Я буду ждать на темной стороне. Книга 1. Глава 26

«Кому-то любимый.
Кому-то сын.
Кому-то придурок.
Кому-то поперёк горла.
Горжусь своей универсальностью» (с)


Надев заранее подготовленные перчатки, дабы нигде не оставить отпечатки своих пальцев, Артем проник на территорию комнаты той, с кем ему надо было наладить общение. Причем в срочном порядке. Евангелина вот уже пару суток гостила у своего отца, так что воспользовавшись моментом её отсутствия, он принялся рыскать по её вещам, кропотливо обшаривая все углы и мебель, словно у него на это была хорошо набита рука.

На улице наконец-то установилась более-менее нормальная погода. От былого урагана не осталось и следа. За окном царил солнечный день, а у него самого было отличное настроение. Отличное для нарушения границ той, к кому не мог прикоснуться наяву, потому что она этого не позволяла, четко дав понять, что ему надо держаться от неё подальше. 

Произошедший на днях конфликт с отцом оказал на него влияние. И не зная, как угодить старику, чтобы тот оставил его в покое, Лисов бросился во все тяжкие, сделав вид, будто и сам был не прочь помириться с этой девчонкой. В любом случае он пообещал наладить с ней отношения, но как все произойдет на самом деле и получиться ли у него вообще найти общий язык с Литковской, этот вопрос оставался открытым до сих пор.

Но прежде чем предпринимать очередные шаги в сторону сближения с этой несносной девицей, ему надо было основательно изучить её вкусы и ближайшее окружение. Собрать, так сказать, «досье» на изучаемый объект, чтобы иметь представление об её образе жизней. Поэтому шарясь сейчас самым наглым образом по её вещам, он чуть ли не в буквальном смысле этого слова исполнял волю отца, рискуя оказаться замешанным в новый конфликт, если что-то пойдет не так.

В обычное время ему было запрещено наведываться к ней даже днем. Словно подозревая, что из этих визитов могло произойти что-то нехорошее, и её сын мог запросто скомпрометировать эту девушку, мать запретила ему приближаться к комнате, где жила Евангелина, обещая доложить обо всем отцу, если узнает, что он соизволил ослушаться её, карауля их гостью по всех углах, когда та обычно возвращается полуобнаженной из душа. Сама она могла наведаться к ней сколько угодно, пытаясь поговорить по душам, а он — нет. И очутившись теперь в месте, куда ещё не ступала его нога, копаясь в её вещах, Артем чувствовал себя так, будто совершал кощунственные действия, нарушая своим порочным присутствием одухотворенное пространство этой скромной девичьей спаленки.

Интерьер комнаты, где жила Литковская, был выполнен в светлых тонах и мебель подобрана соответствующе. Шкаф, где висели её платья, небольшая кровать с аккуратно подоткнутым одеялом и сброшенным в сторону подушками, прикроватный столик, где лежали какие-то тетради и книги, а чуть далее располагался письменный стол, на чьей поверхности стоял закрытый серебристый ноутбук. Рядом ещё одна стопка книг, но имевших уже самое отдаленное отношение к учебе.

Это были любовные романы, считал Лисов. Те самые дрянные книжонки, которыми зачитывался в гериатрическом пансионате его дед, пока того не хватил инсульт. И если бы он соизволил сейчас раскрыть хотя бы одну из них, то был бы не сильно удивлен, прочитав название. Любовные романы, от чьего избитого сюжета срывало чердак даже у такого невзыскательного читателя, как он... Этот парень искренне не понимал, как можно было всерьёз воспринимать подобную литературу. Один раз он, правда, как-то попытался прочесть текст выбранного наугад блевотного романчика для престарелых буржуа, вот только хватило его на пару абзацев. Сюжет — унылая тоска, от которой хотелось застрелиться, повеситься, либо выброситься в окно. Дальше он читать не стал. Выбросил книгу, зарекаясь когда-либо вообще брать в руки столь низкосортное чтиво.

