Хроники встреч в Междумирии

…Съежившись от холода и колючего ветра  он крутит ручку  расписанного причудливыми узорами деревянного ящика и что-то поёт  посреди огромной пустынной площади.  Звуки вылетающие из ящика соединяясь с его звучным хорошо поставленным голосом складываются  в неузнаваемую, но завораживающую мелодию. И даже механический словно  неживой призвук  ничуть не   меняет дела. После  какофонии ресторана Шарманщик кажется добрым волшебником, так легко и смело преображающим реальность. Редкие прохожие даже не взглядывая на него пробегают мимо, кто-то  бесцеремонно  задевает  его плечом, и он падает на колени, обнимая шарманку,  словно любимую женщину. Эта мысль почему-то  заставляет Армину застыть на месте. Она  молча наблюдает  издали как он неуклюже пытается встать беспрестанно подскальзываясь на коварном осеннем льду. Желание подать ему руку  возникает  из ниоткуда. Вопреки  косным  представлениям берущих начало из унылого  средневековья Ведьма никогда не бывает равнодушной,  а тем более жестокой. Даже на зло она отвечает злом только в особых случаях. А по отношению к незнакомым и нуждающимся людям Ведьма доброжелательна  всегда.  Вот и сейчас. Армина  медленно, на непослушных словно чужих ногах  подходит  к Шарманщику. …
 …Порывы холодного ветра трепят его неровно стриженные грязные волосы. А луна освещает бледное изможденное  лицо и она видит как гримаса боли искривляет его тонкие,  четко очерченные губы. Вполне возможно  эта гримаса  означает  что-то совсем другое. Она жадно вглядывается  в красивые немного подувядшие черты лица.. В некоторых реальностях желание угадать чей-либо возраст может послужить началом довольно интересной игры. Но не здесь и не сейчас…  Шарманщик стоит на четвереньках раскачиваясь в  такт пляшущим от ветра теням  деревьев на сером асфальте. Кажется еще мгновение и он запрокинув голову по-волчьи завоет на луну…но ничего подобного конечно не происходит… Зато желание подать ему руку  крепнет и становится все более определенным. Ведьме почему-то хочется защитить его от холода и надвигающихся теней. Деревья посаженные по периметру промерзшей площади словно наступают на них угрожающе покачивая корявыми ветвями. ..И когда она  наконец  протягивает Шарманщику руку, ее сердце бешенно колотится.  Шарманщик же  тяжело дыша и опираясь на нее,  встает, но не сразу, как в замедленном кадре черно-белого  кино, строго выверяя каждое движение,  будто опасается подвоха…
…Шарманщику наверняка не нравится что она, следует  за ним от самой площади, время от времени он оглядывается и кривит губы все в той же полуулыбке-полугримасе значения которой  она, по-прежнему не понимает. Почему-то  вспоминается белый рояль . Ведьма представляет как они вместе входят в сверкающий зал  и Шарманщик сдержанно даже немного надменно  приветствует всех присутствующих. Конечно мало кто обращает на него внимение  , но он нисколько не смущаясь этим идет к сцене. «Сядьте поближе ко мне»,- он кивает ей  на столик у окна. Громкая музыка замолкает, он усаживается за рояль и когда его пальцы касаются черно-белых клавиш, она перестает  видеть разряженных мужчин и женщин и слышать их бестолковые разговоры, все перестает существовать кроме его рук и сияющего взгляда. Звуки музыки заполняют пространство, не только вокруг нее , но и внутри, они вытесняют неприязнь и тоску пробужденные Городом, необъяснимое раздражение  сменяется такой же необъяснимой радостью, и когда в ней  не остается ничего, кроме музыки и ощущения расширяющейся и пульсирующей в такт ей Вселенной исчезает все, даже белый рояль и Он сидящий за ним. И она снова видит  себя и его  уже танцующих в большом зале, совсем не похожем на ресторанный. Его руки лежат на ее плечах и в серых  глазах больше нет тоски и усталости, они светятся счастьем. Хочется смотреть в них бесконечно и тонуть, не надеясь спастись и упиваясь приближением гибели… «Мы пришли»… Мужской голос проникает в  ее сознание, и в зале, где они танцуют, сразу гаснут люстры и разбиваются зеркала. Она теряет ощущение его рук на своих плечах и выныривает из темноты, стряхивая с себя дурман банальной  и не свойственной Ведьмам влюбленности. Нахлынувшей так скоро и беспричинно.
