Эшафот. Глава двадцать вторая история одного преда

Глава двадцать вторая: история одного предательства

Павел Скрежет выскочил из палатки великого князя Суздальского Кирилла Александровича с истошным криком "- Измена!!!" и окровавленной саблей в левой руке. На ходу прыгнув в седло, Павел тут же пришпорил коня, который сорвался с места как ужаленный. На скаку он вложил саблю в ножны, не стерев с неё кровь, и пока он успел схватиться за узды, шуба слетела с его плеч. Но Павел как будто и не заметил этого.

Скакать долго ему не пришлось: через несколько десятков метров сзади раздался выстрел, конь Павла споткнулся и перевернулся через голову, а всадник вылетел из седла и удачно приземлился в сугроб - дворник по случаю стрельбы в Закрытом городе благополучно решил не выходить на работу.

Дезорганизованный Павел барахтался в сугробе, когда над ним появился в него стрелявший - молодой конник, который начал нарезать вокруг Павла круги.

Павел извернулся, выхватил саблю и вонзил её в грудь коня. Вообще-то конь нужен был ему живым и он намеривался вонзить клинок в ногу конника, но снег залепил ему глаза и он попал туда, куда попал.

Конь в агонии взбрыкнулся, выкинув конника из седла, рухнул на спину, задрыгал ногами и затих. Сабля так и осталась в его груди.

Молодой конник ловко увернулся от падающей на него туши и вскочил на ноги. Павлу не повезло - его попытка встать привела к тому, что он подскользнулся и упал.

Конник мигом подскочил и ударил Павла со всей силы тяжёлым кованым сапогом в лицо. Затем он выхватил пистолет и от выстрела Павла спас только грозный отклик.

Конник обернулся. К нему подъезжал Семён Студенный, а за ним было ещё человек двадцать конников.

Молодой конник убрал пистолет и попытался поставить Павла на ноги, но сделал это неудачно - Павел упал снова, а в руке молодого конника остался левый погон его мундира.

Предпринятая конником вторая попытка так же потерпела фиаско - сукно треснуло и Павел вывалился из мундира. Неутомимый конник предпринял бы и третью попытку поставить полковника на ноги, но конники уже успели приблизиться.

- Привяжите его к крупу моей лошади и накройте мундиром. - скомандовал Студенный. - Я помогу.

Павла Скрежета отвезли в одну из полуподвальных тюрем, разбросанных в разных уголках Закрытого города для тех, кто заслуживает заключения, но не годен в заключённые Борисоглебской крепости.

При входе Семён Студенный бросил на стол начальнику тюрьмы мундир Павла Скрежета и снятые с его шеи награды.

- Отнеси в хранилище. Запиши на имя заключённого нумер 616 Павла Васильевича Скрежета, 1860-го года рождения. Да и попробуй только хоть одну медальку стащить - три шкуры сдеру. Ты меня знаешь. Приду - проверю!

Павла Скрежета спустили по узкой лестнице на площадку, толкнули в камеру и заперли тяжёлую металлическую дверь. Павел с секунду постоял и без чувств рухнул на охапку гнилой соломы. Вечером тюремщик принёс его скромный ужин - жидкую похлёбку, два куска твёрдого, как камень, хлеба и кружку воды.

Подкрепившись, Павел посмотрел вверх  - под самым потолком было решетчатое окошко, несколько прутьев которого было выломано. В голове мелькнула мысль бежать и он решил не откладывать - снял сапоги, зачем-то рубашку и попытался вскарабкаться на стену. Не вышло. Попробовал повторно - сорвался и больно ушибся.

Битый час Павел Скрежет карабкался на стену, но все тщетно, до окошка он так и не добрался, только штаны порвал. Наконец он смирился со своей судьбой, надел обратно сапоги, рубашку, и предался апатии.

Тюремщик два раза в день - на рассвете и на закате - приносил заключённому нумер 616 одну и ту же скромную пищу: жидкая похлёбка, два куска твёрдого ржаного хлеба и кружка воды. Но через несколько дней тюремщик пришёл не один.