Скользнув взглядом мимо огромного окна с распахнутыми занавесками, Артем остановился на ещё одном столике с зеркалом напротив него и наличием внизу различных ящичков, где Евангелина хранила всякие мелочи, включая расчески, парфюмерию, косметику, которой редко пользовалась с тех пор, как увлеклась перманентным макияжем, подправляя его раз в полгода. Акцентировав внимание на свисавшем с угла зеркала её розовом бюстгальтере, парень невольно улыбнулся.

Такая неряшливость со стороны девушки, привыкшей позиционировать себя дисциплинированной личностью, его откровенно забавляла. Казалось, она не любила беспорядок, а сама элементарно не могла за собою убраться. Впрочем, он пришел сюда не для того, чтобы пускать слюни на атрибуты её нижнего белья. И довольно быстро вспомнив, что ему надо было проделать, поправив перчатки на руках, подошел к её кровати, решив начать обыск её вещей именно отсюда.

Рискнув покопаться в биографии Литковской, чтобы побольше узнать об этой девушке, в первую очередь ему хотелось убедиться в том, получала ли она любовные письма и подарки от тайных поклонников. И уверенный, что подобного рода мелочи она могла неизменно хранить в труднодоступных местах, ни капли не сомневаясь в правильности своих действий, он приподнял одеяло, и не испытывая ни малейших угрызений совести за свои действия, скользнул ладонью вдоль постельного белья, щупая все, что попадалось ему под руку, пробуя на ощупь набивку матраса.

Если у неё оставались различные подаренные безделушки, он мог бы спокойно наткнуться на них, а вот с любовными записками дело обстояло сложнее. Потому что если она получала их исключительно в электронном формате, его шансы прочитать их без знания пароля её ноутбука или телефона стремились к нулю. В противном случае придется закачивать на этот ноутбук приложение по распознаванию сохраненных на нем паролей, а после ознакомления с её перепиской в социальных сетях, в срочном порядке его удалять, чтобы она ни о чем не догадалась.

Он был не против заполучить с её аккаунта пару откровенных фотографий на свой телефон, но это вовсе не значило, что теперь он мог быть в курсе всех её переписок с поклонниками, отчаянно лайкаюших её фото в сети. А ведь ему хотелось именно этого. Держать руку на пульсе её общения с преданными фанатами. И если ему вдруг покажется, что с одним из них у неё намечается что-то более существенное обычного обмена лайков, то придется принимать меры и пресекать на корню подобного рода попытки завязать хоть с кем-то отношения. Но о подобной перспективе приходилось пока что мечтать.

Быстро переворошив её постельное белье, спустя время он был в курсе, где она хранила свои личные документы, ключи от квартиры, которую снимал её отец, и куда она могла беспрепятственно возвращаться, ежели была не в состоянии здесь больше находиться, а также банковские карточки, включая пачку иностранной валюты, представлявшей собою запас денежных средств, поделенных между ей самой и её отцом после продажи квартиры в их захолустье. Не удержавшись от любопытства, он размотал эту пачку и, пересчитав все купюры, теперь был в курсе, сколько денег Евангелина хранила под матрасом, не спеша тратить их на что-то существенное.   
Покончив с обысками постельного белья и уверенный, что ничего интересного он там больше не найдет, Лисов поправил одеяло так, как оно лежало до его вторжения, мельком оглянувшись по сторонам.

Не помешало бы обыскать ящики её стола и шкаф с одеждой, чтобы окончательно удостовериться в том, что она не хранила там что-то такое, что могло бы поставить под сомнение её невинность. Встав с колен, он ещё раз скользнул пристальным взглядом по её кровати, сравнивая её нынешний вид с первоначальным, иначе Литковская обязательно догадается, что здесь кто-то ошивался, обыскивая её вещи. Убедившись, что все было вроде бы в порядке, он направился к тумбочке с хранившейся там косметикой, обшаривая тамошние ящики, не побрезговав залезть рукой в ящик, где Евангелина хранила новое нижнее белье, чулки и средства личной гигиены.

С особой тщательностью перебирая ее барахло и наткнувшись на вычурный эротический «вариант», Артем невольно залюбовался найденным комплектом белья, мысленно облекая в него  ту, кого он сейчас меньше всего хотел видеть в этой комнате. И настолько увлекся своими фантазиями, что напрочь забыл, зачем сюда пришел, устремившись в своем воображении далеко за пределы этой спальни.
 
