Доброволец. Глава вторая

Глава вторая. Исповедь.

Так как свободное перемещение в параллельные миры было пока недоступно для общих масс, а устройство испытывать было нужно, проводился тщательный отбор добровольцев, которым предоставлялся счастливый билетик на поездку в один конец.
Любопытно, что недостатка в этих самых добровольцах вовсе не наблюдалось, а скорее наоборот, в отборочный центр попадало гораздо большее количество анкет чем нужно было на самом деле. В день "запускали" примерно по двадцать человек, а база данных желающих составляла уже десять миллионов и продолжала расти. Это при том, что люди знали о невозможности вернуться в свой прежний мир.
Владельцем всех прав на параллелизатор был мощнейший международный концерн, курирующийся правительствами десяти самых сильных мировых держав.
Пока была изготовлена и работала только одна установка.
В случае успешных испытаний, планировалось создать их не менее тысячи.
Все, работы, связанные с установкой, проходили в режиме строжайшей секретности. Все люди, имеющие отношение к работе установки подписали соглашение о неразглашении, за нарушение которого полагалась смертная казнь.
Одним из таких работников был профессор Семечкин. Он осуществлял программирование установки и был непосредственным участником отправки добровольцев в параллельные миры. Ему помогал молодой оператор Смит.
В один из вечеров рабочей недели,
Семечкин и Смит, наводили порядок в помещении, где был установлен параллелизатор, после того как отправили в другой мир последнего на сегодня счастливчика. Профессор был задумчив. Неожиданно он обратился к своему молодому  коллеге, чего не делал почти никогда: "слушай Смит, слыхал, что Ванштейн на днях утонул во время отпуска на рыбалке при странных обстоятельствах? Он отдыхал в Индии с друзьями. Они вышли в море на небольшой лодке в непогоду,  перевернулись и все пошли на дно, никого не удалось спасти". "Не слыхал"- пробормотал, немного напрягшись Смит. "Какого черта они туда поперлись в шторм?"- продолжил профессор. Смит внимательно посмотрел на него.
- Вы на что намекаете?;
- Я ни на что  не намекаю, только знаю, что рыбалку то он никогда не любил;
- Насчет рыбалки не знаю, но выпивал он знатно. Я слышал он на свои премиальные устраивал грандиозные попойки. И, кстати, профессор, вам ли не знать, что такие разговоры вести крайне нежелательно, тем более здесь. С чего вдруг вы об этом завели речь? Недовольно спросил ассистент.
- Может зайдем куда-нибудь пропустить по стаканчику и я отвечу на твой вопрос; предложил Семечкин с какой-то нетипичной для него настойчивостью.
Смит нахмурился, неприятное предчувствие посетило его. С одной стороны можно не обращать внимания на болтовню старика, но с другой он знал, что тот никогда просто так ничего не делает и не говорит. Не зря он проболтался про Ванштейна, что-то тут не так. Был еще один крайний вариант, к которому, кстати, Смит и должен был прибегнуть согласно инструкции, а именно при таком подозрительном разговоре  профессора, он должен сообщать о нем в службу безопасности. Не то что бы Семечкин был другом Смиту, вовсе нет и может быть он и сдал бы его без зазрений совести, но огромное любопытство и ощущение некое загадки, около которой он оказался, остановили его от этого. Это ощущение возникло мгновенно и именно из-за того, что Семечкин отлично знал правила и, конечно понимал, что должен был сделать его коллега, когда услышал столь подозрительные речи. Стало быть он осознанно рисковал и специально вывел Смита на такой разговор, потому что у него на это была какая-то своя причина. Эту причину Смит и хотел узнать, так как создавалось впечатление, что он сам тоже является объектом размышлений профессора, иначе тот не стал бы так открыто вызывать его на опасные  откровения. Это был большой риск, но Смит решил пойти на него.
- Хорошо, сказал он, встретимся в забегаловке на четвертой улице через час. Семечкин кивнул.
Когда Смит, в условленное время, зашел в бар, Семечкин уже ждал его за дальним столиком в углу подальше от посторонних глаз. Народу было уже много и стоял равномерный гул от голосов, такой, что собеседникам, дабы быть услышанными, нужно было придвигаться вплотную друг к другу. Несмотря на обилие посетитилей, обстановка для интимного разговора была отличной. Смит подсел за столик к профессору и заказал кружку пива. Его коллега уже справился с одной и принялся за вторую. Настроение у молодого ученого было ни к черту. Давешнее скверное предчувствие не покидало его. Семечкин придвинул лицо со слегка замаслившимися глазами к лицу Смита и без лишних предисловий начал говорить.
