Любовь и власть. 13

    Вначале я услышал чертыхания и громкие вопли, следом предстала картина – покосившаяся телега с сеном и какими- то припасами, поверх сена восседали две хорошенькие барышни, одна постарше, вторая совсем девочка. В телегу был впряжён флегматичный мул, который, не обращая ни малейшего внимания на вопли и стенания хозяина, стоял  на месте, меланхолично  обмахиваясь хвостом.
  - Вы, тяжеленные куёлды! Это из-за вас, проклятые ведьмы, сломалась телега! Это вы своими чарами оторвали колесо! Ну, ничего! Привезу вас в город и сдам следователям святого Делирия, нечестивицы! Чего расселись как королевы? Слезайте с телеги!
    Девушки подчинились и попытались спуститься. Им было непросто, так как громогласный возница связал их вместе одной верёвкой.
      Я вышел навстречу вознице, толстому коротышке в домотканой одежде, самодельной обуви и бесформенной шапке на голове.
       От неожиданности он присел и стал ещё ниже, посмотрел со страхом на меня снизу вверх, но рыцарский крест, выбившийся из-под рубашки, успокоил его и он выпрямился, растянул рот до ушей в сладчайшей улыбке и затараторил,-
   - Господин рыцарь! Приветствую Вас!
    Он попытался изобразить изящный поклон, споткнулся, чуть не упал. Девушки не могли скрыть смешка. Он оглянулся и погрозил кулаком,-
   - Проклятые ведьмы! Сломали колесо  своими чарами!  Совсем новая телега! Ничего, вот доберёмся до города, я вас передам следователю святого Делирия, а потом полюбуюсь на костёр с вами!
     Веселье враз слетело с девушек, старшая стояла угрюмо глядя на своего мучителя, младшая испугалась и готовилась зареветь.
   Я женских слёз не выношу, тем более таких симпатичных барышень. Я небрежно кивнул в их сторону,
  - Что натворили?
  Возница подобострастно начал ,-
  - Господин рыцарь, я знал мать этих нечестивиц, хорошая была женщина, искусная ткачиха! Я привозил ей свой лён, она его пряла, а потом ткала всю зиму, а весной я забирал у неё полотно, платил ей и продавал его в город. Там у меня брат, а у брата – лавка! Но эта добрая женщина умерла, оставив трёх детей, вот этих ведьм и их брата, колдуна. Я, не зная об её кончине, как всегда привёз им лён и думал забрать полотно как обычно весной, о они приехали и привезли его через месяц! И потребовали деньги! Не иначе навели чары и с помощью бесов исполнили работу!
Вот, полюбуйтесь!
   Он подбежал к телеге и притащил штуку полотна,-
  - Полюбуйтесь, спрясти лён и выткать такое тонкое полотно человеку не под силу, а они уверяли меня, что успели всё сделать за месяц! И требовали денег!  А на мой естественный вопрос, как им это удалось, они показали мне какие-то дьявольские приспособления, якобы придуманные их братом, не иначе как спутавшимся с чёртом!
   - Ни мы, ни наш брат не путались с нечистой силой! Он действительно придумал механическую прялку и станок, которые позволили быстро спрясти тончайшую нить и соткать прекрасное полотно, достойное королевы. Мы думали получить за свою работу деньги, но он,-
старшая с презрением кивнула на толстяка,-
  - Решил присвоить наш труд и отказался платить. А когда мы пригрозили обратиться в королевский суд, он обманом связал нас и потащил к следователю, надеясь ценой клеветы оставить наш труд неоплаченным.
  Толстяк расхохотался,-
  - Святой Делирий разберётся – спутались или нет! Вы будете либо спасены, либо ввергнуты в геену огненную! В любом случае – деньги вам ни к чему!
Он зашвырнул полотно на телегу.