«Кому предназначен этот образ гламурной совратительницы, Гелька? — усмехнулся парень, неторопливо гладя эти тонкие вещи из атласа и нежнейшего шелка с кружевными завязками. — Подарок себе или одному из твоих поклонников?!»

Все это показалось ему довольно странным. Особенно после того, как соизволив порыться в остальных её вещах, он не нашел ничего, что хотя бы косвенно указывало на то, что она ведет интимную жизнь. Ни специальных таблеток, ни средств мужской контрацепции, ничего такого, что хотя бы косвенно напоминало все эти вещи…

Вывод напрашивался сам собой. Либо она и вправду с кем-то тайно трахалась за пределами вуза, не боясь при этом залететь, что было маловероятно, либо интимная близость напрочь отсутствовала в её жизни, и она до сих пор была девственницей, что больше походило на правду, но все равно выглядело странно на фоне её неотразимой внешности и публикации на личном аккаунте в соцсети вызывающих фотографий.

Бросив взгляд на часы, Артем отметил про себя, что провел здесь достаточно времени, и ему пора было сваливать отсюда. Тем не менее, основного, а именно распечатанных любовных писем от её поклонников найти ему так и не удалось.
Сложив её белье обратно в ящик, с мыслью: «Хватит лирики, пора приступить к делу», он осторожно задвинул его на место, и, заметив брошенный в углу пакет, потянулся к нему, надеясь именно там отыскать желаемое.

Интуиция подсказывала парню, что он стал на верный путь и, переворошив в пакете кучу новеньких стринг, вытащил со дна какой-то блокнот, похожий на личный дневник. Ничего не скажешь, нашла место для хранения такой вещи!

А ведь он даже представить себе не мог, что она увлекалась чем-то подобным, пряча личный блокнот в пакет с нижним бельем, куда кроме неё, вряд ли мог сунуть свой нос посторонний. Во всяком случае, так считала сама Евангелина. Ведь у неё даже в мыслях не было, что однажды в её комнату заберется Лисов, переворачивая там все верх дном в попытках найти след её связи с тайным любовником, если таковой вообще имелся. И чем ему это будет грозить, если он вздумает и сам за ней приударить, а позже затащить её в постель. Так, позабавиться с ней разок-другой, ничего серьёзного. Даже странно, что такая красивая девушка до сих пор не прошла через него. Надо было срочно исправлять эту ситуацию.

«Прошел ровно месяц с той поры, как я переступила порог этого университета, но времени, проведенного там, мне хватило с лихвой, чтобы обзавестись новыми знакомствами. Из нашей группы мне больше всего нравятся Зонтинов, Сильвестр и Новаковский Егор»

«А обо мне ни слова… Вот коза! — заговорило в нем уязвленном эго, стоило ему пробежаться взглядом по строчкам наугад открытой страницы дневника. — Как будто я для неё пустое место…»

«Кирюша как-то скован в отношениях, да и что про него говорить… Кирилл есть Кирилл. Я сидела с ним на одной паре и ничего хорошего про него сказать не могу. А теперь напишу про Зонтинова. Он тоже замечательный. К тому же учиться лучше всех в группе. В последнее время я замучила так его, что боюсь, он теперь ни за что не сядет со мной на лекции. В его отсутствие мы с Зоей постоянно прячем его тетради, передавая их соседям по столу, а те — передают их дальше. Все равно перед парами нам заняться особо нечем, так что пусть терпит наши Зоей выходки. С него не убудет… К тому же Зонтинов не мстительный. Стала бы я так подшучивать над кем-нибудь ещё!? А теперь напишу о своих новых подругах. Их у меня не очень много, просто мне не всегда нравятся большие компании, где не всегда есть шанс блеснуть талантами компанейского человека.

Самая лучшая моя подруга — это Зоя Гольдштейн. Красавица, стильная, серьёзная не по годам девушка. У неё много поклонников, чьи имена она мне даже как-то называла, но я все равно их не запомнила. Наверное потому что мне была попросту неинтересна эта информация…»

«Как мне не итересна эта», — мелькнуло в голове Лисова, с трудом осилившего эти строки, пропитанные чем-то иллюзорным, что было вполне в духе самой Литковской, не до конца познавшей всех «прелестей» реальной жизни.

