Я буду ждать на темной стороне. Книга 1. Глава 25

Прибыв домой далеко не в самом лучшем расположении духа, Артем Лисов пребывал в поисках очередного повода увильнуть от встречи с отцом, чей автомобиль уже стоял у ворот дома. Одного этого уже было достаточно, чтобы его отвратительное настроение испортилось окончательно. Увы, как бы ни хотелось ему избежать общения с грозным родителем, встреча с ним была неизбежной.

Это был первый раз, когда он вернулся… без неё. Той, за которой ему как бы надо было негласно присматривать по наставлению родителей. Как за будущей избранницей? И той, от которой теперь у него были одни проблемы…

Уверенный, что она в любом случае поедет с ним по причине нелетной погоды, Лисов не особо переживал насчет её настроя. Но он даже представить себе не мог, что сегодня все обернется против него, и домой ему придется возвращаться в одиночку. Нельзя было сказать, что Евангелина и раньше позиционировала себя примерной девушкой, послушно выполняя его указания, но в тот день на неё как будто специально что-то нашло. Так открыто Литковская не восставала против него ещё никогда.

Он даже не успел оттащить ее к выходу из здания, а там молча погрузив её в авто, захлопнуть за ней дверь, как не на шутку взбесившись, девушка устроила ему настоящую истерику, не боясь привлечь к себе внимание окружающих. Истерику, на которую, как он считал раньше, приличная и сдержанная девушка наподобие нее была неспособна. И только сейчас, многое обдумав по пути назад, он осознал, как ошибался насчет её истинной натуры, будучи ранее уверен, что знает эту девушку вдоль и впоперек, наперед просчитывая последствия её поведенческую линию.

Захлопнув дверь машины и забрав с собой ключи, он перебросил конец шарфа через плечо, и, покосившись на окно отцовского кабинета, где горел свет, сунув руки в карманы своей куртки неторопливо побрел в сторону лестницы. Папаша давно был дома и наверняка видел, как он припарковался у ворот, вернувшись из универа совсем один. Хотя для него было бы лучше, если бы старик торчал на работе. Это, по крайней мере, избавило бы его, Артема Лисова, от необходимости выслушивать в свой адрес опять кучу всякой ерунды.

Разговор предстоял не из приятных. Впрочем, ему не привыкать. И научившись отстранено реагировать на отцовские замечания, он никогда не принимал близко к сердцу его слова. Подходя к двери его кабинета, парень был уверен, что сегодня тоже все обойдется. Так подсказывала ему интуиция.

Знакомый не понаслышке с резкой сменой настроения своего папаши, отчасти передавшихся и ему, как сыну, Артем постарался поделикатнее подойти к данному вопросу, (хотя деликатность — это было вообще не о нем, как парне, привыкшей пороть горячку), но зная, что отец имел привычку вести дела компании из дому, понимал, что исход этой дискуссии будет зависеть от того, в каком настроении он застанет его на рабочем месте.

Дверь в кабинете была слегка приоткрыта. Он разговаривал по телефону с подчиненным, по привычке повышая голос. Этого было достаточно, чтобы понять, что финал их начавшегойся беседы мог закончиться на очень плохой ноте.

— Это афера!!! — вопил Лисов-старший как ненормальный, преследуя цель оглушить на одно ухо своего собеседника, пребывавшем на втором конце провода. — Я подключу журналистов! Я скандальный!!!

Подойдя к двери и положив ладонь на дверную ручку, Артем прислушался к его ругани. Старик был заведенный с самого утра, ругая кого-то за проваленное накануне поручение. А чтобы войти в раж, этому мужчине даже не надо было искать повода. Одно Артем знал наверняка: если его папаша пребывал в таком настроении сейчас, то с беседой по душам к нему пока лучше не соваться. И он был бы рад уйти к себе, переждав там эту бурю до лучших времен, но не мог. Не имел на это морального права.

— Скажи им, что там такой козел сидит, — так любил называть себя в шутку Лисов-старший,  заряжаясь от скандалов, которые сам же и раздувал из ничего, (эта же черта характера передалась и его сыну, привыкшего наживать себе врагов), — что за подобные махинации он может выгрызть кадык!

Известный на весь регион латифундист, планирующий стать в необозримом будущем монополистом в данном секторе, дабы не оставить конкурентам ни единого шанса, имел репутацию самого скандального предпринимателя, когда-либо проживавшего в этих краях. Но вместо того, чтобы сгорать от стыда за выходки своего главы, семья в какой-то мере даже гордилась его эксцентричностью, а его сыну было с кого брать пример, используя методы общения отца с подчиненным для общения со своими сверстниками. 

