Глава 19. Оставив в прошлом...

… Натруженно урча мотором, по разогретому майским солнцем автобану мчался пузатый автобус. Из открытых по случаю ранней жары форточек неслись будто шлейф обрывки песен, смех… Да, пассажиры — жизнерадостные молодые люди, нисколь не намеренные скучать в пути — развлекались как могли. А могли они многое, ибо талантливые люди, любящие творить прекрасное, весьма изобретательны.

– … А вот ещё один, как раз в тему! – объявил весельчак-брюнет в клетчатой рубашке и сильно потёртых на коленях голубых джинсах. – «Все прошло отлично. На самом деле все было так круто, что я готов повторить это в следующем году», – ответил студент-медик, проваливший экзамен, своему отцу.

Остальные откликнулись дружным хохотом.

– Ну уж мне бы такой номер с моим папашей не прошёл бы! – воскликнул друг брюнета, Джеймс Гери, хлопая его по плечу. – Даром что он решил выбросить меня из головы, когда я объявил, что решил стать художником!
– На самом деле, тебе крупно подфартило, Джейми, – заметил их товарищ, высовываясь в проход между сидениями. – Нервы свои поберёг. А кстати! – обратился он ко всем. – Что-то не слышно нашего барда, не так ли, коллеги?

Компания разразилась одобрительными возгласами.

Расположившийся на заднем сидении долговязый парень с длинными рыжими кудрями до плеч, задумчиво перебиравший струны гитары — вскинул голову и, удостоив почтеннейшую публику внимательным взглядом слегка прищуренных зелёных глаз поверх очков в тонкой золотистой оправе, улыбнувшись, запел:

Yesterday
All my troubles seemed so far away
Now it looks as though they're here to stay
Oh, I believe in yesterday… *

– Эй, «Маккартни», что так пессимистично?

Музыкант накрыл ладонью струны и, откинув со лба золотистую прядь, взглянул на окликнувшего его товарища, перегнувшегося через высокую спинку сидения.

– Отчего же? – парировал он с улыбкой. – Эта поэзия полна оптимизма. Старое оставлено в прошлом, к нему нет возврата. Но есть вера в будущее! Оно придёт — новое, неизведанное…
– О да, Алекс! – его оппонент кивнул и, плюхнувшись на место, устремил в пространство мечтательный взгляд. – Уж точно никто не знает, что нас ожидает в этакой глуши…

Александр Вудфорд с усмешкой покачал головой и снова принялся перебирать струны:

Suddenly
I'm not half the man I used to be
There's a shadow hangin' over me
Oh, yesterday came suddenly…

– А может, наш отшельник в курсе, что нас ждёт? Э? – бросил Джейми вопрос в воздух, перебираясь поближе к заднему сидению и обращаясь к парню, сидящему рядом с певцом и меланхолично глядящему в окно. – Может, потому он и молчаливый? Эй, святой отец!
– А?.. – рассеянно отозвался Энтони Свифт, отвлекаясь от раздумий и обращая взгляд на вопрошающего.
– О! – воскликнул качок Билл Корвин, сидящий впереди, воздевая вверх палец. – Реакция есть! Значит, случай не безнадёжен.

Другие реставраторы засмеялись.

– Предскажи, что нас ждёт! Может там, куда нас вскоре доставят, нам откроется путь в иной мир?

Но Энтони лишь неопределённо пожал плечами и снова устремил взгляд за пыльное окно.

Чёрная асфальтированная лента трассы убегала вперёд, стелясь гладким ковром. Живые картины, мимо которых проносился автобус, были поистине прекрасны — как может быть прекрасна естественная красота. Весна нарядила фруктовые деревья в садах в пышные белые и розовые одеяния из цветов, раззеленила луга и рощи, небрежно уронила капли ярких красок на шелковистые изумрудные изгибы пологих холмов, разбросав по ним россыпи цветов. Природа праздновала новое возрождение.

«Я ли это был, или кто-то другой, лишь на меня похожий как две капли воды?» – мысленно спрашивал сам себя Энтони Свифт, задумчиво глядя на чередующиеся сады, холмы, широкие зеленеющие поля и пастбища, густые пролески, за которыми виднелись красные черепичные крыши деревенских коттеджей и церковные шпили. И ему вспоминалась эта же дорога — такая, какой она ему запомнилась в детстве.

