Не бойся, я с тобой. Часть 29

Не бойся, я с тобой. Часть 29.

Владимир смахивая с лица назойливые снежинки, чуть нахмурив брови, смотрел на высокое здание, украшенные колоннами и лепниной.
Несомненно, это был дом, выделенный Министерством - с закрытой парковки выезжали тёмные машины с госзнаками. И было видно, что шоферы везут каких - то высоких  военных чинов на службу.
"Значит, квартира служебная. И она, скорее всего будет, снова взята на баланс. То есть по - любому, надо будет забирать вещи. Хм-м.. Сейчас это на руку. Можно не лезть напролом, если кто спросит" , - и он весело подбросил пару ключей, которые ему передали в аэропорту.
- Молодой человек, Вы к кому? - услышал он вопрос бдительной консьержки, как только подошёл к массивной двери подъезда.
- Я в 46 квартиру.
- А к кому?
- Я внук Григория Корнеевича.
- А документы у Вас есть, - не унималась бдительная охранница, не думая открывать ему дверь.
- Женщина, откройте дверь. Документы я Вам покажу внутри! - рассердился Владимир и дёрнул дверь.
- Маргарита Степановна, я. Это на тот случай, если что понадобится. Я ж все годы эти в квартире убиралась. Цветы поливала, - открывая дверь, заискивающе заговорила консьержка, пропуская вперед озябшего Владимира в просторный, выложенный  гранитом и темно - вишневым мрамором холл.
- Спасибо, - забирая у неё документы, как можно вежливее ответил Владимир и, прикинув, что 46 квартира  - это минимум 3 этаж, стал подниматься вверх, минуя лифт.

Войдя в квартиру, он мысленно ахнул. Вся квартира была выдержана строго в одном стиле. На стенах висели сабли, судя по орнаменту, довольно дорогие и старинные.
На высоких поставках стояли 2 шхуны, в миниатюре, а в кабинете, на дубовых панелях висели картины фламандской школы.
Но больше всего его поразил  ещё один портрет его бабушки. Сделанный в полный рост, он притягивал к себе взор красотой женщины, которая была изображена на полотне.И,что бросалось в глаза - это огромные серьги и колье, которое украшало точеную шею и безупречную грудь молодой женщины.
- Какая красавица! - Владимир замер на секунду, не понимая, что царапнуло его при взгляде на картину.
Он подошёл ближе и, не веря своей удаче, увидел небольшое отличие в стеновой панеле. И если не приглядываться, то его было заметить практически невозможно.
Он подошёл и постукал пальцами по дереву.
Никакого эффекта.
"Скрытый сейф? - ещё раз проверяя поверхность, размышлял Владимир, - Но зачем? Вон, стоит один тяжеленный ящик. Там, видно, дед и хранил документы. А тут.. Скорее всего, просто дефект, - отодвигая картину в сторону и ощупывая раму, решил он.
И, отойдя в противоположный угол, открыл письменный стол и стал осматривать его содержимое.

 Найдя небольшую связку ключей, он бесцельно покрутил её в руках, понимая, что ключа от сейфа здесь быть просто не могло.
"А почему ты надеешься найти документы, как листы бумаги? 21 век.. Они, скорее всего скачаны на флешку. И флешка может иметь любую форму!" - рассердился он на себя и сел в кресло, машинально перебирая карандаши, что лежали на столе.

Огромные часы в прихожей пробили 4 раза.
За высоким окном, задрапированными темно - зелёными, бархатными шторами, зажглись золотистый огни.
Владимир встал и пошёл на кухню, чтоб выпить кофе, который предусмотрительно купил в соседнем супермаркете.
Неторопливо отпивая крепкий напиток, он подошёл к окну в спальне и, отдернув занавески, стал любоваться на вечернюю Москву.
Город был суетлив, многоголосен и по - своему  даже красив.
Владимир с любопытством приезжего рассматривал витрины магазинов и надписи рекламы. Снегопад уже почти закончился и улицы были похожи на чертоги какой - то волшебной сказки.

Зазвонил телефон

Это была консьержка.

