Кино и поджигатель

В селе Лесковом, наконец, началась спокойная жизнь. После десятилетий потрясений, войн и революций, раскулачиваний и нервного времени, когда создавался колхоз, пришла обыкновенная сельская жизнь.

Кулаков в селе больше не было. Все сельчане работали в колхозе «Красные зори», дни проходили организовано и по разнарядке. Надо отдать должное председателю колхоза Егору Кузьмичу колхоз стал уверенно развиваться. Урожаи на жирном черноземе были хорошие, и работа спорилась.

У Егора Кузьмича оказались какие то свои связи, и село получило новые трактора, технику. Даже смогли построить  сельский клуб, где  почти каждый вечер теперь крутили кино.

Киномеханик Семен специально ездил в райцентр и привозил на неделю вперед несколько бабин с фильмами. Потом неровным подчерком писал афишу и вывешивал ее  на дверях  сельского  магазина.

Кино в селе Лесковом обожали, и собирались на долгожданные киносеансы почти всей деревней. И стар, и млад. Смотрели все подряд, и по нескольку раз, с восторгом встречали любимые фильмы и знакомых артистов.

Лесковому завидовали соседние села Хрещатое и Меловатка. Там не было своего клуба и кино не показывали, а каждый вечер за десять километров не находишься.

Люди вздохнули спокойно. Наконец то, можно было просто работать, жить, радоваться и не бояться за свою жизнь, будущее. Все поверили в это самое будущее, ну или сделали вид, что поверили. Так или иначе, все чаще был слышен смех, песни, все больше улыбок на лицах сельчан.

Это в городах кипели страсти, были аресты, боролись с контрреволюцией и шпионами. В селе было тихо. И люди радовались этому.

Но вот однажды все изменилось. Люди с восторгом смотрели комедию «Волга- Волга», как вдруг в зал забежал скотник Игнат и закричал:
- Пожар! Ковяровы горят!
 
Все бросились к хате Ковяровых. Но было уже поздно, когда туда, через две улицы от клуба добежали люди. Вместо хаты был пылающий факел. В этом факеле сгорел и старший Ковяров, девяностолетний дед, который от старости плохо ходил и не смог выбраться из горящего дома.

Хаты в селе Лесковом крылись соломой. Издревле. Даже зажиточные и крепкие дома были покрыты соломой в несколько накатов. Это было практично и недорого. Местные мастера умели делать из соломы такую кровлю, что она служила десятилетиями, была теплой зимой и нежаркой летом, легко ремонтировалась. Но был у таких крыш один минус. Они хорошо горели, особенно если грамотно поджечь.

Сельчане были в шоке от пожара. Все толпой стояли рядом, не зная, что и делать. Смотрели, как догорает хата. Бабы плакали.
Иван Ковяров, прошедший всю первую мировую войну рыдал возле пепелища. Его жена сидела и молчала, раскачивалась из стороны в сторону, ничего не видя  перед собой. Трое их  разновозрастных детишек громко ревели рядом.

Народ чуть успокоился лишь тогда, когда приехал председатель колхоза и пообещал Ивану Ковярову помощь:
- Колхоз никого не бросит. Хату сообща построим, все наладится.

В селе поговаривали, что старый дед сам по неосторожности спалил хату. Старый, с ума выжил, что взять. Но на следующие вечер, все повторилось. В середине фильма снова отчаянный крик:
- Горят! Пожар! Ракитянские горят!

Хорошо, что Ракитянские всем семейством смотрели кино. В этот раз никто не погиб. Но огонь уничтожил все: дом, имущество, подворье. Люди не знали, что и думать. Начали говорить, что это молнии летних гроз поджигают дома.

Только какие грозы, нет ведь грома и туч. В деревне такого не было никогда, и никто не мог даже представить что это возможно. Самое страшное, что пожары стали повторяться.

Как вечер и крутят кино, так пожар. То в одном конце села, то в другом. Люди стали охранять свои хаты. Мужики стали патрулировать улицы. Только все это было бесполезно. Пока патруль ходит, ничего не горит. Как не ходит, горит новая хата. Уже в селе Лесковое сгорело больше десяти хат.
 
Скоро всем стало ясно, что хаты поджигают. Но только кто? И почему, начали жечь именно сейчас? Село охватила паника, люди боялись идти даже на работу. Особенно, когда в хате сгорели двое маленьких детей, пока мать ломала кукурузу на соседнем поле.  Она увидела огонь, пока прибежала, а в хату уже и не войдешь. Бедная женщина стала седой за день. Все село слышало ее нечеловеческие крики.

В кино уже никто и не ходил. Зал был всегда полупустой. Так, забредет молодежь. Все село жило в напряжение, в ожидание очередного пожара. И никто не знал, где в ночь будет полыхать пожар. Спокойная жизнь закончилась, не успев и начаться.