Его сопровождал никто иной, как сам Емелин. Постав поднос на пол рядом с Павлом Скрежетом, тюремщик удалился и запер за собой дверь, оставив Павла наедине с вождём революции.

Емелин сел рядом с Павлом на охапку гнилой соломы и внимательно посмотрел как тот размягчает хлеб в кружке с водой.

- А ведь мы с тобой очень похожи, Павел.

Павел откусил от хлеба и без интереса спросил:

- Разве?

Емелин усмехнулся в ответ.

- Я про тебя знаю всё, Павел. Сын отставного прапорщика, ты поклялся на Евангелии, что во что бы ни стало станешь генералом. Казалось, судьба пошла к тебе на встречу: с отличием оконченный корпус, безупречные рекомендации отовсюду, где ты служил. И вот, тебе тридцать четыре года, только что получил чин майора и тебя высочайшим приказом утверждают воспитателем Его Высочества, кузена венценосца принца Кирилла. Джекпот? Вне всяких сомнений. Теперь тебе не придется годами взбираться по карьерной лестнице, зарабатывая себе одышку и радикулит. Теперь к твоим услугам волшебный скоростной лифт, который вмиг домчит тебя до вершины Олимпа. Так казалось молодому и полному сил майору, и полученный аксельбант флигель-адъютанта был, несомненно, тому подтверждением. Но что-то пошло не так, верно?

Павел не ответил. Он поднёс миску ко рту и начал пить через край. Струйки бурой жидкости стекала по подбородку.

- Верно. По выслуге лет ты получил полуполковника, полковника. Тебе уже сорок два года, а про дождь из наград я лучше промолчу. Ты в недоумении. Ты близок ко двору, но где чины, награды? Дальше шестого чина может повысить только император, но ты слишком горд, чтобы просить. От тебя ушла жена... Ты стал вдовцом при живой жене, Павел.

Павел Скрежет молчал, лишь вытер рукавом правой руки рот.

- И вот, твой воспитанник достиг совершеннолетия. Ах, какое было торжество! Принцу всё - и титул великого князя, и столь желанный для тебя чин генерал-майора. А между полковником и генерал-майора стоял чин бригадира! Но ты не получил и его. Тебе дали денежную премию, Высочайшую благодарность и назначили адъютантом отца принца - считай мальчиком на побегушках. И эта несправедливость уже давно рвет тебя пополам...

Павел Скрежет молчал, но было видно, что он внимательно слушает.

- Я не простой человек, Павел, у меня есть свои агенты в высших эшелонах власти всех трёх держав, хотя они формально числятся информаторами партии... Но не суть. У меня нет агента в кругу лиц, которые знают, где находится самое надёжное убежище для императора в случае чего, но я знаю, что в круг этих людей случайно входишь и ты...

"- Аптека Петра Ивановича!" - метеором пронеслось в голове Павла.

- Я предлагаю тебе сделку: ты приведешь мне императора, а я сделаю тебя хоть красным, но всё же генералом.

Павел Скрежет молчал, насупившись.

- Да, Революционное Переходное правительство отменило все старые чины и звания, но не за горами гражданская война, Павел. Я уже составил рад должностей, которые будут введены во время гражданской войны: командующий армией - это полный генерал, командующий корпусом - полковник, командующий дивизией - майор, и так далее. Но главное, что эти воинские должности одновременно являются и воинскими званиями, то есть по окончании войны ты по-прежнему остаёшься командующим армией. То есть полным генералом. Я предлагаю тебе стать полным генералом, Павел. Правда, погоны и эполеты полностью упразднены, знаки различия тоже, но это тоже не суть. Мундир со всеми наградами я отдам тебе обратно, на память, но не советую тебе одевать его вне дома.

- С чего это я должен вам верить? - наконец разомкнул уста Павел.

- Ты задал неправильный вопрос, Павел: не "почему я должен вам верить?", а "что я теряю?".

- В любом случае, даже если бы вы мне ничего не обещали, я бы всё равно доставил вам императора - из чувства мести. - после недолгого радумья произнёс Павел. - Но теперь вы дали мне вторую мотивацию.

