6. 9. Перед боем

В ночь на 5 декабря похолодало до минус восьми. На мелких реках, а значит и Тетереве, начался ледостав. Было малооблачно, только ложился ночью и утром туман.

127-ю дивизию переподчинили 107-му стрелковому корпусу.

Одновременно с этим гвардии полковника Крымова, отстранив от должности «за плохое руководство дивизией, за отсутствие заботы о быте и питании личного состава», вызвали в распоряжение Военного Совета 1-го Украинского фронта.

Молва распространяется среди людей, как от камня круги по воде.
Собрали командиров частей в штабе дивизии.
Крымов представил преемника, подполковника Катрича.
Застрожный, вернувшись в полк, известил командиров батальонов, а те, в свою очередь, ротных.
Так об этом стало известно всему личному составу.

Вряд ли кто-то поделился подробностями биографии нового командира. Узнали только, что тот возглавлял полк в соседней 328-й стрелковой дивизии. Заметили орден Красного Знамени на кителе, ценившийся фронтовиками вышемногих наград, и три нашивки за ранения.

Мне известно чуть больше.
Владимир Иванович Катрич родился в 1909-м во Владивостоке, украинец. В 1931-м вступил в РККА, в следующем году – в партию. Командуя полком в советско-финскую войну, заработал медаль «За отвагу». С июня 1941-го на фронтах Великой Отечественной, защищал Одессу и Севастополь. Орден – за бои под Туапсе. С начала 1943-го освобождал Кубань, а с сентября – Донбасс.

Недолго будет Катрич командовать 127-й. Вскоре его назначат заместителем командира 99-й стрелковой дивизии. Отличится в боях, окажется с тяжёлым ранением в госпитале, после чего отправится на учёбу в Высшую военную академию имени Ворошилова. В её стенах и встретит день Победы.

В Подольском архиве лежит донесение о приёме Катричем дивизии [616].
К депеше прилагаются два документа.
Один из них, «Схему боевых порядков обороны дивизии», мы уже использовали.
Другой, «Донесение о численном и боевом составе частей 127 Чистяковской стрелковой дивизии на 5 декабря 1943 года», поможет понять, что представлял собой отцовский полк.

Накануне кровопролитных сражений в нём числилось 1 845 человек. На вооружении было 749 винтовок, 606 ППШ, 152 ручных и 26 станковых пулемётов, 45 противотанковых ружей, четыре 76-мм и двенадцать 45-мм противотанковых орудий.

Таким образом, каждый третий в полку был вооружён ППШ, по существу автоматом.
Из миномётов было семь 120 миллиметровых, 24 – 82 миллиметровых, по восемь на батальон, и девять – 50 миллиметровых.

Командный состав располагал девятью рациями.
Насчитывалось 206 лошадей и только три автомашины (грузовики) [617].

Весь тот день войска фронта, переходя к жёсткой и глубоко эшелонированной обороне, укрепляли главную полосу сопротивления, оборудовали вторые армейские оборонительные рубежи и отсечные позиции.

Этим же занимались и в 127-й дивизии.

Большая часть сапёрного батальона готовила к взрыву четыре моста: два – под Радомышлем и по одному – возле сёл Крымок и Вышевичи. Другие подразделения под руководством старшего лейтенанта Удовика заканчивали сооружать в лесу под Цыбелем командный пункт командира соединения.

«Когда все танковые атаки врага вдоль шоссе Киев – Житомир были отбиты, –вспоминал Крайнюков, – гитлеровцы перешли в наступление несколько правее. 6 декабря они решили прорваться с северо-запада к городу Малин, чтобы затем развивать прорыв непосредственно на Киев» [618].

С вечера 5-го противник бросил в наступление два танковых соединения, в том числе элитную дивизию СС «Адольф Гитлер». Около 300 танков двинулись из района  Небиж, Мокренщина. Бои развернулись километров за50–70 от Радомышля.
 
День 6 декабря выдался зябкий, хмурый. Низко брели тучи, временами полностью затягивая небо, готовое разродиться снегопадом.
Трудно представить, каково было отцу, бойцам дивизии в летнем изношенном обмундировании, проще сказать отрепьях.

