Мело, мело по всей земле во все приделы...

Это было в первый день зимы...

Первый день зимы в тот год выдался на удивление ясным и солнечным. Суббота. После напряженной трудовой недели суббота – самый приятный и желанный день недели. Меня ждали домашние дела и хлопоты. Только на полчасика предстояло сходить на работу, чтобы встретиться с деловым партнером. Партнер оказался милой молоденькой девушкой, которая привезла в наш город цирк и ей нужна была реклама. Звонок на мобильный. У меня. На экране высветился номер моей старшей сестры – Галины.

- Извините. Сейчас отвечу. Галь, я перезвоню тебе чуть позже, – говорю в трубку, почти не прижимая ее к уху. Личный разговор – перезвоню через пять минут…что тут такого…

Но в трубке раздается не спокойный и всегда позитивный голос Гали, а какие –то нечленораздельные звуки, вопли, рыдания. И ни одного слова понятного…Наконец прорвалось сквозь расстояние, крик и сознание:

- Жени-и-и не-е-е-е-т!

Галка никогда так не кричала! Никогда! Ни тогда, когда беременная первенцем, хоронила своего первого мужа Николая – дальнобойщика…Ни тогда, когда умер ее второй муж – отец ее младших детей – Жени и Маши. Ни тогда, когда умер наш отец. Это был рев раненного зверя, у которого вместе с детенышем вырвали сердце…

Сестра Галина со своими детьми.
Горе налетает внезапно. Неотвратимо. Агрессивно. И сразу понимаешь, что изменить ничего нельзя…

Милая девушка-рекламодатель пытается отпоить водой меня…Я тоже вне себя кричу от боли и отчаяния. И от невозможности что-то исправить. Женя – мой родной племянник, мой крестник, мой молочный сын – когда у Гали не хватало молока, кормила его я. У нас с сестрой дети родились с разницей в три недели. Моя Настя в октябре, Женя – в ноябре. Растили вместе одной большой дружной семьей.

Наш Женечка в детстве.
А Женька – это наша отдушина. Всегда позитивный, улыбчивый, неконфликтный…Душа семьи. Надежда и отрада своей одинокой матери. Бабушкин любимый хвостик. Лидер в своих мальчишечьих компаниях. Настоящий трудоголик – он сутками не вылезал из-за руля своего тоннара…

Женя третий слева - во время учебы в лицее.
Боже! Что могло с ним случится?! Уже в лифте пытаюсь кому-нибудь позвонить, еле держась на ногах. Девушка –рекламодатель не оставляет меня. Небо упало мне на голову. Я не знаю, как его поднять…Кое-как дозваниваюсь до дочери, прошу вызвать отца, так как я не могу ему дозвониться…Настя, услышав мои рыдания, понимает по-своему. Звонит отцу и кричит, чтобы срочно подъехал – мать избили…Но об этом я узнаю потом.

А пока… я выхожу из подъезда и бессильно опускаюсь на скамейку. Соседка с первого этажа испуганно выглядывает в окно:

-Зоя! Тебе принести валерьянки?

Валерьянки? Не надо…Мир вокруг глохнет. Гаснут все звуки. В солнечном зимнем утре вприпрыжку, как в замедленной киносъемке, с папкой для тетрадей приближается шестилетняя Танюшка – Женина старшая дочка. Впереди идет ее мать – Женина жена…И я замолкаю. Потому что должна замолчать! Подавиться своим горем и своими рыданиями! Они еще ничего не знают…У них еще все хорошо. Но они все ближе и ближе…

- Катя! Как у вас дела?

- Я подала на развод! – Катя гордо вскидывает подбородок.

- Все, Кать. Разводиться не с кем…

Несколько секунд Катя смотрит на меня непонимающе.

- Дура-а-а-к! – это уже Катя.

В этот момент подъезжает мой муж – как был и в чем был – сорвался со стройки – в рабочей куртке и кирзовых сапогах:

- Что случилось?

- Жени нет…- тихо, чтобы не испугать Танюшку. Она еще ничего не понимает.