- Тебе уже пятьдесят шесть лет, Павел, а ты всё ещё в полковниках. - кивнул Емелин. - Ладно, если бы ты был глуп, ленив, строптив и дерзок, но ведь нет же! Принеси мне императора, Павел, и я клянусь, что обеспечу твоё генеральское будущее.

- Идёт, товарищ Емелин.

- Я подготовил для тебя бумагу со всеми подписями и печатью, что ты действуешь по заданию Революционного Переходного правительства и тебе следует оказывать всякое содействие. - Емелин вытащил из внутреннего кармана сложенный вдвое листок. - Действуй, товарищ Скрежет.

Емелин встал и громко постучал в дверь. Через минуту на стук явился тюремщик и отпер её. Емелин вышел вместе с Павлом и сказал тюремщику:

- Он свободен.

Тюремщик перечить не посмел. Затем Емелин обратился к Павлу:

- Я надеюсь на тебя.

- Именем революции, я не подведу вас. - с решимостью в голосе отчеканил Павел и с трудом подавил в себе желание отдать честь.

- Я знаю, Павел, я знаю... - с лёгкой ноткой грусти ответил Емелин.

Павел Скрежет направлялся в аптеку Петра Ивановича и с удовольствием заметил, что Емелин не установил за ним слежку. Не следит - значит доверяет.

Навстречу ему шли двое милиционеров, которые вели скрученного человека. Когда они пересеклись, Павел Васильевич с удивлением узнал в задержанном Трофима Галина. Он остановил милиционеров.

- Я действую по заданию Революционного Переходного правительства, вот моё удостоверение.

Один из милиционеров посветил на бумагу керосиновой лампой и объяснил:

- Этот молодой человек сам к нам подошёл и потребовал немедленно отвести его к товарищу Емелину, так как он знает, где император. Вот, ведём на дознание.

- Дайте его мне.

Милиционеры против не были. Положив руку на правое плечо Трофима, Павел повёл его по своему маршруту.

- Император в аптеке Петра Ивановича? - шепнул Павел.

Трофим с удивлением посмотрел на него.

- Значит, там. - с усмешкой заключил Павел.

Через несколько шагов он спросил у Трофима:

- Я не узнаю тебя Трофим. Почему ты перешёл на сторону тех, кого ещё вчера ненавидел?

- Думаю, товарищ Скрежет, мотивы у нас общие - карьеристские.

***

Владимирский вокзал в этот день был очищен от своих служащих - остались только милиционеры, которые следили, что бы выезд сотрудников иностранных посольств прошел без эксцессов. Капитан Скупердяйкин на равне с другими слугами и камердинерами переносил багаж с перрона в вагон и как заклинание бормотал предстоящий маршрут:

- Из Владимира в Ревель, оттуда на пароме в Стокгольм, из Владимира в Ревель, оттуда на пароме в Стокгольм...

Неваров с Мари подбодряли его дружескими улыбками.

- Будешь скучать? - спросил Неваров свою невесту, когда они входили в вагон.

- Я?! Да ни за что на свете!

- А я буду... Может, это потому, что я вырос с золотой ложкой во рту.

Пётр Иванович стоял у края перрона и смотрел, как золотистое солнце заходит за крыши зданий.

- Прощай, немытая Россия, страна рабов, страна господ...

К нему подошёл Аарон Нильсон и похлопал по плечу.

- Знаешь, Аарон, а ваш Густав V является потомком нашего Петра I.

- Ну, дружище, все члены европейских монаршьих семей являются родственниками, запятнавшими себя инцестом. Особенно в этом отличились Габсбурги... Будешь скучать по дому?

- Я достиг седых волос, но никогда раньше не покидал пределы Закрытого города, как и поколения моих предков. Думаю, приятно будет развеяться.

Раздался гудок паровоза и Аарон взглянул на часы.

- Пошли, старик, а то паровоз уедет без нас.

После второго гудка поезд тронулся, с каждой секундой набирая ход. Казалось, что и он спешит покинуть Родину, в одночасье ставшей чужой и неприветливой...

Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра"альтернативная история".