Афган всё спишет. глава из книги. продолжение

    Прошло уже достаточно времени, с того момента, как шла операция по наркоте, с разработкой участия капитана Семина, генерала Костина и еще некоторых лиц. Лободе уже не терпелось, захлопнуть капкан с этими негодяями, чтобы с удовлетворением отчитаться, о проделанной работе. Прослушка генерала, практически никаких новостей не несла, только нервозность и постоянные осведомления его о состоянии здоровья Семина. Были конечно и очень смешные моменты, когда Костин, разговаривая с кем-то у себя в кабинете, рассказал про то, как они один раз приехали в Пули-Хумри, году в 84-м и ходили с комиссией , проверяли быт личного состава. Заглядывали в каждую палатку и смотрели, насколько там чисто и убрано всё. И вот он, Костин, проходя мимо какой-то очередной палатки, она оказалась офицерской, сквозь ткань тента, услышал громкое перешёптывание людей во втором, запасном выходе из палатки, обращенном в поле. Его этот шорох заинтересовал, он подошёл ближе. За ним последовала вся комиссия. Костин к ним повернулся и, прижав палец к губам, жестом приказал всем молчать. Все замерли, вслушиваясь. За тентом шел спор двух, очевидно офицеров. Один убеждал другого, что перед проходом комиссии, флягу с гуляющей бражкой, надо закрыть на замок и ничего не случится за те две-три  минуты, пока генерал пройдет всё осмотрит и пойдет дальше. Зато не будет никакого запаха и мух, которые на этот запах слетятся. Другой, его оппонент, судя по всему, человек знающий физику не понаслышке, сказал, что эту флягу разнесет вдребезги, уже через минуту и закрывать её, ни в коем случае нельзя, ни под каким видом! Очевидно, стратегия первого спорщика победила и к моменту, когда комиссия во главе с генералом уже заходила в это помещение, крышка на алюминиевом бидоне, была плотно закрыта на замок и впопыхах, чтобы убрать бидон с прохода, его резко сдвинули в сторону. Бидон, действительно, некоторое время держался и не подавал никаких признаков жизни, однако , буквально через несколько секунд, после того, как комиссия почти в полном составе, вошла в этот запасной выход, будто специально, крышка с диким шипением оторвалась от замка и взрывом под давлением, обдала с ног до головы всех членов комиссии, первосортнейшей, вонючей брагой, от запаха которой, все мухи в округе забалдели и мигом прилетели на халявный пир! Генерал и вся свита, в составе начальника Полит Отдела, Командира части, зампотеха и других, мигом была пропитана всепроникающей волшебной живительной и в то же время самой вонючей сивухой! Описывать, что там было, какой «разбор полётов» после этого последовал, не имеет смысла! Генерал, рассказывая эту историю, сам хохотал, как ребенок. Хотя видимо дал он командованию за этот инцидент, по первое число!
     Лобода, который на войне был не новичком, очень удивился поступку-подвигу, который совершил капитан Семин, который фактически спас весь экипаж машины, в которой они ехали, вместе с десантом. В сознании Анатолия Михайловича, произошёл некий перелом в восприятии Семина, как мерзкого циника, который, не смотря на то, что был хорошо образован, был офицером армии, тем не менее, по пока неизвестным ему соображениям, стал наркокурьером, который уже многократно перешел ту грань, которая отделяет нормального человека, от мерзкого наркоторговца, поставляющего в свою страну отраву-смерть! Но поступок, а вернее подвиг, который совершил капитан, заставил Лободу задуматься, почему Семин встал на эту дорожку. Что ему не хватало в жизни? Денег? Нет, по наведённым справкам, капитан жил очень неплохо, имел в Москве квартиру-трешку в Олимпийской деревне, машину, дачу, где-то в Малаховке, плюс какие-то еще угодья в деревне у тещи с тестем. Со стороны материальной, к нему придраться, было трудно. Трудно потому, что большинство советских людей, в ту пору, не имело и четверти, всего перечисленного. С карьерой у него тоже всё было в порядке. Папа генерал расчистил для сына дорогу, до солидных высот и пока отец был жив, все стремились помогать его сыну расти и в должностях и в званиях. Не мог Лобода понять, что толкнуло Семина на такой, явно антиобщественный и противоправный образ жизни. Деньги, явно отпадали! Может быть авантюризм и безнаказанность? В анализе его поведения, все время сквозило, что он будто бы играет со смертью. Казалось, что он настолько равнодушен к опасности, к боям и пожарам и будто спорит, каким-то своим немым спором, с костлявой, пытаясь ей доказать, что совершенно её не боится и даже презирает! Сейчас бы, по нынешней моде, на мозгоправов, его обязательно отправили к психоаналитику, психологу, к астрологу и еще черт знает к какому «…ологу». НО ТОГДА всё это не принималось и поддавалось осмыслению, только по логике поведения и мотивации. Да и то, с мотивацией-то далеко не уйдешь! Признавались только факты! Чем они были мотивированы, рассматривалось уже позже. Постфактум!  