Он мог бы почитать там что-то ещё, сделав специальную выборку из её графоманского текста, но понимая, что дальше все будет написано в таком же духе, с таким же зубодробительным пафосом, от которого сводило скулы, он перелистал пару страницу вперед, любуясь почерком Литковской.
 
«Начало апреля принесло долгожданную оттепель, и теперь я стала чаще бывать на нашей даче, вокруг которого расположен сад с распустившимися цветами абрикос. Папа даже сфотографировал меня на их фоне, уговаривая улыбнуться. Ничего, скоро приедет с курсов Егор, и мы снова где-нибудь соберемся, как раньше, а пока что мне остается лишь перечитывать его странное письмо, которое он соизволил мне прислать спустя неделю пребывания на курсах со своим отцом, и, пытаясь вникнуть в его содержание, надеяться на скорейшее возвращение своего одногруппника…»

Равнодушно пролистав её дневник до середины и не найдя там ничего интересного для себя, (в основном, Евангелина описывала свои будни, реже размышления, ещё реже — давала характеристику ближайшему окружению), Артем наткнулся на какую-то фотографию, где она была изображена в обнимку с миловидной кареглазой брюнеткой, очевидно, её близкой подругой, с которой они по-прежнему продолжали поддерживать связь после окончания школы. И найдя эту шельмоватую бестию весьма в своем вкусе, прикинул, что было неплохо помимо Литковской развлечься ещё и с её подружкой, производившей впечатление легкодоступной дурочки, помешанной на плотских утехах.

Можно было бы, к примеру, устроить небольшую групповушку с девочками, причем сам бы он «прожаривал» эту любительницу вести дневники, (ему нравилось укрощать «непокорных» и набивающих себе цену сучек, спуская их с «пьедестала», куда они сами себя возводили, отказываясь давать ему по первому требованию), а Феликсу досталось бы пялить её подругу, эту кареглазую хохотушку-нимфоманку, которая по уровню логики ни в чем не уступала наивной Литковской. И представив себе на миг всю эту картину, он моментально закрыл дневник, надавливая на специальный автоматический замочек, чтобы блокнот закрылся наверняка.

Лисов догадывался, что в своем дневнике она могла вскользь упомянуть и о нем, чирканув пару строчек о его персоне как не о самой хорошей личности. Но не горя желанием обмусоливать её мысли относительно себя, он просто не стал это читать, засунув блокнот обратно в пакет. 

Может когда-нибудь на досуге, он снова его почитает. Смеха ради. А пока что ему надо было сосредоточить внимание на других вещах, а не копаться в чужих личных дневниках, заполненных различной сентиментальной чепухой. Так просто отступать от своей первоначальной цели он не собирался. Уж если что-то начал делать, следовало довести это дело до конца.

Зашвырнув пакет туда, где он лежал, парень присел на край письменного стола и, надолго погрузившись в размышления, застыл в такой позе, настраиваясь на определенную «волну», с задумчивым видом потирая свой подбородок. Прошло ещё немного времени, когда отвлекшись от своих мыслей и скользнул рукой по столу, он нащупал под ноутбуком спрятанное послание, которое поспешил вытащить оттуда, любуясь аккуратно сложенным вчетверо листом формата А4.

Не догадываясь пока, что это могло быть, парень заранее потирал руки, мысленно восхваляя свои дедуктивные способности, в эффективности которых никогда не сомневался. Теперь он понял, почему его с самого начала «тянуло» к этому письменному столу, но продолжая игнорировать посылаемые ему свыше знаки, он обыскивал места, изначально не заслуживающие его внимания. А разгадка ведь была совсем рядом. Правда, стоило ему прочесть первые пару строк найденного письма, как его едва не разобрал смех.

Это было не совсем то, что он искал, но сама находка впечатляла. Точнее её содержание.

