Война в мирное время. Гл. 4

Гл.4


-   Говорить можете? - сразу спросил Акимушкин, войдя в палату. Кроме пострадавшего пенсионера, который лежал на животе, там никого больше не было.

-   Валяйте. - ответил тот, но прежде, повернув голову, некоторое время изучал представившегося следователя. - Мне наширяли обезболивающих, теперь я герой.

-   Угу, герой выискался... Ну что же вы, Иван Михайлович, а ещё взрослый человек?! Ладно бы ребёнок... Им, детям, в одно ухо влетает, а в другое вылетает, но вы ведь жизнь прожили, но так и не усвоили главное правило. Ничего нельзя трогать постороннее, особенно в таких ситуациях, когда наш город "атакует" неизвестный ублюдок, сильно уважающий запах крови.

-   Да помню я всё, Игорь Егорович. И выступление ваше слушал по телевидению. Ну не знаю, что со мной приключилось, как увидел эту коробку для обуви, а мне как раз туфли на весну нужны, вот и соблазнился. А потом нутром почуял опасность, бросил её в кусты и побежал, откуда только и прыть взялась, но всё равно мне прилетело. Спасибо, что жив остался. Но я думаю так, Игорь Егорович, охота была не на меня, а на тех, кто через дорогу находился на лавочках детской площадки. Там детей и мамаш с бабушками было полно, но от взрыва их спасла проезжающая мимо хлебовозка, я успел зафиксировать, что кузов машины сильно покорёжило. Шофёру хоть не досталось? А то я сознание потерял, а жаль будет человека.

-   Вашими молитвами, Иван Михайлович. На нём ни царапины. И дети отделались испугом, что бесконечно радует. А вас не перестану ругать, как же глупо вы поступили, теперь расхлёбываете из-за своей опрометчивости.

-   Ничего, выберусь потихоньку, такова моя судьба. Я стараюсь никого не обманывать, вот и посмел допустить, что какой-то честный человек специально поставил коробку для нуждающихся, потому что те туфли ему не подошли.

-   В этом вы правы, поставлено специально. Но не для благих целей.

Акимушкин не подумал на старика, вроде это он притащил взрывчатку к детской площадке и сам же случайно пострадал. Его видели таксисты и продавщица мороженого, как пенсионер наклонился, чтобы подобрать коробку.

"Вот, уже появилась первая жертва, которая попала в больницу. Что будет дальше и где его искать?"

И тут Акимушкина осенило...

"А может, он на дачах живёт? Ведь прятался тогда от Юли, значит, и неплохо там ориентируется."

Следователь набрал номер телефона участкового, контролирующего этот участок. Они хорошо знали друг друга, Леонид Григорьевич Соломин, так звали участкового, был почти такого же возраста, как и Акимушкин.

-   Григорьич, узнал?

-   Как тебя не узнаешь, старый чертяка?

-   Молодчина! И тебе, юноша, не хворать. Страсть, как люблю твои комплименты! Да, это я. Слушай, подозреваю, что у тебя на дачах объявился человечек, который мне позарез нужен.

-   Это не о том речь, что взрывает всё подряд?

-   Да ты догадливый!

-   Долго живу.

-   Неправильно, Григорьич, надо говорить - "долго служу".

-   И это так... Егорыч, так-то я всех знаю, но люди частенько сдают свои дачи под временное жильё, поэтому не успеваешь отслеживать этих новичков. Особенно такое происходит ближе к лету, сейчас, например. А как выглядит твой сукин сын?

-   Да ты понаблюдай и скажи мне, кто там у тебя недавно поселился? А приметы... Лицо узкое, как у крысы. Такие же и глаза маленькие. Знаешь, просто поразительное сходство с этим животным. Носил джинсы с тёмным верхом, теперь переоденется, ибо догадывается, что его срисовали. Фоторобот мы не распространяли, из боязни, что эта сволочь где-то надолго затаится. Или совсем отсюда уедет. А его обязательно поймать надо.

-   Хорошо, поспрашиваю и сам пройдусь по своим владениям. Думаю, что сегодня же и отзвонюсь.