- Ну ничего, - необычно ласково успокаивает муж – Нет, значит, придет. Или приедет…

- Не приедет. И не придет…

Катя отправляется домой, где у нее еще одна дочка – ей всего десять месяцев…А я отправляюсь к сестре, вернее в свой родительский дом, где Женя обычно ставил в гараже свою «ласточку» - зеленую «Ауди». Я еще ничего не знаю. Но знаю, что пришла беда.
Наша телестудия и квартира, где жил Женя, находились в одном доме. Поэтому пересекались довольно часто, не только на семейных встречах. Но в то время я уже работала не только руководителем местного телеканала, но и руководителем пресс-службы администрации района, а также по совместительству руководителем общественной приемной «Единая Россия» и помощником депутата областной думы. Мама иной раз недовольно говорила:

- Соседи спрашивают, где ты сейчас работаешь. А я и не знаю, что сказать…У людей ни одной работы нет. А у тебя их вон сколько…

Это к тому, что на телестудии я появлялась после рабочего дня в администрации района. И начинался мой рабочий день на телевидении –вечером и длился порой до глубокой ночи. Поэтому Женю я в то время встречала не так часто. А вот моя дочь Настя видела его довольно часто. Женя и Настя не только росли вместе, но и учились в одном классе в школе. И вообще были очень дружны и близки по духу.


- В тот день – 30 ноября 2012 года я несколько раз видела Женю, - вспоминает Настя. - То бывали дни, что ни разу не увидишь, а тут прямо несколько раз. Женя все носил какие-то вещи и укладывал их в багажник машины… В числе прочих вещей была и гитара. Он увидел меня, подошел. Мы с ним так обрадовались друг другу! Но я увидела, что Женя был чем-то расстроен, удручен. Это было так явно…Ведь он всегда – на позитиве, всегда улыбчивый, доброжелательный. А тут – глаза выдают его внутреннее состояние.


- Как дела, Жень?

- Плохо. Все очень плохо…- для Женьки такой ответ вообще

- Да ладно, Женька! Брось! У меня бывает так плохо, что кажется – свет меркнет. Но все проходит! Пройдет и это! Не переживай!

Настя не знала, что случилось у Жени. И улица, где они встретились не располагала к душевным разговорам. Но, как могла, пыталась поддержать брата… Разные в жизни бывают моменты. Ну поссорился ты с женой сегодня. Завтра помиритесь. Так думала Настя, зная, как дорожит Женя семьей, как любит своих маленьких дочек. Женя только грустно улыбнулся.

Двенадцать дней назад у Жени, а у Насти тремя неделями раньше, был юбилей. Исполнилось тридцать лет. Хотели поздравить. Но Женин телефон молчал, был вне зоны действия сети. Катя же сказала, что муж никого не хочет видеть и никому не хочет отвечать. Мы настаивать не стали. Мало ли что в семье бывает? Или на работе. Или настроение такое , что ни до кого. Поздравим позже, когда настроение появится…Не появилось. Не поздравили.


Ссоры были и раньше у Жени с Катей. Да у кого их в семье не бывает? Женька никогда не жаловался. О том, что там – очередной развод, узнавали случайно. Кто-нибудь из соседей видел, как с балкона восьмого этажа летели Женины вещи. И он их, стыдливо пряча глаза, подбирал с земли. Так было и в последний день той злополучной осени. Только гитару Женя снес сам – на гитаре его научил играть дед – мой отец. Для него это была память. И пока инструмент не улетел с восьмого этажа, он снес его в машину сам…

Квартирный вопрос.

В Катиной квартире Женя был никто. А квартирный вопрос имел место быть…Трехкомнатную квартиру получил Катин отец от своей организации. Катя была единственным ребенком. И когда мать с отцом разошлись, все равно все жили на одной площади. У каждого была своя комната. У Жени с Катей и их двоих детей – маленькая спальня.

Но Женька был такой человек, что с ним было тепло и комфортно всем. Он ездил с тестем на рыбалку. Катину мать называл ласково «Тещечкой». И старался угодить всем. Но он был – примак. Ему здесь ничего не принадлежало. И время от времени об этом ему прямо заявляли.

Женя с тещей Ольгой Александровной и старшей дочкой Танюшкой.

А у Женьки было хорошо развито мужское начало. Он выбрал для себя самую мужскую профессию – водителя большегрузов. Его ценили на работе, потому что Женька никогда не подводил, был опытным профессионалом. Он хорошо зарабатывал. Он стремился вкладывать в дом, в семью…Но семья была не совсем его – вместе с разведенными тещей и тестем. И дом – совсем не его…И здесь он входил в противоречие с самим собой.