Лисов-старший был красивым и харизматичным мужчиной. Он пользовался успехом у женщин, даже не скрывая своих связей на стороне. Его жена, впрочем, тоже не отличалась верностью, что не мешало обоим уживаться в браке, и растить сына, который уже давно начал показывать свой характер и в ближайшем будущем собирался превзойти своего папашу. Как по уровню смазливости, так и умению интриговать, подставляя кого надо ради получения выгоды. А между тем отношения этих двоих были далекими от привычных отношений по схеме «отец-сын», основанных на взаимном понимании, поддержке друг друга и передаче опыта от старшего к младшему поколению.

Эти двое не переваривали друг друга чуть ли не на генетическом уровне, во всем конкурируя между собой. За ресурсы и внимание публики, в том числе. Как молодой самец пытался противостоять взрослому и заматеревшему самцу, подчеркнуто игнорируя его авторитет, привыкший поступат так, как считал за нужное, так последний пытался подавить своего выскочку-отпрыска, не считаясь с его мнением и образом жизни, приходя в ужас от его дерзости и высказываний.

Неудивительно, что между этими двумя то и дело вспыхивали скандалы, неоднократно рисковавших перерасти в драку. Артем не боялся своего отца, открыто против него восставая. А последний не отличался мягким нравом, давно заслужив себе репутацию того еще дебошира и самодура.

Не проходило и дня, чтобы в местную прессу не просочилась новость, посвященная очередной выходке Лисова-старшего, пестревшая на главных страницах изданий. Поэтому заранее запасаясь периодикой на бизнес-тематику по аграрному сектору, для Артема было уже не в новинку созерцать на передовицах наглую физиономию своего папаши, замеченного в очередном инциденте, будь то ссора с начальником налоговой, рядовым владельцем земельных угодий, либо конфликт с каким-то чиновником, неоднократно уличавших его в нарушении тех или норм ведения бизнеса, в связи с чем частые обыски офисов его холдинга уже давно неотъемлемой частью обыденности этой компании.

Служба искала какие-то секретные документы, посвященные основной причине скупки непригодных для выращивания каких-либо культур земли. И перестав воспринимать набеги этих людей как что-то из ряда вон выходящее, его соратники и подчиненные просто стали заранее готовиться к визиту незваных «гостей», перераспределяя между собой обязанности, чтобы до момента вторжения службы в офис успеть спрятать выручки на многомиллионные суммы, (в том числе, в иностранной валюте), включая документы с черной бухгалтерией, ответственность за которую несла главный бухгалтер компании — Роза Константиновна, ставшая с недавних пор довольно частым завсегдатаем кабинета психоаналитика, будучи по совместительству ещё и разработчиком финансовых схем по уходу от налогов, через которые и прогонялись деньги.

В курсе этих схем были только она, генеральный директор холдинга и финансовый директор. И едва следствие вскрывало одну схему вывода денежных средств в недоступные для налоговой инспекции места, собирая очередной консилиум, Лисов-старший придумывал новую, более усовершенствованную, заранее продумывая, как все это отображать в документах и под каким видом деятельности прописывать финансовые операции, чтобы не засветить лишнего, но и не особо выйти за рамки закона, привлекая к себе внимание ревизионной службы, бывшая также довольно частым гостем в стенах скандального холдинга и уже привыкшая за это время к общению с его не менее скандальным собственником, чье поведение не давало скучать местным СМИ, прилично зарабатывающем на его выходкам, делающих рейтинг изданиям. В противном случае Лисову-старшему и его коллегам грозила уже не выплата административного штрафа за уход от налогов на крупные суммы, а вполне себе реальный срок.

Последняя скандальная история, в которой он был замешан, оказалась его выходка с постройкой нового перегрузочного терминала, а также инфраструктуры к нему в виде дорог. И чтобы поскорее запустить этот объект в эксплуатацию, для управления строительной бригады Лисов-старший нанял бывшего начальника зоны, который за частые перекуры, а также некачественно выполненную работу, грозил не просто уволить рабочих,  а упечь их за решетку, благодаря чему этим бригадам удавалось добиваться желаемых результатов в рекордно короткий срок, обгоняя по своей трудоспособности конкурентов.