Найденный им лист оказался распечаткой письма Новаковского, приславшего накануне Евангелине напечатанный от руки «отчет» своей поездки на злосчастные курсы, из-за которых у его отца могла теперь пойти вгору карьера, а у него самого — окончательно испортиться отношения с преподавателями вуза. И пусть это письмо содержало не слишком много информации, тех пару абзацев, при помощи которых Егор обрисовал картину своего пребывания в другом городе, оказалось достаточно, чтобы во время чтения у его друзей сложилось определенное мнение об условиях, в которых им приходилось жить с отцом, купившись на «привлекательность» курсов.
Расправив листки, Артем с серьёзным видом принялся за чтение письма, периодически подавляя разбиравший его смех. Ничего не скажешь, стиль этого послания как нельзя точно передавал сущность Новаковского и те черты характера, которые он тщетно пытался скрыть от окружающих, прикидываясь добрым и честным парнем:

"Привет, Евангелина!

Пишу быстро и возможно, ускоренно…

С 28 марта по 12 апреля мы с батей находимся на курсах по рефлексотерапии, чья кафедра расположена напротив Института усовершенствования врачей, а с 7-го — влезли на ауриколорефлексотерапию. Официально курсы заканчиваются 14 апреля. Само учебное здание находится на базе НИИ-неотложной хирургии, это район четвертой хирургии, только здание левее главного корпуса.

Чуть-чуть предыстории... По одной из программ в интернете-портале я как-то узнал, что будут курсы, а тут ещё и слух пошел, что на физиотерапии будут давать информацию по лазеру. Батя подошел к главному, тот не возражал, сказал, мол едь и учись. Я ему посоветовал в облздраве взять путевку по физиотерапию. Он так и сделал, а ещё заехал в институт усовершенствания врачей и взял путевку по иголкам. А когда приехал из командировки, сделал так, как я ему сказал, то есть записался на физио, и через пару дней — на иголки (к другой женщине постарался попасть). Но тут за пару дней до отъезда моего батю опять вызвали к главному и начали на него наезжать, мол как это так, на двух курсах одновременно и все такое, на что он ему сказал, пусть не впечатывают ему курсы по иголкам, но он все равно будет на них ходить»

Отвлекшись на миг от чтения, Лисов перевел дух.

Это письмо мало походило на любовное. Точнее вообще не имело с ним ничего общего. К тому же за этим одногруппником в отношении Литковской никогда не наблюдалось ничего похожего на страсть и нежничанье. Он не бросал на неё томных взглядов и кажется вообще не воспринимал её как потенциальный любовный объект, отсюда их отношения никогда не вызывали у окружающих особых подозрений. В противном случае он бы и сам почувствовал эти изменения. Как-то бы заметил это. Уловил сам дух, а так… И данное письмо было тому подтверждением.

И хотя разворачивал он это послание не с целью прочитать о «приключениях» своего одногруппника на курсах, а всего лишь удостовериться в том, что тот не пишет Литковской о любви, сама история этого путешествия настолько его захватила и увлекла, что не удержавшись от любопытства, он дочитал письмо до конца, живо представляя себе происходящее. 

«Выехали с батей в воскресенье утром и после прибытия на место сразу же отправились на поиски общежития из списка тех, что были указаны в путевке. Где-то через 2,5 часа нашли, (студгородок), оказалось, медиков там давно не принимают, а дело уже к вечеру шло, поэтому продолжив поиски, мы остановились в общежитие авиационного завода. К 19:00 поселились, оформились, но «козла» из комнаты мало того, что не оказалось на месте, так он ещё и ключ с собою унес. Тогда я пошел к администраторше, взял ключ от другой комнаты, и переночевали там.

Ночью дубняк был порядочный, так что мы с батей практически не спали. Утром зашли пообщаться с соседом. Тем самым, кто накануне унес ключи. Парень оказался неплохой. Рентгенолог. Тоже курсы проходит.

В общежитии холодина ужасная, душа нет, горячая вода — редкость, все электроплитки на 14-м этаже. Учеба с 9:00 до 13:00. Всего двенадцать человек рефлексотерапевтов — две группы по шесть человек и пятнадцать хирургов параллельно.