Накануне – летом он неплохо заработал и сделал капитальный ремонт в квартире. Заменили двери, окна, поклеили новые обои. Кате она подарил на День рождение новую кухню. Полностью заменили мебель. Старую мебель привезли мне – мы тогда еще только строились. И мебель – диван, кресла, журнальный столик пригодились во времянке. Моя сестра Галина – Женина мать тоже старалась, как могла. Она ни разу не позволила себе отдохнуть где-то. Лучше поможет ребятам заменить окно в их комнате. Мы тогда еще удивлялись:

- Галь, ну не твоя же квартира. У тебя у самой окна старые…

Она отсекала все разговоры:

- Там мои дети, там мои внуки…Чтобы не дуло!

Как там было на самом деле – знают только они. Жаль, что спросить больше не у кого…Но об этом – потом. Просто, когда вставал вопрос денег, постоянно возникала тема их нехватки. Катя все время жаловалась, что они много должны ее маме. Они были у тещи почему-то в постоянном долгу.

Почему Женя не стукнул кулаком и не забрал семью в свою собственную жилплощадь?

Во-первых, молодой семье, в которой растут двое детей и жена в декретном отпуске, не так просто без помощи родителей приобрести собственное жилье.

Женя с дочками.
Женина мама – Галина, растила своих троих детей сама, схоронив двух мужей, когда Жене было всего четыре года, а его младшей сестренке Маше – полтора года. Но помогала, чем могла. Но не настолько же. Во-вторых, она пыталась им помочь – ребята стояли в очереди на получение жилищной субсидии по программе «Молодая семья». И когда подошла их очередь, Галина нашла подходящий вариант – неплохую квартиру в одноэтажном доме с участком земли и гаражом для машины. Осталось только оформить документы и получить деньги. И тут все стало. Катя заявила, что из своей квартиры не уйдет никуда – иначе она достанется деду – так она называла своего отца. А этого она не может допустить. На это и остановились. Женино мнение никого не интересовало. А уж Галино – тем более.

- У нас есть квартира! – вот был ответ на все доводы и попытки изменить ситуацию.

Квартира была. Но жизни в ней не было. Она представляла собой коммунальное общежитие, где каждый был сам по себе. И если возникала ссора в молодой семье, то главе семье четко указывали на дверь. Как в тот – последний день осени…
***
Вечером мы все собрались в нашем родительском доме. Я пришла с мужем и маленькой Настей – ей исполнилось 23 дня. Младшая сестра Люба – еще не была замужем, мать, отец, Галин муж Александр и ее сын от первого брака Андрей (муж, как я уже рассказывала погиб, когда Галя ходила их первенцем – подробнее о судьбе Гали здесь). Все ждали. Ждали известий из роддома. Галю ее муж отвел в роддом еще утром. Мы пили чай, обсуждали домашние дела, а сами были в ожидании новостей. Саша все время бегал в больницу, чтобы узнать, родила Галя или нет. Телефонов тогда не было ни стационарных у большинства, ни тем более, мобильных. А больница – новая, только что построенная – рядом с нашим родительским домом – 5 минут ходьбы.

Всей семьей ходили поздравить Галю с рождением сына в роддом.
Конечно, мы не знали, кто родится – мальчик или девочка. Хотя Галя хотела, конечно, девочку – мальчик у нее уже был. А Саша хотел мальчика – у него уже была дочка от первого брака – Марина. Мы все ждали просто разрешения родов. И очень переживали за Галю. И вот наконец – я уже начала дремать – ночи у меня были бессонные с беспокойным ребенком, Саня ворвался в дом после очередного визита в роддом и принес радостную весть – родился мальчик! Ура! Женек родился…На часах было 19-40.

Братья и сестры…

Настя и Женя росли вместе – мы часто встречались у родителей, ходили друг к другу в гости. У наших малышей были одинаковые пеленки. Их, кстати выдавали по талонам – 5 штук в руки по справкам от акушера-гинеколога. И наши домочадцы порой подшучивали над нами – приносили нам племяшей, когда просили своих детей. Ну вы поняли…Мне – Женю, Гале – Настю. Все это было весело, не обидно, дружно. Помогали друг другу , чем могли. Галина семья жила в это время в общежитии. Но уже через четыре месяца – в апреле 1983 года сдали дом треста «Павловскводстрой», где Галина работала старшим диспетчером. И семья моей сестры переехала в новую двухкомнатную квартиру с огромной по тем (да и по нынешним тоже) меркам кухней.