Очевидно, что подвиг Семина, тоже рассматривался под жесткой призмой голых фактов. И когда Командующему 40 Армией, представили наградной лист Семина на боевой орден, он увидев фамилию офицера , поинтересовался, не сын ли это генерала Семина из Москвы? И где служит капитан? Офицер, который принес на утверждение наградные документы, зная крутой нрав Командующего, предварительно собрал все подробные сведения: и о капитане, и о месте его службы, и о том, что он был в упавшем вертолёте, в подбитом БТРе, а теперь в подорвавшемся бронике. Что во всех этих случаях откровенной опасности, проявлял себя геройски и не прятался за имя отца, а действовал на поле боя сам очень смело и находчиво, что помогло спасти жизни простых солдат и сержантов. Обо всём этом, сразу рассказал Командующему, офицер штаба. Генерал долго читал и расспрашивал всех, кто мог в подробностях знать, про поступки капитана и потом сразу подписал ему наградной,   убедившись, что Семин хоть и сынок московского генерала-легенды советской разведки, но тем не менее не трус и действительно достоин получения ордена. Единственно о чем не рассказали Командующему про Семина, что он был наркокурьером и возил через границу героин… Но тогда, на момент награждения его орденом, тот ещё лежал в ожоговом отделении госпиталя и никак не был уличен в криминале. О его второй стороне жизни, знало очень ограниченное количество людей и то тех, кто должен был по роду службы, сначала уличить, доказать, а потом уже обвинять…
  Вот и сейчас Лобода, сидя у себя в кабинете боролся, по привычке, сам с собой, вставая то на одну, то на другую сторону этого события. С одной стороны Семин- это человек нарушивший закон до такой степени, что его надо расстреливать, но его вина ещё никем не доказана и не было даже суда. Хотя с моральной точки зрения, знаний о его деятельности хватило бы для того, чтобы его где-нибудь тихо придушить! Но с другой стороны, этот же офицер Семин, который неоднократно был и вел себя, как настоящий герой, который очевидно всё это делал не за деньги, а по велению долга!  А ведь в бою, тем более в прямом столкновении с противником, любой мужчина проявляет себя мгновенно: либо он трус и потом о нем иначе даже не говорят, либо настоящий мужик, такой, как Семин, который очень грамотно и оборону организовал и людей спасал, когда была угроза реального пожара в подорванном бронике, не покинул своего места до того момента, пока не вытащил последнего солдата, который, кстати позже скончался от ран в госпитале. Лично вытаскивал и тягал этих бойцов из уже горящего БТРа до самого конца, пока сам не потерял сознания, от ран и ожогов.
   Во всяком случае, это поведение можно будет анализировать уже после того, как Лобода и его подчиненные возьмут всю эту компанию с поличным. В том, что развязка уже близка, он не сомневался. По его данным, Семин ехал за грузом и вот уже там, совсем недалеко от места, где был героин, его броник и подорвался.
      Ну, а сейчас надо было разбираться с совершенно другими «героями». По докладам куратора взвода подвоза воды и одесского батальона, там шла бойкая торговля водой за доллары в гостиницы и больницы Кабула, минуя какие-либо разрешения и допуски. Лейтенант Попов, который был принародно скомпрометирован и фактически подмят, комбатом «придворного королевского» батальона, работал со своим взводом не только в интересах Штаба Армии и тыла Армии, как-то хлебозавода, столовых, банно-прачечного комбината, а еще и в интересах кармана Марата Львовича Ливина, который сломав волю взводного, поставил работу тылового подразделения штаба Армии, себе на пользу. Об этом уже часто поговаривали в самом штабе, когда вода , даже у них в жилых модулях, стала поступать с перерывами. Попова неоднократно ругали и пропесочивали, но как-то все время на его защиту выползал комбат Ливин, который уже оброс нужными связями и практически блокировал любое наступление на лейтенанта. Вполне понятно, что такая трогательная забота, тоже находилась под контролем особистов. Они очень тщательно и скурпулезно собирали по этой «сладкой парочке»-Попов-Ливин материал, чтобы в день пердачи долларов Ливину, накрыть всех участников разом. Как-то, в разговоре с одним из офицеров штаба Армии, Ливин ему пожаловался, что постоянно идут наезды на молодого неопытного лейтенанта, который ещё толком не вошёл в курс дела, что его ругают и Ливину ПРИХОДИТСЯ заступаться за молодого лейтёху, к которому он, фактически, никакого отношения не имеет. На это, офицер штаба ему посоветовал сильно не лезть в защиту лейтенанта потому, что его разрабатывают особисты на предмет торговли водой в городе и любое заступничество, может плохо кончиться для Маратика!
