Золото на голубом

Бог его знает, где они спутались. Скорее всего, на какой-нибудь вечеринке. Внешне походили друг на друга – щупленькие, мелкие. У Лёшки глаза голубые-голубые, как небо. А волосы – нестерпимое золото. Он быстро заговорил Свету, и отныне она крутилась только вокруг него, как собачонка. Ему нравилась девушка, такая чистенькая, ухоженная – «папина дочка».
– Золото на голубом, – приговаривала она, гладя кавалера по голове.
Тот хмурился, не вполне понимая смысл сказанного. Да и она, скорее всего, не до конца… Просто эти волосы и глаза…
Тик-так, тик-так – тикали часы в комнате Светы. Почти всё время парень прихлёбывал пиво и курил. Тем не менее, позвал замуж. Сложно сказать, насколько серьёзно было его чувство. Со Светой-то всё понятно – влюблена как кошка. Но парень болтал складно, не придерёшься.
Будущие тесть с тёщей не особенно обрадовались перспективе.
– Чего он всё время с бутылкой? – морщилась мама.
– Дохлый какой-то… – качал головой батя, экс-КМС по тяжёлой атлетике, бизнесмен и депутат. – Такому и банку с огурцами не поднять…
Однако доченька проявила настойчивость, и свадьба состоялась. Со стороны жениха присутствовали двое забулдыг, невеста выставила заградотряд из родственников и подружек.
Свадебный костюм справил тесть – со вздохом, конечно.
– Отработаю! – утешил парнишка, подмигнув зачем-то.
На свадьбе Лёшка напился в драбадан, уснул в салате – классика. Невеста не то чтобы сильно радовалась, но и не грустила. Жить молодые стали в квартире Светланы, тесть с тёщей переехали в загородный особняк.
Тик-так, тик-так – отмерили часики девять месяцев. Оказалось, парнишка умеет управляться не только с бутылкой. Родился сын, и на радостях тесть устроил родственника в одну из своих фирм.
Менеджер из него оказался никакой, да и отец так себе. Питьё пива продолжалось, но Света освоилась в роли жены и потихоньку закручивала гайки. Для начала запретила пить дома. Супруг повысил голос, но вдруг получил сковородкой по башке. Лёха сделал выводы, начались игры в конспирацию… Парнишка успевал поддать по дороге с работы, а вечером неоднократно выходил покурить – в подъезде имелась секретная бутылочка.
– Продолжаешь бухать? – злилась Света.
– А что? – парировал. – Не имею права пивка дёрнуть?
Супруга проявила чудеса сыска и застукала благоверного с поличным на месте преступления. Как раз совершался глоток возле раскрытого электрощитка этажом ниже. Скандалище страшный. Света наставила синяков мужу, а заодно объявила ультиматум.
– Или уходишь в глухую завязку, или вон из дома!
Взвесив «за» и «против», Лёха согласился на «сухой» режим, заодно выторговав себе право курить на балконе. Для большей убедительности Света привлекла папу, который с прямотой спортсмена обрисовал перспективы.
– Ещё выпьешь хоть каплю – сломаю руку. Повторишь – ногу. И отправлю в таком виде туда, откуда приехал. Всё понятно?
Тик-так, тик-так – неделя прошла грустно. Но затем Лёша резко повеселел, и Света не могла понять, в чём дело. Опытные люди говорили, алкоголиков ломает месяцами. А этот справился за неделю – чудеса!
В семье воцарилась идиллия. В приливе чувств тесть сделал царский подарок – переписал ООО-шку на родственника. Лёша так и не понял, как такое случилось. Ещё вчера рядовой менеджер по продаже чего-то там, а сегодня статус владельца, отдельный кабинет и все говорят «Вы». Больше всех радовалась Светлана.
«Надо же, – повторяла сама себе. – Всё-таки не прогадала!»
