Глава 14. Два ангела на мосту

Дойдя до угла, он, не удержавшись, оглянулся: ему показалось, что Анджела всё ещё стоит у двери и глядит ему вслед.

Холодный неоновый свет уличного фонаря падал на пустое крыльцо. Подняв голову, Энтони взглянул на тёмные окна старого дома, гадая, какое из них может быть её окном. Наконец одно из пяти, находящихся под самой крышей, вспыхнув, засветилось неярким желтоватым светом.

«Золотистый как солнце…» Сравнение, возникшее в воображении юноши наложилось на образ: Анджела, её улыбка, кажущийся немного безумным взгляд её сверкающих глаз, непослушные густые каштановые локоны, звонкий смех…

«Яркая как сияние солнечных лучей на рассвете!» Видение было таким живым, что Энтони невольно протянул руку, чтобы дотронуться, провести по нежной как персик щеке самыми кончиками пальцев…

Полицейская сирена, разорвавшая на клочки тишину, отогнала прекрасный мираж. Энтони, вздрогнув, ещё раз взглянул на окно, медленно двинулся по тёмной улице.

Ночь укутала тончайшим покрывалом тьмы огромный город с его церквями и соборами, старыми и новыми домами, запутанным лабиринтом узких переулков и широкими шоссе. Энтони медленно брёл вперёд, погружённый в свои мысли, не замечая ни редких прохожих, ни машин, ни ярких неоновых вывесок на «спящих» магазинах; всё вокруг воспринималось им словно со стороны, будто он находился за прозрачной гранью, в другом мире.

«Не надо! Пускай думают, что нас тут нет!» Энтони невольно улыбнулся, вспомнив торопливый шёпот Анджелы в полутёмном зале кинотеатра, её быстрый взгляд в сторону однокурсников… И порадовался, подумав, что, если бы они не перепутали место встречи, то ничего бы не было — ни киносеанса вдвоём, ни ужина у дядюшки Джиджи, ни удивительной прогулки по вечернему парку…

Снова завыла сирена. Энтони, «вынырнувший» из размышлений, огляделся и усмехнулся. Ноги привели его к многоэтажке, где жили они с Дином. Колокол небольшой церквушки, что находилась в нескольких кварталах пробил один раз.

«Час ночи! Дину не слишком понравится моё позднее возвращение. Ворчать начнёт...» – подумал Энтони, почему-то усмехнувшись и, потянув за стальную ручку, нырнул в сумеречный, пахнущий плесенью и сыростью подъезд.

Ключа не было. Энтони обшарил все карманы, стянув со спины маленький холщёвый рюкзачок, – он всегда брал его с собой, – высыпал его содержимое на выложенный замызганной плиткой пол… Тщетно. Мысленно отругав себя за рассеянность, Энтони собрал рассыпанные по полу вещи и, сожалея о том, что всё же прийдётся поднимать с постели Дина и выслушивать его недовольные высказывания, со вздохом нажал на кнопку звонка.

Тишина. «Звонок сломался вчера вечером», – вспомнил Энтони и громко постучал.

– Эй, кому это не спится?!! – раздался недовольный хриплый голос из-за двери квартиры напротив, показалась разлохмаченная голова соседки. – Таскаются чёрт-те-где, потом заявляются посреди ночи!
– П-простите… – смутившись, пробормотал Энтони.

Соседка пробормотала что-то неразборчиво и «втянулась» обратно.

Энтони собрался, было, снова постучать. «А может, Дин и вовсе не возвращался домой? – подумал он, глядя на обшарпанную дверную створку. – Хм… Разве это так уж невероятно?»

А может, это к счастью, что он забыл ключ, а друга не оказалось дома?..

***

Энтони медленно брёл по пустынной ночной улице.

Он не мог провести остаток ночи в тёмном закутке под лестницей, дожидаясь возвращения товарища, как уже бывало с ним как-то раз…

Сейчас, под ночным усыпанным звёздами небом ему было проще оставаться наедине со своими беспокойными мыслями.

Что-то новое пришло в его жизнь. Пока ещё Энтони не мог разобраться в этом чувстве, он был не совсем уверен, что это оно — то самое, заветное, не мог разобраться в себе…

Анджела. Почему сердце Энтони сильнее билось в груди, когда он думал о ней, рисовал в воображении её образ, вспоминал её голос, смех, ярко сверкающие глаза?..

Гулкие удары церковного колокола: бамм… бамм… бамм… «Остановись! Прислушайся к этому гудящему эху! Может, услышишь ответ?»

