Вареники с вишнями

С самых давних пор  село наше славилось вишневыми садами. Были у нас и другие деревья, но вишневый сад обязательно. Вишни были и ранние и поздние, мелкие и крупные, сладкие и кислые. Во дворе, где жила наша бабушка тоже росла ветвистая старая вишня. Она была не ранняя, но самая сладкая. Бабушка варила из этой вишни варенье, а еще несколько раз за сезон вареники. Мы сидели и выбирали косточки, терпеливо ожидая первую порцию вареников. Хватали их еще горячие руками, макали в сладкий сироп, который растекался до локтя, или просто посыпали сахаром и ели, ели, ели. Побегав немного, возвращались и кушали снова уже остывшие, но такие   сладкие и вкусные.
Бабушка уже совсем старенькая, но вишня еще живая, и уродила в этом году на славу. Приехав в гости, мы попросили  маму наварить вареников с вишнями. Почистив от косточек целую миску вишен, замесили тесто и налепили вареников. А  тот, кто делал эти вареники, знает, что варить их надо сразу, чтобы не потекли  и не расклеились. Сварили. Дети расхватали. Сварили еще. «Прожорливая орава» смела и эти. Глянули, теста не хватает. Замесили. Налепили. Но вдруг закончилась вишня. Смеясь, начистили вишни еще.  Снова налепили. Хватило и детям и взрослым. Несколько вареников съела и  бабушка. Сморщенные руки, скрюченные пальчики, сколько всего они переделали за свою долгую жизнь. Расположившись на улице, под любимой вишней, мы попросили: 
- Бабушка расскажите, что нибудь про свою жизнь.
- А я вот про вишню вам и расскажу, сказала бабушка. Было мне лет 14 не больше. Жили мы вдвоем с мамой, жили бедно, и приличная юбка была у нас одна на двоих. Мама ее очень берегла и мне доставалось поносить ее раза два - три в году. Но зачастил приезжать летом  к нам в деревню, то ли писатель, то ли поэт, уже не припомню. Снимал он квартиру, т.е. половину хаты и что-то там сочинял. Часто беседовал со старыми людьми, слушал их песни и рассказы из прошлой жизни, и все записывал. Памятное лето было урожайным на вишню, и он попросил, чтобы я наварила ему вареников с вишнями. Примерно, как сегодня, улыбнулась грустно она. Я была девчонка бойкая и умелая. Сделав заготовку вишен, замесила теста, налепила вареников, но, так же как и у нас не хватило вишен, а потом теста. Вообщем вареники были на столе на лавках на подоконниках и на кровати. Наварила человек на десять. Подсушила, присыпала сахаром, приготовила вишневый сироп и с гордым видом пригласила постояльца.
Он ахнул, потом долго смеялся и благодарил меня. Угощал и нас и соседей. Я гордилась тем, что угодила писателю. Через несколько дней он принес,  какой-то сверток и протянул мне.
- Это тебе на новую юбку девочка.
Отрез был такой красивый, что у меня захватило дух. Поблагодарив, его я помчалась к матери умоляя ее,  по-быстрее,  пошить мне новую юбку. К выходным юбка была готова, и краше ее, как мне казалось, юбки на свете не было. У меня теперь своя, а не мамина юбка. И я уже почти невеста. Лето и осень юбка радовала меня  несказанно. Зимой понятное дело, я юбку берегла. Придет весна, опять буду носить. Весна пришла. На речке, что протекала недалеко за селом, сошел лед. Распогодилось и хозяйки понесли стирать на речку, натканное за зиму полотно, отсыревшие, иногда прокопченные  и пахнувшие сыростью рушники  и прочую нехитрую одежду. Навязав узел, и я пошла вместе со всеми. Заодно решила освежить свою красивую юбку. Мокрая юбка сверкала яркими красками и, кажется, была еще краше, чем сухая. Разбросав по лугу постиранное, мы озорничали и резвились, брызгая друг на друга холодной водой. Для того чтобы юбка моя быстрее просохла, я повесила ее на молодую вербу,  что склонилась над речкой. Через некоторое время все стали собираться домой. Я спустилась к берегу за своей юбкой. От увиденного у меня потемнело в глазах. Молодая верба не выдержав веса юбки, переломалась и юбку на вербовой ветке, понесло по течению. Она была уже почти посредине реки и плавно покачиваясь, плыла дальше. Я бросилась в  холодную воду, но ноги сразу свело судорогой и меня еле вытащили из воды. Горе мое было безутешным. И писатель тем летом не приезжал.  С тех пор вареники с вишнями я почти не ела, все уплывшая юбка стояла перед глазами, когда я их даже видела.