На фирму возлагались большие надежды в сфере общественного питания. Строилась фабрика-кухня, тесть-депутат долбил дорожку к тресту школьных столовых. Парнишка понемногу вошёл во вкус. Сам стал придумывать какие-то бизнес-идеи. Большинство отвергались, но оставшиеся давали супруге повод для гордости. Увлёкся собиранием марок, вступил в местный клуб филателистов.
– Теперь знаю кое-что… – подмигивал. – Их не видно, но они помогают! Старые, умные… Света крутила пальцем у виска…
Тик-так, тик-так – незаметно пролетел год. Когда ребёнок уже ходил, Света почувствовала: что-то не то. Муж слишком весёлый, говорливый. Иногда случался резкий перепад настроения – на день-два. Потом снова благодать… Что-то не то, что-то не то… Однажды заглянула в глаза и поразилась размеру зрачков – огромные, как блюдца!
– Алёша! – воскликнула. – Что с тобой?
В ответ тот принялся молоть какую-то ерунду, причём с таким вдохновением, что девушка окончательно уверилась: дело нечисто. Долго придумывала, как незаметно сделать тест на наркотики. Обратилась к одному из знакомых отца, врачу психиатрической клиники с опытом работы с подобными пациентами. О проблеме говорила аккуратно, сослалась на «знакомого». Доктор сделал вид, что поверил, рассказал способ, как всё устроить. Пришлось ловчить, добывая чуточку лёшкиной мочи. Противно, но куда деваться! Экспресс-тест показал одну полоску – употребляет… Спустя два дня повторила манипуляции – и снова тест положительный. Вновь отправилась на разговор к доктору.
– Света, у меня плохие новости относительно вашего… э-эээ… знакомого. Два теста подряд не ошибаются: он наркоман.
Немного помолчали.
– И какой прогноз? – вытерла слёзы.
– Прогноз… У наркомана, в сущности, два пути: упасть на дно и подняться в ремиссию, либо упасть в могилу и навсегда, – объяснил врач. – Когда вместе живут два сильных человека, они поддерживают друг друга. В таком случае можно рассчитывать на излечение. И когда сильный и слабый – тоже шанс, что сильный вытянет слабого. Но когда слабый и слабый – шансов нет.
После такой новости Света упала духом. Себя она к сильным никогда не относила. Всю жизнь под контролем родителей, единственный кульбит со свадьбой, да и тот боком… – Что же делать? – прошептала.
– Бросьте его, Светлана. Наркомана перевоспитать невозможно. Чудеса, конечно, случаются, но…
Он отвёл взгляд в сторону.
– Это не ваш случай, – закончил, словно забил гвоздь.
Тик-так, тик-так… Разглядывала мужа: «Вот, пожалуйста – настоящий наркоман. Интересно, как он это делает? Нюхает? Колется?» Не выдержала, рассказала отцу. Тяжелоатлет долго сидел, уперев подбородок в кулаки, лицо мрачнее тучи.
– Это проблема, – проронил наконец. – Большая проблема…
– Я понимаю, папа… Но что делать? Может, не знаю… Закодировать его?
– Свет, не сработает… Доктор правду сказал: наркомана не вылечить. Как же я облажался?
Он с силой опустил кулак на стол.
– Ты-то при чём?
– Фирма, которую я подарил… Деньги большие туда завёл, готовлю участие в госзаказе. А тут, понимаешь, чистой воды рулетка – спустит твой благоверный бабло в унитаз или мозгов не хватит.
– Папа! – возмутилась девушка. – Ты только о деньгах и думаешь!
– Во-первых, я думаю о твоём благополучии, – возразил отец. – А значит, и о деньгах тоже.
– Тогда скажи, что делать.
– Разводиться надо, дочка. Но сначала вернуть контроль над фирмой…
Не откладывая в долгий ящик, тесть попытался развернуть подарок.
– Не-не! – вдруг упёрся Алексей. – Что за дела? Подарили – значит, всё.
