Познакомься с моим сыном глава 5

5

- Девочки, давайте побыстрее, машина уже подъехала, -  торопила утром бабушка Настю и Олю, которые бегали по квартире туда-сюда в сборах и поисках каких-то необходимых им мелочей.
 Анастасия Филипповна уже раз в пятый, наверное, осмотрела себя в зеркале и, каждый раз находя кокой-то незначительный, но очень важный, по её мнению, неудачный штрих в своём образе, тут же пыталась его исправить. Одновременно она бросала взгляд на дочь и, успевая оценить её внешний вид, и там что-то меняла на ходу - то кофточка не подходит к платью, то само платье слишком лёгкое для сегодняшней погоды. Олина мама была настоящей женщиной, полагающей, что всегда необходимо выглядеть безупречно, даже если в какой-то момент в жизни превалирует совсем не та полоса.
Ангелина Николаевна уже минут десять стояла на пороге и всё не могла понять, как можно так долго собираться. Она не привыкла опаздывать и, даже занимая главную должность в больнице, не позволяла себе такие безобразия, как опоздания или ещё хуже, беспричинное отсутствие на работе.
Наконец, сборы были закончены и троица покинула квартиру, предварительно надев плащи и взяв зонтики. Со стороны они представляли этакую картинку счастливой семейной безмятежности в трёх поколениях, персонажи которой собрались на прогулку. Единственное, что нарушало эту идиллическую иллюстрацию, так это ворчание Ангелины Николаевны по поводу того, сколько сейчас времени.
 Они быстренько спустились по лестнице и, открыв большую тяжёлую дверь парадного, оказались на мокром тротуаре. Ленинград сегодня проснулся мелким дождичком, чтобы гости не расслаблялись и не ожидали, что здесь всегда будет солнечно, как в день их приезда. Несмотря на прекрасный внешний вид, настроение у всех трёх граций было под стать этому дождичку - разум переполнялся моросящее тягучими мыслями и ожиданием их прояснения. Все трое надеялись на благополучный исход дела, но каждая по-своему. 
Ангелина Николаевна села на переднее сиденье служебной «Волги», вежливо поздоровалась с водителем и, заметив его вопросительный взгляд, ответила:
- На работу, Мишенька, на работу, мы сегодня по-семейному.
- Понял, Ангелина Николаевна, - водитель улыбнулся и, подождав пока все усядутся, поприветствовал их и тронул машину с места.
Оля смотрела в окно и, несмотря на унылую погоду, любовалась мелькавшими за окном пейзажами города. Она очень любила приезжать к бабушке, любила прогулки с ней по городу, посещение музеев и галерей, катание на речном трамвайчике. Это повторялось каждый год, как только наступали летние каникулы, которых она радостно ожидала в предвосхищении поездки. Но сейчас ей было совсем безрадостно, сейчас она должна была решать очень взрослые вопросы, ответы на которые не найдёшь ни в одном учебнике.
Расположившись в бабушкином служебном кабинете, Оля молча сидела на диванчике и ожидала дальнейших распоряжений мамы, нервно теребя поясок платья. Анастасия Филипповна вместе с Ангелиной Николаевной беседовали где-то с врачом. Вскоре мать позвала Олю и они пошли через множество коридоров, лестниц и анфилад, пока не остановились перед нужной им дверью, за которой их ожидала пожилая женщина-врач. Она ласково и дружелюбно заговорила с девочкой, приглашая её в кабинет для осмотра, а Насте кивком предложила присесть на скамью в коридоре.   Потом были другие кабинеты, где у Оли взяли кровь на анализ, сделали кардиограмму сердца и провели другие обследования. Домой они вернулись уже после обеда. Бабушка обещала вечером не задерживаться с работы, если не случится никаких срочных операций.
- Вот даже на магазины настроения нет, - посетовала Ольге дома мать, снимая туфли и проходя в комнату.
Увидев, что глаза дочери сразу же наполнились слезами, она состроила недовольную гримасу и быстро сказала:
- Всё, всё, я молчу, скоро придёт бабушка с новостями и завтра, надеюсь, мы закончим с этим недоразумением в нашей жизни.
Но приехавшая вечером бабушка была очень задумчива и явно чем-то встревожена. Она ничего не ответила у входной двери на вопрос дочери: «Ну что там?», сказав только: «Ну дай же мне хотя бы руки вымыть». Выйдя из ванной комнаты, Ангелина Николаевна предложила накрыть на стол и поужинать.
- Мама, ты издеваешься, что ли? – в нетерпении возмутилась Настя. Ангелина Николаевна пропустила мимо ушей её недовольную реплику, словно ничего не слышала, и улыбнулась внучке, нежно потрепав её по щеке.
- Вот сейчас сядем, поедим спокойно, а потом так же спокойно поговорим, - предложила она.
Настя, поняв, что мать не переубедить, пошла накрывать на стол. Нервничая на протяжении всего ужина, она быстренько собрала после еды тарелки и, унеся их на кухню, поставила в мойку, намереваясь помыть. Оля убрала со стола всё остальное, поставила чайник на плиту и вместе с бабушкой они принесли чайные чашки, вазочки с печеньем, вареньем и мёдом. Настя тем временем разобралась с посудой и присоединилась к ним.
