Влияние творчества С. А. Есенина на рабочую интелл

После изнурительной недели Иванов Олег, электромонтер пятого разряда, позволил себе расслабиться. В этот раз он решил не просто пойти по натоптанной тропе алкоголизма, как часто это бывает, взяв «шкалик беленькой». Дабы залечить душевные раны, оставленные за недельный путь стресса и уныния. Нет, хватит! Это было вчера, а сегодня пятница, человек имеет право гульнуть на широкую ногу. И ведь сам бог велел выдать аванс электрику с неполным высшим образованием. И вот сидит наш герой с почти пустым графином «Столичной» и пустой пивной кружкой, за барной стойкой дешевого караоке-клуба.  Все слова сказаны, песни пропеты, а от услышанных тостов и принятого «ассорти» напитков уже кружится голова. Он сжимает в руке стопку с исцеляющим душу эликсиром, но при этом у него нет возможности и желания собраться с мыслями. Не имея понятия где он находиться, электрик оглядывает помещение, и делает вывод что само заведение по себе конечно не плохое. Много народу, достаточно удобно поставлено освещение, не бьет в глаза. И как профессионал с пятнадцатилетним стажем, Олег со спокойной душой может заявить, что в данном месте приятно находиться. Вот только горлопаны без чувства эстетического восприятия и музыкального слуха перекрикивая друг друга в микрофон, портят одну за другой душевные песни. Друг Шурик с которым Олег очутился здесь, растворился в пелене кабацких знакомств в надежде на случайную связь. Саня не плохой человек, тоже из представителей нелегкой профессии связанной с энергетикой. Именно он предложил сходить поиграть в бильярд, который обожает Иванов с детства, при этом имея в кармане всего двести рублей. Но вот игра была закончена а продолжать вечер было надо, и теперь этот друг пытается ухлестнуть за полной барышней за соседним столиком, не вспоминая о товарище с которым явился в данное заведение.
«Уважаемая! Прошу еще кружечку, пожалуйста» - громко заявил представитель рабочей интеллигенции мужеподобной женщине с повязкой на правом глазу как у пирата, являющейся здешним барменом. Женщина кивнула головой и направилась в сторону крана с пенным напитком. Работа бармена заключается в многозадачности и не отрываясь от непосредственно работы в виде наливания в кружку пива, умудряется дотянутся до пульта дистанционного управления от телевизора, переключив канал с музыкального на неизвестный, по которому ярким изображением шел фильм про Есенина, в главной роли которого сиял С.Безруков.
«Восемьдесять пять рублей» - громко заявила бармен, пытаясь донести информацию сквозь шум издаваемый от неуклюжего пения посетителей в караоке.
«Зчаз» - улыбнувшись произнес пьяный электрик и полез в задний карман за остатком аванса, неловко обратив свой взор на экран телевизора.
«Какой все-таки этот Безруков животрепещущий актер» - прищурив глаза как истинный ценитель театра, подумал про себя Олежа, выложив деньги на стойку бара. Он перемешал в усталой голове несколько знакомых образов актера и выдал чуть не ором – «Есенин!» - вновь улыбнувшись от осознания собственной эрудированности, и почему-то вспомнив старенький кожаный френч, в котором ходил осенью.
Бармен взяла плату за пиво и положив чек с суммой на семьдесят пять рублей, повернула голову на голубой экран. Женщина хмыкнула и чтобы не поддерживать пустую, невнятную беседу удалилась в подсобку.
«Шагане ты моя, Шагане» - произнес игриво в след бармену Олег. Эх, ругануться бы сейчас трехэтажным матом, таким чтобы на лысине волосы зашевелились, да слов таких не придумали. И тут, великим совпадением кто-то запел «Москву» группы «Монгол Шуудан», и не просто заорал как всегда плохо, а именно хорошо, с душой. Будто чувствуешь то время глядя на экран ТВ и поймав мотив грядущей хандры от первых же строк. После большого количества выпитого, охваченный раздирающей тоской щемящей в груди, русский человек хочет высказаться. Но теперь он сидит за баром и слушает нетленный хит, от чего накопившаяся горечь одиночества потихоньку спадала на «нет». И вот сейчас будут именно те строки, которые объединяют наши две эпохи. Олег прикусил кулак от послышавшихся до боли знакомых слов: «Я читаю стихи проституткам, и с бандюгами жарю спирт»
Скупая слеза покатилась у Олега по щеке. А как иначе? Он с недоверием взглянул на свои командирские часы, буквально уже вчера, да, вчера он пил коньяк с заместителем директора Геннадием Викторовичем и главным инженером УК ПКФ Сергеем Георгиевичем, а чем не бандюги? Самые настоящие. Да найди мне хоть одного форточника который вынес больше чем эти двое, фурами тащат, цистернами так сказать! А проститутки, да за любым столиком возьми не ошибешься, и он повернулся головой в зал где оказалось под действием алкогольного допинга и феррамонов любви пел Шурик, чтобы видимо создать о себе впечатление для той особы с которой недавно сидел за столиком. «Ну вот и стихи прочтены, тихо, чуть шепотом сказал Олег и опустив голову глупо захихикал.
«Эх, Сергей Александрович, как же мне вас не хватает, золотой вы мой человек» - он поднял рюмку и плеснул ее прямиком себе в горло, минуя вкусовые рецепторы. Стихи для всех, печаль для избранных. На экране продолжал дурачиться Безруков, и Иванов снова вздохнул, отпив из кружки пива. «Хороший актер, но увы, не Есенин» - теперь вслух произнес он. «Как же вас не хватает с вашим творчеством» - вторила рабочая интеллигенция – хотя быть может в наше время вам и не удосужилось быть таким выдающимся, ведь похоть с хулиганством теперь у каждого в голове и ни кто не посчитает это моветоном. Мне бы на вечерок к вам, посидеть с народом который понимал что такое жизнь, что такое свобода воли в мечтах. Олег снова вспомнил свой кожаный френч, как жаль, что не оценен революционный «Стайл» нынешним поколением. А ведь у них была культура, о которой они даже не мыслили. Эх, Саныч, как же тяжела наша доля, быть не в том месте и не в то время. Олег попытался вспомнить что-нибудь еще из творчества великого поэта, и выжать из себя культуру, но в голове не единого слова. Забыл «Родную речь», помнит что Есенин и эти пары строк из песни по его стихам. А ведь читал, восторгался, чувствовал, а теперь как не прискорбно, одинокое: «Ничего».
«Значит поэт погиб напрасно, для нашего времени?» - озадаченно разговаривал сам с собой электрик.
«Почему же напрасно?» - возразил Саня, оказавшийся рядом – «Вон какая песня получилась!» - и глядя на друга с выпученными безумными глазами обнимал пышную красотку – «Это Катя» - добавил он и растянул пьяную улыбку до самых ушей, оголив несколько отверстий в зубах.
Олег Иванов вздохнул, посмотрел на столики с посетителями, на нового певца, который тщедушно мучил микрофон, перемотанный от частых падений изолентой, очередной песней в караоке. Его усталый взгляд уловил пустой графин и чек от бармена, в котором было написано: «пиво Есенин – 75 руб.»
Иванов озадаченно помотал головой - «Пора по домам» - произнес последний представитель рабочей интеллигенции – «По домам» - повторил он и залпом выпил остатки пивного «Есенина».