     Я стоял, раздумывал, что делать дальше. Девушек нужно было выручать от этого скряги и лжеца, ограбившего их и готовившего их убийство.
     Я, как бы в раздумьях, обратился к нему,-
  - Ваша бдительность похвальна! Но как Вы доберётесь на сломанной телеге? Вам нужны помощники, приподнять телегу, насадить колесо, прикрутить.
  - Господин рыцарь, а Вы не поможете бедному слуге святого Делирия?-
он заискивающе посмотрел на меня.
 - Я давал клятву помогать сирым и убогим …
Он с надеждой взглянул на меня,
 - Своим мечом.
 Он сник.
 - Но слуге святого Делирия, которого я почитаю так же как и Вы, я отказать не в силах!
 Надежда снова зажглась в его глазах.
   Мы договорились, что он разгрузит телегу, распряжет мула, я её приподниму, он насадит колесо и закрепит его.
   Он наспех скинул сено, кувшины, коробки, отдельно положил прялку девушек, станок и полотно, распряг мула.
Я поднапрягся и приподнял телегу. Он насадил колесо и вбил втулку, потом начал собирать свои пожитки обратно, потеряв ко мне всякий интерес.
  - А не знаете ли где здесь можно набрать воды?
Он обернулся, что-то прикидывая в уме,-
  - Я, пожалуй, поделюсь с Вами водой. Поблизости источника нет, нужно ехать либо в монастырь на холм, либо в город. А сколько Вы мне заплатите за воду?
   Жадность его не имела границ! Девчонки опять прыснули.
 - Нисколько! Люди должны помогать друг другу! Я помог Вам, а Вы поможете королевскому посланнику!
  Он с сомнением глянул на меня,-
  - Как это королевский посланник может быть пешим?
И тут к нам на коне подъехал Ханс.
  Я мысленно взмолился Великой Матери, чтобы он не открывал своего рта, кроме как в мою поддержку.
   Появление молодого всадника в полной боевой готовности с копьём наперевес напугало жадину, и он попытался спрятаться за мной и поскорее улизнуть.
   Я успел перехватить прицельный взгляд Ханса на старшую девушку. Она зарделась, и под её рубашкой налились  две сочные ягодки на груди. Ханс пропал!
Прежде, чем он открыл рот, я успел представить его присутствующим,-
 - Это мой оруженосец! –
    и сделал ему предостерегающий знак. Он понял, спешился, пал на колено,-
  - Мы обеспокоились Вашим долгим отсутствием, и я поехал на розыски!
  - Да, я подзадержался, помогая этому доброму человеку!-
меня чуть не вывернуло от произношения этой фразы, ведь враньё на вранье! Но ради спасения девушек, нужно было продолжать,-
  - Этот добрый человек везёт сдать двух ведьм следователю. Как жаль, что у него не будет свидетеля, подтверждающего его обвинения! В этом случае, он будет допрошен с пристрастием, а значит – под пыткой!
  - Как под пыткой? –
переспросил обескураженный возница.
 Я спокойно рассказал ему, -
  - Дабы искоренить клевету и наветы на невиновных, при отсутствии свидетеля, который под присягой подтвердит обвинение, доносителя подвергают пытке. И если он не откажется от своих слов, то приступают к следствию и суду, который выносит приговор.
  Возница забеспокоился, глазки у него забегали,-
  - А господин рыцарь разве не подтвердит мои обвинения?
  Я покачал головой,-
 - Я сопровождаю королевского посланника и себе не принадлежу.
 - Как же мне быть?-
негодяю не хотелось к палачу на разговор.
Я напустил на себя загадочный вид и изобразил мощный мыслительный процесс,-
 - Я мог бы помочь Вам и освободить от этого бремени.
Он с надеждой взглянул на меня.
 - Я доставлю этих ведьм в столицу, но мне необходимы вещественные доказательства,-
 я кивнул на прялку, станок, полотно.
 Он замахал руками, бери, мол, чего хочешь, только избавь от свидания с палачом.