Одно радовало: наладилось питание.
Затемно старшина отцовской роты Щербаков подогнал полевую кухню. А поев, можно было помечтать о бане.
Больше месяца соединение передвигалось без возможности помыться, произвести санобработку, и треть личного состава завшивела. У соседей было не лучше, в 271-й дивизии обзавелись вшами порядка 70 процентов бойцов.

В половине восьмого утра на участке 547-го полка началась ожесточённая стрельба. Усиленная рота немецкой пехоты попробовала прорваться к хутору Ельничу. Во что обошлась неудачная вылазка гитлеровцам, оценивается в документах 107-го стрелкового корпуса и 1-й гвардейской армии по-разному: 25 погибшихи раненых в первом источнике и 150 – во втором [619].

В середине дня «мессеры» обстреляли из пулемётов командный пункт дивизии.
Ближе к вечеру над передовой линией обороны возникли «рамы» или те более совершенные авиаразведчики, которые в оперативных сводках назывались по привычке «рамами». Противник открыл редкий огонь по южной окраине Радомышля.

К условленному часу писарь отцовской роты составил строевую записку. В ней указывалась общая численность подразделения, в том числе офицеров, младших командиров, рядовых, количество убитых, раненых, больных. Отец проверил и, подписав, отправил записку гвардии лейтенанту Шелинскому, адъютанту старшему батальона. Тот свёл сведения из рот воедино и передал в штаб полка.
Так учитывался личный состав подразделений и частей.

За сутки дивизия потеряла двух человек убитыми, 25 ранеными.

Эта и другие беды во многом объяснялись тем, что офицерский и рядовой состав не заботились обустройством оборонительного рубежа, полагая, что вскоре идти в наступление. Таков был вывод майора Половика.

В конце дня Георгий Степанович завершил работу и, судя по справке, разобрался во всём. Остаётся выбрать из его доклада то, что касается отцовского полка.
 
Майор указал, что не везде определён грамотно передний край, слабо увязаны стыки, отсутствуют блиндажи и землянки, ходы сообщения готовы наполовину, а к рытью траншей даже не приступали.

Действия полковой разведки Половик признал недостаточными, да и дивизионная, как отметил, не имела чёткого представления о противнике.

По его мнению, полк был обделён средствами усиления. Пулемётные расчёты слабо знали материальную часть. Не хватало винтовочных патронов, отсутствовали боеприпасы для автоматов и ротных миномётов, лишь по несколько мин осталось на батальонные миномёты.

В целом в дивизии не выдерживали критики быт солдат, обеспечение продовольствием и зимним обмундированием. Очевидно, «беззаботное», по оценке Военного совета армии, отношение к людям явилось не последней причиной, почему Крымов лишился должности.

Чётко, по-деловому майор сформулировал, что необходимо сделать [620].
Увы, в соединении не успели устранить недостатки до наступления немцев.
Да и всё ли зависело от людей, стоявших во главе полка, дивизии, армии, фронта, даже наркомата обороны?

Почему не хватало боеприпасов, горючего и многого другого?
Гневаемся мы, не учитывая реалий того времени.
Войска перебрались на Правобережную Украину, а базы – фронтовые, армейские – остались на Левобережье.

Между тем немцы, отступая, взорвали мосты через Днепр.
Военные строители совершили трудовой подвиг: 6 ноября был освобождён Киев, а уже 17-го вошёл в строй низководный автомобильный, 20-го – более чем километровый низководный железнодорожный мост.

Однако проблема сохранялась, поскольку имела и другую причину. «В период распутицы и из-за плохих грунтовых дорог, – пояснил Крайнюков, – автопарк и гужевой транспорт не справлялись с переброской огромного количества грузов» [621].

ПРИМЕЧАНИЯ
616. ЦАМО. Ф. 456. Оп. 6850. Д. 104. Л. 9.
617. Там же. Л. 9 об.
618. Крайнюков К.В. Оружие особого рода. 2-е изд. М.: Мысль, 1984. 591 с. С.82.
619. ЦАМО. Ф. 999. Оп. 1. Д. 1. Л. 2 об.; Ф. 236. Оп.2673. Д. 116. Л. 5 об.
620. ЦАМО. Ф. 1275. Оп. 1.Д. 9.Л. 163; Ф. 456. Оп. 6857. Д. 207. Л. 15–19.
621. Крайнюков К.В. Указ. соч. С.80.