— А теперь представь, как сейчас ему тяжело, — остановившись напротив отцовского кабинета, Артем долго прикидывал, заходить к нему или подождать, когда тот закончит свою болтовню по телефону и будет готов к общению с ним. — Ничего, придется его окружению посидеть на отсосе…

И судя по тому, каким циничным тоном была произнесена эта фраза, парень ни капли не сомневался, что эти слова были адресованы отцу Эрики, губернатору городу, с которым его родитель категорически отказывался ладить. Тот делал все возможное, чтобы помешать этому латифундисту в скупке земель, неудивительно, что он так взъелся на этого человека.

Из года в год холдинг разрастался и контролировать его деятельность, поддерживая высокие показатели прибыли на должном уровне, было все труднее и труднее. А учитывая повышение цен на топливо и стройматериалы, чтобы не влезать в долги, Лисову-старшему пришлось временно приостановить постройку новых терминалов и взяться за скупку земель, включая те, что нигде не проходили по документам.

На первый взгляд, ничего подозрительного в этих действиях не было, любой латифундист рано или поздно начинал задумываться о расширении пределов своей аграрной империи путем выкупа земель у захудалых фермеров. Но даже такая деятельность не могла пройти мимо бдительного ока вездесущей службы губернатора, если бы Лисов-старший сам не привлек к ней внимание путем новой скандальной выходки, которую местные жители обсуждали потом несколько месяцев, пока все не утихло само собой.

Очередная разборка с фермером, не желавшем продавать свою землю закончилась тем, что отбросив в сторону всякие сантименты и мысли о деловом этикете, напав на мужчину, Лисов-старший сломал ему руку, впоследствии даже не извинившись за свой поступок. Спустя время эта земля таки перешла в его собственность, а сам фермер, кормившийся за её счет, остался ни с чем, а местным СМИ лишь бы что-то обсудить, поливая помоями семейку владельца агрохолдинга и равнодушных к его выходкам подчиненных.

Так что мечтая вскоре превзойти собственного папашу по части влияния на людей, Артем частично копировал его манеру поведения, считая её единственно приемлемой для подобного рода случаев, когда дело касалось защиты не только собственных интересов, но и отъема у конкурента ресурсов, которые в дальнейшем могли принести дополнительную прибыль.

Возможно один нормальный обыск не только офиса Лисова, но и его дома мог бы пролить свет на причину столь стремительной скупки земельных угодий в округе, причем далеко не самого лучшего качества. Но так и не получив от суда указаний на обыск его особняка, контролирующим службам приходилось довольствоваться данным, которые они находили во время внеплановых обысков филиалов холдинга, подсознательно чувствуя, что ищут не совсем там, где следовало искать.

Артем видел, что закрывшись у себя в кабинете, его отец вытаскивал из сейфа какие-то бумаги, несколько раз их пересматривал, что-то переправлял, постоянно приглашая к себе юриста для обсуждения всех тонкостей нового дела, чью суть предавать огласке он пока не спешил. И потеряв сон из-за раздумий об этих документах, он мечтал добраться до сейфа и ознакомиться с ними лично, предварительно разведав его пароль. Похоже, его отцу было что скрывать. В противном случае он не стал бы себя так вести, не позволяя никому разоблачить собственную деятельность.

Решившись наконец на встречу лицом к лицу с папашей, парень нажал на дверную ручку и, приоткрыв дверь в его кабинет, переступил порог, заранее настраивая себя на неприятный разговор.

Дизайн кабинета Лисова-старшего был выполнен в таком же деловом стиле, как и в самом холдинге, только здесь было больше скрытых камер и всяких мелочей в виде книжных шкафов и всяких сувениров на полках. В дальнем углу красовался камин и диван, а стены украшали картины. Обратив внимание на вошедшего в помещение сына, мужчина пригласил его к столу,  завершая телефонный разговор и переходя к неприятному диалогу уже со своим чадом.

Оказавшись внутри кабинета, Артем сделал все, что от него требовалось. И заметив, каким проницательным взглядом скользнул по его лицу отец, словно пытаясь считать его скрытые мысли, расположился напротив него, устраивая свои ладони на поверхности столе. Отложив в сторону бумаги, которые он пристально изучал, пока ему не позвонили, Лисов-старший расправил плечи, и ещё раз взглянув на свой смартфон, уставился на сына так, будто видел его впервые.

— Снова один? А где… ? — без обиняков спросил он у Артема, заранее зная его ответ.

— Не захотела ехать, — глядя куда-то перед собой, ответил тот, как бы констатируя факт и одновременно снимая с себя всю вину за происшедшее.