   Ливину, дважды повторять было не надо! Он понял, что опасаться уже надо было, вообще ЛЮБОГО контакта с Поповым и он, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте, тут же пошел на прием к начальнику особого отдела. Немного собравшись с мыслями, Ливин постучал в дверь особиста и прямо с порога «вломил» лейтенанта Попова, что тот, якобы в тесном соавторстве со старшиной-сверхсрочником Пападюком, тогрует водой в ущерб боевой готовности. Воду Попов возит по отелям и больницам, естественно за деньги и из-за этого происходит недовоз и дефицит воды в Штабе Армии. Пришел он, командир Одесского батальона подполковник Ливин, только потому, что был введен в заблуждение поведением Попова, который оправдывал недовоз воды, в Штаб Армии, слабым материальным снабжением взвода запчастями и плохой выучкой солдат, которые достались ему, от прежнего взводного.  Этим же и объяснял, что постоянно заступался, за молодого офицера, перед начальством. Свою информацию просил не афишировать и готов был сотрудничать с органами контрразведки! После этого, Маратик быстренько прилетел в свой штабной модуль и очень оперативно перепрятал доллары в другое место, чтобы их, в случае обыска, не нашли. Однако не знал бывший замполит, что он и вся организованная им компашка, уже давным-давно находятся в разработке и своим досрочным походом к Лободе, лишь ускорил чекистскую реализацию! Почему Ливин сразу бросился бежать сдавать Попова и Пападюка? Он рассчитал, что сегодня была середина месяца и если он их сдаст сейчас, у них не найдут валюту, которую Пападюк собирал с точек и привозил в конце месяца, а значит максимум, что может быть-это разнос и замена командиров-ведь валюту не нашли, а то, что продавали воду, это ведь ещё надо доказать, да ещё и на горячем взять! И невдомёк было Ливину, что все места, куда сливалась вода, откуда шли деньги и объемы всего- и воды и сумм оплаты, давным-давно были зафиксированы и задокументированы чекистами и старый замполитский приём: «кто первым настучал, тот и вышел в дамки», здесь не работает! Совершенно бесполезная сдача своих подельников, абсолютно никак не повлияла на исход дела! Всё было уже известно и без Маратика! Даже его «перекладушки» долларов с одного места на другое и то были зафиксированы. В микрофоне прослушки, было четко слышно, как он их доставал, считал, потом складывал. А вот куда положил, не нашли! Оставалось только быстро завершить операцию «Водовоз». Что и было сделано в этот же день. Потом были долгие следственные действия, Ливин везде выгораживал и выставлял Попова виноватым во всём. Тот вначале всё отрицал, но потом, поняв, что его топит тот, кто всё это организовал, тоже стал давать показания и на Пападюка, и на Ливина. И получился скандал. Чем это кончилось, доподлинно неизвестно, только примерно через месяц, Ливина приказом Командующего Армией сняли с должности, сделали майором, повесили на него начёт-с обязательной выплатой нанесенного ущерба (хотя видимого ущерба он не принес, но очевидно разумнее было согласиться и остаться в армии, чем таскаться по судам, на гражданке, будучи выгнанным из армии.) и послали командовать ротой на Дальний Восток в дорожно-строительную бригаду. Попова, перевели назад в Пули-Хумри, в бригаду, также с обязанностью выплатить нанесенный ущерб! НО…… на должность секретаря комитета ВЛКСМ батальона, а Пападюка просто выгнали из армии, дав ему два года условно, с полным лишением звания и льгот! Они все очень легко отделались! И всё это из-за того, что при обыске ни у кого не нашли доллары! Если бы валюта была найдена хоть у одного, то сроки лишения свободы были бы реальными и большими! Да! Бывает и такое! Когда чекистами были проведены все необходимые следственно-оперативные действия, но на стороне жуликов было воровское счастье. Долларов никто не нашел. И это сыграло  решающую роль. Всё было вывернуто таким образом, что доказательства собранные со стороны афганской службы безопасности ХАД, были представлены, как недостоверные! То есть в ХАД зафиксировали, что деньги за воду платили, но их нигде не нашли. Можно ли считать это минусом работы особого отдела? Вряд ли! Ведь их основная задача, не жуликов ловить, а предателей, хотя в этом деле, они не успели взять на горячем только из-за досрочного «признания» Маратика. Он спутал им все карты и вывернулся, а остальных своих товарищей, «загнал за Можай», фактически предав их и полностью поломав им жизнь! Но жизнь продолжается, а АФГАН ВСЁ СПИШЕТ!