его Бабай, его дружище оклемается и всё будет по прежнему. Два месяца, Толик, бросая семью и свои домашние дела, проводил каждый вечер у кровати больного друга. А тот в свою очередь, несмотря на нечеловеческую боль, вставал с постели. Днём Викторию подменял брат, который сам ходил на костылях, после перенесённой сложной операции на ногах. Всё что от неё требовалось, убегать с работы, чтобы ставить уколы каждые два часа. Дольше муж не выдерживал. Боль немного стихала, но начиналось невообразимое.
Виктория вошла в дом. Толик вместе с мужем ремонтировал трактор.
- Бабай, давай лебёдку, подтягивай! Стоп. Колесо, давай колесо.
Толик послушно исполнял требуемое.
- Ну всё, хватит работать. Давайте чаю попьём, - подмигивая Толику, предложила Виктория.
Чай пили уже вдвоём, тихонько перешептываясь.
- Вик, он что совсем ничего не понимает?
- Ну, во первых мозг уже повреждён. А во вторых...
- Ну, он выживет? - с мольбой в голосе, спросил Толик.
- Нет. У него началась деструкция. Он умрёт. Это вопрос времени.
- Ты же говорила, что всё будет хорошо! Вам выписали какие-то препараты. Да нет. Он обязательно выздоровеет. И потом, бывает что и чудеса случаются.
- Бывает! Но не в нашем случае. Прости, я не хотела тебе говорить. Получается я сама не верю. Но нужно смотреть фактам в лицо и готовиться к худшему. Ты думаешь я этого сильно хочу? Я всё это время молилась каждый день, я надеялась. Нет сил смотреть ему в глаза, вернее в один глаз, - начиная плакать, шептала Виктория.
- Ладно, ладно, успокойся. Всё будет хорошо. Ты же слышала, он сказал, что весной сам отчистит вход в гараж. Только сама там не колупайся. Я завтра кировцем почищу.
Толик до последнего не хотел верить в происходящее.
На следующий день, Вика пошла разбираться со сливом. Труба выходила на заднюю часть двора. Сосед снова заблокировал трубу ветошью. Вика была в этом абсолютно уверена. Он уже делал это раньше и она ему торжественно обещала раздолбить его очередной Лексус.
Она подергала трубу, пытаясь вытряхнуть содержимое, но там уже натекла ледяная глыба. Вика рванула в сарай за ломиком. Обходя соседский Лексус, очень хотелось выместить на нём всю свою горечь.
Она самозабвенно долбила трубу, но та, как на грех, не поддавалась. Тогда Вике пришлось вернуться в сарай для подкрепления. Она схватила первую попавшуюся в руки кувалду, матерясь про себя, что никак не может отыскать колун. Вылетела в пожарный проезд с кувалдой наперерез. Дверца Лексуса захлопнулась, впуская внутрь двухметрового детину. Но увидев разъяренную бабу, сосед буквально вывалился наружу и в считанные секунды оказался перед глазами Вики. Что уж он там увидел, но его собственные глаза умоляли не трогать машину. Вика обошла его и продолжила долбить обледеневшую трубу. Но предательские слёзы уже лились в три ручья, тоже замерзая на морозе.
Она почувствовала его руки на своих плечах. Парень пытался оторвать её от увлекательного во всех смыслах занятия, а она продолжала долбить. Тогда он силой развернул её к себе и обнял обеими руками.
- Я ничего не делал, правда. Поверь мне - сказал он, гладя её по спине и рукам.
Иди домой, грейся, я сам всё сделаю. Выпустив Викторию из объятий, молодой парень сам взялся за обмороженную трубу.
- И, ты это, если что, сразу звони мне. Я во всём помогу, - прокричал он вслед уходящей Виктории.