— Это я заметил… Что не захотела, — саркастически отозвался Лисов-старший; его напускное спокойствие напоминало затишье перед бурей. Сжав пальцами корешок лежавшего перед ним на столе журнала на бизнес-тематику, невольно добавил, снисходя до иронии:

— Хреновый получился из тебя кавалер, раз не смог справиться с какой-то девчонкой.

— Каков уж есть, — развел руками Артем, не увидев в этом ничего страшного. Он привык жить, стараясь не приписывать себе чужие комплексы. И чтобы ему сейчас не сказал отец, ему было на это ровным счетом наплевать.

— Также я заметил, что ты постоянно ей хамишь, не в состоянии ни с кем о чем-то договориться.  — Парень поднял голову, поражаясь неслыханному умозаключению отца. — А ведь от этого страдают твои отношения с обществом.

И это говорил человек, который пару месяцев назад собственноручно сломал руку отказавшего заключить с ним невыгодную для себя сделку фермеру. Представив себе на миг эту картину, Артем хмыкнул, но перечить отцу не стал. Это было рискованно. Не хотелось лишний раз нарываться на грубость.

— Я, конечно, хотел бы, чтобы в этом вузе тебе удалось наконец поладить с коллективом, — неожиданно отозвался Лисов-старший, пытаясь донести до него свою мысль, — потому что с таким поведением тебя скоро вообще перестанут принимать в приличном обществе.

Парень хотел возразить, но мужчина перебил его на полуслове, сделав ему знак помолчать.

— Ты одного не можешь понять, что… Тебя, как и меня, нигде не ждут. А если ждут, то мягко стелют.

Артем вопросительно уставился на отца, внимая каждому его слову. Как бы он не ненавидел его, но порой этот человек говорил довольно жизненные вещи, ничего не приукрашивая и не дополняя.

— Перед моим поступлением в этот вуз ты говорил точно также, — заявил парень, — и как видишь, меня пока не отчислили.

— Все ещё впереди, — отрезал мужчина, не разделяя его оптимистического настроя на сложившуюся ситуацию, — у тебя есть время многому научиться, не повторяя прежних ошибок. Веди себя по-другому, иначе тебя сожрут.

— Пусть попробуют… Подавятся… — самодовольно ответил сын, не понимая, почему папаша так переживает за его взаимоотношения со сверстниками, на которых ему, по сути, всегда было наплевать.

— Посмотрим, — скептически молвил тот, откидываясь на спинку кресла. — И все-таки я советую тебе пересмотреть свое отношение к этой девушке, а то ведешь себя с ней как последняя паскуда. Не удивлюсь, если именно по этой причине она и отказалась ехать с тобой, несмотря на непогоду за окном.

Пожав плечами, Артем перевел взгляд в окно. Да ему и та было все понятно. К тому же отличаясь особой проницательностью, позволяющей мгновенно распознавать качества собеседника, Лисов-старший догадался обо всем без слов, задавая этот вопрос сыну скорее из вежливости, которая, в целом, ему была не особо присуща. 

— А знаешь, почему так происходит? — глядя на него, сказал ему отец, чувствуя неладное. — Потому что ты чересчур себя любишь. И причиной твоего поведения является непомерно раздутое эго. Гордыня, мешающая открыться людям и снизойти к ним со своего «олимпа». Заметь, я сейчас говорю не о гордости, как о нормальном явлении каждого уважающего себя человека, а именно Гордыни. С большой буквы.

Это было попаданием не в бровь, а в глаз, но парень все равно был в корне с ним не согласен. В том, что у него не складывались отношения с Литковской, он винил только её одну, даже не думая о том, что причиной подобного разлада могло стать конкретно его поведение. Точнее заносчивая манера общения с теми, кто не входил в круг его приближенных. И когда ему посчастливилось услышать в свой адрес такой ответ отца, окончательно возненавидев его, он с трудом сдерживался, чтобы не покинуть кабинет прямо во время разговора и убраться в свою комнату.

Выслушивать отцовские нотации для него было не в новинку. Закусив губу, Артем просто ждал, когда все закончиться, отсчитывая момент до окончания посиделок в его кабинете, будто находился не на аудиенции с отцом, а в медпункте во время сдачи донорской крови. Неприятная процедура, но надо потерпеть ради достижения конечной цели.

Непрошеные советы неимоверно его бесили, но но он ничего не мог с этим поделать. Как и не мог в открытую послать отца. Поэтому продолжая оставаться на месте, ему ничего другого не оставалось, кроме как дождаться завершения злосчастной аудиенции, когда у папы закончится запал и он наконец-то заткнется, оставляя его в покое.