Иван Вербицкий, молодой тракторист задержался в ремонтных мастерских.  Его трактор сломался, а завтра надо было обязательно везти на ферму сено. Вот он и крутил гайки до полуночи. Председатель колхоза сам его попросил:

- Иван, прояви сознательность, ты же комсомолец у нас. Сделай трактор. Очень надо.

Иван и сделал. Довольный собой он возвращался домой и решил скоротать путь, пойти напрямки, по огородам.
Он шел по заросшей ромашками тропинке, и ему захотелось немедленно увидеть Дуню, девчонку с пятой бригады. Увидеть и похвастаться, что он смог сам справиться с ремонтом такой сложной техники, как трактор.

Ему давно, еще со школы нравилась эта черноглазая и веселая девушка. Да вот беда, он умудрился поругаться с ее отцом, и теперь ему было запрещено даже подходить к Дуне.

Да поругался как то он глупо. На собрании стал перечить и возражать дяди Мише, ее отцу, когда тот утверждал, что рано пахать под озимые, а председатель неожиданно взял и поддержал точку зрения Ивана, сказал, что молодежь права.  Зато дядя Миша обиделся на Ивана, даже перестал с ним здороваться.

Вот теперь Иван и думал, как потихоньку подойти к хате Дуни. Он знал, что девушка спит в летней  кухне. Иван решил постучать тихонько в окно, возле которого она спала и ее разбудить. Он не хотел попасться на глаза ее родителям, поэтому шел тихо и в обход.

Вдруг мелькнула тень. Человек что-то делал за домом Дуни, там, где была глухая стена. Потянуло дымом, в темноте вспыхнул огонек. Поджигатель! Иван, недолго думая, подобрал, что попалось ему под руку в темноте, а это оказалась деревянная лопата, и со всего размаха, со всего своего широкого плеча ударил по человеку, поджигающего солому на кровле.

Человек упал, а крыша уже горела. Иван закричал и стал руками рвать горящую солому, не давая ее разгореться. На крик прибежала Дуня и ее отец, дядя Миша, младшие братья.  Кто-то скидывал вниз горящие снопы, кто-то лил на огонь воду. Они толпой смогли потушить разгорающееся пламя.

Только потом все обратили внимание на лежащую фигуру. Поджигателя вытащили на свет и оторопели. Это был бывший председатель сельсовета Николай Кузьмич. Удар Ивана был сильным, но поджигатель остался живой и почти целый. Его связали. Иван хотел ему сгоряча  добавить, но отец Дуни не разрешил:

 - Не трогай. Пусть народ его судит.
 
Николай Кузьмич был известным человеком в селе и во  всем районе. Он приехал в село Лесковое из города вместе с революционными агитбригадами и остался строить Советскую власть. Иван Кузьмич всегда был  в первых рядах. Революцию делал, с кулаками боролся, боролся за продразверстку.
 
Только переусердствовал с раскулачиванием. Стал разорять всех подряд, когда зажиточные люди в селе закончились. И середняков, и неугодных бедняков в кулаки записывал. Но тогда это списали на его усердие и верность делу революции, хотя из сельсовета его убрали. Последнее время он работал в школе учителем. А тут вдруг такое.

Утром все  село гудело. Сомнений не было. На месте преступления нашли все. И керосин, и спички. Да Николай Кузьмич и не отпирался.
Он  стал хрипло кричать, когда его привезли в правление колхоза, что все обуржуазились, и погрязли в своей собственности, с которой надо бороться:

- Ишь, чего захотели, жить добра наживать. Не будет вам добра. Кина смотрят. Кина захотели!  Забыли про мировую революцию.

Следователь с района послушал его, послушал  и сказал председателю колхоза:
- Похоже не наш клиент. С ума он сошел.

Николая Кузьмича увезли и больше о нем никто не слышал. Его жена, товарищ Зинаида, сбежала в неизвестном направлении еще ночью, когда узнала, что  мужа поймали. Она тоже была приезжая в селе, все с той же агитбригады.

Никто не мог понять, почему Николай Кузьмич вдруг стал поджигать дома. Только старый дед Гаврила сказал: « Не мог он жить спокойно, не привык. Ему надо было борьбы. Пусть даже со своими».

Дело замяли. Колхоз помог отстроить сгоревшие дома. Люди стали настороженно относится к чужакам и поверили в колхоз.

Иван стал желанным женихом, спасителем для родни Дуни, и скоро в селе сыграли свадьбу Ивана и Евдокии. Он помирился со своим тестем, который не без гордости теперь вспоминал, что именно, его зять поймал поджигателя.

В селе Лесковое снова стали каждый вечер смотреть кино, смеяться и спешить жить. Вернулось спокойное и счастливое время. И опять ненадолго. Далеко по Европе уже начал свое кровавое шествие фашизм.