Лекции читают всем вместе, но рефлексотерапии очень мало. Начало в 8:30 — лекция по физиотерапии, 5-ка минутки для хирургов, потом до 11:00 — лекция для рефлексотерапевтов, а с 11:00 начинается самое основное, когда садишься за компьютер, и до «не хочу» отвечаешь на вопросы первой и высшей категории. Там надо всего лишь нажать клавишей правильный ответ, а дальше по желанию: можешь вернуться и посмотреть результат сразу, а можно пройдя все сто вопросов, только потом сверить правильные ответы. с 12:00 (обычно батя успевал добежать) — практические занятия по иголкам. Ему повезло, что цикл этих лекций был для общего профиля рефлексотерапевтов, которые он уже прошел. Сами занятия заканчиваются по-разному. Официально они должны длиться до 16:00, но мы разбегаемся уже в 14:00.

Практика с 15:30 до 18:00, в это время батя околачивается по базе без меня, а я мотаюсь по городу. Совсем недавно вырвался в книжный ТЦ присмотреть книги по акупунктуре, купил пару сборников, но то, что просил меня приобрести лично он, я не нашел. Посмотрим, может попозже удастся вырваться, тогда и постараюсь посмотреть конкретно...

P.S. Надеюсь, ты прочтешь мое письмо Зонтинову, чтобы я не повторялся два раза, а то писать одно и то же по десять раз как-то не хочется…»

Презрительно хмыкнув, Лисов сложил вчетверо эти листы, как обнаружил их изначально, и, обрадовавшись тому, что Новаковский хотя бы додумался напечатать свое письмо, а не написать его от руки своим нечитабельным почерком, устроил его снова под ноутбуком, надеясь, что Евангелина не обнаружит никаких изменений после возвращения в свою комнату. 

По крайней мере, теперь он убедился, что никаких писем в бумажном виде она от поклонников не получала. А что касается телефона и ноутбука, к их паролям он мог добраться хоть сейчас, тем более его телефон с тем самым приложением был с собой. И заранее предвкушая, как его вмешательство усложнить её жизнь, включил смартфон, выискивая на нем значок злосчастного приложения, когда на телефон поступил звонок.

Не от Феликса, а от другого приятеля его свиты. Низкорослого и ничем непримечательного, на первый взгляд, паренька, который за деньги мог сделать всякую падлу, подделать документы, подписи и так далее. В общем, все, что было связано с мелким мошенничеством. Лисов частенько пользовался его услугами, заимев с той поры тесное с ним сотрудничество.

Завидев высветившийся на экране телефона знакомый фэйс с наброшенным на голову капюшоном толстовки, он принял от него звонок, только сейчас обнаружив, как давно с ним не общался.

— Привет, — поздоровался с ним Лисов, будучи рад возможности пообщаться с приятелем, который не то, чтобы ни в чем не уступал ему в интеллектуальном плане, но даже во многом его превосходил. Феликс с его мозгами этому типу в прикиде ученика черного мага и в подметки не годился.

 — Привет, — поприветствовал его сверстник, скрещивая в воздухе пальцы, что свидетельствовало о его принадлежности к определенной секте. — Ты куда запропастился? Почему не выходишь на связь?

— Меня родители наказали, — простодушно отозвался Артем, как обычно, переводя все в шутку. — Так что мне нельзя никуда выходить.

— Странно, я думал, ты с Эрикой зажигаешь, поэтому не отвечаешь на звонки.

— Мне сейчас не до неё, — отмахнулся Лисов, находясь в предвкушении взлома аккаунта совсем другой девушки.
 
— Да? — наивно переспросил его приятель, будущий помощник некроманта. — Ты так уверенно об этом говоришь… Не боишься её потерять?!

— Не боюсь. Тем более это она повсюду бегает за мной. Сколько я помню, Эрика, пожалуй, есть и остается единственной на моей памяти девушка, привыкшей любить меня всякого. И пьяного в хлам. С разбитой мордой. Сонного, с бодуна, даже когда я закатываю истерики, притворяясь обезумевшим пациентом психушки. Но конкретно в данный момент мне другая девушка нужна.

И вспомнив, сколько шагов он предпринимал, пытаясь разбить в пух и прах воздвигнутую между ним и Литковской стену отчуждения, окончательно сдавшись, воспрянул духом, едва к нему в голову пришла новая идея по завоеванию этой девушки.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался тип в капюшоне, заинтригованный искренним признанием приятеля. 

— Мне помощь твоя нужна, — выдал Лисов, надеясь, что будущий маг ему не откажет.