«Воспоминания о том дне, когда меня — осиротевшего мальчика — увозили на служебном автомобиле службы опеки по этой дороге, так ясны, словно это было вчера. Тогда я не предполагал, что когда-нибудь вернусь…
Кажется, между мной прошлым и мной теперешним лежат не годы, но лишь одна ночь… Сколько же незримых прочных граней разделяет нас? Уход из жизни матери… Гибель отца… Мари… Годы учёбы… Годы одиночества… Анджела… Смерть мастера… Всё осталось по ту сторону, со мной лишь цветные осколки…»

Из груди Энтони вырвался долгий прерывистый вздох. Чарлз. Его учитель и наставник. Он не только научил Энтони всему тому, что знал и умел — он дал своему ученику намного больше. Чарлз был ему как отец. Любовь эту Энтони принял с благодарностью и трепетом и сохранил в своём сердце словно бесценное сокровище.

После смерти старого мастера Энтони достались его дом и мастерская. Кое-кто из однокурсников не преминул зло пошутить, что-де Свифт весьма удачно пристроился…

Сейчас дом пустовал. Энтони ожидали в нём лишь воспоминания о старом мастере-витражисте и его коте Бонни, умершем в тот же день, что и его добрый хозяин — картины, витражи, мастерская, в которой дремали инструменты, краски, лаки, глазури и печи для обжига, терпеливо дожидаясь, когда уверенные ловкие руки творца, вновь прикоснувшись к ним, заставят потрудиться во имя прекрасного…

Yesterday
Love was such an easy game to play
Now I need a place to hide away
Oh, I believe in yesterday
Why she had to go, I don't know, she wouldn't say
I said something wrong, now I long for yesterday…

Энтони невольно прислушался к негромкому пению Александра. «Валерия…» Прощальное её письмо Энтони бережно хранил в чемодане — вместе с «памятками» о том, что осталось за невидимой гранью. Она пришла в его жизнь лишь на краткое мгновение — его солнечный ангел. Сверкнула, словно яркий луч и исчезла. Их встреча была мимолётной, словно яркая вспышка, но сколь многое было в этом миге! Валерия ушла; воспоминания о ней заняли укромный уголок в сердце Энтони, рядом с воспоминаниями о Мари…

Умолкнув, Алекс улыбнулся Энтони и, подмигнув, снова принялся перебирать струны гитары.

«Как-то раз, мой друг, – поймав его взгляд, мысленно обратился к нему Энтони, – ты сказал мне: «Всё, что было раньше, лишь галочки. Поставил галочку — и вперёд! Не тормози!» Галочки… Ха! А ведь ты прав! Галочками отмечаются завершённые дела, события (важные и не очень), которые уже произошли, прочитанные главы в учебниках — то, что осталось в прошлом. Если жить воспоминаниями, они превратятся в камни, утягивающие на дно!»

Энтони снова взглянул в окно и улыбнулся. От будущего его отделяла ещё одна тонкая грань…

«Я отправляюсь в будущее налегке, с открытой душой, – подумал он. – Я не знаю, что меня ждёт впереди, но предчувствие заставляет сердце биться так сильно!.. «Слушай своё сердце. Оно тебя не обманет», – так завещал мне отец.»

Yesterday
Love was such an easy game to play
Now I need a place to hide away
Oh, I believe in yesterday…

Автобус свернул, делая объезд, на узкую просёлочную дорогу. Вдали над деревьями показался высокий церковный шпиль, гордо увенчанный флюгером — золотым петухом.

– Приехали, художники-реставраторы! – объявил водитель прокуренным басом, остановив машину на небольшой стоянке и раскрывая двери. – Выгружайтесь!

– Ну и глухомань!..
– Если бы не моя пламенная любовь к искусству, я бы никогда не…
– А здесь здорово! Воздух хрустальный…
– … и дикая природа…
– И свободная любовь, ты хотел сказать, Иен?
– Ну, и это тоже.

Энтони Свифт стоял перед автобусом у распахнутого багажника и, отстранённо прислушиваясь к голосам коллег, и, широко распахнув глаза, глядел вокруг. От волнения захватывало дыхание. Он вернулся домой. В маленькой деревеньке, куда пузатый автобус вёз его и его коллег-реставраторов, прошло его детство…

*********************************************************
* Yesterday — The Beatles (Songwriter: John Lennon / Paul McCartney)