Предчувствие

               
     Кузьме Васильевичу Протасову нужно было сделать свою фотографию. Не фотографировался целую вечность. А тут попросили официальный снимок для Доски ветеранов предприятия, на котором в своё время трудился.   

     - Образина какая-то, - подумал он, глядя на своё изображение, безыскусно выполненное девушкой-фотографом, видимо, не обладавшей художественной фантазией, которая была бы очень кстати для далеко немолодого Протасова. - Ну, подретушировала бы где-то! - А то вымученная улыбка, взгляд будто из потустороннего мира, уже начинающий западать рот! Ничего, кроме жалости и сочувствия фотопортрет не вызывал. Он вполне мог бы дополнить как-то виденную Протасовым коллекцию очень старых жутковатых снимков мертвецов в позах живых людей. Фотографии в первые годы своего появления были настолько дорогими, что часто человек мог фотографироваться лишь один раз и то только после смерти.

     В общем решил Протасов сделать неофициальный снимок с себя. Собственно, какая разница-то. Это раньше любительский портрет уступал «фабричному», а теперь у племянника в собственности такая аппаратура, что позавидовал бы любой профессионал фотографического дела прошлых времён.

     Племяннику и доверился. На снимке вышел благообразный старичок с седой бородой. Протасов всякий раз её отпускал, когда предстояло противостоять окружающей действительности. Скажем, при общении с разным чиновничьим людом или торговцами. Борода, к тому же ещё и неухоженная, была протасовской хитростью, которая порой срабатывала, позволяя ему как человеку, выглядящему глубоким и несчастным стариком, добиваться разного рода бытовых преимуществ. Но в данном случае Кузьме Васильевичу не хотелось выглядеть совсем уж старым. Так что сбрил бороду. Племянник сделал новый снимок. На нём он и впрямь помолодел чуть ли не на пятнадцать лет.
 
     Получилось, казалось, неплохо, вот только никакие ухищрения не смогли вытравить тот самый протасовский потусторонний взгляд. В нём угадывались ужас перед неизвестностью и смиренная готовность стать её частью. Нечто подобное можно порой заметить в глазах стариков, заканчиваюших свой земной путь. Протасов, как и они, будто вглядывался в бездну безвестности, в которую он  неизбежно сорвётся. Во взгляде сквозила ещё и неизбывная тоска, которую не смогла скрыть оставшаяся  вымученной улыбка, поскольку его постоянно сверлила мысль о том, что независимо от него это вскоре всё равно произойдёт. Хотелось жить, а не умирать.

27 ноября 2021 года