Дивная Сказка Востока 2 - Встречи, расставания

Мы вернулись в город на туристическую базу.  Я остался в домике на базе. Ты поехала домой, где тебя ждали родители, брат и сестренка. На другой день я позвонил тебе.  Очень волновался. Ведь мы попали в большой город и значит немножко стали другими. В трубке я узнал твой голос и обрадовался. Мы договорились встретиться у памятника Айни. Скоро я ходил около памятника, нервничал и представлял, как мы встретимся, какой ты придешь и что мы скажем друг другу. Ты пришла в том самом платье, в котором я увидел тебя в первый раз. По глазам, по тому, как ты шла и улыбалась, я понял, что между нами все по-прежнему есть то, ради чего стоит жить. Мы гуляли по твоему городу. Он мне нравился все больше и больше своими фонтанами, зеленью парков и главное, что в нём жила ты. Особенно мне понравились восточные базары.  В первый же день, когда мы приехали, нам ближе к ночи захотелось купить арбузов и дынь. Мы вызвали такси и поспешили на рынок, чтобы успеть купить фруктов.  Таксист нам сказал, что нечего так спешить.  На рынке в любое время суток можно купить необходимое. У рынка мы вышли из машины и направились ко входу. Ворота оказались закрыты. Мы покричали в темноту. Где-то там в глубине проглядывали черные прилавки. Послышалось шевеление, голос. Похоже нас спрашивали, что мы хотим.  Мы крикнули, что хотим купить арбузы и дыню. Через некоторое время к нам из темноты вышел небритый человек в полосатом халате и в тюбетейке. Он спросил сколько и чего мы хотим. Мы попросили два арбуза и большую дыню. Человек ушел и вернулся с плодами. Мы через решетку подали ему деньги. Он перекинул нам арбузы и дыню. Поймав брошенное нам через забор, мы поспешили к ожидающему нас такси.
 В этот день я увидел роскошный восточный рынок полный разного изобилия. Зелень, овощи, фрукты, орехи. Причем орехи самые неожиданные. Вкусно приготовленные косточки от абрикос. Они варятся в соленой воде, пока не лопнут и не раскроются. Ты попросила меня не ходить с тобой и пошла вдоль ряда, выбрала молодого человека за прилавком и начала торговаться. Молодой человек смутился и не хотел соглашаться. Я не понимал, что происходит. Ты вернулась и все объяснила. Оказывается, ты хотела, чтобы молодой человек уступил тебе в цене за соленые орешки, которые считались изыском и дорого стоили. Ты сказала, что молодой человек видел, что ты ходишь со мной, и не захотел снижать цену. Если бы ты одна пришла на рынок, то все получилось бы.  У тебя на лице появилась такая лукавая улыбка и глаза заискрились такими искорками, что я сам невольно стал улыбаться. Как мне было приятно за тобой наблюдать, когда ты ходила мимо прилавков, обращалась к продавцам, называя их - ата, разговаривала с ними и выбирала фрукты.  Мы накупили много абрикосов, инжира и вишни. Сидели в парке на скамейке недалеко от твоего дома, ели фрукты, разговаривали и смеялись. Мы робели тогда за наше чувство и  меня после смеха неожиданно бросило в другую крайность, в другую ипостась. Я что-то почувствовал тревожное и, вдруг, сам не знаю почему сказал, что, если мы расстанемся, то когда-нибудь потом  через много-много лет ты проснёшься от того, что  по твоему лицу будут течь мои слезы. Ты замерла, помолчала и сказала, что этого никогда не будет. Ты называла меня сказочником и просила рассказать сказку о нас. Я прекратил есть фрукты, забыл о них и принялся говорить о своей любви, рассказывал, что моя любовь к тебе сильна и со временем превратился в замечательную розу, подобную которой никто, никогда не видел, и люди будут съезжаться издалека, чтобы посмотреть на нее. А роза беспрерывно будет цвести, пахнуть, делая их счастливыми, заставляя проникнуться ее красотой и завещая любить дерзко, волшебно  и удивительно. Я же сам обещал, чтоб  буду жить около неё садовником, который холит и лелеет розу, заботясь, чтобы она никогда не увядала.
Мы самозабвенно гуляли до самого вечера, встречались с друзьями. И на следующий день был объявлен вечер прощаний. Мы должны были разлететься в разные стороны по городам и весям. Ты обещала отпроситься у родителей, чтобы они тебя отпустили с нами на квартиру к девушке, где мы собирались группой на всю ночь.
