Ангел мой

Ангел мой! Я не могу притронуться к тебе, не могу дотянуться до тебя рукой сквозь эти снежные-нежные-неизбежные мили. Ты живёшь на той же улице, буквально в соседнем доме — из своей квартиры я даже могу увидеть твоё окно… Но иногда мне кажется, что ты живёшь далеко, далеко-далеко, за тридевять земель, за бесконечное множество световых лет от меня. Эти несколько метров, что отделяют нас, превращаются в пропасть.

Ангел мой… Я не смею коснуться тебя. Не смею признаться тебе. Не смею даже заикнуться при тебе о том, что умираю без тебя. Я на грани. На краешке. Я упаду — нет, я уже падаю, уже так долго падаю в эту пропасть между нашими домами…

Я погибаю. Я долго не мог признаться себе в этом, но это так. Я погибаю. Или расцветаю? Иногда мне кажется, что счастье заполняет меня, наполняет всё моё тело тёплой энергией, которая пробегает электрическими искрами по кончикам пальцев.

Но это, конечно, только кажется. Это просто я люблю тебя — не могу не любить, не умею, не понимаю. Не знаю, как это — не любить тебя, ангел мой. Не знаю, как все эти люди живут, не любя тебя. Как живут не любя.

Конечно, они не живут, ангел мой. Они мертвы. Ты поймёшь это. Только мы с тобой поймём это. Только ты поймёшь — и ты не моя, не моя, не моя, ты так далеко, так далеко, за целую пропасть от меня… Ты не моя и никогда не сможешь стать моей. Я буду упиваться мыслями о тебе, не смея прикоснуться.

Поэтому я не расцветаю. Я погибаю, с каждым днём всё сильнее погружаясь в пропасть. Я тону. Тону в этой нежности, как во сне. Мне уже совсем нет дела до реальной жизни. До своего будущего. До своей судьбы. Так уж вышло, ангел мой: мне ни до чего нет дела, кроме тебя.

Ангел мой! Я исступлённо целую этот жалкий листок бумаги, зная, что твои пальцы будут сжимать его, целую эти неровные, нервные строки, зная, что твои глаза будут читать их, что твои слёзы упадут на них…

Я плачу, ангел мой, рыдаю так, что сотрясаются стены. Это слабость, мерзость, жалкое зрелище — но я ничего не могу с собой поделать. Не могу взять себя в руки. Не могу перестать. Я пытаюсь не думать о тебе. У меня, разумеется, ничего не выходит. Эти мысли душат меня, сжимают со всех сторон, сдавливают, как тиски. Думать о тебе — ужасно. Не думать — хуже.

Ангел мой! Обезумевший снегопад бушует за моим окном. Откуда-то доносится бешеный вальс, гремя и беснуясь, проносится по комнате… Или это мне кажется? Просто кажется?

Ангел мой… Я смотрю сквозь белоснежную пелену метели за окном и вижу, как горят тёплым оранжевым светом маленькие пятна за сотни световых лет от меня — окна того-самого-дома. Где-то среди них есть и твоё. Что ты сейчас делаешь, интересно? Может быть, пишешь доклад? Или смотришь сериал? Или устало трёшь пальцами лоб и проводишь ладонями по лицу? Или пьёшь чай? Готовишь? Спишь? Мечтаешь? А может, тоже смотришь в окно, на метель?

Глядя на вьюгу, я представляю, как мы с тобой кружимся в танце где-то среди снежных хлопьев под этот сумасшедший вальс. Нам совсем не холодно, не темно и не страшно, под ногами нет земли, но воздух сгустился, превратившись в ровную гладь бального зала, словно нечто невидимое, но сильное помогает нам удержаться на высоте… В твоих волосах блестят серебром снежинки. За спиной распускаются, словно цветок, крылья — и вот мы уже летим, летим, летим, мой ангел…

Музыка обрывается. Я снова остаюсь наедине с залитым слезами смятым листком бумаги, на котором пишу тебе письмо. В окне отражается мой больной полусумасшедший взгляд. Ангел мой! Эта беззащитность, оголённость, надорванность, эта страшная нежность разрывает меня на части.

Ангел мой! Нам не взлететь, не взлететь, не взлететь…

Я передам тебе моё письмо. Я буду идти к тебе, идти туда, где смогу тебя встретить. Я ничего не скажу тебе. Просто передам. Ты поймёшь. Ты узнаешь. Вспомнишь. Почувствуешь. А я ничего, ничего не смогу тебе сказать.

И мне останется только запоминать тебя. Запоминать каждое мгновение счастья. Каждый твой вздох. Интонацию голоса. Движение. То, как ты перелистываешь страницу, облизав кончики пальцев. То, как ты поправляешь волосы. То, как устало прикрываешь глаза. Как хмуришься, кладёшь вещи в сумку, распутываешь наушники…

Я передам тебе моё письмо. Передам и уйду. Снег будет клубиться, кружась по спирали, скулы будет сводить от холода.

Ангел мой! Стал пожаром тот свет, который зажёгся во мне благодаря тебе.