Голову парня осаждало немало мыслей на этот счет, оправдывающих его поведение по отношению к Литковской, но сейчас он был готов прикусить себе язык, нежели признаться отцу в том, что однажды она чуть не вскрыла ему вены в гостиной деда краем разбитого бокала, и, конечно же, без его вмешательства дело не обошлось.

Посвящать отца в подробности произошедшего инцидента означало просветить его насчет подлинной причины того, почему эта девчонка была вынуждена пойти тогда на этот шаг, дабы обезопасить себя от домогательств, если так можно было назвать его тогдашнее поведение с претензией на ухаживание.

— С этого дня ты должен начать принимать больше участия в её жизни, — тоном, не терпевшим возражений, заявил отец, выдерживая для приличия паузу. — Ты меня понял? — Артем перехватил прищуренный взгляд глаз серого оттенка, который ненавидел всей душей.

— И что я должен делать? Ходить за ней по пятам, подтирая ей нос? — поинтересовался он, не понимая, что именно тот вкладывал в понятие «принимать участие» в жизни несносной недотроги, которую нынче сегодня чуть не  придушил за открытое неповиновение. Должен же он был, в конце концов, знать, за что именно будет наказан, если осмелиться ослушаться приказа.

— Больше времени проводи с ней, а не со своим сбродом… — пояснил ему отец, показывая свое истинное отношение к его приятелям. — Узнай, чем она интересуется, найди к ней подход… Ты должен научиться по-нормальному с ней общаться, а корчить из себя героя и звиздеть о своих псевдостижениях будешь с о своими шалавами в клубе.

Увы, сам Артем был не совсем уверен, что после сегодняшней стычки в холле Литковская вообще соизволит подпустить его к себе, о чем он тут же поспешил уведомить своего родителя. Тот даже не стал его слушать, уверенный, что сын все выдумывает, лишь бы не подчиняться ему, и не делать этого из-за непомерного чувства гордости, мешавшего ему переступить через собственные принципы.

Затея отца Артема порядочно удивляла. Точно также он когда-то промывал ему мозги, вынуждая связаться в былое время сначала с одной девушкой для получения важной информации, потом с другой. Теперь, похоже, он нашел для него как для особого «агента» новое задание, чей смысл заключался в том, что теперь ему надо было зачем-то обаять милую провинциалочку, живущую на два дома со своим папашей-лохом. Только с какой целью его отец все это затевал, и какие виды имел на подобное дело, для него так и осталось загадкой.

— Это не просьба — найти к ней подход… ЭТО ПРИКАЗ! Ты меня слышишь?! — прикрикнув на него, мужчина ударил по столу кулаком, как бы показывая, что на этом их многозначительный разговор окончен, и он может отправляться к себе.
Артем был в шоке от попытки родителя навязать ему общение с этой дурочкой, с которой у него не сложились отношения чуть ли не с первого дня её пребывания в этом доме, но разве разъяренному папаше что-то докажешь?

Уверовав единожды во что-то, тот будет гнуть свою линию вопреки здравому смыслу. И окинув его испепеляющим взглядом, будто и вправду колеблясь с принятием окончательного решения, парень поднялся из-за стола. Впрочем, он и раньше позволял себе пререкаться с отцом, пусть и не в такой резкой форме, как обычно, но сегодняшнее рвение убедить его в обратном превзошла все самые мыслимые и немыслимые ожидания.

«Вот и «поговорили», — промелькнуло в мыслях у Артема, взявшего курс в сторону выхода. — Старый козел… И откуда он только взялся со своей инициативой?!»

Общество отца, навязывавшего ему общение с Евангелиной, до такой степени начало его тяготить, что чувствуя себя неспособным провести в его кабинете ни секунды лишнего времени, он поспешил покинуть помещение, не оборачиваясь назад.

Настроение у Артема было скверное. Не лучше чувствовал себя и Лисов-старший.

Привыкнув, что ближайшее окружение слушается его во всем, исполняя его просьбы чуть ли не по первому щелчку пальцев, мужчина в приказном тоне попросил сына остановиться. Он хотел добавить к своей речи что-то ещё, но с демонстративным видом проигнорировав отцовский приказ, Артем продолжил свой путь, не собираясь здесь больше задерживаться. И как будто чувствуя, что в этот раз ему не удалось повлиять на чадо, как раньше, досадуя на самого себя, мужчина достал из пачки сигарету и высекая огонь, тотчас закурил, уносясь мыслями далеко за пределы этой комнаты.


Книга 1. Глава 26

http://proza.ru/2021/12/04/1302