снежность... ашинские пасторали...

угрюмость
на улицах, в окнах домов, на площади,
на Острове;
угрюмость-хмарь, беспросветность в небесах-тучах,
нависших над городом;
верх Липовой горы накрыт тяжёлой
иссиня-чёрной шапкой,
и даже руки не надо протягивать –
насколько эти тучи – свинцовые –
тяжелы,
и слышно, как тяжело вздыхает Гора…
и в редких прохожих,
в кратких приветах и коротких разговорах
что-то мало радости;
да и откуда ей взяться?
там, в верхах, в небесах гуляет ветер,
рвёт тучи в клочья;
лохмотья уже не такие мрачные,
но безысходности в них больше…
и больше бесприютности в домах
по улице Толстого;
они и в добрый день, разномастные,
не очень приветливы:
в заборах, в оградах,
в каких-то несуразных выступах-углублениях,
пристройках, кудреватые-мудреватые;
во дворах – цепные псы-волкодавы…
холодно, странничек, холодно…
вода в реке – чёрная…
неделю назад река замерзла, встала;
грянула оттепель и остались только забереги,
а меж ними свободно течёт вода – чёрная…
посыпалась крупа, мелкая, как манка,
ветер над рекой,
гуляющий пенсионный фонд расползся по домам;
крупа сильнее, больше;
вот и Цементовский мост засыпало – ни следочка…
чуть потеплело и вместо жёстких крупинок – хлопья снега;
по первоначалу – робко, как бы пробуя на вкус воздух, дерева, крыши,
гладь реки;
и – заклубилось, закружилось,
посыпались хлопья густо-густо…
Липовая гора пропала, как и весь город,
в белой замяти…
как хороши эти белые круженья,
как хороши мгновенья исчезающего мира;
в белое и призрачное уходит явь,
призрачное обретает истинную форму – бесформенность…
в наблюдение, в слежении за снегопадом
есть нечто от генетической памяти,
как лицезрение костра, звёздного неба,
слушание шума ручья;
это, наверное, ещё доорганическая память,
может быть, когда мы сами были кристаллами воды,
а может быть вообще нечто изначальное…
хлопья распушились, такие меховушки,
размашисто легли на ветви,
засыпали белым светом
Гору, Город, Реку…
оснежили Небо…
белоснежная мгла, роскошные покрывала…
с детских лет, с детских переживаний:
поймать несколько снежинок на ладонь – как они чудно устроены!
только присмотрелся – тают…
а ещё, закинув голову, наблюдать
вечный, причудливый хоровод-круженье –
Вечный Белый Танец Белого Мира…
тают на ладони снежинки, тают…
в Белых Снегах – Благая Весть…

*на фото - работа автора