Наши папы с детками на параде.
Женечка рос спокойным и беспроблемным ребенком. Без каприз и лишних претензий, добрый, веселый и улыбчивый. Правда, в семье было не очень ладно. Саня любил выпить, Галя не могла этого терпеть. И когда родилась маленькая Маша, терпение ее лопнуло. Они разошлись. Но продолжали поддерживать дружеские отношения. Сашка приходил помочь, навестить детей. Нередко собирал всю нашу малышню вместе и вел в кино или погулять.

Когда Жене было пять с половиной, а Маше полтора года, его не стало…И это, конечно, стало большим ударом для всех. Для Жени – особенно. Он помнил отца всегда…

Мы – три сестры жили в одном городе. Вместе встречались практически каждый день в доме у родителей. По традиции приходили на вечерний чай, обсуждали семейные дела. А потом все вместе уходили – такая толпа – с колясками, маленькими велосипедиками или зимой – везли детей на санках. Дружили мы, дружили наши дети.

У Гали – средний в семье ребенок Женя. У меня – Алешка – тоже средний – разница чуть больше года. Они были – не разлей вода. Роднее родных. Готовы были друг за другом – в огонь и в воду. И однажды сотворили. Пока мы укачивали младших детей, а наши старшие дети гуляли в дворе, Женя предложил Насте и Алешке попутешествовать. Когда мы опомнились – детей не было ни во дворе, ни за двором. Мы распределились – побежали по разным улицам. Нашли, конечно. Ушлепали поросята за полкилометра от дома.

- Куда вы отправились?

- Куда глаза глядят! – серьезно сказал Женя.

Ох, мы тогда и и перепугались!

Наши дети практически никогда не ссорились. Может быть, потому что мы сами не ссорились. Мы любили друг друга. И дети наши любили друг друга. И переживали друг за друга. И когда Женю 6 декабря 2001 года призвали в армию, а потом несколько дней держали в холодном спортзале на призывном пункте в Воронеже, где он простыл и умолял "купцов" взять его хоть куда-нибудь (у Жени не хватало веса – и это было препятствием), мы все вместе по просьбе Гали встали на совместную молитву. И не успели еще до конца прочесть молитву, как Гале позвонил радостный Женька и сообщил, что он уезжает с командой в Подмосковный Чехов. Женя в армии служил очень хорошо – в отдельном специальном батальоне по охране Президента России – это было подразделение ФСБ. Был на хорошем счету - водителем у полковника. И тот его всячески поддерживал и поощрял. И уговаривал остаться служить дальше. И лучше бы, наверное, остался.


Но соскучился по дому. И приехал в Павловск. А мой Алешка, окончив училище, вместо того чтобы учиться дальше (уже и документы были приняты), заявил нам, что он тоже идет в армию:

- И не надо меня удерживать!

Он почему-то решил, что будет служит в Женькиной части. И бесполезно было его переубеждать. Самое интересное – что его направили тоже в Москву. Конечно, не в Женину часть. Но Женя часто приезжал к нему и они встречались. Когда мы ехали к Алешке в армию, он всегда сопровождал нас. Потому что Москву знал как свои пять пальцев. И его всегда отпускали из части.

С разницей в полгода они демобилизовались. Сначала – зимой - Женя, потом – мой сын. Женя устроился на работу, познакомил Настю со своим другом – тоже водителем Сергеем. Отгуляли свадьбу. Потом Женя познакомился с Катюшкой. Так понимаю, мамы подсуетились – Галина работала главным бухгалтером киносети. Катина мама – Ольга Николаевна – в администрации. Познакомили своих детей. Дело шло к свадьбе…Кате тогда было лет 18, Жене уже 20. Катя нигде не работала и я предложила Кате поработать у нас на телевидении менеджером. Она была девушкой с амбициями:

- Я буду работать только в налоговой или в администрации!

Но пока там места для нее не было, она согласилась поработать на телестудии. У нее была очень мощная энергетика. И тогда она вся искрилась позитивом. Катя была очень творческим человеком, внимательным и инициативным. Если у кого-то приближалось какое-то событие, рисовала плакаты (между прочим, очень хорошо получалось), делала стенгазеты, придумывала разные конкурсы. Была, как говорится, этаким энерджайзером.

Они уже жили вместе с Женей. Дело как бы двигалось к свадьбе, и в то же время что-то им не давало. Однажды спросила напрямик:

- А не пора ли вести Катю под венец, Женя?

На что Катя ответила, что свадьба будет, но после того, как придет из армии Лешка, брат.

