Счастливый день

   День  выдался на редкость удачным. Мы с внучкой вышли из музыкальной школы и решили прогуляться по скверу на Никитинской. У Маши состоялся первый маленький экзамен по музыке - прослушивание в подготовительной группе. Она хорошо подготовилась, но всё же переживала, призналась мне накануне, что боится. Из-за карантина, родителей, бабушек, дедушек в саму школу не пускали, поэтому мы сидели в холле и ждали наших шестилеток. Забавные они, эти детки-шестилетки. Пока ждут занятий, кто рисует, кто танцует, кто смеётся, а у кого-то короткий перекус.  Дети они всегда дети, хоть и музыкальные.
Однажды наблюдала, как два мальчика лет шести после сольфеджио пели вдвоем детскую песенку, что-то вроде "Василёк, василёк, мой любимый цветок" и спорили отчаянно: "Ты неправильно поёшь, надо вот так", "Нет, это ты неправильно поешь!". Их разобрали по домам родители, а то бы так и спорили малыши о музыке до глубокой ночи.
 Как-то наблюдала, как девочка лет двенадцати, подросток, села рядом со мной, уверенно разложила ноты на столе и давай отстукивать по столу, как по клавишам.  Быстро перебирала правой рукой, левой нажимала невидимые аккорды. Я заглянула краем глаза – похоже на Баха, но постеснялась спросить .  Девочка кинула на меня взгляд из-под бровей, сердитый такой – мол, не мешай заниматься!  Ей, девочке 2021 года и невдомёк, что я так же когда-то отстукивала на парте музыкальные произведения. 
Рядом с ней примостились ещё две девочки. Одна положила небольшой футляр  на стол, наверное, это была флейта, и затрещала без умолку: «Ой, я не знаю, как играть! Там одни  шестнадцатые, одни шестнадцатые! У тебя есть шестнадцатые? Ты как? Готова?» Подружка пожала плечами и ничего не ответила, а тараторка продолжила: «Ох, как я сыграю? Наверное, не сыграю! А, может быть, сыграю!»
 Кто-то несет бережно футляр со скрипкой, у кого-то на плечах  большой футляр с виолончелью. Вот мамочка с детками мал-мала-меньше ждет, когда оденется её сын. Они пристроили рядом со мной футляр с гитарой. Такие они необычные, дети в музыкальной школе.
На прослушивание дошколята пришли аккуратные, смирные. Педагоги забирали их  и вели за ручку куда-то на третий этаж, в зал, где стоит большой рояль, на котором им предстоит играть. Я только успела шепнуть Маше: «Не бойся, все тебя любят». Учительница улыбнулась и поддержала: «Конечно, любят!». Примерно через полчаса по одному вылетали с прискоками и радостными  воплями наши девчонки и мальчишки, размахивая папками с нотами.  Оценки им не ставили, но достижения трех месяцев учебы педагоги оценить смогли. Маша, хоть и волновалась, но сделала всё, как учили. Вышла на сцену, поклонилась публике, села, сосредоточилась, сыграла две пьески без запинки, снова поклонилась и  ушла. Летела моя «песенка», как на крыльях, с улыбкой от уха до уха  и криками радости на весь холл.
По поводу успешного экзамена, мы решили сходить в ближайшее любимое нами кафе «У Варвары», поесть  блинчики с яблочком и корицей (это Машеньке ),  и выпить чашечку душистого кофе  (это уже бабушке).
Ах, Никитинская, любимая моя улица в Воронеже! Сколько всего хорошего связано и ней, сколько добрых и милых сердцу  воспоминаний! Сколько людей… Как там у Пушкина:« Иных уж нет, а те далече, Как Сади некогда сказал!»
Сейчас под огромными старыми деревьями реконструировали детскую площадку  и качели-карусели не скучают, детки им не дают простоя и отдыха. Только огромная и травмоопасная горка возвышается на краю площадки, никто не съезжает по желобу вниз. Не продумали проектировщики до конца, а жаль. Любая мамочка или бабушка с одного взгляда способны оценить опасность и пригодность такого «объекта».
Самыми популярными аттракционами  на площадке стали батут, бревна на цепях и качели. На батут всегда очередь. Мы даже видели, как одна приличная интеллигентная бабушка попрыгала на нём под радостные взгляды малышей. Нам, бабушкам, иногда тоже хочется в детство.
Вот эта площадка и стала нашей с Машей целью. Однако, едва перешли мы по пешеходному переходу и ступили в сквер, как мой взгляд упал… Куда вы думаете? На столы с книжными развалами.  Я не могла оторваться. Это как клад искать. А вдруг? Вдруг где-то лежит она, заветная книга, которую я ещё не успела прочитать. Перебирала книги, ахала, когда увидела учебник английского языка для пятого класса за 1962 год, книги по матанализу, знакомые и милые сердцу учебники по высшей математике,  искала свое заветное… Маша стояла рядом и громко меня отчитывала: «Бабушка, у тебя итак полно книг. Зачем тебе ещё?»  На что я бубнила «Книг-то много, Маша, а …»
- А читать нечего, - услышала я продолжение своей мысли.
Я подняла голову и встретилась взглядом с женщиной моего возраста, которая тоже перебирала книги.  И все трое: я, женщина и продавец засмеялись.
- А вас Улицкая не интересует? Или Василий Аксёнов? – предложил продавец.
- Улицкая – нет, а вот Аксёнов… Что у вас есть Аксёнова?
Мужчина протянул мне книгу в цветном  жестком переплёте «Апельсины из Марокко».
- Да, беру. Сколько?
- Сто рублей.
Сто рублей! Это ли не клад? Сейчас на Ютюбе кто-то роется в старых гаражах, выискивая металл и машины,  кто-то, как Элла из Австралии, выискивает сокровища в выброшенных заевшимися австралийцами вещах. А я нашла книгу!
Сто рублей – и отличная книга 2000 года издания у меня в руках. Три повести, которые прославили Василия Аксёнова в шестидесятые годы: «Коллеги», «Звездный билет» и «Апельсины из Марокко». 
Первая повесть хорошо известна,  помню, как мы школьники горячо обсуждали в классе сюжет и героев одноименной картины «Коллеги», снятой в 1962 году. И так мне захотелось пересмотреть фильм... Молодые Василий Лановой,  Василий Ливанов, Олег Анофриев… Совсем молодые! В картине они рассуждают о том, вспомнят ли их потомки?  Действие происходит в 1956 году. А потомки ведь - это мы! За нами самими уже череда потомков. Они-то вспомнят нас, нашу жизнь? Как вспомнят? Поймут ли? Поймут ли нас, живших совсем в другой стране, в другом детстве, не похожем на их? 
Вечером нашла я этот старый замечательный  фильм и посмотрела его с огромным удовольствием на одном дыхании, чего и вам желаю! Тем и закончился мой счастливый день. Один из многих...