Он стоял на узком участке земли и задумчиво глядел на тёмные, влажно поблёскивающие воды великой реки, неторопливо стремящиеся вдаль.

Мост. Ноги сами привели его сюда. Это было не так давно, а теперь Энтони казалось, что миновала целая вечность с той ночи, когда он, вжавшись спиной в холодный бетон устоя, богато разрисованного граффити, пытался заснуть. И снова — как тогда на вокзале — он увидел самого себя из прошлого. Приютившегося среди куч мусора, дрожащего от холода и страха перед неизвестностью. Именно тогда он осознал по-настоящему, на какой отчаянный поступок решился. Он чувствовал себя потерянно, оказавшись в огромном городе, и не имел понятия, куда ему податься, у кого просить помощи…

«Судьба снова оказалась ко мне милостива, – подумал Энтони, отстранённо прислушиваясь к тихому шороху волн. – А может быть, я сделал правильный выбор?

И снова у него возникло ощущение, будто его ведут — свози горе, радости, открытия, испытания. Мать, подарившая ему любовь и заботу, отец, приподнявший перед ним занавес, за которым скрывалось нечто прекрасное и удивительное, научивший видеть и верить. Мари...

Мари… Ангел из его прошлой жизни, озаривший ему путь. Анджела была ангелом его настоящего… «Но, возможно, я ошибаюсь? – спросил он себя. – Просто мне нужен кто-то, кому бы я хотел довериться.

Удивительное видение возникло вдруг перед мысленным взором Энтони Свифта: две прекрасные девушки глядят на него с улыбками; одна окружена бледным серебристым свечением, вокруг другой сияет золотистая аура.

В рюкзаке нашлась пара баллончиков с краской — золотой и серебряной. Образы, возникшие на серой поверхности устоя словно проступили из густого тумана или дыма, они выглядели такими живыми словно, создавая их художник использовал всю цветовую палитру.

– Та-та-та! И что это мы тут видим, э?

Вздрогнув, Энтони порывисто обернулся. Он был так поглощён своим занятием, что не услышал шагов за спиной.

– Красота-а! – протянул с улыбкой один из четырёх дюжих чавс, остановившихся позади в паре шагов, разглядывая изображение с весьма глубокомысленным видом. – Так что? За территорию не платил, припёрся хрен знает откуда каракули малевать… Хотя нет. Кажется, мы уже виделись…

Он вёл себя как авторитет, этот тощий белобрысый парень в растянутых трениках, жёлтой спортивной куртке и клетчатой бейсболке, надетой козырьком назад. Таковым и являлся.

Они действительно были знакомы. И снова у Энтони возникло ощущение, что время повернуло вспять. Нет, он не забыл.

– На стене не написано, чья она, – тихо ответил Энтони, глядя на чав; пальцы стискивали флакон с краской.
– Ха! – обернувшись, белобрысый кивнул товарищам. – А надо было таблички ставить? Или плакат вывешивать? Для таких вот «птенцов» со слабой памятью. – Он криво усмехнулся. – Сказано было: чужакам тут не место, так что…

Энтони не собирался спорить.

– Попустите! – потребовал он у загородивших дорогу ухмыляющихся чавс.
– Пусть катится, – «миролюбиво» распорядился белобрысый в клетчатой бейсболке. – Нам не нужна падаль.

«Свита» повиновалась.

За спиной послышался короткий сухой смешок, приглушённый говор, шипящий звук жидкости, разбрызгиваемой из флакона…

– Эй, художник!

Приостановившись, Энтони оглянулся. Его творения, его ангелы были перечёркнуты — крест-накрест!

Ярость захлестнула Энтони обжигающей волной. Не помня себя, бросился он на подонков, посмевших так просто уничтожить. Меньше всего задумывался он в этот момент о превосходстве сил, о том, что он один против четырёх. В считанные мгновения поверженный наземь, он всё же пытался сопротивляться тем, кому грубое насилие доставляет наслаждение…

– Остановитесь! Прекратите! Я вызову полицию!

Какой-то человек, волею удивительного случая оказавшийся в этом глухом и обычно безлюдном месте, бросившись к дерущимся, попытался оттащить хотя бы одного из них от избиваемого, но тут же был с силой отброшен к стене.

– Эй, Дэйв! – воскликнул один из чавс, отвлекаясь от «развлечения и глядя через плечо. – Деду, кажется крышка! Бежим, пока копы не нагрянули!

Его слова прозвучали сигналом для остальных: чавс как ветром сдуло.

Гулко гудел колокол в тишине ночи...