Тяжелоатлет рыкнул, но парнишка проявил характер:
– Сказано нет, значит, нет!
Тик-так, тик-так – просвистели два месяца. На носу дата тендера по тресту школьных столовых, а зрачки Лёхи всё больше. Однако Света не могла вычислить способ употребления. Запаха нет, следов от уколов не заметно… С каждым днём парень чудачил всё больше. Однажды во время прогулки уронил сына с высоты своего роста. Стоял, таращился, наблюдая, как ребёнок заливается плачем.
Свете сообщили соседи. Примчалась, отругала мужа.
– Совсем ничего не соображаешь?
Тот лишь улыбался… В то время Алексея интересовали только два предмета – его офис и филателия. Самым страшным и странным временем стали ночи. Лёша спал плохо, всё время вскакивал, вскрикивал. И самое паршивое, Света так или иначе оказывалась в ауре того непонятного, что творилось вокруг. Ругань, скандалы…
Как-то девушку разбудил громкий хлопок – будто кто-то уронил большущую книгу на пол. Вскочила, вглядываясь в темноту. Сердце колотилось, как птица в клетке. На кухне громыхнуло. И серия громких звуков, словно топтался кто-то большой, неуклюжий. В углу что-то блеснули чьи-то глаза. Пригляделась – кошка. Сидит, похожая на шерстяной шар. Облака разошлись, в лунном свете скользнули едва заметные силуэты.
– Господи… – вцепилась в подушку. – Что это?
Метнула взгляд на ребёнка и мужа. Мальчик спал спокойно, причмокивая, кажется, даже улыбаясь. А Лёшка разметался по кровати, тяжело дышал, пальцы рук подёргивались. Время для неё словно остановилось. Но когда во дворе пронзительно закричала какая-то птица, зыбкий строй призраков дрогнул, распался в ночном мареве… В квартире потянуло сквозняком, что-то щёлкнуло, наступила тишина – ни шагов, ни грохота. Что бы там ни было, оно закончилось. Уснула…
С рассветом морок окончательно рассеялся, и Света даже засомневалась – было ли это наяву? Может, пригрезилось? Чтобы там ни было, именно в тот момент Света поняла: всё, хватит с неё. Тесть через доверенного человека потихоньку обыскал офис. Искали опытные ребята, но ничего особенного…
– Вот что подумал, – отец как-то необычно глянул на дочь. – А ведь именно ты наследница его фирмы. Ну… если что…
– Что если что? – сначала не поняла Света. – Ты о чём?
И вдруг сообразила, куда он клонит.
– Папа! Так же нельзя!
– А издеваться над нами можно? Только не ври, что счастлива с этим оболтусом… Каждый наркоман рано или поздно палится. Как-то Света наблюдала за благоверным из соседней комнаты. Сквозь раскрытую дверь видела, как он мусолит в руках филателистический альбом. Достал одну марку, долго разглядывал на свет. Быстрым движением положил в рот, запил стаканом воды. Постоял, закинув голову. Сорвался прочь, хлопнула входная дверь.
Света поднялась. Тихим шагом подошла к альбому с марками. Подняла обложку коричневой кожи. Резанули глаз цвета коллекции: в тропическое разноцветье впечатаны какие-то лица. Одного узнала – Альберт Эйнштейн, высунул язык. С другой марки подмигнул Боб Марли. Не хватало целого разворота. А на следующей странице пусты четыре позиции в левом верхнем ряду. Вздохнула, закрыла…
Когда муж вернулся, смотреть на дурака было невозможно – глупая лыба до ушей, глаза в кучу. Всхлипнув, позвонила отцу, рассказала про альбом с марками.
– Так-так… – протянул. – Всё понятно…
– Что понятно, папа? Я вот ничего не понимаю! Почему он всегда вкрученный ходит?
