Рождение армии Победы

Среди наиболее известных историков, рассказывающих о Второй мировой войне, особое место занимает кандидат исторических наук, автор нескольких книг о войне, Алексей Исаев. Его можно увидеть в документальных фильмах, передачах на радио и в интернете, различных семинарах.  Я уже много лет слушаю его выступления. Удивляет его продуктивность, доскональное знание многих сражений, причем о них он говорит, исходя как из наших архивных документов, так и немецких.

На днях в передаче радиостанции  «Говорит Москва» он ответил на вопросы ведущего Леонида Володарского на тему: «Как Красная армия, потеряв в боях 1941 года большое количество солдат и офицеров, а также несколько миллионов бойцов в качестве военнопленных, сумела уже в декабре этого же года отбросить немецкие войска от Москвы на 100-300 км,  пополнить ряды и начать побеждать, уже через год нанеся вермахту серьезное поражение под Сталинградом?».

Исаев признался, что кадровая Красная армия, которая создавалась перед войной, почти вся полегла в боях или попала в плен уже к концу 1941 года.  Но принятые еще в первый день войны решения верховным руководством  о призыве сразу 14 возрастов призывников явились не только свидетельством огромного горизонта планирования Сталина, но и позволили начать мобилизацию и формирование новых воинских соединений сразу же после нападения немцев.  И если в победе под Москвой они сыграли  не очень большую роль, столицу в основном отстояли дивизии из Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии, то их роль в дальнейших успехах Красной армии невозможно переоценить.  Исаев согласен с тем, кто победу в войне обеспечили вчерашние десятиклассники.

Мне сложно будет соблюсти хронологию, так как Исаев в основном отвечал на вопросы ведущего, и я именно в таком виде их конспектировал.

Что же принес год 1942 в изменение тактики действий РККА? Ведь все в один голос говорят, что в истории нашей страны он был самый тяжелый. И хотя немцев удалось отогнать от Москвы, но они продолжали блокировать Ленинград, захватили Крым, рвались к Волге и на Кавказ.  Если бы им удалось прервать сообщения с Баку и захватить бакинские нефтепромыслы, Красная армия лишилась был нефтепродуктов, тех стратегических запасов нефти, которые были, не хватило бы надолго. Поэтому над нашей страной нависла серьезная угроза.

Но в этих условиях РККА продолжала сражаться, внося изменения в состав своих подразделений, изучая опыт немцев, в том числе по захваченным у них документов.  Одним из таких новшеств в тактике явилось создание мобильных артиллерийских дивизий, которые можно было в быстром темпе перемещать вдоль линии фронта и артиллерийским огнем помогать отражать атаки противника.  Немцы, в свою очередь оценили это новшество, сформировав одну такую дивизию, не смогли оценить её преимущества, и отказались от этой идеи. А в нашей армии такие дивизии прижились и показали свою эффективность, особенно на заключительном этапе войны.

Второе новшество, которые появилось в 1942 году, это штурмовые подразделения.  Они никак не выделялись какое-то время, просто в каждом полку  один из батальонов формировался из молодых, но сообразительных бойцов, и он выполнял роль своеобразной иголки, за которой в атаку устремлялись остальные батальоны. Эти штурмовые подразделения шли сразу за валом огня при артиллерийской подготовке, захватывали траншеи первой линии обороны немцев, и за ними в оборонительные порядки немцев врывались  бойцы остальных частей полка. В дальнейшем они  превратились в штурмовые инженерно-саперные бригады – ШИСБр.  Всего в Красной армии таких бригад было в пределах 20-22, их численность была около 2 тысяч бойцов и командиров.   Казалось бы, что потери среди личного состава таких подразделений  должны быть очень велики, но статистика показывает, что это не так. Безвозвратные потери за 2 года войны составили всего 12 тысяч человек, общие потери, включая раненных, заболевших и т.д. составил 47 тысяч. Это намного меньше, чем в других строевых частях.  Например, во время боев под Сталинградом за сутки боя выбывали из строя целые дивизии, а это примерно 10 тысяч человек. Так что опытные, обстрелянные бойцы несли намного меньшие потери, чем прибывающие на фронт необстрелянные новобранцы.

Позже в составе этих бригад появились танки, занимающиеся разминированием, и огнеметные танки, а среди оружия вместо громоздких противотанковых ружей появились ранцевые огнеметы, весьма эффективное средство против танков немцев.