-Так он же уже пришел? – недоумеваю я .

- Нет! Я имею в виду моего двоюродного брата Алексея, - пояснила Катя. – Он будет у Жени свидетелем.

Я посмотрела на Женю:

- А ты знаком с ним?

Он не был знаком. Да его никто и не спрашивал. Потому что решили за него, а Женька не стал перечить своей супер активной и энергичной невесте. Хотя этот момент смутил тогда всех нас. Мы-то считали, что свидетелем будет или наш Лешка, или Русик –его друг детства. Но увы…Катя решила по-другому. И это был первый щелчок, который показал, кто в доме хозяин.

Ну а потом все только подтвердилось. Жениных родственников в лучшем случае терпели. В худшем объявляли персоной нон грата.

Но была свадьба. Были надежды. И наверняка было счастье у молодых.
***
А потом…Что было потом? Работа, заботы, рождение детей. Женька обожал своих девчонок. Особенно старшую Танюшку. И она очень любила отца. А от Миленки просто таял на глазах - крохотка так была похожа на Катюшку. Мы стали как-то реже встречаться. Объясняли это тем, что у каждого свой круг друзей, свои увлечения, свои хлопоты. Галя, правда, нет-нет да скажет, что хотела бы чаще видеть внучек, да все как-то не получается. Жила она прямо напротив дома Жени – дорогу перейти. Но свекровь есть свекровь. Не мама родная. Позвонит, спросит разрешения придти, да все попадает не вовремя – то они спят – звонила, конечно, не ночью - днем, то собрались уходить куда-то. То уехали к Катиным родственникам в деревню.

- Ничего! – Галя успокаивала себя – Девочки подрастут, сами бегать будут.

У ребят к этому времени уже появилось двое детей….

Так прошло семь лет со дня их свадьбы. Женя, как я уже говорила, работал на тоннаре в одном из автотранспортных предприятий. В 2012 году на ГОК пришел новый хозяин. Новая метла принялась мести по-новому. У предприятия, где работал мой племянник, появились проблемы с заказами, перевозками. Водителей распустили на «каникулы». Катя в декретном отпуске. Женя – на каникулах. Деньги очень быстро закончились. Недели две или три не работал, а уже так ощутимо ударило по семейному бюджету. Но куда податься в нашем маленьком городке? Все же надеешься, что все образуется. Что предприятие будет работать. На этой почве и начались проблемы в семье, и непонятки. И упреки. В доме, где главными были женщины, причем очень активные, с мощным энергетическим зарядом, становилось все тяжелее и тяжелее. Он, который пахал все десять лет после армии как папа Карло, не мог найти себе применения. И это его выбило из колеи...

- У меня такая депрессия, - пожаловался как-то Женя бабушке, моей маме. Он пришел к ней и не хотел никуда уходить. Видно было, как ему плохо.

- Я же не знала тогда, что такое депрессия, - упрекает себя бабушка. – Если бы я понимала, что это…

Последняя ночь, когда осень передала свои полномочия зиме.

Я уже рассказывала о том, что Жене указали на дверь с вещами на выход. Он вещи уложил в багажник своей «Ауди», снял со стены гитару. Забежал полдесятого вечера к матери. Повидаться. Галя сердцем почуяла тревогу за сына:

- Сынок, мой дом – всегда твой дом. Оставайся, куда ты собрался?

- Мам! Свидемся! – Женька, как обычно, краток.

- Все у вас образуется, - крикнула уже вдогонку…

Позвонил своим друзьям, с которыми еще с детства дружил. Встретились в Петровском сквере.

- Женя ничего не рассказывал, - вспоминал потом его друг Руслан. – Мы пели под гитару. Он много шутил, юморил, строил планы на будущее…

Друзья засиделись в сквере допоздна – завтра у всех выходной, суббота. Развез друзей по домам. Руслан жил недалеко от бабушки, куда и направлялся Женя. Наташа, жена Русика, вышла встретить мужа и предложила Жене остаться у них переночевать. Женька покрутил головой и резко захлопнул дверь. Немного отъехал, тормознул и извинился перед Наташей за резкость. На часах была половина третьего ночи.

В эту ночь осень 2012 года передавала свои права зиме, уходя навсегда...