– Такие у него марочки… Одну съел и балдеет весь день.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно! Зато у нас появилась возможность закрыть все вопросы разом… Потерпи пару дней, доча.
Тик-так, тик-так – протикали сорок восемь часов. Потом отец позвонил, попросил спуститься во двор.
– В машине поговорим…
Накинула курточку, отстучала каблучками по ступенькам. Депутат-атлет добыл из бардачка конвертик, внутри марка. Ярко-оранжевое солнышко на фоне чего-то синего – то ли небо, то ли море. Золото на голубом…
– Положи в альбом, – велел.
– Зачем? – пискнула Света, но сама поняла, как глупо это нелепое «зачем».
– Здесь десятикратная доза… Хватит трепать себе нервы. Да и тендер уже вот-вот. Хотела ещё что-то сказать, но дыхание перехватили слёзы. Взяла конвертик, выбралась во двор… Руки дрожали. И пока управлялась с альбомом, успела выронить и альбом, и конверт, и марку. Кое-как пристроила с краю верхнего ряда.
«Вдруг заметит?» – мелькнула мысль. Но вспомнила поплывшее лицо мужа, расслабилась. Точно ничего не заметит…
Так и не отразила, когда и какую марку он взял. Как всегда чуточку пришибленный или весёлый, не поймёшь сразу. На кухне загремело. Забежала – стоит возле стола, под ногами разбитая тарелка.
– Что? – выдохнула.
– Не могу, – просипел, показал скрюченные пальцы.
Подействовало, значит… Как она сейчас жалела, что согласилась подложить эту марку! Ведь знала, знала: кончится страшно.
– В комнату, в комнату давай… – повела его, спотыкающегося.
Рухнул на диване ничком, трясётся. Перевернула, а он улыбается – глупо, счастливо.
– Видишь их, видишь?
– Кого, Лёша?
– Там… – ткнул в угол. – Ждут…
Тик-так, тик-так – тикнули набатом часы. Парень дёрнулся, скатился на мягкий голубой ковёр, замер с открытыми глазами. Вдохнул последний раз… И всё. Взгляд остекленел.
Золото на голубом, всё так, всё так…
Дальше понятная история. «Скорая», менты, похоронщики. Бесконечное «ты держись», все пытаются приобнять. Допросы, вопросы…
– Употреблял ваш муж что-нибудь?
– Не знаю, – бормотала. – Наверное.
– Причина смерти – передозировка. Скорее всего…
Отец тоже бубнил про «и это пройдёт». Сам ухмыляется, не скрывает… Скоро разболелась голова. Попросила родителей забрать сына («конечно, конечно, доченька»), осталась одна в пустой квартире. Ходила туда-сюда, слонялась из угла в угол. Слабая она, слабая… Сказали подложить марку, вот и подложила. На глаза попался злосчастный альбом. «Может, съесть одну?» – подумала, но сразу вспомнила сегодняшнее, испугалась. Не глядя взяла одну, положила в рот.
Не произошло ровным счётом ничего. Пожала плечами, отправилась за водой на кухню. Когда поднесла стакан к губам, едва не поперхнулась. В зеркале шкафчика отразился старик – длинные седые волосы до плеч, морщины оврагами по дубелой коже. И раскосые глаза острые-острые – как ножи. Вскрикнула, выронила стакан, отступила в комнату. А там в углах водянистыми силуэтами выступили ещё двое – полупрозрачные, словно готовились угаснуть навсегда. За ними ещё и ещё… Словно на фотоплёнке в химрастворе, проявлялись безвестные мертвецы, умершие за деньги и просто так. Пульс неровно запрыгал, дыхание участилось, ноги сами собой подогнулись, рухнула на ковёр – тот самый, голубого ворса.
– Золото на голубом, золото на голубом… – повторяла.
Тик-так – скрежетнуло в часах, скрипнуло, замерло навсегда.
Губы Светланы растянулись в улыбке.
Золото на голубом, золото на голубом…