Туве Янссон и философия

В одном из старейших городов Финляндии Порвоо, расположенном на самом ее юге, на берегу залива, шведы жили с давних времен. Семья Туве Янссон полностью шведоязычная. Отца звали Виктор, а мать Сигне, но кто-то, скорее всего их самая креативная первенница Туве, переделала ее имя на короткое «Хам» от фамилии Хаммарштен.

Для русскоязычного читателя в дзенском мире Туве Янссон все как будто кверх ногами. Ну кто бы из русских смирился с таким прозвищем матери – не мама, а «хам» какой-то! Туве успела пожить в Великом княжестве Финляндском, ведь она родилась в Гельсингфорсе в 1914 году, когда страна входила в состав Российской империи. И конечно, ей бы пришлось изучать русский в школе и гимназии в обязательном порядке, но вот подфартило – пришла революция и независимость, русский язык отменили. Туве писала тексты только по-шведски, но, конечно, говорила по-фински, английски, французски, немецки со словарем.
 
Во время войны она в переписке использовала ругательное слово «рюсся» в отношении врага. Но к русским корням своей подруги Эвы Коникофф относилась с уважением и называла ее то «Кони», то «Коникова», произнося фамилию на чистом русском. Конечно, по-русски имя и фамилия подруги звучали как «Ева Коникова», но я буду использовать финский вариант «Эва». Я использую письма Туве Янссон, переведенные со шведского на финский, источник всегда указываю в конце статьи.
 
Туве Янссон написала новеллу «Письма к Кониковой». Интересно, что Туве получила назад все свои длинные и раздумчивые письма, отправленные перед войной-продолжением и во время войны. Ответных писем Эвы не сохранилось. Портрет, над которым работала Туве, был закончен в сорок первом, имел сложную судьбу. Один только раз художница выставила его, потом спрятала. Модель была изображена далеко не в парадном виде, что не понравилось родственникам Эвы. В итоге работа была подарена Кониковой уже после войны.
 
Возникает вопрос: на каком языке общались подруги?
Во время начала войны-продолжения брат Лассе (домашнее имя Ларса Янссон) нашел на чердаке роман Жюль Верна, и Туве зачиталась. Она получила стандартное классическое образование, поэтому с Евой, выросшей в еврейской семье в Новгороде и закончившей школу в Хельсинки, общий язык был. Предполагаю, что Эва, как и Валентин Ваала, ставший известным режиссером, учили шведский и финский в старшей школе, а потом в гимназии, уже находясь в Финляндии.

Валентин Ваала – псевдоним Валентина Яковича Иванова – почти ровесник Эвы Коникофф. Это молодое поколение эмиграции первой волны, детьми их привезли в Финляндию сразу после революции.

Туве была в восторге от открытости Эвы. Шведская писательница рассказывает в новелле, как детей в снежную метель доставили из Петрограда в Выборг, который тогда был еще Финляндией. Родственники ждали их на границе. Ждали и плакали. Почему русские всегда плачут?

Туве восхищала непохожесть Эвы на сдержанных скандинавов. Она описывает, как с широкой солнечной улыбкой широким жестом русская по-хозяйски накрывает стол пирогами. Как она рассказывает о самом откровенном и опять рыдает. Передает свидетельство брата Эвы, как ее, прекрасную рассказчицу, соседи в Петрограде отправляли в кинематограф, собирая деньги на билет. Чтобы потом она пришла и передала в лицах содержимое всего фильма. Возможно, это было уже другое произведение!

Валентин Ваала тоже увлекался кинематографом. Может, корни из Санкт-Петербурга, который по праву имел репутацию культурной столицы. Туве, финляндская шведка, принадлежала к особой касте. Коренные шведы имели, как правило, или аристократическое или некрестьянское происхождение и отличались от финских простолюдинов. Жених Тапио – в домашнем обиходе Тапса – считал Туве законченным снобом.
 
Конечно, ей приходилось зарабатывать самой, так как родители, свободные художники, жили если не от зарплаты к зарплате, то от выставки к выставке. Только благодаря выставке, отдав двадцать процентов от каждого проданного произведения устроителям, можно было подтянуть свое шаткое финансовое положение.
Но будучи «коренной», ей не нужно было как эмигрантам, тем более из России, находить любой способ выживания. Валентин Ваала смог найти жилу на почве изображения крестьянской жизни финнов. Он создавал полнометражные картины на основе сюжетов по истории простого народа. Такие, как Эва, уехали в Америку и там нашли себя.
 
Туве создавала свою философию, имея в арсенале палитру в буквальном смысле из разнообразных инструментов. Она была и театральным декоратором, и графиком-иллюстратором, и карикатуристом, и живописцем. Но сам по себе социальный заказ для ищущей Туве Янссон не являлся решающим. Она была сторонницей чистого искусства.
 
Когда я рассматриваю рисунки на ее письмах, поражает цельность мира художницы. Она может изобразить военные самолеты в виде комаров рядом с солнцем, себя, летающую по мастерской, как привидение. Ее автопортреты согласно позиции автора могут отражаться где угодно: и в ландшафте, и в церковной фреске, и в иллюстрации детской книги. Она везде.
 
Философия дзен-буддизма обнаружена критиками и в ее идеально счастливом мире непонятных существ, мумитроллей.

В качестве иллюстрации здесь помещу обложку той книги, которую прочла для написания этой статьи. Это сборник писем Туве Янссон, выпущенный шведским издательством в 2014 году.

Источник: Kirjeita Tove Janssonilta. Tm. B.Westin, H.Svensson. Schildt&Soderstroms 2014