— Что конкретно тебе надо? 

— Помнится, ты как-то говорил, что водишь знакомство с одним могущественным колдуном.

— Ну да, говорил, а че надо-то? — уточнил тот, не понимая, к чему ведет его приятель.

— Сможет ли он одну девку ко мне приворожить? Чтобы она только по мне сохла, — добавил парень, надеясь на помощь эзотерики, — а других парней вообще не замечала.

— Приворот — это сильная порча, Лисов, потом хрен кто снимет, — ответил ему приятель, заранее предостерегая его от последствий своего безрассудного поступка. — Не каждый сильный мастер возьмется за это.

— Понимаешь, мне надо с ней хотя бы пару раз шпили-вили и все. Оплата по результату — без проблем.

— Сбрось мне её фото, я считаю информацию с её биополя и скажу тебе, стоит ли игра свеч.

Прошло от силы пару секунд, когда на его телефон пришел самый провокационный снимок Евангелины Литковской.

— Говоришь, готов сделать все, чтобы заполучить её? — на всякий случай уточнил тот, внимательно ознакомившись с её фото.

— Только не надо говорить, что для того, чтобы провести ритуал, нужно высушить клоаку ласточки и достать печень енота, — в голосе Артема сквозило раздражение.
Кажется, он был же не рад, что ввязывался во все это. Он даже подумать не мог, что эзотерика окажется настолько сложно наукой. 

— Ну, у этого мастера есть пару профессиональных методик воздействия. Самые настоящие, работающие, — успокоил его тип в капюшоне, любуясь фотографией девушки. — Их он делает сам, так что сушить тебе ничего не надо.

Услышав эти слова, Лисов расплылся в улыбке.

— Я так и знал, что при любом раскладе Литковская моя будет, — обрадовался он, заранее представляя себе, как позабавиться с ней, едва она падет в его объятия, сраженная наповал магическим воздействием со стороны. 
 
— Привораживать надо таких, чтобы с богатым приданым была, — как бы невзначай напомнил ему приятель о существовании его нынешней подруги, дочери губернатора, — а не нищебродских с периферии.

— Деньги не главное, дружище, — иронично отметил Артем, погружаясь в осаждавшие его откровенные видения, в которых он срывал одежду с этой крошки, впиваясь ртом в надменный изгиб её губ. — Нужна любовь и ласка. А потом… И смазка.

На этом месте оба захохотали, каждый представляя что-то свое.

— Да, ладно, любви не существует, — отмахнулся тип, стараясь развеять пустые грезы приятеля на взаимность этой девушки, — а вот деньги в наше время — это о-о-очень нужная вещь!

Вот только Лисов был иного мнения на этот счет. Его как будто зациклило на этой недотроге. А о своей нынешней подруге он и слышать ничего не хотел.
 
— Уж можешь мне поверить, — спустя время проронил он, вновь погружаясь в свои грезы. — Эта девушка ещё родит от меня маленьких Лисовых назло моей маман…

На том их телефонный разговор и закончился. Чуть позже скачав пароль с её ноутбука, он пообещал себе посетить эту комнату завтра и уже получше ознакомиться с её перепиской на других аккаунтах. Как бы она этого не хотела, но ей все равно не скрыться от него. И если он посчитает за нужное держать под контролем её личную жизнь, то так оно и будет. Рано или поздно ей придется смириться с его требованиями, в противном случае он превратит её жизнь в настоящий ад. Ему ничего не стоило испортить ей репутацию, да так, что она ввек не отмоется, раз и навсегда превратившись в изгоя. 

Возвращаясь к себе, Лисов случайно увидел свое отражение в зеркале, висевшем сбоку на стене, и невольно залюбовавшись собою, машинально пригладил челку. Мысль о том, что он собирается подчинить себе строптивую девушку, используя самые грязные методы, вплоть до попытки шантажа, ничуть не тревожила совести парня. И впервые обнаружив в себе свойство действовать жестко и решительно, едва дело касалось конкретно Литковской, он взял курс в сторону крыльца, довольный собственной предприимчивостью. На душе у парня было легко как никогда.


КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

Книга 1. Глава 27

http://proza.ru/2021/12/06/1918