На другой день ты появилась на турбазе расстроенной. На всю ночь тебя не отпустили. Тебе сказали, что ты можешь допоздна посидеть с друзьями, но потом за тобой приедет папа и отвезет домой. Ты рассказывала мне об этом и плакала.
Вечером мы собрались у той девушки, шутили, смеялись, пили вино. Вспоминали забавные случаи из похода. Все веселились, как в последний раз. И действительно, многие из нас могли больше не увидеться. Разные города, у каждого свои дела, работа и учеба. Мы сидели рядом, улыбались  и руками касались друг друга. Для полного счастья нам не хватало, чтобы это состояние единения со всеми и друг с другом продолжалось бесконечно.  Когда за тобой приехал папа, я пошел тебя провожать. Ночь, темно, прохожих почти нет. В переулке у нашего дома, откуда мы вышли, стояла машина газик. На машине горели бортовые огни, работал мотор. Мы подошли к машине. Боковое стекло открыто. За рулем на сидении сидит представительный кучерявый и чернобровый мужчина с проседью в волосах, с усиками. Я поздоровался. Папа добродушно предложил развести всех твоих друзей по домам. Мы переглянулись, и я отрицательно покачал головой. Большинству из нас нужен был самолет. Папа сказал тебе, чтобы ты садилась в машину. Ты обошла машину и пошла садиться. Я стоял один, ожидая, когда машина тронется с места и уедет. Но ты вернулась. Зайдя ко мне за машину, ты проказливо помахала папе рукой, будто бы с ним прощалась, подошла ко мне с откровенно радостной светлой улыбкой первооткрывателя, поцеловала меня и сказала, лаская каждый слог: «Я те-бя лю-блю!» Сказала с таким утренним чувством, будто тебя только что озарило солнце, вот только что, сию минуту. Я удивленный смотрел тебе вслед. Ты снова вернулась к машине. Мне показалось, что ты еще раз можешь вернуться. Но машина тронулась с места и через несколько минут исчезла на дороге. А я все стоял и смотрел в темную даль, куда только что увезла тебя машина.
Мы писали друг другу письма. И что это были за письма. Я  читал твои письма и для меня это было как чудо. Каждое из них я помню почти наизусть. Сколько радости я испытывал, когда садился за письмо к тебе, чтобы написать о той невыносимо нежной, которая томится в моей груди как запертая птичка. Я писал тебе, что моя любовь хочет превратиться в птичку, чтобы улететь в твой город и порхать около тебя, напевая песни любви. Ты писала, что все происшедшее между нами тебе представляется сказкой, прекрасной сказкой, которую тебе рассказали и не расскажут больше никогда. Ты писала: «Любимый, родной, ты самый-самый, я не знаю, как буду без тебя жить, как преодолею разлуку. А я бредил тобой и каждый день сходил с ума. Наша разлука становилась невыносимой. Мы писали друг другу, что не можем находиться отдельно и желание встречи в нас сильнее всего. Оба мучились и думали, что нам предпринять, как нам поступить, чтобы встретиться как можно раньше. Я думал, как мне оставить работу и рвануть к тебе в город на самолете хоть на несколько дней. Ты писала, что может быть найдешь возможность и прилетишь. Все какое-то время находилось в неизвестности.  И, наконец, ты написала, что после сдачи экзаменов первой сессии прилетишь ко мне. И мы с надеждами стали ждать этого события. Я готовился к этому дню с волнением и трепетом. Рано утром в день прилета  с цветами поехал в аэропорт не смотря на то, что шел снежок, мела поземка. Счастливый и видевший перед собой только ее, любимую и ненаглядную, думая о том, как мы встретимся о чем будем говорить. Ничто не трогало мой разум, никакие внешние факторы не могли меня вернуть в реальность и заставить думать о другом. В аэропорту я узнал, что аэропорт для посадки закрыт и твой самолет перенаправили для посадки в другой аэропорт, который находился в противоположной стороне от столицы. Я никак не успевал тебя встретить. Позвонил домой и сообщил, что еду в другой аэропорт. Даже на такси я не успевал тебя встретить. Мне пришлось бы вернуться в город, пересесть на другой электропоезд и ехать в тот аэропорт, чтобы встретить тебя. Я только представил, как ты растерянной ходишь по аэропорту и не знаешь, что делать. Я уже решил, что возьму такси и поеду в аэропорт тебя встречать.  Я должен был тебя встретить во что бы то ни стало. Повторный звонок домой изменил мои планы. По счастью сработали телефонные звонки. Мои друзья тоже ждали твой прилет. И мой друг журналист Сергей, который жил ближе всех к тому аэропорту помчался тебя встречать вместо меня. Я побитой собакой, с цветами и все еще растерянный поехал домой, куда он тебя обещался привезти. Тебя встретил мой друг. И я казнил себя лютой казнью за нерасторопность, неловкость и ротозейство. Мы провели хороший вечер с друзьями. Мои друзья были рады тебя видеть. Весь вечер пели песни под гитару, смеялись, разговаривали, вспоминали поход.  Расходились, как всегда в наших компаниях бывало,  поздно.