Женя открыл гараж, поставил машину. . .Может быть, постучал к бабушке в окно. Может быть, не стучал, не став беспокоить…Как бы там ни было, бабушка в эту ночь гостила у меня. В доме никого не было. Но Женя не раз ночевал в гараже. Мама-то это знает…Выходила утром из дома и обнаруживала спящего в гараже Женю. Вот и в этот раз – он разделся, снял ботинки, разложил водительское кресло. Поставил на панель приборов две стопки. Налил. Одну из них выпил…

Когда он завел машину, не знает никто. Может быть, заснул, а потом замерз, решил согреться и включил печь ненадолго….Но утренний сон сморил...И выключить не успел. Как было на самом деле - знает только он и Бог.

Утром его нашла Галя. Душа у нее была не на месте – гудки в телефоне идут, а никто не отвечает. Материнское сердце подсказало, где искать…Он сидел в машине в гараже. Спал … вечным сном. И улыбался. Руки и лицо были теплыми. И не верилось, что он больше никогда не откроет глаза…

В справке о смерти эксперт написал, что смерть наступила в промежутке между 4 и 5 часами утра…Для того, чтобы наступили необратимые последствия достаточно было всего трех-четырех минут.

Женю хоронила Галя из своего дома. Любимая тещечка со своей сестрой приходили, сидели, Катя подошла лишь однажды. Приехали Женины армейские друзья. Надо было их встретить.

Женька лежал такой красивый, спокойный, умиротворенный, с румянцем на смуглых щеках. Всю ночь шел ледяной декабрьский дождь. Только длинная зимняя ночь и ледяной дождь на всем белом свете... И казалось, этому не будет ни конца, ни края...Мы - три сестры сидели всю ночь, говорили, говорили...Я то и дело выходила выходила на балкон, смотрела на ночной город и струи дождя, заливаясь слезами. Мне хотелось увидеть там хоть какое-то проявление жизни, потому что здесь - внутри - была смерть - внезапная и неотвратимая. Мне не хотелось, своими слезами еще больше тревожить Галю...


Мы больше всего боялись за нее. Схоронила двух мужей, теперь – сына, того, на кого была надежда в старости. Но, как оказалось впоследствии, старость Гале бы не суждена. Эта необыкновенно сильная женщина, зажала себя в кулак и не позволила себе быть слабой, хотя бы на миг…Чего ей это стоило – знает, вернее, знала, лишь она. У Жени остались девочки. И ради них стоило жить…

Ночь сегодня такая…когда осень встречается с зимой и прощается с нами навсегда. Потому что в следующем году придет осень, но уже другая, не та самая.

Мне не хочется рассказывать, что было дальше. Если только вкратце. На сороковой день мои дети сделали пронзительный клип памяти, посвященный брату. На нашем ТВ делали такие клипы по просьбам родственников. Вот и этот клип показали. Катя увидела его, позвонила мне и …кричала так, что мембрана в телефоне не выдерживала.

- Зачем? Он что – звезда?! – вот такая была главная ее претензия.

Я пыталась с ней говорить спокойно, объясняя, что братья и сестра хотели так помянуть Женю. И что тут, собственно такого? Бесполезно.

Когда на меня начинают кричать, я терплю, но не долго. И сказала то, что сказала:

- Катя, ты нам при жизни не давала с ним общаться. Но теперь мы не будем спрашивать у тебя разрешения, как его помнить…Это наше право!

Как и следовало ожидать, все мы оказались в черном списке. Исчезла Женина страничка в сетях. С Катиной странички были удалены все Женины фото. А уже через полгода в открытом доступе на Катиной страничке появились амурные посты и признания в любви…

Лента в соцсетях бежала у всех на глазах. Настя не выдержала. Написала, что такие сообщения можно бы писать, но в личной переписке. Зачем же так открыто – еще и полгода не прошло?…И, конечно, стала врагом номер один.

Галя терпела молча. Лишь бы давали увидеть детей, пообщаться с ними. Она познакомилась и с новым мужем Кати. И даже, как мне кажется, подружилась. Лишь бы не запрещали видеть детей! Свою пенсию она обычно собирала – сначала одной внучке, потом другой, потом старшему внуку Артему. А там и Тимошка подрастает у Кати с Владом – чем не внук?

Девочки и, правда, стали бегать к Гале после школы, когда она работала в магазине в их же доме. Сначала к бабушке, а потом домой к маме.

А потом пришла еще одна беда, откуда и не ждали. Чисто случайно, увидев Катю в платочке, Галя спросила напрямик:

- Катя, рассказывай!

