Глава 9. Сон и явь. Первый поцелуй

- Игорь, пока! Нам с Людмилой надо по магазинам  прошвырнуться, - сказала Люба.

  Она пожала мою руку. Девушки направились к автостанции, а я пошел в сторону проспекта Коммунистов.
 
  Этим ранним октябрьским утром при полном безветрии чувствовался легкий морозец. Отсутствие облаков на небе предполагало, что к обеду воздух прогреется, и можно будет насладиться теплым осенним деньком. Я вышел на длинный проспект, застроенный многоэтажками. Казалось, что какая-то неведомая сила перенесла большой спальный район в провинциальный низкорослый городок. Разглядывая белеющий в истоке микрорайона девятиэтажный дом, прозванным жителями «пеньком», я подошел к светофору.
 
  Перебежав перекресток, столкнулся с Саней – моим старым университетским другом. Несколько лет назад у него, как корочка с затянувшейся раны, сковырнулся маленький бизнес. Сейчас работал продавцом в магазине цифровой техники в центре Уральска.
 
 - Игорь, привет.
 
  Саня заметно располнел. Его личная жизнь сложилась прекрасно. Он выступал на семейном поприще в качестве отца двух замечательных мальчиков. Я знал его жену Таньку – ярую собственницу своего мужа.
 
 - Саня, у меня к тебе дело. Ты на работу? 
 
  Он угукнул, тряхнув рукой с неизменным пакетом в ней. Я предположил, что Интерпол мог бы легко вычислить нас по этим пакетам как жителей Пригорска, если бы мы сыпанули в бега по земному шару.
 
 - Палыч к вам по-прежнему заходит?
 
 - Вчера приходил, - Саня украдкой взглянул на часы, - а что случилось?
 
 - Позвони ему и скажи, что я сегодня в вашем магазине оставлю телефон. Пусть он его починит.
 
 - Ты поедешь в город?
 
 - Да.
 
 - Во сколько?
   
 - Не знаю. Как высплюсь. Я после ночной.
 
 -  Устроился? Куда?
 
 - Саня, позже расскажу, мне баиньки пора.
 
  Я поторопился к «пеньку». Поднявшись в лифте на шестой этаж, клацнул ключом в замочной скважине и вошел в прихожую. Зависнув в коридоре, не узнавал обстановку. Спустя минуту передо мной еще раз распахнулась невидимая дверь, и я различил в полумраке комнаты телевизор и диван.
 
 «Ты просто не можешь вернуться во вчерашний день», - прошептали мои губы.
   
  Я шагал к скверу Воинской Славы по хрустящему недавно выпавшему снегу. Впереди в окружении низкорослых елочек каменно леденел фонтан, окружённый заснеженными лавочками. За фонтаном была видна городская площадь, которую пересекала улица Ленина. В праздники по ней плывут колонны демонстрантов. Они проходят мимо трибуны и памятника вождю. Вот сюда-то я и прихрустел в два часа дня. Посмотрел на припорошенного снежком Ильича. Возле него - ни души. Подойдя к постаменту, превратился в монолит. Ни машин, ни людей.    

 «Странно, - задумался я, - ничего, подожду».
 
  Чьи-то бархатные ладони накрыли мои глаза.
 
 «Угадай кто?» - послышался приятный низкий женский голос.
 
  Не отгадывая, я развернулся.
 
 «Я не опоздала?» - спросила Люба.
 
 «Нет, но…»
 
 «Молчи, - Люба прикрыла мои губы ладошкой, - возьми меня под руку и пойдем к автобусу».
 
  Рядом с трибуной поблескивал стальной краской длинный междугородный экспресс. Мы подошли к нему. Бесшумно распахнулась дверь.
 
 «Вам в прекрасный промышленный город-гигант?» - спросил Витька - Хитрый.
 
 «Ту-ту-ту!» - заиграл будильник в моем телефоне, поставленный на час дня.
 
  Разлепив глаза, я понял, что валяюсь на диване, обнимая зеленое одеяло с желтыми печатными собачками, оставленное женой после развода - весь в поту и с бешено стучащим сердцем.
 
  Прибежав в кухню, выпил кофе. Есть мне не хотелось. Да и в холодильнике, кроме мышки, наложившей на себя лапки, ничего не было.
 
  Я мотанул в комнату. Откинув половинку дивана, достал черный кожаный портфель и извлек золотые наручные часы известной швейцарской марки. Ловко надел их на левую руку, привычным движением защелкнув браслет. Вытащил из портфеля портмоне, которым давно не пользовался. Напихал в него деньги. Приличная сумма, хранившаяся в портфеле, была выдана банком за мою уплывшую «трешку».
 
  Часы показывали без двадцати. Кинувшись в кладовку, вытянул из баула спортивную темно-синюю куртку с тремя белыми полосками на рукавах. В коридоре призадумался и, метнувшись к дивану, выскреб из портфеля еще десять тысяч.
 
 «Помирать так с музыкой», - подумал я.
 
  Выскользнув из квартиры, запрыгнул в лифт и понесся на крыльях любви.
 