Война внесла свои коррективы и в тактику прорывов. По существующей в РККА перед войной  доктрине ширина прорыва должна составлять не менее 30 км, чтобы  артиллерийский огонь с флангов прорыва не наносил урон атакующим частям.  Но война показала, что на такую ширину прорыва требуется очень большое количество войск, артиллерии, танков.  Но более опасен не фланговый огонь, а артиллерия, бьющая по наступающим войскам.   И тогда ширину прорыва сократили  до 10-15 км, насытив её всеми необходимыми средствам. А прорвав на всю глубину обороны с помощью королевы полей – пехоты, вводили в прорыв танковые части, которые наносили удар по тылам противника, сея панику.  Одновременно ширину прорыва увеличивали за счет атак по флангам.

В истории войны есть два случая, когда через такие небольшие по ширине прорывы за короткое время смогли уйти в рейд по тылам противника сразу по две танковых армии.  Первый случай под названием «Колтовский коридор» произошел в 1944 году во время Консунь-Шевченковский операции. А второй случился во время прорыва обороны немцев на Зееловских высотах в 1945 году. Командовали войсками фронтов в этих случаях маршалы Конев и Жуков.

До конца войны оба  знаменитых маршала – Жуков и Конев,  отстаивали свою тактику действий во время прорыва. Жуков предпочитал вводить танки только тогда, когда оборона противника пехотой прорвана на всю глубину, и тогда танки не несут потерь, а Конев пускал танки чуть раньше, они являлись своеобразными допрорывателями прорыва. Да, за танками пехотинцы охотнее шли в атаку, но  потери среди танкистов ослабляли мощь танкового рейда по тылам.

А вот у немцев была другая тактика. Можно видеть по многим кинофильмам про войну, что немцы пускали вперед танки,  а за ними на некотором отдалении шла пехота. Но при наличии крепкой противотанковой обороны второй половины войны потери немецких танков были очень велики, что и показала битва под Курском.  Зная такую тактику немцев, танки можно было остановить минированием поля боя, а остановившиеся после повреждения ходовой части танки становились легкой добычей артиллеристов.

Эта немецкая тактика хорошо себя показала во время блицкрига в Польше и Франции. Войска этих стран не имели хорошей противотанковой обороны. Тоже самое было и у нас в первый год войны. Немецкие танки шли вперед, выявляли огневые точки в обороне и артиллерийским огнем подавляли их. А шедшие за ними пехотинцы боролись лишь с остатками защищавшихся солдат.

Но к 1942 году в нашей армии смогли насытить противотанковыми средствами стрелковые дивизии, и легкие танки немцев Т-II, средние танки Т-III становились легкой добычей даже противотанковых ружей.  Поэтому к 1943 году немцы увеличили лобовую броню своих танков Т-IV и создали тяжелые танки Т-V и Т-VI, с которыми наша противотанковая артиллерия не могла справиться, а маневренные танки Т-34 могли поразить их только в бортовую броню с небольшого расстояния (500-600 метров), в то время как немцы расстреливали наши танки с дистанции 1,5-2 км. Именно этим объясняются большие потери наших танков под Прохоровкой.

Но наша армия нашла выход. Появились танки Т-34-85, где пушка могла пробивать броню немецких танков на более далеких расстояниях, танки ИС-1 с 100 мм пушкой, самоходки СУ-100 с такой же пушкой (вспомните фильм «На войне как на войне», где экипаж лейтенанта Малешкина расстреливал с такой самоходки немецкие «Тигры»), а затем и танка ИС-2 с 122 мм пушкой. Еще более грозным оружием против «Тигров» и Пантер» стала СУ-152, болванка которой буквально сносила башни немецких танков. Не зря эту самоходку прозвали «зверобой».

В 1942 году произошла реорганизация наших войск, кроме артиллерийских бригад и дивизий появились танковые бригады и корпуса, стрелковые бригады, а также началось формирование воздушных армий. До этого авиация была в составе фронтов и перебросить её на другие участки огромного Восточного, по терминологии немцев, фронта было сложно. А вот воздушная армия под единым командованием могла оперативно реагировать на просьбы командующих фронтами.  Уже в Курской битве участвовали воздушные армии в количестве тысячи самолетов, а под Берлином в одной воздушной армии насчитывалось 3 тысячи самолетов (истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков).