- Мы с Вайнштейном вместе работали над созданием установки, ты знаешь про это? Смит отрицательно помотал головой. Конечно, усмехнулся профессор, ведь секретность была полнейшая, а героем сделали одного. Только они поставили не на ту лошадь, но поняли это слишком поздно. Уже тогда, когда мы были близки к финалу работы, наш ныне покойный знаменитый коллега стал вести себя несколько странно. Семечкин отхлебнул из кружки. Смит ничего не спрашивал, он знал, что его старший товарищ сейчас все ему выложит сам, да и не хотел он ничего спрашивать. Профессор продолжил.
- Когда мы начали отправлять крыс в параллельную реальность, то научились их и возвращать обратно;
- Но ведь установка работает только в одну сторону, так написано во всех инструкциях, выдавил из себя Смит. - Да, но написал эти инструкции я, написал так как мне сказали это сделать. На самом деле программу можно задать таким образом, что объект будет возвращен в нужную точку через определенный промежуток времени. А можно задать параметр невозврат - как мы это делаем сейчас. Но сейчас не об этом, раздраженно отмахнулся профессор. Когда нам с Ванштейном сообщили, что процесс работы параллелизатора на возврат должен быть засекречен и нигде не упомянут, я не придал этому значения. А он после этого стал мрачен и задумчив. Он мечтал, что каждый житель планеты сможет выбрать себе мир по нраву, жить в нем и всегда иметь возможность вернуться домой. Не понимал он как может быть по-другому. Он рассказал мне, что хочет отрыть всем правду, но не решается и хотел заручиться моей поддержкой. Он сильно ошибся, у меня тогда были хорошо промыты мозги и я не мог себе представить, что можно пойти против системы. Я сообщил обо всем службе безопасности, проще говоря сдал коллегу. Семечкин сделал паузу и еще несколько глотков. Пиво заканчивалось и он заказал на сей раз бутылку водки. Закуску брать не стал. Смит мелкими глотками потягивал свое пиво, в его планы не входило нажираться сегодня как свинья, а то что именно это произойдет с Семечкиным было очевидно.
Налив рюмку и опустошив ее тот продолжил слегка заплетающимся языком. После того как я его сдал, он больше не появлялся в лаборатории. Весь проект полостью поручили мне, правду из работников института знал теперь только я, а ассистенты, которые мне помогали только часть ее.
Тогда меня не терзали никакие угрызения совести, тем более, что нам объявили об уходе Ванштейна по собственному желанию по состоянию здоровья и выплате огромного вознаграждения за проделанную работу, которого ему бы хватило на безбедную жизнь до конца дней.
Не знаю правда это или его запугали, но я над этим тогда не задумывался и продолжил работать по указаниям, дававшимся свыше. Смит вгляделся в лицо профессора и ему показалось, что во время произнесения своей речи тот смотрит как бы сквозь него. То есть как будто второго человека тут и нет, а первый сидит и разговаривает сам с собой. Вдруг Смит начал ощущать как в нем нарастает какое-то раздражение и чуть ли не злоба. Он перебил Семечкина и твердым голосом сказал. Профессор, зачем вы все это мне рассказываете? Вы перевалили груз своих секретов на меня, не спросив нужно ли мне это. Я хочу просто работать дальше и жить как живу. Зарабатываем мы так как многие даже не мечтают. Давайте забудем, то что вы сказали, я посажу вас на такси и вы поедете отдыхать, а завтра встретимся в лаборатории и будем дальше трудиться на благо человечества. Смит понимал, что это прозвучало слабо, но никаких других аргументов ему в голову не пришло. Как и следовало ожидать, Семечкин только злобно ухмыльнулся. Нет, дружище, мы уже не сможем работать как раньше. Ты пришел сюда, значит ты сомневаешься и можешь мне помочь. Вайнштейна убрали, это очевидно. Они очень не хотят, чтобы оставался хоть кто-то, кто может нарушить их планы и я буду следующий. Профессор говорил сбивчиво, он опустошил еще одну рюмку. Смит помотал головой и спросил: какие же у них планы?
