Северные ленты или Метель в сочельник Ч. 3, гл. 22

Глава двадцать вторая

Алексей встретил утро у Тамары, теперь она проживала на северо-западной окраине Ленинского района в Елшанке, в съёмном деревянном доме по Московскому шоссе, своё название этот бывший посёлок, ставший теперь частью города, получил от одноимённой реки, протекающей по его территории. В сороковых годах здесь обнаружили крупные запасы природного газа, и в правительстве приняли решение о строительстве газопровода «Саратов-Москва», который стал одной из первых советских послевоенных строек. Началось развитие микрорайона, здесь появились новые дома, газовые вышки, поликлиника, библиотека, заработала птицефабрика, была реализована программа телефонизации, местное население с оптимизмом смотрело в будущее, но тут грянула горбачевская перестройка, а вслед за ней – развал Советского Союза и гайдаровские реформы. В результате Елшанка превратилась в самое неблагополучное место в городе, одна проблема накладывалась на другую: отопление не работало, из-за массовых прорывов водопровода вода начала подмывать фундаменты многих домов, а берега реки и прудов в её пойме были так загажены, что подойти к ним не представлялось возможным. Вдобавок ко всему этому уровень преступности здесь достиг просто небывалых масштабов: квартирные кражи, пьяные драки и разбой стали обыденным явлением в этих краях. Вот сюда и попала Тамара после того, как съехала из дома Ольгиных.

Все родственники и знакомые её убитого мужа покинули Саратов: кто вернулся в Азербайджан, кто уехал искать свою удачу в другие города Российской Федерации, а она вместе со своей дочкой Лейлой оказалась брошенной на произвол судьбы. Вероятно, кто-то другой, попав в подобную ситуацию, опустил бы руки, сломался, но Тамара оказалась не из таких, все деньги, которые у неё оставались, вложила в дело – снова начала цветочный бизнес фактически с нуля. Было трудно, но женщина не унывала, возносила молитвы Аллаху, и верила, что придёт время, всё изменится в одночасье, поэтому, когда в павильоне внезапно появился Ольгин, ей стало ясно, что, наконец-то, пробил её час.  Ключи к сердцу преуспевающего бизнесмена подобрались без труда, теперь он был в её доме, и она могла манипулировать им так, как считала нужным. По его собственной инициативе они вдвоём навестили в больнице Лейлу, девочка была очень рада снова видеть доброго Дядю Лёшу, который привёз ей  конфет с фруктами, и просила его приходить к ней ещё, вызвав тем самым слёзы умиления у своей мамы. После больницы Алексей проводил Тамару до павильона, пообещав снова вернуться к вечеру.

- Вы больше не будете жить в этой дыре, я обязательно заберу вас обоих к себе! – сказал Ольгин, касаясь её губ.
- Но как это воспримет твой отец?- последовал в ответ резонный вопрос.
- Нормально воспримет, у меня всегда были с ним добрые отношения, он отнесётся к моему решению с пониманием и примет его! – поцеловав Тамару на прощание, её новый бойфренд покинул Привокзальную площадь, дошёл до автобусной остановки и из ближайшего таксофона позвонил Егору Борисову.
 - Лёха, ты куда пропал? – услышал он взволнованный голос своего первого заместителя, - Мы тут волнуемся, мне Фёдор рассказал про то, как вы ездили за цветами и про эпизод, который там произошёл. Ирина места себе не находит, плачет…
- Егорка, со мной всё в порядке, - успокоил его  Ольгин, - сегодня я на работе не появлюсь, исполнять свои обязанности поручаю тебе, надеюсь, справишься.
- Справлюсь, не вопрос, будут ли ещё какие-нибудь распоряжения?
- Нет, не будут, позже обо всём расскажу. Увидимся!

Закончив разговор, Ольгин сел в первый подошедший  автобус, занял сидение у окна и всю дорогу до дома смотрел на белые от снега городские улицы. Ему вдруг снова вспомнилась встреча с Аркадием Северным у пивного ларька рядом с парком Липки в уже далёком 1984 году, его рассказ о реке с быстрым течением и о том, что порой остаётся всего лишь несколько секунд для того, чтобы выбрать в какую сторону повернуть лодку. «Вот я уже и выбрал это направление, - подумал Алексей, выходя на своей остановке, - теперь, как бы уже ни хотелось, повернуть назад невозможно!».

Он застал отца дома  сидящим за столом, который был ещё со вчерашнего утра приготовлен к празднованию дня рождения Пантелеевой, под его глазами были тёмные круги от ночи, проведённой без сна.