Но все это отнюдь не сразу, как по мановению волшебной палочки произошло. Такие метания в танковых войсках и авиации были с августа 1941 года по май 1942 года, и затем лишь совершенствовалась структура и тактика применения танков и авиации.

Исаев выделяет еще одну новую форму применения огневой мощи – широкое применение минометов. Вначале это были 80-мм, а к концу войны – 160-мм минометы,  которые своим огнем буквально складывали многоэтажки в немецких городах и особенно в Берлине, который немцы отчаянно защищали.

Увеличивалась подвижность войск, особенно после того, как в СССР стали поступать ленд-лизовские автомобили. К концу войны в Красной Армии было свыше 600 тысяч автомобилей, и мобильность войск резко возросла. Не хватало лишь бронетранспортеров, наша промышленность их не выпускала, а из США их поступало мало. Но наши бойцы и здесь нашли выход.  Они стали передвигаться на самоходках СУ-76, у которой был открытый верх.  Вообще на некоторых снимках той поры  видно, как солдаты буквально гроздями облепляют американские «студебеккеры», где было толстое железо даже на крыльях колес.

Стала широко применяться радиосвязь. Возникла даже своя отрасль разведки – радиоразведка, когда противника вводили в заблуждение, оставляя в местах прежней дислокации радистов, почерк которых знал противник, а сами войска перемещались в другое место, и неожиданно для врага начинали наступление.

К концу войны в Красной армии действовали 7 гвардейских корпусов кавалерии, выполнявших роль мобильных подразделений. В составе их были свои танки, артиллерия, стрелковое оружие и пулеметы, это значительно увеличивало их пробивную силу, особенно в условиях нашего господства в воздухе.

Исаев отмечает еще одну особенность последнего периода войны – сокращение численности бойцов в стрелковых дивизиях с 10 тысяч по штату до 4-5 тысяч. Он объясняет это тем, что объединение двух таких вроде как неполноценных дивизий в одну могло привести к неразберихе, выводу за штат многих опытных командиров дивизий и их штабов, и от этого отказались, тем более что такие дивизии выполняли все приказы командования.  Солдаты и командиры научились бить врага не числом, а уменьем.

За годы войны значительно вырос командный состав рот, батальонов, полков. Вырос не в прямом смысле, а их боевое мастерство, они научились проявлять инициативу, не дожидаясь команд сверху.  А вот во время обороны Севастополя такого еще не было. Оборона города была построена на мощной артиллерии как на земле, так и с кораблей. Фельдмаршал Манштейн, который штурмовал Севастополь, писал позднее, что если бы защищавшие город  чаще переходили в контратаки после артобстрела своих батарей, он мог бы и не взять Севастополь.

А вот научившиеся воевать бойцы РККА во время штурма города Познань, превращенную в крепость, проявили инициативу, и небольшими силами сумели вывести из строя артиллерию и пулеметы фортов, просачиваясь к ним небольшими группами и заливая внутрь через вентиляционные отверстия горючую жидкость и поджигая её.  Немцы тут же сдавались.

Даже в последний год войны в войска поступало пополнение, в том числе из западных районов Украины, которые вошли в состав СССР лишь в конце 1939 года. Среди новобранцев были замашки националистов, их так и называли – «бандеровцы», хотя они не были в войсках ОУН по малолетству. Таких новобранцев направляли на 2-3 человека в крепкие по составу роты и батальоны, и замашки их быстро проходили.

Исаев сказал, что не только наша армия училась  у немцев, но и немцы у нас. Но если те просто копировали, то наши, взяв приемы боя и тактику немцев,  развивали её дальше.  Страна много делала для своей армии, бойцы были хорошо обмундированы, сыты, и поэтому проявляли большую самоотдачу.  Иногда даже через чур увлекались количеством той же артиллерии во время наступлений. Считается, что сокращение количества стволов артиллерии процентов на 10-20 при увеличение темпа стрельбы по разведанным целям могло дать такой же эффект, как и 300 стволов на 1 км фронта при наступлении на Берлин.

Общепризнанно, что Красная Армия периода 1945 года была самой сильной в истории человечества. Не зря ярый антисоветчик Уинстон Черчилль, когда ему доложили о соотношении сил между  союзниками и нашей армией на заключительном периоде войны, отказался от своей авантюрной операции «Немыслимое», о которой у меня есть отдельный материал. http://proza.ru/2021/03/11/442