...Они стоят  под фонарем и он делает непослушными от холода руками неопределенный жест. «Я живу там»...Лязгает несмазанная дверь, скрипят половицы и визжат разбегающиеся под ногами крысы…Длинный коридор заставлен велосипедами, санками и прочим хламом. Преодолевая отвращение она заходит вслед за ним в небольшую затхлую комнатенку…Шарманщик ставит ящик на пол и указывает на ширму…Эта ветхая складная перегородка обтянутая грязно серой материей предположительно шелком сразу вызывает у нее неприятное жжение внизу живота. По эту сторону ширмы есть диван, стол, электрическая плитка на нем и даже заляпанный жиром цветастый чайник. «Вы можете остаться на ночь , если хотите, конечно», - как можно более участливо произносит он, потирая озябшие руки.  И добавляет  с неестественной приторностью и лаской. «Простите я даже не представился, Лео»  Меньше всего ей  хочется ночевать за оборванной ширмой  в неуютной каморке прислушиваясь к писку серых тварей , но выходить в осеннюю непогоду хочется еще меньше. К тому же в его интонациях и самом голосе есть что-то необъяснимо притягательное для нее. Несмотря на вопиющую неискренность, да и кошачье имя которое он назвал кажется неподходящим ему, более чем неуместным, будто с чужого плеча.  Она мысленно перебирает знакомые ей мужские имена  и не находя нужного прерывает свои  размышления энергичным встряхиванием головы.  «Меня зовут Армина…Я останусь», - тихо отвечает она  впиваясь взглядом в его серые стальные  глаза. «Как Вы оказались здесь?»,- он неожиданно берет ее  замерзшую руку в свою такую же холодную. «Не знаю»,- Она делает вид что теряется  и опускает  голову. «Хорошо, но Вы хотя бы понимаете куда попали?»- в его голосе почему-то появляется нотка раздражения , но она упорно отмалчивается разглядывая его изрядно поношенные  грязные ботинки. «Можете не отвечать», -  его  интонации становятся вкрадчивыми  и она решаясь все же поднять голову видит, как он растягивает губы в улыбке, но глаза продолжают смотреть также холодно и настороженно, от  этого взгляда  она предпочитает снова укрыться в глубинах своей пульсирующей Вселенной.

… На этот раз Армине видится  как она топает за Шарманщиком по Центральной площади города в который  на смену вечному и промозглому  межсезонью пришло наконец лето.  От перегретых булыжников мостовой струится  необычный густой пар. От этого ей кажется что они не идут , а летят рассекая раскаленный полуденный воздух. Она рада солнцу и отсутствию корявых теней у его шеи. Легкие и скользящие они струятся у ног не пугая и не причиняя ни малейшего вреда. За ними чуть поодаль следуют  люди в яркой одежде и счастливыми взволнованными  лицами . Армина откуда-то знает ,что они идут  к Стене отделяющей город от остального  мира и уже готовы искать в ней брешь или замурованные ворота насколько хватит сил.  А потом  долбить  бездушный бетон всеми подручными материалами, сдирая до крови ладони  и набивая синяки. Ее пребывание в этом страшном городе  обретает смысл. Ведьма должна выпустить отсюда тех кто  мучается здесь необъяснимой тоской и хочет уйти из «плохого места».  А оставшихся  безжалостно сжечь. Из Города уже  охваченного пламенем никто не сможет спастись . От этой мысли по ее телу несмотря на лютую жару пробегает дрожь и Армина чтобы отвлечься  любуется беззащитным рыжим затылком и напевает бодрый мотивчик взявшийся неизвестно откуда. Но чем  дальше  тем  все тише шаги людей за их  спинами и когда она наконец оглядывается, то видит  только одну маленькую девочку в голубом платьице, ее губки дрожат словно она вот-вот заплачет и  Армина протягивает малышке руку… В ее сероголубых глазах загорается радость …Но их  пальцы не успевают соединиться «Не надо» , -злобный окрик бьет наотмашь и Ведьма нехотя выныривает  из своего видения…
… « Не надо мучить себя»,-голос Шарманщика  скользит по касательной ,обволакивая сознание но не проникая в него… «Почему Вы решили что я мучаюсь», - Армина постепенно становится собой – чувственной и немного насмешливой Ведьмой. «Вы попали в плохое место»,- тихо, но отчетливо шепчет Шарманщик, придвигаясь всё ближе. « Я всегда оказываюсь только в тех местах, где хочу оказаться», - парирует Армина, содрогнувшись от неожиданного совпадения и видя что ее собеседник  подавшись вперёд  жадно ждёт продолжения , она добавляет «И это  место ничуть не хуже прочих где мне доводилось быть»… «Даже так»,- Шарманщик шумно выдыхает и начинает теребить край грязной скатерти. «Женщина подобная Вам не должна бродить ночами по этому страшному Городу, я ощущаю  Вашу тревогу так хорошо, видимо потому что являюсь   частью Вас дикой, страстной и необузданной... был бы  безмерно счастлив если бы Вы испытывали хоть сотую часть тех чувств которые испытываю сейчас к Вам я»,- несмотря на то, что  Шарманщик явно торопится и говорит скороговоркой его интонации  проникновенны, но Армина , как будто не слышит их, позволяя себе рассмеяться и отодвинуться от собеседника. «Я разве сказал что-то смешное?»- Шарманщик  теряется и заметно мрачнеет. «Нет, что Вы, конечно нет, я просто очень устала и с трудом контролирую свои эмоции, простите меня…» -с этими словами Армина встаёт и решительно направляется к ширме… «Утром я уйду…» - небрежно бросает она не оборачиваясь, физически ощущая как вязкая тяжёлая волна  желания грузно перекатывается от Шарманщика к ней… Армина видит её до мельчайших подробностей. Липкая вздорная субстанция неприятна ей до тошноты. Вся муть поднятая со дна полумертвой души  Лео материализована в душное изматывающее его самого Желание. Которому нельзя следовать и невозможно подавить. В этом Городе все заложники двойственности сводящей с ума. Армина  почти бесшумно ложится на деревянную кровать и вслушивается в протяжный скрип дивана и неровное дыхание Шарманщика. Из маленького окна хорошо видно полную луну, и Армина успокаивается глядя на ее изжелта серый диск и зажав уши руками…