И та рассказала, что возила мать на процедуры в Воронеж, и сама решила пройти обследование. И обследование показало онкологию, но вторую стадию. И теперь предстоит операция.

У Катиной матери рак обнаружили слишком поздно – сразу четвертой стадии. Уже неоперабельный. А у Кати еще была надежда на благополучный исход. Она очень тяжело переносила химиотерапию. Операцию все переносили и переносили - анализы были плохие. В ноябре позапрошлого года наконец-то сделали. Начали делать облучение.

В апреле 2020 года внезапно умерла Галя. В декабре этого же года оставила земную юдоль и Ольга – Катина мама. А в январе нынешнего у Кати обнаружили метастазы…Может быть, стресс от смерти матери дал такой толчок, может неправильно поставленный диагноз, когда ее положили в красную зону с воспалением легких, а ковид не подтвердился. Но хватануть инфекции, наверное, успела.

В феврале мне как по команде стали звонить самые разные люди и рассказывать про Катю. Я по-прежнему была в черном списке. Хотя и очень переживала за нее. Но не лезла со своими переживаниями к человеку, который не хочет меня видеть. А тут шквал звонков – Кате нужна помощь. Меня, конечно, вздернуло. Начала звонить главному врачу больницы, в департамент здравоохранения, в комитет по соцполитике областной Думы. Катю положили в больницу. Мы стали с ней общаться. Позже ей стало хуже и ее перевели в реанимацию. Она позвонила мне сама. Как раз в эту самую минуту в мой дом зашли ее дети вместе с моей племянницей Машей – в гости. Маша – родная тетя девочкам, Женина сестра. И я сказала Кате об этом. Но Катя попросила меня привезти ей священника – исповедоваться и причаститься. Могла я отказать ей в этой просьбе? Мы привезли ей священника. И хотели подождать его во дворе больницы. Но батюшка предложил пройти с ним.

-Да я же не близкий родственник. Меня не пропустят…- я была, честно говоря, не готова к этому. Мы с Катей до этого не общались вживую со дня смерти Жени. Тем более я знала, что накануне Маша с девочками хотела посетить Катю, но ее не пропустили.

К моему удивлению, в реанимации никто не спросил про мое родство, а сам заведующий, только я появилась на пороге, уже спешил с халатом, который и помог надеть.

Катя сидела на кровати. Так ей было легче дышать. Я ее давно не видела. Она похудела. И это было ей к лицу. Она была вся такая ухоженная, и даже, не побоюсь сказать - яркая, красивая

Я попросила батюшку не только причастить, но и пособоровать больную. И он выполнил мою просьбу. А на прощание я подошла к Кате, прижала ее голову к груди и попросила простить за все. Она тоже попросила прощения:

--Простите за все, что я делала...

Больше я Катю не видела.. . Хотя мы и созванивались. Буквально дня за три до своего ухода она позвонила и очень бодро рассказала, что потихоньку встает, обходится уже без кислородного аппарата, и даже вместе с Танюшкой пытается готовить обед. Я порадовалась за нее от души. И очень надеялась на чудо.

Мы все надеялись..., подняли всех, кого можно, пытаясь собрать ей огромную – в три миллиона сумму – для лечения в столичной клинике. Успели собрать только 1 млн 300 тысяч, когда Катя ушла…оставив своих троих детей. Двое из них – полные сироты.

27 ноября было как раз полгода, как нет Кати. Хоронил ее буквально весь город. Все знали эту печальную историю. Особенно было жаль детей, у которых за один год ушли две бабушки и мама.

Маша хотела девочек взять к себе, стать их опекуном. Об этом был предварительный разговор с Катей. Маше - 34 года, своих детей нет. Жильем и заработком обеспечена. Есть муж - без вредных привычек, и тоже мечтающий о детях. Опека решила по-другому, оставив детей дедушке – Катиному отцу. Квартиру Катя успела переписать на детей.

Завтра – 1 декабря, мы поедем к Жене. Он опять нам улыбнется так, как умеет улыбаться только он. Теперь он лежит вместе с мамой. А чуть поодаль от них лежит Катя со своей мамой. Практически рядом. Интересно, они ТАМ простили друг друга?

Светлой памяти Евгения, Галины, Ольги, Екатерины посвящается...
 Так быстро все проходит. Женя ушел, когда ему исполнилось 30, Катя - в 35. Галина - в 65. Ольга - в 56...Жить бы да жить...