Константин или загадка родового имени

Взявшись изучать родовую ветвь по линии отца моей мамы, Константина Сергеевича  Каурцева, я оттолкнулся от уже известных мне фактов: отец Константина, Сергей Николаевич, врач; выпускник Казанского Императорского университета; сын священника из села Лещиново.

В Лещинове я побывал, но кроме прикосновения к храму, который построил и в котором служил мой прапрадед, никакой дополнительной информации я не смог узнать. На то время я знал, что у Сергея Николаевича было десять братьев и сестёр а одного из старших братьев звали Константин. "Скорее всего мой дед был назван в честь своего дяди, Константина" - подумал я. Такое бывает и, не придав сему большого значения, я продолжил свои поиски дальше.

Как-то, забив в строку поисковика полное имя прапрадеда, я случайно наткнулся на статью некоего господина из Подмосковья под названием "Загадка фрески". В статье он повествовал о своем прадеде, Каурцеве Василие Николаевиче, и о происхождении последнего из семьи священника села Лещиново. "Есть!" - проносится мысль в моей голове - "Это потомок старшего сына Николая Ивановича!" Но автор статьи не указал своих координат и значит я не могу с ним связаться...

Прошло некоторое время и в семейном дереве, составленном мной больше десяти лет назад на одном из ведущих генеалогических сайтов, произошло совпадение и как раз по Василию Николаевичу. Подтвердив это совпадение, я обнаружил, что это и был автор той взволновавшей меня статьи. Я конечно сразу ему написал и через несколько месяцев получил вполне доброжелательный ответ. Геннадий, так звали автора, правнук Василия Николаевича по дочери Наталье, поведал мне семейную легенду о появлении Василия в Сибири, о его труде учителем, семье, детях и всех их потомках. Мы стали переписываться, обмениваться семейными фотографиями и найденными документами. И так я узнал, что у Василия и его жены Татьяны было десять детей и только семеро из них выжили: Апполон (1902гр), Константин (1904гр), Наталья (1905гр), Екатерина (1907гр), Тамара (1914гр), Николай (1916гр) и Ольга (1917гр). Я сразу отметил для себя, что нашим предкам нравилось имя Константин, раз это имя повторяется.

Дальше больше! Получаю электронное оповещение о новом совпадении по семейному дереву! На этот раз по Святославу Николаевичу. Мгновенно подтверждаю это совпадение и связываюсь с человеком, управляющим семейным деревом, в котором значится Святослав. Им оказывается молодая девушка из Москвы по имени Ольга, праправнучка Святослава. Через неё узнаю о продолжателях рода Святослава Николаевича и знакомлюсь с здравствующими из них. Святослав Николаевич был священником, после смерти отца в 1908 году занял его место в церкви. У Святослава было четверо детей: Мария (1896гр), Виктор (1898гр), Александра (1900гр) и Константин (1904 гр). И снова имя Константин! Это уже не случайность! Три брата Василий, Святослав и Сергей назвали своих детей Константинами. Это уже "константа", то есть постоянная величина и, определённо, в этом родовом имени кроется какая-то загадка...

Тем временем я обрёл много новых родственников. Жизнь их раскидала по разным уголкам необъятной матушки Руси, они проживали в Москве и Подмосковье, на Алтае и в Иркутской области. Хорошо бы с ними общаться, а ещё лучше создать общую группу в мессенджере. Что я и делаю! Новая группа пополняется новыми её членами. Кто-то пригласил того, с кем был на связи, а кто-то нашелся впоследствии.

Мы не однократно обсуждали в группе загадку имени Константин и пришли к общему выводу, что, наверное, с Константином Николаевичем, в честь которого братья назвали своих детей, связана какая-то история. Вероятно, что братья любили Константина и гордились им, а он предположительно умер молодым. На этом и остановились.

Из дела моего прадеда Сергея, о Константине Николаевиче, я знал немного: год его рождения 1869 и что он обучался в Томском Императорском университете. С последнего я и начал свои поиски. Написав по электронной почте в университет, я получил координаты Томского архива. Обратившись в архив я узнал, что у них находятся на хранении дела двух студентов Каурцевых: моего прадеда Сергея а также и Константина. Заказав копии обоих дел я с нетерпением ждал результатов. Томский архив работает четко, за что нужно отдать ему должное. В течение месяца с момента моего первого обращения мне были предоставлены ссылки для скачивания копий. Дело Константина было намного больше по объёму, чем дело Сергея. Оказалось, что Сергей, проучившись четыре года в Томске, перевёлся в Казань, чтобы быть поближе к дому. Оба брата учились на медицинском факультете. Константин был старше Сергея на три года. Он, окончив в 1883 году Тихоновское духовное училище в Пензе а в 1889 Пензенскую духовную семинарию, поступил в Томский университет, который окончил с отличием в 1894 году. В документах, копии которых я получил, хранились дипломы полученные Константином в семинарии и в университете. Отличник, гордость семьи, дипломированный лекарь и внешне был очень привлекателен! О последнем я мог судить по фотографии на университетском дипломе. На этой фотографии запечетлён коротко постриженый, с аккуратной бородой и усами, с умным взглядом, облачённый в студенческий сюртук молодой человек перед которым только открывалась дорога в жизнь. И в эту жизнь он вступал уверенно, с отличным багажем знаний, держа в руках престижный диплом лекаря!

Константин был полон стремлений рисковать собой, помогая людям. Об этом свидетельствует прошение, написанное его собственной рукой, на имя ректора с просьбой направить его в готовящуюся экспедицию врачей на борьбу с эпидемией холеры. По окончании университета Константин, ввиду полученной им ссуды на обучение, был обязан отработать в Сибири шесть лет. Дело заканчивается тем, что Константин, получив диплом, отправляется на побывку домой в Лещиново.