  Погода, как я предполагал, стояла прекрасная. Вдохнув свежего осеннего воздуха, направился к площади. Внезапно появилось ощущение, что за мной следят. Такое чувство испытывал пять лет назад в Уральске.
 
  Я не сразу пошел к Ленину, а затаился у елочек рядом с фонтаном, решив понаблюдать за тем, что творится на площади. Возле памятника, скрестив ножки, скучала девица с уложенными на бок черными волосами. Одета она была, как мне показалось, по-тинейджерски. Зеленая спортивная курточка с оранжевой полоской на рукавах изящно облегала ее стройную фигуру. На светло-голубых  джинсах девушки, изрешеченных мелкими пробоинами, зияли большие дыры, обнажавшие колени. Бросались в глаза ярко-желтые полукеды. Завершал образ девчонки небольшой красный рюкзак с изображением флага США.
 
  Расстегнув молнию нагрудного кармана, девушка вынула телефон. В моем кармане затренькало. Я взял трубку, на дисплее высветилось имя: «Даша».
 
 - Привет, ты где? – я узнал ее звонкий голосок.
 
 - Я здесь!
 
 - Где, здесь?
 
 - За елочками.
 
 - А что ты там делаешь?
 
 - Наблюдаю.
 
 - За кем?
 
 - Не знаю. Тьфу ты! Теперь уже знаю - за тобой.
 
 - Так выходи!
 
 - Иду! Просто подумал, что это не ты.
 
  Пересекая площадь, я приближался к Даше. Она убрала мобильник в карман и с разбегу запрыгнула на меня, обхватив мои плечи. Я обнял ее, сцепив руки под рюкзачком, чтобы она не грохнулась на асфальт. Даша резко, как дятел, бьющий клювом по дереву, поцеловала меня в губы, да так, что у нас бряцнули зубы.
 
 - Что-то солененько стало, - вздохнула Даша, облизывая нижнюю губу. - Ты не замечаешь?
 
 - Замечаю.
 
  Я увидел в ее глазах слезы и почувствовал острую боль в верхней губе.
 
 - Чего ты? У тебя тушь потекла.
 
 - Ну и пусть! 
 
  Она уткнулась лицом в мою щеку, всхлипывая, как ребенок:
 
 - Где же ты раньше бы-ы-ыл! Когда я… Когда меня… Хотя бы год наза-а-ад! 
 
  Мы стояли у памятника, вернее я стоял, а Дашины ноги намертво прижались ко мне.
 
 - Чего тут развратничаете? 
 
  Кто-то похлопал по моей спине. Даша спрыгнула на землю. Развернувшись, мы увидели маленькую старушку с сердитыми водянистыми глазами. Внимательно посмотрев на нас, она перекрестилась и отправилась восвояси.
 
 - Ого! 
 
  Взглянув на меня, Даша закатилась истерическим смехом:

 - Вот почему бабуля перекрестилась! 
 
  Она сняла рюкзак и вытащила пудреницу. Открыв ее, Даша поднесла зеркальце к моему лицу.
 
 - Игореша, смотри!   
 
  Вокруг моих глаз и на щеках появились темные круги, как у панды, а по губам размазалась алая помада, будто я красился стоя, не держась за поручни, в плацкартном вагоне быстро идущего состава.
 
 - Ух, ты! Клевенький у меня видок! – пропищала Даша, разглядев себя в зеркале.
 
  Она вытянула из рюкзака упаковку влажных салфеток.
 
 - Сейчас приведем нас в порядок. Косметика у меня плохая, не стойкая. Нужно купить такую, чтобы плакать можно было, а она бы не смывалась.
 
  Даша протерла мое лицо.
 
 - И еще, Игорь, тебе губу разбила, прости!
 
 - И у тебя кровь из губы сочится.
 
  Я провел пальцем по ее подбородку.
 
 - Какая я все-таки дура! Так ждала встречи с тобой и дождалась, вот!
 
 - Я тоже ждал, когда увижу тебя, и мне кошмар приснился.
 
 - Про что?
 
 - Про то - что ты не пришла, и посыпал снег. 
 
  У меня вновь потеплели уши.
 
 - Бедненький! Ничего – теперь я с тобой, и у нас все будет замечательно! 
 
  Застегнув рюкзак, Даша забросила его за плечи.
 
 - Ну что, пойдем? Только будем держаться за руки!
 
 - Ладно.
 
  Я взял ее ладошку, и мы пошли навстречу, вероятно, чему-то хорошему.
 
  Мы шагали по по узкому тротуару в сторону автостанции. В этой части города сосредоточились административные учреждения - милиция, прокуратура и суд. Слева раскинулся уютный сквер. На лавочках сидели старички и старушечки. Они грелись в лучах ласкового осеннего солнышка. В глубине виднелся двухэтажный дом.
 
 - Пригорский дом временного содержания престарелых, - прочитала Даша, остановившись и дернув меня за руку.
 
 - Может, им надо помочь? Я с собой взяла почти две зарплаты - целый год экономила.
 
 - А если их это унизит? Да и где они себе что-то купят.
 
