Правдивы только розы

  Рентген-лучи из глаз — и вот скелеты звёзд, как динозавры, что вымерли в ночи, кости окунули в кратер океана-неба.

  Деревьев лапы, как струны, ветер теребит и нотами падения ветвей танцует на высохших полях.

  И холод, неустанный холод, согреваясь в преисполнении труда, костры огня разводит на щеках.

  И спящая душа осенним слогом воет на луну: смеётся так игра приливов и отливов.

  И где-то я, застывший мыслью праздной, гремлю свободой слова, парящей белою вороной.

  И всё так грустно в осознании мирозданья: вот есть природа; она таращится бессмысленностью прекрасно вырезанных глаз, а вот он я — отсутствующий пепел, в костре который только прогорит.

  И всё так странно, непонятно, вечно, загадочно-магично и...
бессмертно.
  И только слова визг несётся из страны уже воссозданных идей, но всё молчит в природе, помолчу и я же с ней.

  И всё зачем? —
  вот неразгаданности тайна, покрытая ковром из бренных тел.
  И почему так всё? —
  вот рассужденье, от которого и самый мудрый занемел.
  И кто же я,
  без устали сверлящий стену вдохновенной тверди?
  И почему сейчас,
  как будто вновь родился я?
  Родился,
чтобы жить в словесной
  смерти.

  И всё же как сумбурен и прекрасен ветер!
  И всё же как он упорядочен и незаметен!
  И всё же как осмысленно трещит тщета!
  Но я хочу природой быть: она молчит, как та,
  что знает всё, но тут же ничего не ведает.
  А я, как человек, продолжу тем быть, кто просто так обедает,
  несётся в пропасть мрака, желая яму обойти,
  меняет мысли на ходу, чтоб просто так идти,
  банальности глаголя в одновременной простоте и сложности любви стиха и прозы.
  Забудьте всё, что я сказал: слова — колючие лжецы,
  правдивы только розы.