И всё? Никакой ниточки для дальнейших поисков? Может он получил направление куда-то? Ничего...

Как искать дальше? В какие архивы обращаться? Сибирь то велика!

Подумав, я написал обращение в Томскую группу в фейсбуке, в надежде, что случайно кто-то из потомков или их знакомых обратит внимание на знакомую фамилию. Результат превысил мои ожидания! Одна из пользователей группы в комментариях к моему посту опубликовала скрины с номерами дел нашего Константина, которые она обнаружила на сайте Красноярского архива.

Вот это удача! Мир не без добрых людей!

Покорнейше благодарю её, а сам быстро набираю текст и посылаю запрос в Красноярский архив. Дальше всё пошло по накатанной схеме: подписание договора, оплата услуг архива и ожидание копий тех самых дел. Но в этот раз я наткнулся на  подводные камени. Оказалось, что архив не делает электронных копий, а посылает заверенные ксерокопии обычной почтой. На обычную почту у меня надежд было мало, так как послания медленно идут да и часто теряются. От услуг курьерской почты тоже пришлось отказаться после почти месячного ожидания пока те заберут документы. Вконце концов, обратившись снова к коллективному разуму генеалогов из группы фейсбука, получаю рекоммендацию на местного Красноярского генеалога. Связываюсь с ним и в течение нескольких дней получаю через него сканы заказанных мной дел! С удовольствием порекоммендую читателям этого парня. Он мне помог дважды и его услугами я остался очень доволен!

А вот что происходило с нашим Константином дальше.

Получив направление в Ачинскую тюремную больницу, Константин отправился в Красноярский край и 22 декабря 1894 года принял там дела. А уже конце 1895 года в городе Канске освобождалось место городского врача. Константин подал прошение на перевод и 1 января 1896 года получил новое назначение и перебрался из Ачинска в Канск. 25 августа 1896 Константин венчался с восемнадцатилетней дочерью священника, Анфисой Евгеньевной Репьевой, в Покровской церкви с. Покровского (Тарутино) Ачинского округа.

3 июля 1897 года Канским полицейским надзирателем Чернушкиным на Константина Николаевича был составлен рапорт о нанесении Чернушкину оскарбления. Надзиратель утверждал, что Канский врач Каурцев на базарной площади прилюдно обозвал его сволочью и палачем. В деле также имеется и заявление Константина Николаевича, говорящее о том, что надзиратель плюнул в его сторону в момент, когда Константин Николаевич проежзал мимо с извозчиком. Разозлившись на такую выходку надзирателя, Константин Николаевич действительно однократно обозвал надзирателя сволочью, но не останавливаясь, проследовал сразу в полицейский участок. Этому инциденту предшествовал другой случай. Константин Николаевич стал свидетелем нанесения ударов плетью арестанту надзирателем Чернушкиным. Арестант был приговорён к тридцати ударам, львиную долю из которых вызвался нанести Чернушкин вместо тюремного палача. И нанёс он их с особой жестокостью о чём в последствии хвастался. Константин Николаевич доложил окружному исправнику о факте истязания арестанта, после чего приобрел в лице Чернушкина своего врага.
Истязание арестанта произошло за две недели до происшествия на базарной площади. Чернушкина разозлила жалоба врача исправнику и он даже высказался при свидетелях, что с удовольствием бы выпорол плетью и самого врача.
В своём заявлении Константин Николаевич описывал с какой жестокостью надзиратель приводил в исполнение наказание плетью и обвинил Чернушкина в превышении должностных полномочий. Протокол надзирателя Чернушкина был завизирован Канским окружным исправником "оставить без последствий так как виноват сам надзиратель".

13 июля 1897 года у Константина и Анфисы родилась дочь Тамара. А уже 12 апреля 1898 года Константин в возрасте 28 лет скоропастижно скончался от "истощания и упадка сил вследствие психического растройства и органического порока сердца". 15 апреля Константин Николаевич был погребён на Канском городском кладбище.

Весть о смерти Константина несомненно стала ударом для всех родных. Гордость семьи, дипломированный врач, пример для подражания для братьев и так рано ушёл, не успев даже увидеть первые шаги своей ещё совсем крохотной дочери. А всему виной были слабое сердце и напряженная работа.

Первым из братьев называл своего сына в честь Константина Святослав, следом за ним лишь с разницей в месяц Василий а позже своего первого и единственного сына и младший брат Сергей. Анфиса же подала прошение на получение пособия по потере кормильца, которое ей было выдано по закону в размере последнего оклада супруга. Это прошение и послужило для меня источником информации о семье Константина. Больше сведений об Анфисе с Тамарой в деле не было. Лишь в 1917 году Тамара снова появляются на виду. Из её дела я узнал, что Тамара работала машинисткой в Енисейской губернской управе и продолжила после революции работать писцом в земской управе. А в 1920 году подала заявление на отпуск в связи с уходом за больными матерью и сестрой. Дальше следы потомков Канского врача Константина Николаевича Каурцева теряются...

После проведения такого непростого поиска у меня конечно появилось некое чувство удовлетворённости от раскрытия ещё одной страницы семейной истории. Но нет радости от успеха, она омрачена трагической судьбой моего двоюродного прадеда.

В любом случае исследование не будет закончено до тех пор, пока не найдутся потомки Константина Николаевича и мне не удасться, пообщавшись с ними, передать им собранную мною информацию о их славном предке.