  Дашины глаза наполнились темно-синей влагой.
 
 - Ну, уж нет. Сегодня особенный день - у меня появился ты, и я гуляю на всю катушку! 
 
  Она расстегнула курточку, достала кошелек с принтом флага США .
 
 - Игореха, идем! 
 
  Мы обходили стариков. Даша раздавала им по сто рублей. Она приговаривала:
 
 - Возьмите, дедушка, вам пригодятся, а я молодая и еще заработаю. Держите, бабушка, извините, что так мало.
 
  Они, молча, брали и кивали в знак благодарности.
 
 - Как тебя, милая, звать? – спросила одна из старушек.
 
 - Даша.
 
 - Дашенька - красивое русское имя.
 
 - Я хохлушка!
 
 - Ну и что, дай бог тебе долгих лет жизни и мужа хорошего!
 
 - Спасибо, бабушка! А муж - он рядом.
 
 - Статный и серьезный.
 
  Старушка посмотрела на меня:
 
 - Ты, паря, береги свою девоньку! Ангелочка с удивительными глазами.
 
 - Я, бабушка, люблю свою жену! Как же мне ее не беречь! 
 
  Слова вылетели из меня сами, а в груди опять зажгло. Вновь ощутив нереальность происходящего, мне вдруг вспомнилась сказка о приключениях Маши и Вити. Закрыв глаза, я представил, что если сейчас их открою, то снова буду носиться по квартире в поисках одежды.
 
 - Ступайте с миром, милые дети! Ничего не бойтесь. 
 
  Старушка перекрестила нас. Взявшись за руки, мы продолжили путь. Даша молчала, потом начала странно на меня поглядывать. Ее рука иногда холодела. В эти моменты она сжимала мою ладонь крепче. Даша остановилась.
 
 - Что ты сейчас бабушке сказал - правда? – спросила она.
 
 - Правда.
 
 - А разве так бывает? Ты ведь знаешь меня всего два дня.
 
 - Значит, теперь бывает. Мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
 
 - А я тебя.
 
  Мы приближались к автостанции. Неожиданно зрение выкинуло нехорошую штуку. Такое впервые произошло со мной в детстве. Как-то раз я вышел из бассейна после изнурительной трехчасовой тренировки. Глядя на ступеньки под ногами, заметил, что они сильно уменьшились. Ноги тоже. Это - как бинокль перевернуть наоборот и посмотреть на что-нибудь. Повернув голову, посмотрел на Дашу. Она улыбалась. А я видел ее в перевернутый бинокль.
 
 - Что с тобой? Зачем крутишь головой, ты что-то потерял?
 
 - Нет, нашел.
 
 - Меня?
 
 - Тебя.
 
 - Тогда ладно! 
 
  Она вытянула руку:
 
 - «Пятак!» Ненавижу это место!
 
 - Почему? 
 
  Я вглядывался в бесконечную перспективу.
 
 - Всегда чувствую себя плохо здесь - не физически, а по-другому.
 
 - Морально плохо?
 
 - Скорее душевно плохо. Это такое чувство, которое изнутри мучает.
 
 - С чем это связанно и почему на автовокзале?
 
 - Тут я вижу страдания одних людей и пороки других. Меня это пугает. 
 
 - Ты потерпи, пожалуйста, мы там пробудем недолго. 
 
  Я вспомнил, как вчера сидел в «минутке» и размышлял о людях на «пятаке». Последней фразой Даша поставила жирную точку в характеристике этого злачного места.
 
  Мы стояли на заплеванном волнистом асфальте пригорской автостанции в ожидании автобуса до Уральска. Вокруг деловито сновали голуби. Они подбирали крошки и посматривали на людей, забавно выворачивая голову. Неподалеку от нас низкорослый человек в рабочем халате и резиновых сапогах метлой с длиннющим черенком лениво гонял пыль по перрону. Возле мужичка, пошатываясь, крутился местный бомж. Даша попросила обнять ее. Она уперлась лбом в моей подбородок. Прикрыв глаза, я провалился в глубокую яму и вздрогнул. Желудок у меня заурчал.
 
 - Муж хочет жрать, - Даша захихикала. Ойкнув, она прикрыла ладонью рот. - Тьфу, блин, дура! Забыла про губу. 
 
  Даша сплюнула на асфальт.
 
 - Мне что, теперь и посмеяться нельзя? – возмутилась она, прижавшись ко мне. – Вообще-то, сама виновата.
 
  Даша задергала ногой.
 
  Необыкновенное спокойствие охватило мою душу. Ночная смена уплывала в другую реальность. Я представить не мог, что пройдут эти два дня, и придется идти на работу. Как мы там сохраним нашу тайну? А сейчас мне хорошо.
 
 - Игореша, что ты так тихо сказал? 
 
  Даша сильнее прижалась ко мне.   
 
 - Что - хорошо?
 
 - Мне хорошо! С тобой мне хорошо!
 
 - А мне с тобой! 
 
  Даша больше не дергала ногой, а пританцовывала.
 
 - Урра! Автобусик едет! – крикнула она.

  Продолжение: http://proza.ru/2021/12/15/456