- Владимир Платонович! Я забыла Вам сказать, что в прошлом месяце к Григорию Корнеевичу приходил какой - то мужчина. И просил ему передать письмо. Я ему ответила, что генерал теперь живёт в Ленинграде, ой.. То есть в Петербурге. Но тот не захотел его отправлять по почте.
Я спросила его - что передать? Тот ответил, что он его сможет всегда найти у него в мастерской. Под "Баловницей".
- Извините, Маргарита Степановна, я не ошибся? Под какой "Баловницей"? - чувствуя, как бешено застучало сердце, спросил Владимир.
- Трактир так назывался раньше. Потом ресторан, ещё до войны, помню.. Мама мне рассказывала. А сейчас.. Наверное или кафе или ресторан. Он через три квартала отсюда. Огромное кирпичное здание, ещё дореволюционное. Наверху ресторан, а внизу банк какой - то, магазины ювелирные,
- объяснила та ему.
- А мастерская? - переспросил Владимир
- А.. Мастерская.. Ну, если ювелирные магазины, то видно и мастерская есть. Хотя.. Стой! Вспомнила. Да-да.. Там была же скупка антиквариата! Жена одного тут чинуши спрашивала и потом ещё хвалилась, что купила там какую - то статуэтку и сервиз!
- Маргарита Степановна, Вы - золото! - крикнул Владимир на ходу и, схватив телефон, ключи, галопом понёсся в лифт, дрожа, как гончая, взявшая след.

- Ну, вот, теперь ты все знаешь, - вставая с глубокого кресла, тихо произнёс худощавый старик, стягивая возле выпирающего кадыка ворот тёплой рубашки.
- М-дда.. Столько лет. И столько страданий и  изломанных судеб! - зябко повёл плечами Владимир.
- А ты знаешь, я тебя сразу узнал. Я тогда прилетал в Питер, а у тебя была присяга. Вот, мы с дедом твоим, царствие ему небесное, и смотрели, как ты присягу читал. Да сбился, аж два раза! - дробным, старческим смехом, рассмеялся старик.
Владимир задумчиво кивнул головой.
- Глаза у тебя, как у моей Верушки. И брови.., - он чуть дрогнул голосом и продолжил, - ты на могилу к матери, хоть ходишь, когда бываешь в Питере?
- Нет, - честно признался Владимир, - ни к кому. Даже и не знаю - где кто похоронен! - опустив глаза, промолвил Владимир и, споткнувшись в мыслях, переспросил:
- А Вы знали первую жену моего отца? Мою маму?
- Отчего ж мне её не знать? Дочь она мне,- тихо произнёс старик и, уже не скрывая глаз, горько заплакал.
Владимир растерялся.
- Ничего не понимаю.. Вы - мой дед?
- Не смотри на меня так. Дела прошлые.. Нельзя мне было даже и вспоминать о дочери. Времена тогда были сложные. Хорошо, что тебя ещё уберегли. Вон, какой вымахал. И профессию военного не посрамил Не сбежал с флота, хоть и был там бардак и развал! - уже успокоившись произнёс старик и, беря в руки палку, махнул рукой
- Не для проверки, не подумай. Но есть правила. Как хочешь называй. У тебя должен быть ключ, который я выковал для Григория. Покажи мне его!

Владимир ждал этого вопроса.

