Дед Мороз Морозов
Одна засада — к нему почти сразу привязалась псина, когда-то явно бывшая домашней, но по её виду было заметно, что на улице она не первый день. Чёрно-рыжая лохматая дворняжка. Морозов угостил её сосиской в тесте, которую купил на углу у улыбчивого узбека. Сосиска в мгновение ока исчезла, псина продолжала жалобно смотреть на Морозова, виляя хвостом. А потом вообще взяла и увязалась следом. Морозов заходил в квартиры (а всего было их двадцать адресов), поражаясь, как по-разному живут люди. Поздравлял, слушал стихи и песенки, вручал стандартный подарок, упакованный так тщательно, что он и не подозревал, что внутри. Псина так и продолжала таскаться за ним, не входя, впрочем, в квартиры. Ему везде наливали, он отбивался. Вот тоже странность: наливали-наливали, а еды не предлагали, а он как-то не подумал запастись провиантом. Не привык, привык, что верная секретарша Лиза вовремя напомнит о еде, если он заработается. Закажет доставку в крайнем случае. Псина верно ждала его за дверью каждой квартиры, не просясь внутрь. К последнему, двадцатому адресу, он чертовски устал. Хорошо ещё, все адреса были рядом, в одном месте, — какая-то социальная программа для поддержки талантливых детей, что-то исполняющих в районном доме творчества. ДПШ так это называлось во времена Морозовской юности. Дом пионеров и школьников, вроде бы. На последнем адресе Морозов окончательно выдохся, от голода сводило живот, а попросить еды у тех, к кому он ходил поздравлять, было невозможно. Так бы он не уложился в график. Ноги в неудобных сапогах, которые были ему маловаты, отваливались, нос чесался от накладной бороды. И всё, о чём он мог думать, — как скорее попасть домой. Выходя из последней квартиры, он мечтал избавиться от надоевшего костюма и скорее оказаться там, где кормят и наливают. За ним закрылась последняя дверь, ему в спину пожелали счастливого нового года. За дверью, на лестнице, рядом с псиной он обнаружил очень сердитую девушку, которая кормила псину прямо с рук курицей. Желудок Морозова сделал кульбит и неловко заурчал.
«Как вам не стыдно!» — начала ругаться девушка. — Довели собаку до такого состояния! Я видела всё, это ваша собака, она с вами в подъезд зашла. Вот я ей еды вынесла, а то она тощая как чёрт знает что, и, кажется, умирает от голода».
Морозову вдруг стало страшно весело. Как будто он стоял на сноуборде на вершине высокой горы и точно был уверен, что скатится хорошо. Через час он уже в нормальной одежде сидел за столом у девушки дома (переоделся в машине). Они даже вдвоём успели искупать псину в ванной — пришлось её намыливать восемь раз, прежде чем вода стала чистой. Псина благоухала и ела. Вот прямо сидела у миски и, не прекращая, ела, словно всё могло исчезнуть как сон, и тёплая чистая квартира, и вкусная еда. «Кажется, кого-то надо будет выводить ещё», — озабоченно сказала девушка.
За мытьём и сушкой псины они чуть было не пропустили Новый год, успели за стол сесть в одиннадцать только. Под бой курантов Морозов чувствовал себя абсолютно счастливым.
А псина лежала под столом, мордой на его тапке, и думала о том, что с кем Новый год встретишь, с тем и проведешь.
Свидетельство о публикации №221120100245