- Ну что, ты договорилась насчёт аборта, мама? – нервно спросила она.
- Нет, об этом не может быть и речи, - отчеканила Ангелина Николаевна.
- Те есть, как это? – в растерянности всплеснула руками Анастасия, - мама, ты понимаешь, что ей только шестнадцать лет и что она в эти годы поставит крест на своей жизни… и на нашей, кстати, тоже.
- Никакой трагедии не будет, если ребёнок родится. Если вам это в тягость, тогда пусть живёт у меня, я ей помогу воспитать малыша, но аборт делать не позволю, и точка! – бабушка в несвойственной ей манере ударила по столу ладонью.
- Мама, что ты такое говоришь, мы же обо всём договорились, - Настя чуть не плакала.
- Мы с тобой ни о чём не договаривались и договариваться не могли, потому что есть Оля и её мнение в этом вопросе немаловажно, не так ли, Настя? – Ангелина Николаевна оглянулась, поискав внучку глазами.
Оля, забравшись с ногами в глубокое кресло, незаметно и тихо сидела и слушала их перепалку. Она не совсем понимала, чего хочет сама, но решительные и безапелляционные слова бабушки её немного успокаивали и настраивали на мысль, что у неё будет малыш.
- Олюшка, милая, сходи, пожалуйста, в булочную, тут за углом которая, я так хочу плюшку, вот прям сил нет, - бабушка поглядела на Олю таким жалобным взглядом, что та даже не подумала об отказе выполнить её просьбу, впрочем, она и так никогда не перечила взрослым.
Когда за Олей закрылась дверь, Ангелина Николаевна повернулась к дочери, сердито поджав губы.
- Что ты заладила – аборт, да аборт. Во-первых, ты пугаешь девочку своей грозной решимостью, а во-вторых - и это самое главное, нельзя его делать никак.
- Почему, что случилось? – Настя поняла, что мать чем-то сильно взволнована.
- Я поговорила с Серафимой Ивановной, нашим гинекологом, которая осматривала Олю. Она категорически против и сказала, что ни за что не возьмётся за это, и ни один здравомыслящий врач также этого делать не будет. Срок уже достаточно большой, 10-11 недель, это хоть и главная, но лишь одна из причин.
- А что же ещё? -  всё больше раздражалась Настя.
 Ангелина Николаевна глубоко вздохнула и покачала головой:
- Не всё так однозначно, к сожалению, у Оли есть некоторые проблемы по части женского здоровья, и если сделать сейчас аборт, у неё, возможно, никогда больше не будет детей.
- Ну наделала дел эта девчонка! – Настя, озабоченная тем, что всё идёт не так, как она себе представляла, даже не придала значения тому, что говорила мать.
- Настя, услышь уже меня, - встряхнула та её за плечи, - у твоей дочери проблемы… про-бле-мы, понимаешь меня? - она заглянула Насте в глаза.
- Ну это же не обязательно, что не будет в будущем детей, это только предположение, так ведь? - не сдавалась Анастасия, расстроенная возникшими препятствиями на пути возвращения к прежней спокойной жизни.
- Ты знаешь, Серафима Ивановна удивлена, что она вообще забеременела с такой патологией.
- Да уж, удача, прямо, - съязвила Настя.
- Да, представь себе, многие женщины оперируются в таких случаях и не всем помогает, знаешь ли, - пыталась достучаться до здравого смысла дочери Ангелина Николаевна и добавила: - Кстати, Серафима Ивановна ждёт Олю у себя вместе с тобой, она всё подробно и профессионально объяснит по поводу Олиной ситуации, но я думаю, что к этому времени ты и сама поймёшь, что Оле надо родить этого ребёнка.
- Что нам делать… что же делать-то? – Настя принялась опять мерить шагами гостиную, теперь уже в доме матери.
- Я пришла, - послышался из прихожей голос Оли, возвестившей о своём возвращении.
- В общем, так… пообщайся с Григорием, надеюсь, хоть он здраво мыслит, всё-таки его статус это предполагает, но я своё мнение высказала и не изменю его, - сказала Ангелина Николаевна и пошла на кухню за чайником, который вовсю свистел, сообщая о своей законченной миссии.
Как будто услышав их разговор, в комнате раздалась длинная трель междугородного телефонного звонка.
- А вот, скорее всего, и он, - Анастасия поспешила снять трубку.
И в самом деле звонил Григорий Семёнович из Москвы. Он волновался за дочь и хотел узнать, как обстоят дела. Анастасия Филипповна объяснила мужу в двух словах проблему, сказав, что надо всё обсудить, пока ещё есть время.
- Хорошо, Настя, я поговорю с начальством и думаю, что сумею вырваться в Ленинград на выходные, а уже оттуда в воскресенье вылечу домой. Настя обрадовалась скорому приезду мужа, подумав, что вместе они непременно решат, что им делать в их необычном и очень деликатном деле.