Семечкин пожал плечами. Точно не знаю, но в последнее время я стал все больше об этом думать и у меня появляется все больше вопросов. Первый и главный, почему они не хотят говорить, что можно возвращать людей обратно? Может быть они и не хотят их возвращать? Но почему? Не потому ли, что так очень удобно избавляться от этих самых людей? Имена добровольцев не обнародуются. Опять же почему? Ты видел этих ребят, которых мы отправляем в параллельный мир сейчас? А их анкеты? Все они либо имеют проблемы с законом либо безработные, а то и вовсе больные и бездомные. И еще - они одинокие, у них нет родственников. То есть эти люди здесь никому не нужны, они бесполезны. Семечкин замолчал. Смит допил пиво, поставил кружку на стол и сказал:
- Вы хотите сказать, что от этих людей просто хотят избавиться, отправив их куда подальше? Но ведь от всех бедолаг невозможно избавиться с помощью одной установки, на это уйдут сотни лет.
- Да, но когда завершится первый этап эксперимента, будут изготовлены тысячи установок и они выполнят свою работу. Пробормотал профессор.
- Что за первый этап? Насколько я знаю мы отправляем добровольцев, чтобы проверить тактико-технические возможности параллелизатора.
- Не только. Как ты думаешь, зачем мы даем всем перемещаемым  маячок и указание сообщить о себе сразу после перемещения?
- Ну и зачем?
- Да затем, чтобы наверняка проверить, не материализуются они где-нибудь в нашем мире, например в Африке, по причине какого-либо сбоя или еще чего. По плану, нам нужно в течение года засылать добровольцев в их якобы счастливый мир и ждать не вернется ли случайно кто-нибудь из них. Год заканчиваетсч через неделю. Никто не вернулся, так что...
- Стоп, стоп, стоп, что значит якобы, не понял, разве вы не настраиваете программу по пожеланию каждого из них? Семечкин едко скривил рот. Хе, невесело ухмыльнулся он, только делаю вид. На самом деле все они попадают в один и тот же параллельный мир по одним и тем же настройкам.
- Черт возьми, Семечкин вы та еще скотина, куда же вы забросили почти пять тысяч бедняг за этот год? Что на этот счет говорит ваша совесть? - Настройки того мира не так уж плохи. Они там живут в хороших условиях, правда совсем не в тех которые загадывали.
- Ну хорошо, чего же вы хотите от меня, в таком случае?
- Я больше не хочу этим заниматься. Великая идея перемещения искажена до безобразия и я к этому причастен. Еще я знаю слишком много лишнего, как уже говорил, и чувствую, что от меня скоро захотят избавиться, как от Вайнштейна. Руководства пользования и обслуживания параллелизатора написаны, программа перемещения составлена, операторы, в том числе ты, обучены, поэтому я буду не нужен. Поэтому я хочу, чтоб ты помог мне выжить и исправить ошибки. Каким образом, скажу позже, а сегодня пора отдыхать. Я и так теперь редко сплю дольше четырех часов за ночь. Семечкин встал из-за столика и шатаясь побрел к выходу из забегаловки. Смит заказал еще кружку пива. Надо было переварить то, что он сейчас услышал от ставшего ему чуть ли ненавистным, старика. Почему-то он не слишком впечатлился услышанным от Семечкина. Конечно, всей этой новой информации Смит никогда не знал, но именно сейчас он мог бы поклясться, что догадывался, что с этим проектом дело не чисто. Что же ему сейчас делать? Сдав Семечкина он скорее всего встанет на его место (а того уж точно задвинут навсегда и далеко). Хочется ли ему этого сечас? Точно нет! В любом случае, думал Смит, я буду искать другое занятие в жизни. Уж я-то найду куда приложить свой ум и силы. А из этой гнилой конторы пора сваливать. Чем же я могу помочь этому прохиндею, что он задумал? Хочет переместиться в свой параллельный мир, а я должен буду его отпрпвить? Ведь сам себя человек отправить не может, кто-то должен управлять пультом. Но он знает, что за это меня по головке нн погладят. Хм, что же тогда? Неужели хочет взорвать к чертовой бабушке параллелизатор и уничтожить все базы данных по нему? Ну нет, рассчитывать, что я ему буду в этом помогать глупо. Похоже я узнаю о его задумке только тогда, когда он сам о ней расскажет. Ладно, будем разбираться на месте, по обстоятельствам. Смит залпом опустошил остатки содержимого кружки, встал и направился к выходу из бара. Он добрался до дома на такси. Весь оставшийся вечер он думал только о сегодняшнем разговоре, переключиться на что-то другое не получалось. Он лег спать и проворочавшись пару часов от мыслей, переполнявших его голову, в конце концов таки уснул беспокойным сном.