Но после разговора с ним, в душе завозился какой - то червячок сомнения.
"Да, когда я приносил присягу, я ошибся. Но один раз. И было это не в самом городе. А под Пушкиным. Мою мать звали Вероника. Поэтому и сводную сестру назвали Николь.. Ника. Что - то тут не то!" - мелькнула у него мысль, но он решил доиграть весь этот спектакль до конца.
  - А что, наш доверенный уже был у Вас? - игнорируя вопрос старика о ключе, спросил его Владимир, - все ключи у него!
Тот дёрнул головой и Владимир увидел, как у того злобно блеснули глаза под седыми, кустистыми бровями.
- Был. Но он спрашивал ключ у меня.
- Когда он был? - откровенно удивился Владимир, сопоставляя время прибытия самолёта, которым летел он сам.
- Он ушёл за 30 минут до твоего прихода. И это он мне принёс известие о смерти Григория. И завещание. Только я ничего ему не отдал!
- Завещание? - Владимир чуть ли не поперхнулся, - его нет! Или оно все - таки, есть?
- Ключ покажи, тогда и разговор будет дальше. А нет.. Иди себе с Богом! - старик, шаркая ногами, подошёл к креслу и снова уселся в него.
Владимир покачал насмешливо головой и, улыбаясь в усы, заговорил:
- М-даа, дедушка! Что - то Вы совсем заврались. И про дочь Вашу и про мою присягу. Ведь и я кое - что знаю. И про хутор Половица и про служение немцам в 18 году, когда часть Украины отошла под захват. И про Деникина и про  группу "Центр" и про Чехию в 42 году и, особенно, после войны.
Я, действительно, вырос. И знаю об армии много. Достаточно..
Старик снова злобно взглянул на "внука" и, стуча палкой, зашипел:
- Покорытовский выкормыш! Гнида,сосунок недобитый! Не сдох тогда, в аварии.Не чаял, что выживет кто - нибудь! Ну, да ничего.. Дед не захотел сказать мне ничего за картину, а я деньги давал ему.. Много.. Миллион долларов! Ты.. Ты хоть знаешь- что это за деньги!! Он все в благородство играл.. Ну, да. Он белая кость. А я наймит, батрак. Как его отец гонор имел. Шляхтичи!!
Владимир исподлобья наблюдал за его истерикой.
- Ну, не настолько я глуп. Иначе бы я не стоял сейчас перед Вами. Правда, найти Вас было нелегко, на исходе третий день всего, - несостоявшийся внук, снова усмехнулся.
- На что Вы рассчитываете? Ведь Вы выкрали документы у моего деда, тогда, в Чехословакии. А затем подставили его друга Марка, который был арестован. А вся его семья оказалась в фининсовом рабстве.
- Ха-аа, - закашлялся старик, вытирая мокрый рот морщинистой рукой, - так и надо было Марку. Не стоило тогда ставить мне поперёк дороги!
Владимир от негодования сжал руку в кулак и еле удержался от того, чтобы грохнуть им по антикварный столешнице, около которой сидел Сигизмунд.
- Значит так.. Я тебе даю шанс уйти отсюда живым. Но уже без денег. Отвечай, иначе я убью тебя! - незаметно вытаскивая из кармана небольшую "Беретту", снова зашипел старик.
Владимир на глазок определил расстояние до кресла, где сидел старик и, чуть - чуть спружиня ноги, в момент оказался за его креслом, держа того за горло.
- Власть, дедуля, капризная вещь. Она постоянно меняется! - отнимая от него пистолет, назидательно произнёс он и, повернув пистолет к деду, чётко скомандовал :
- А теперь все по порядку. Внятно. И я дважды спрашивать не буду!
- Идиот, - отплевываясь заорал дед, - тебе давали жизнь, а ты...
- Ладно, дедуля. О жизни - это потом. Какая картина Вас интересует? У моего деда их много. Да и у Вас, я смотрю, не мало, - Владимир театральной обвел рукой комнату, где на стенах висели репродукции Ренуара и Гогена.
И вдруг он не поверил своим глазам:около оконного проёма, отдельно от всех висел портрет его бабушки.
Он узнал портрет  по драгоценностям и  украшениям, столь старательно и детально показанным  художником. Только сидела она в саду на скамейке возле цветущего дерева.
- Ну, надо же.. Никогда не знал, что моя бабушка была так востребована портретистами! Кто автор этих работ? Неужели Вы, милейший? Да у Вас талант не меньше, чем у Перова или Брюллова, - весело рассмеялся Владимир.
И это было его ошибкой.
Неказистый старичок оказался достаточно сильным и проворным.
Выбив из рук Владимира пистолет, он попытался выстрелить, но Владимир, вновь сгрупировавшись, перекатился, уходя с линии стрельбы и укрылся за массивные письменным столом.