 - Ещё мне нужна вода для моего отряда и лошадей и деньги, чтобы кормить сих нечестивых. Я должен доставить их живыми святому следствию.
   Он снял кувшины с водой, потом трясущимися  то ли от жадности, то ли от страха руками отсчитал пять медных монет и протянул мне.
  Я кивнул Хансу, и он сгрёб их в свою огромную лапу.
  Возница вскочил в телегу и, нещадно нахлёстывая мула, помчался прочь от нас. Как только он скрылся, я попросил Ханса освободить девушек, что он с большой охотой выполнил.
Я обратился к ним,-
  - Я не верю этому жадине, что вы ведьмы. Домой вам возвращаться нельзя, он может вернуться за вами. Где ваш брат?
 В кустах  за спиной послышался шорох, и на просеку вышел худенький подросток.
   - Сколько тебе лет, сынок?
  - Тринадцать!
Я присвистнул,-
  - А выглядишь на восемь-девять!
 Парнишка насупился.
  - Не сердись! Здесь неподалёку есть женский монастырь сестёр делериек, вы можете там укрыться и пожить. Я знаком с настоятельницей, напишу ей записку. Врать нехорошо, но если ты скажешь, что тебе восемь лет, то до двенадцати лет ты можешь остаться в монастыре с сестрами. Будете учиться, работать. Девушки потом решат, хотят ли они стать сёстрами или выйти замуж. Сёстры помогут вам в любом случае.
   Я нацарапал несколько строк, передал монеты, оставленные жадным возницей, младшая взяла прялку, брат штуку полотна, станок ждал старшую. Был он довольно громоздок, но для деревенской девушки, привыкшей к физическому труду, вполне по силам.
   Пока я писал записку, растолковывал, как добраться до монастыря и учил мальчишку, как поправдивий врать сёстрам, старшая и Ханс вели дуэль взглядами, и , похоже, эта чертовка уложила-таки моего напарника на обе лопатки.
    Увидев, что ей достался станок, она подошла, вздохнула и сделала вид, что эта ноша не для её нежных ручек и ей не по силам.
   Ханс только этого и ждал, он кинулся в сети  хитрой кокетке, предлагая ей помощь, своего коня и до кучи своё сердце.
 - Ханс!-
я подозвал парня. Оба поскучнели, но оторвались друг от друга.
 Мы отошли в сторонку под ревнивыми взглядами девушки, Ханс напустил на себя безразличие, но его голова как подсолнух поворачивалась в её сторону.
 - Стало быть, ты решил остаться?-
я решил уточнить намерение моего напарника.
Он кивнул, не сводя влюблённого взгляда с предмета своей страсти.
 - Хорошо, тогда дам тебе совет, довезёшь их до монастыря, сдай сёстрам, сам иди в деревню. Кто был твой отец?
 Он пожал плечами, я не стал уточнять, чем занималась его мать.
 - Пойди в деревню и попросись в ученики к кузнецу. Тебе будет и кров, и пища. Станешь мастером- женишься. Сёстры дадут ей приданое, если она проживёт в монастыре три года,  плюс твои три монеты. И вот – от меня,-
я протянул ему монету,-
 - Подарок на свадьбу.
 - Так Вы не сердитесь?
 - Нет! Лучше потерять голову от любви, чем на поле боя.
Мы обнялись, и он заспешил к своей прелестнице. Нагрузил на лошадь станок, прялку, полотно, взял коня под уздцы, и они пошли в сторону монастыря. А я перелил воду в свой кувшин и флягу, а кувшины крестьянина выставил на обочине, если вернётся, заберёт их.


    Меня встретили возмущённые возгласы посланцев, на предмет того, что так надолго уходить только за смертью хорошо, а у них – миссия! Вода немного смягчила их возмущение, лошадей напоили, оставшуюся  разлили по флягам и двинулись в путь.
  На мой вопрос,-
  - Где Ханс»? О
   Оицер пожал плечами,-
  - Вас поехал искать, заблудился, наверное. Ждать его некогда! Выступаем!


 

 
   




       
  -

  -   
  -