Счастливые мы гуляли по городу.  Смеялись и болтали, как беззаботные дети. У меня дома мы смотрели фильм о нашем походе. Его снял парень из нашей группы.  Я забрал тогда у него фильм и проектор. Мы смотрели его много раз. В интересные моменты останавливали ленту и рассматривали кадры, себя, природу, ситуации. Вспоминалось, как нам было хорошо. Мы расставались на время сна, но даже этого нам не хотелось. Ночевать ты ездила к двоюродной сестре, которая проживала в моем городе. Мы ходили в кино, театры, музеи, ссорились, мирились, любили, ездили кататься на лыжах и пережили за эти десять дней столько, что при иных условиях мне хватило бы на целую жизнь. Время твоего отъезда приблизилось незаметно и стремительно. Мы стали совсем близкими, но так и не узнали друг друга, как супруги. И все равно ты называла меня: «Супруг мой!». Я называл тебя: «Моя супруга!». И это в е произносилось по-настоящему. Это уже не выглядело той игрой, в которую мы играли по твоему приезду. Когда ты указывала на сумку и говорила: «Ты не забыл, что у нас сегодня будут гости?» И я отвечал% «Нет». И ты спрашивала: «Мяса тоже купил?» И я отвечал: «Конечно». На что ты улыбалась мне и говорила: «Хорошо, тогда я успею всё приготовить».
В последнюю ночь ты ночевала у меня дома. Мама спала в комнате, мы сидели на кухне.  Мы очень боялись потерять друг друга, и ты предложила поклясться в вечной любви, в любви до гроба, не расставаться ни при каких обстоятельств. Мы встали друг против друга, соединили ладони и взялись руками так, чтобы пальцы одного проходили сквозь пальцы другого. Наши руки соединились в замки. И мы поклялись, что будем любить друг друга до последнего вздоха и не расстанемся никогда. Мы долго так стояли и слушали как бьются наши сердца.  Целовались, говорили о любви. Ты научила меня говорить по-армянски: «Я тебя люблю». Я слышал, как ты мне говорила6 «Ес кес сирумем и повторял за тобой: «Ес кес сирумем».
Утром мы собирались в аэропорт. Неожиданно у тебя сломалась молния на правом сапоге. Ты сказала, что теперь не знаешь, как ехать домой. Мама взяла иголку с ниткой и принялась сшивать на сапоге молнию, так, чтобы ты могла ходить и так доехать до дома. 
Перед отлетом в аэропорту мы за шли в кафе, чтобы поесть. Я купил все необходимое, и мы остались за стойкой. И вдруг я увидел свободный столик и стул около него. Я посадил тебя за стол и сам встал рядом. Ты сидела такая довольная, пила кофе и ела пирожное. Я наблюдал на твоем лице счастье, пока к нам не подошла бабушка уборщица и не сказала, что этот столик предназначен для детей.  И только тут мы поняли, что столик и стульчик довольно маленькие. Мы допили кофе, отошли в сторону и смеялись сами над собой.
Мы долго стояли у выхода на посадку. Ты прошла пред посадочный контроль и стояла у двери. Я стоял с другой стороны. С одной стороны мы боялись, что ты опоздаешь на посадку. С другой  стороны мы как следует не простились. Женщина работник аэропорта сказала: «Ну что вы стоите, не туда и не сюда». Я хотел пройти к тебе, но она меня не пустила. «Раньше надо было думать», - сказала она. Я поцеловал тебя и отошел обратно. Объявили посадку в твой самолет. Мы помахали друг другу руками, и ты скрылась за дверью. Как я ехал домой и как выходил из метро, не помню. Слезы щипали глаза. И только мысли о новой встрече меня возвращали к жизни. Вечером ты позвонила и сообщила, что уже дома в кругу семьи.