Глава 3. С затвором на боку

     Зимой 1942 года на вокзале дети впервые за долгое время увидели свою мать. Это был какой-то большой железнодорожный узел. Скорее всего, Армавир. Рельсы и паровозы – это было знакомое и понятное, а женщина, которой их передали, казалась им чужой. Братья её совсем не помнили. Первые три месяца Владилен не мог её называть мамой. И не только мамой. Он просто никак её не называл. Но всё-таки это была мама, а также «зам финансовой части стрелковой роты».  Поэтому семья поехала прямо на фронт.
     Когда часть наступала, за ней оставался всегда какой-то обоз, напрямую не принимавший участия в боевых действиях. С этим обозом и перемещали братьев. И им всегда было, чем заняться. Например, они жгли костры. Владилен развинчивал патроны и сыпал порох в огонь. Лишь однажды всполох порохового пламени опалил ему брови. Но он не прекратил свои опасные игры, потому что это было красиво, почти волшебно. В то время это были лучшие его игрушки.
     В детстве многое воспринимается по-другому. Всё, что происходит вокруг, кажется естественным. Так и братья смотрели на горящие после только что оконченного боя строения, как на обычный пейзаж. Тем более, что рядом с ними у костра сидели друзья. Настоящие взрослые друзья. Такие, как старший сержант Матлахов. Владилен запомнил его очень хорошо. И Матлахов тоже запомнил Владилена. Когда братья вместе с матерью покинули действующую армию и уехали к родственникам в Полтаву, старший сержант Матлахов продолжал свой воинский путь, не забывая писать Владилену письма с фронта. А дошёл он до самого Берлина, став старшиной. Матлахов там и погиб, под Берлином. Прямых сведений об этом не было, но почему-то Владилен был абсолютно в этом уверен.
     Так получилось, что письма сержанта Матлахова, адресованные Владилену, читал не только он. Эти живые весточки с фронта пользовались большой популярностью – у бабки собирались подруги, и они зачитывали письма вслух. Обсуждая, сочувствуя и переживая. К сожалению, письма остались в Полтаве и дальнейшая судьба их неизвестна.
     Не так давно отец пробовал разыскать Матлахова в интернете, но данные о нём оказались слишком скудными, чтобы найти хоть какую-то информацию. Осталась только память о том, какой заботой солдаты окружили двух мальчишек. Прежде всего, их одели в настоящую форму с погонами. Владилен носил на боку затвор – это было его «военное оружие». И сам он себя чувствовал чуть-чуть военным. А может, и не чуть-чуть, потому что война была вокруг него. Заполняя всё пространство то свистом пуль и разрывами снарядов, то кочевой жизнью обозов, то яркими праздниками, когда часть вступала в очередной освобождённый город.
     Отец помнит, как в честь взятия Ростова был устроено большое торжество с салютами. Их часть как раз остановилась в Ростове, и он гордо расхаживал со своим затвором на боку и в форме с погонами. Праздник оказался с сюрпризом, потому что неожиданно к ним приехал Николай. Он захотел восстановить отношения с бывшей женой, воссоздать семью. Но Полина отказалась наотрез, несмотря на то, что нужно было растить двоих сыновей. А она тогда была фигуристой красавицей в военной форме. На неё многие обращали внимание. Но гордость и бешеный темперамент не дали ей переступить через обиду. Николай уехал ни с чем.
     А Владилен получил тогда неожиданный подарок – целый вечер наедине с отцом. Они просто беседовали. Николай рассказывал, что у него была очень бурная жизнь, говорил, что было бы неплохо это как-нибудь записать. Получилась бы интересная книга. Но эта мечта его так и не реализовалась.
     А Полина, при всей своей гордости понимая, что прокормить и вырастить двоих сыновей проблематично, задумала отправить Владилена в недавно появившееся Суворовское артиллерийское училище. К тому времени Владилен уже два месяца отучился в школе в освобождённом Армавире. Но потом фронт передвинулся, их часть поменяла свою дислокацию, и учёбу пришлось прервать.
     Появившийся шанс нельзя было упускать и здесь же, в Ростове, она и попробовала всё устроить. Владилена она привела сразу в кабинет к генералу, который суровым голосом начал рассказывать, какая хорошая у них в училище математика… Ещё запомнилось название «Чугуевское». Но Владилен тогда ещё не знал, кто такой Суворов. Может, поэтому ему не хватило стойкости. Не дожидаясь окончания разговора, он побежал прочь от грозного генерала обратно к маме… С идеей вырастить из сына военного Полине пришлось расстаться. 
     Линия фронта тем временем неумолимо ползла на запад. После взятия Полтавы Полина перевелась туда на работу в военкомат и наконец покинула действующую армию, увозя сыновей в мирную жизнь.