Ситуация была патовая.
У "Баретты" было много патронов, а выпускать его живым, это было понятно, Сигизмунд его не собирался.
-Слышь, унучек, - скрипуче засмеялся тот, - а где ты ещё видел эти картины?
- В Караганде, дедуля, в Караганде!
- Ах, ты байстрюк.. Я все равно их найду, а вы все сдохнете! - сделав пару выстрелов на голос Владимира,  заорал взбешенный дед.
Владимир, сидя на полу и вытянув ноги, мерно послал дедушку в путешествие с сексуальным уклоном.
- Дедуля, зря стараетесь. Что вы ищите- это миф. Химера. Моя тётка тоже очень хочет обрести драгоценности, что так детально вы срисовали. Но Вы рисовали не настоящие камни, не так ли? И Вы знали об этом! - и Владимир презрительно захохотал.
- Кто! Кто тебе сказал об этом! Об этом могли знать только те, кто давно мёртвы!
- Ну, я не большой спец по антиквариату, военное дело мне как - то ближе, но на тех картинах, которые я видел, камни играли другим светом. И художник не мог этого изменить, если только не видел их сам,- ища глазами новое место, куда можно было бы перебежать, выкрикнул Владимир.
Сигизмунд аж побелел от злости.
- Да, я украл ожерелье и серьги у твоей бабки, подменил камни и положил обратно. Она и не заметила бы, если бы Марк, на приёме не заговорил бы с ней о камнях, которые меняют свет при электрическом освещении. Меня заподозрили и я должен был бежать. Но не на Запад, где я бы был богачем, а в нищую Россию, где я прозябаю, торгуя разной мазней.
- Боже.. Так Вы обыкновенный вор и мошенник, а дедуля? - снова подал голос Владимир и одним рывком переместился вправо.
- Заткнись, ублюдок.. Я расскажу тебе все. А ты с этим и сдохнешь. И будешь делиться на небесах новостями с дедулей своим белокостным и мамашей своей, развратной потаскухой! - снова засмеялся старик и сделал ещё пару выстрелов.
И судя по злости в голосе, Сигизмунд не заметил передвижения Владимира.
- Так вот.. Слышишь.. Или ты уже сдох, унучек? Ты не переживай. Наверху отмечают свадьбу. Музыка так орёт, что нас никто не услышит.
Владимир молчал.
Он увидел около камина валяющуюся кочергу и теперь соображал, как можно незаметно до неё дотянуться.
- У твоего деда была картина. Я её видел один раз в Дрездене, в галерее. Ещё до войны 41 года с немцами и до захвата Чехословакии в 39 году. Но там был не оригинал. Была копия. Это был знаменитый Мане. Художник, чьи картины были всегда на уровне восхищения всеми знатокам, - продолжал вещать Сигизмунд, поигрывая пистолетом.
Владимир  тоже продолжал молчать, тянувшись к кочерге, пытаясь захватить её пальцами, чтобы притянуть  к себе.
    - Так вот когда твой дед заказал реставрацию портрета своей жены, который пострадал в момент переезда, он почему - то не согласился, чтобы я просто написал её портрет, а он захотел, чтобы я написал копию. При чем работать я должен был только в присутствии его адьютанта и денщика. . Но мне повезло. В тот день был налёт, в здание попала бомба и когда стали тушить и спасать имущество, я увидел пару картин, завернутых в холщовые мешки. В суматохе я открыл один и увидел ту картину, что я видел в Дрездене. Это, несомненно был Мане! Так я узнал, что эта картина у твоего деда!!
  Владимир сумел дотянуться до кочерги и, привстав на колени, приготовился к решающему прыжку.
Секунда.. И дед, с перебитой рукой, уже корчился от боли, воя, как раненый зверь.
- А потом, украв документы, ты, старая шваль, подставил Марка и захотел эти документы продать на Запад? Но ты пролетел.. перекупщики кинули тебя, надо полагать. И тогда ты решил шантажировать моего деда. И тем самым опять спалился. Документы тебе пришлось вернуть, иначе бы тебя ждал расстрел за пособничество оккупантами во время войны. Смерш вплотную заинтересовался тогда Вами дедуля, - вспоминая материалы, которые он нашёл в архивах, с улыбкой произнёс Владимир, не выпуская из рук кочергу.
- ДА! - извиваясь заорал тот, - я слышал, как он издевательски смеясь, отдал приказ снять с меня наручники. И как его адьютант ударил меня, забирая папку, я тоже помню.
И ключ.. Ключ от сейфа, который выпал, когда он бил меня ногами!
- Вот этот? - и Владимир показал ноющему старику ключ, который ему отдала Ружанна.
Тот застонал и потерял сознание от боли.