Соломин и действительно откликнулся вечером.

-   Егорыч, у меня нету таких. Сведения - точнее не бывает.

-   Верю. Спасибо за беспокойство.

-   Нету за что. Бывай, друг ситный.

Второй несчастный случай не заставил себя ждать. И снова это был не ребёнок, а взрослый сорокалетний мужчина.

Скверик "Солнечный" совсем не соответствовал названию.
Там тяжело пробиться даже самому маленькому солнечному лучику сквозь густые заросли деревьев и высоких кустарников. Но сквер этот "окрестили" давно, когда нынешние исполины ещё были недавно приютившимися здесь саженцами, а солнце вовсю тут хозяйничало на протяжении всего светового дня. Всё с годами изменилось, кроме наименования.

Вот в этом самом скверике преступник положил своё смертельное послание тому, кто возьмёт в руки оставленную на лавочке книгу. Названием вниз. Человек любопытен от природы, даже если ему не нужна эта книга, он всё равно перевернёт её, чтобы прочесть название. На это и рассчитывал убийца, вот такая психология.

И попался такой, Осипов Леонид Андреевич. Ему также повезло, взрывчатка по какой-то причине сработала слабенько, не на полную мощь, но несмотря на это, Леониду Андреевичу всё-таки обожгло лицо, руки и грудь с животом. И он тоже попал в местную больницу.

Акимушкин его пожурил, как и Ивана Михайловича, а Осипов проговорил в своё оправдание:

-   Кабы трезвым был, так не в жизнь бы не дотронулся. Но мы с кумом крепко выпили сегодня, выходной, имеем право. Потом я устал идти по такой жарюке и свернул в скверик немного передохнуть. Сначала не обращал внимание на лежащую рядом книгу, а потом взяло любопытство, кто же автор и о чём он пишет?

-   Проверил? - с иронией спросил следователь.

-   Проверил. - тяжко вздохнул Леонид Андреевич.

-   И кто же автор?

-   Да забыл я его. А называется "Вечный зов".

-   Как выпишут тебя, то сходи в библиотеку и обязательно прочти этот роман. А автор этого произведения Иванов Анатолий Степанович.

-   Я кино смотрел по телевизору.

Игорь Егорович со дня на день ждал, когда же его вызовет к себе высокое начальство? И вот дождался. Утром он приехал на службу, а его встречает дежурный.

-   Вас там Новиков искал. Он у себя.

-   Спасибо, Миша.

Полковник милиции, Новиков Вадим Сергеевич, пригласил зайти и рукой указал на простой деревянный стул. Но Акимушкин предпочёл принять удар стоя.

-   Как продвигается следствие? - спокойно спросил полковник, но Игорь Егорович догадывался, что тот едва сдерживается.

-   Работаем. - тоже спокойно ответил Акимушкин.

-   Плохо работаете! - повысил голос Новиков. - Если я молчу, так это потому, что пока не было трупов. Но к этому всё и идёт. У одного лицо обгорело, другому руку оторвало...

-   Кисть. - поправил его следователь.

-   Какая разница? - вскипел полковник. - Люди страдают, а преступник до сих пор на свободе. И это, как ты понимаешь, главное. По-твоему, подобное разгильдяйство называется нормальной работой?

-   А как ещё нужно? Сыщики роют, я тоже не сижу...

-   Знаешь что?! - заорал полковник, а Акимушкин подумал:

"И чего претворяться, поначалу тихо говорить? Сразу бы и начинал орать."

-   Это всё твои причуды! - продолжал распаляться Новиков. - Почему не разрешил, чтобы распространили фоторобот преступника?

-   Дабы он не залёг на дно.

-   Да лучше бы он на дне лежал, чем каждый день слышны эти взрывы. Немедленно обнародовать составленный фоторобот! Может, он наоборот ошибок наделает, узнав, что оперативники уже за его спиной. Вот ты сейчас этим и займёшься.

-   Есть, обнародовать фоторобот! - наигранно подчинился следователь.

-   И не ерничай мне! А то сидят они, ждут, пока этот урод весь город подорвёт к чёртовой матери.