- Алёша, слава Богу, ты вернулся, - с облегчением вздохнул Антон Сергеевич, - я уж не знал, куда деваться и звонить. Что случилось?
- Ничего не случилось, просто так сложились обстоятельства, я через несколько часов снова уеду и вернусь домой  не один!
- С Ириной? 
- Нет, папа, я не буду с ней жить, моей женой станет другая женщина.

Услышав  это, Ольгин-старший некоторое время молчал, осмысливая сказанное сыном, затем зажёг сигарету, закурил и, волнуясь, произнёс:

- Ты просто ошеломил меня. Хорошо, путь так, но кто же тогда эта твоя другая женщина?
- Тебе она знакома. Это Тамара – та самая, что жила в квартире Стаканыча над нами.
- Тамара?! Та черномазая тварь, муж которой устраивал концерты у нас во дворе, а её дочка убила Дымка?!
- Да, папа, она.
- Сынок, у тебя, наверно, помутнение разума, ты перетрудился на работе в студии, присядь, успокойся, выпей воды!
- Нет, папа, я спокоен. Сегодня вечером Тамара приедет жить к нам, Лейла будет немного позже, как только её выпишут из больницы. Прошу отнестись к ним с уважением!
 - Настаиваешь на этом? - сделав ещё несколько глубоких затяжек, отец затушил сигарету, затем встав со стула, продолжил, - Я не могу на это согласиться!
- Ты мне говорил, что я всегда могу привести сюда женщину, с которой захочу строить совместную жизнь, и что одобришь любой мой выбор!
- Да, говорил, но такой выбор не одобрю никогда!
- Тебе придётся – это моя личная жизнь!
- Нет! –  вскричал Антон Сергеевич и  неожиданно со всего маху стукнул по столу, - Пока я жив – ноги их здесь не будет!

На Алексея это произвело впечатление, но отступать было уже некуда,  решительным голосом он ответил своему разбушевавшемуся отцу:

- В таком случае здесь не будет и меня!
- Можешь делать всё, что хочешь, но с ними жить в этой квартире я тебе не позволю!
- Отец, хорошо подумай о том, что сейчас делаешь, если я сейчас уйду, то никогда уже не вернусь!
- И не надо! Я смогу сам себя обеспечить всем необходимым, а стану совсем старым – не беда, подрастёт Артём – он не позволит мне пропасть. Да, правильно тебя Наталья назвала когда-то жалким ничтожеством, ты такой и есть, раз позволил себя захомутать этой  шлюхе!
- Довольно, прекрати на меня орать, говорить нам больше не о чем. Немного позже я приеду, чтобы забрать свои вещи и вернуть тебе ключи от квартиры. Прощай, у тебя нет больше сына!
- Скорее всего, у меня его никогда и не было! – хрипло ответил Антон Сергеевич, но Алексей, уже не слышал этих слов: громко хлопнув входной дверью, он спустился вниз и вышел на улицу, столкнувшись под окнами со Стаканычем. Старик возвращался из магазина, гордо размахивая полиэтиленовым пакетом, в котором угадывались очертания ёмкости со спиртом «Royal», к этому времени уже успевшим получить в народе прозвище «Рояль» и в придачу к нему буханки ржаного хлеба.

- Ну, ты даёшь, Алёша! – прошамкал его сосед своим беззубым ртом, - зачем так ругаешься со своим отцом, вас обоих на улице слышно!
- Больше этого не будет, Захар Иванович, я переезжаю.
- Переезжаешь? А что так?
- Женюсь.
- Женишься?! Правильно, давно пора, такому мужчине как ты не пристало быть одному, от всего сердца тебя поздравляю, и сегодня вечером обязательно выпью за твоё семейное благополучие!
 - Может быть, ещё увидимся! – Ольгин пожал своему собеседнику руку и быстрым шагом пошёл  прочь, размышляя о том, удастся ли погрузить швейцарский сейф в «девятку» Фёдора, когда придётся забирать его из квартиры отца.

Внезапно остановившись на шумном перекрёстке, он почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел  мать, Зинаида Сахмановна стояла в том же платье и платке, в каком была похоронена, с совершенно белым лицом, искажённым от гнева. На голове Алексея зашевелились волосы, когда она подняла правую руку с вытянутым вперёд указательным пальцем и страшным голосом произнесла:

- Слово! Ты давал мне слово!

Он открыл рот, чтобы закричать, но перед ним уже никого не было. В Саратове шёл снег, приближался 1993 год…
 
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