Да не судимы будете

     Главное, она всегда это знала. И давным-давно привыкла. И всё равно регулярно попадалась, ну что ты будешь делать… Действует ли этот закон для всех одинаково или применяется в единоличном порядке исключительно для таких уникумов, как она, ей было неизвестно.
Но только всю жизнь у неё происходило так: только подумает, да даже не подумает, куда там, она ж уже учёная, а так, мыслишка мелькнёт на заднем плане, что вот у неё, вроде бы всё в общем-то неплохо складывается, и почти тут же - бац, либо она сама, либо то, чем она ещё недавно так гордилась, оказывается в том самом месте, что пониже спины. Обязательно и непременно! Уж будьте, что называется уверены.
Если на каком-то этапе жизнь её играет разноцветными гранями, сверкает, искрится и всё задуманное осуществляется легко и изящно, можно не сомневаться в том, что очень скоро весь этот великосветский бал закончится, и будьте любезны, фигурально, разумеется, выражаясь, взойти на корабль. И чаще всего, как вы понимаете, это не какой-нибудь роскошный, пассажирский лайнер, а утлая, дырявая лодчонка…
В которой посидев определённое время в унынии и депрессняке, регулярно вычёрпывая мутную водицу, приходится очередной раз очищать себя от илистой грязи и начинать всё заново.
Иногда доходит до абсурда: если о ком-то она думает очень хорошо или восхищается вслух , можно даже не сомневаться, что очень скоро именно этот человек её подставит, предаст или выкинет другой финт, благодаря которому её мнение о нём изменится кардинально и навсегда.
Причём касается это практически в равной степени, как чужих людей, так и родных. Стоит, к примеру, ей посмотреть с умилением на свою дочь и подумать, как ей повезло с детьми, жизнь тут же вносит свои коррективы. И пожалуйста, чуть ли не на следующий день - крупная ссора, взаимные обвинение и полное непонимание. Видимо, чтоб не расслаблялась. А как же…
Или вот ещё: подумает насмешливо об интеллектуальном уровне своего коллеги, да ещё обсудит с кем-нибудь из приближённых, этак, знаете, в своём стиле, элегантно, по джейностински, мол он даже не заслуживает того, чтобы с ним говорили серьёзно… и вне всякого сомнения на её собственный, как правило, до обидного глупый просчёт укажет прилюдно именно этот человек…
Жизнь её учила неустанно и терпеливо. Время от времени наказывая за промахи более или менее серьёзно. За высокомерие - обидный щелчок по носу и оп, вот уже она сама у позорной стены и её самооценка катится куда-то в тартарары или просто под плинтус. За излишнюю самоуверенность - извольте-с, немедленная и унизительная расплата с полным предоставлением доказательств в обратном. За легкомыслие и беспечность - вообще двойной тариф: или деньгами, или временем, или нервным расстройством, а гораздо чаще - всем этим вместе взятым.
Конечно, годам к сорока, она уже кое-чему, так сказать, научилась. Хотя всё равно довольно регулярно наступала на те же грабли. Что говорит лишь о том, что ученицей она была так себе, но тем не менее. В определённые моменты жизни она уже старалась вести себя осмотрительнее и ровнее что ли. По крайней мере, намного реже стала прельщаться или впадать в экзальтацию по разным, уважительным и не слишком поводам.
Почти во всём. Кроме, пожалуй, некоторых особенно принципиальных вещей. Одна из них - это ярая непримиримость к людям, попавшим на удочку мошенников. Ну, никак она, блестяще окончившая в своё время юридический и работающая в адвокатской конторе, не могла сочувствовать этим недотёпам. И никогда не жалела тех, кого можно развести на деньги.
Особенно не щадила того, кто для мошенников ещё и кредиты умудрялся брать. Ну как можно испытывать сострадание к людям, которых благодаря одной широко известной финансовой пирамиде всенародно надули, но они отказываются в это верить, говоря о чём угодно, только не о том, что их развели, как лохов?!
Конечно, - говорила она не раз, - тяжело ведь признаваться в собственной дурости… Но как бы там ни было, а это хотя бы понять можно. Чисто, по-человечески. А как реагировать, когда улыбчивый и общительный комбинатор, слегка отсидевший за свои махинации по выходу на свободу снова чего-то там изобрёл, и те же люди спотыкаясь, и отпихивая друг друга локтями, опять побежали к нему со своими деньгами?!
И таких примеров, только она, как юрист и просто человек, знает десятки, если не сотни. Объяснение здесь одно: у людей имеются лишние деньги, которые они, бедные, не знают куда девать. Вот и пусть делятся. Она была здесь непреклонна: дураков нужно учить! И наказывать. Хотя бы рублём.
- Вот у меня, например, лишних денег нет, поэтому и развести такую как я, вряд ли получится, - заявляла она в ответ на очередную историю о пострадавших от разных прохиндеев. Она искренне не понимала, как можно не догадаться, что это мошенники. До тех пор, пока… Пока сама не стала их жертвой…
Хотя совершенно непонятно, как это вышло. А просто у неё украли сто семьдесят пять тысяч с карты, да ещё и кредитной и всё! Да, у неё! Вернее, даже не так. Она сама, строго следуя указанием приятного, телефонного голоса сняла сто семьдесят пять тысяч, то есть всё что смогла снять, и перевела на счёт, который ей также спокойно и чётко продиктовали.
Как такое могло произойти?! Она что находилась в сомнамбулическом сне? Или её дистанционно зомбировали? А может с ней произошло временное помешательство?
А как иначе объяснить, почему она сразу поверила словам «…у сотрудника-мошенника есть доступ к вашему аккаунту…». А дальше всё происходило, как в замедленной киносъёмке. Мелодичный, женский голос последовательно и чётко сообщил, что служба безопасности не может просто заблокировать её счёт, а ситуация чрезвычайная. И опять-таки у неё сомнений не возникло, она только очень испугалась.
- Деньги нужно снять, - ласково и терпеливо объяснял голос, - переложить их на счёт-сейф и спокойно дождаться перевыпуска карты. Ей тоже в тот момент казалось это не просто логичным, но и единственно верным решением. На фразе «…только для этого вам необходимо пройти к терминалу», она припарковалась и по хорошо знакомой улице спустилась к банкоматам.
Причём мысль, что это могут быть мошенники, даже ни разу не пришла ей в голову. А ведь она всегда так гордилась своей прозорливостью, презирала доверчивых и слабых людей, верящих гадалкам, в теории заговора, гороскопы и прочую ересь.
Способность рассуждать здраво вернулась к ней только после того, как деньги были поэтапно сняты, а затем отправлены на какой-то счёт её же собственной рукой… Она долго смотрела в одну точку, прекрасно осознавая, что с ней только что произошло.
В полицию, конечно, сообщила, хотя никаких иллюзий по поводу того, что деньги вернутся, у неё нет. Она никому не рассказывает об этом, потому что стыдно. Очень… Переживает тяжело, но молча. И когда её совсем уж накрывает волна самоуничижения, отчаяния или отвращения к себе, она смотрит украдкой в небо и шепчет: «Спасибо, что деньгами». И знаете, помогает…