Адвокат Пуртов Работа с бубновыми тузами

               
«Трудяга!» – именно так называют в народе людей, которые всецело отдают себя  любимому делу.
Его офис открыт с утра до позднего вечера. Склонив голову над стопкой бумаг, Почётный адвокат РФ Михаил Фёдорович Пуртов трудится во благо человеческого права – быть правым. Мне повезло стать его другом, и я – постоянный гость не только его адвокатского офиса, но и его ханты-мансийского дома.
Михаил Фёдорович – коренной северянин, в прошлом даже был рыбаком местного рыбокомбината, добывал рыбу и сдавал её на рыбоприёмный пункт. Свою профессиональную деятельность он оценивает так: «Борьба с пороками! Положительный результат моей адвокатской работы –  менее одного процента».
И говорить, что это – плохой результат, ошибочно. Он соответствует российской практике адвокатов. Конечно же, удовлетворение вызывает достижение результата с положительным знаком, но не всегда получается достичь желаемого. Общая болезнь российской практики – то, что она упирается в «палки». Проще говоря, государство не может регулировать общество цивилизованно, поэтому стало всюду применять «палки». Свалили на юридические лица и предпринимателей бесконечные проверки, за которыми следуют протоколы, акты, комиссии и прочее. Как правило, в девяноста процентах случаев это несправедливо, отсюда и поток жалоб.
Работу предприятий комиссии оценивают не по реальному уровню оказания услуг, а по подгонке документов. Вот, к примеру, ГИБДД Ханты-Мансийска даёт задание наряду ДПС на количество проколов – если не подводит память, семьдесят три протокола в смену. «А где их взять?» – рассуждает экипаж наряда. Как – где?  Надо писать, сидеть и писать. И начинают описывать несуществующие происшествия. «Гражданин Петров на перекрёстке улиц Дунина Горкавича и Строителей мочился на телеграфный столб». «Гражданин Захаров в подпитии возле рынка «Лукошко» приставал к женщинам, чем нарушил закон».  И липовые протоколы пошли… Прокуратура ХМАО вскрыла около семидесяти таких протоколов. И началось преследование инспекторов. Три инспектора обратились к адвокату Ф…, шестьдесят семь – к адвокату Пуртову, который добился оправдательного решения.
«Ну, это – обыкновенная адвокатская рутина. Но плавают в нашем обществе и рыбки покрупнее, и с такими делами мне тоже приходилось работать,– повествует Михаил Фёдорович. – В конце 1999 года бывший начальник государственного правового управления администрации ХМАО Югры Пётр Алексеевич Болдырев пришёл на приём к губернатору Югры Александру Филиппенко и проинформировал его о том, что его заместитель, руководитель комитета имущества ХМАО Югры Гаджи Омиров незаконно отдал гостиницу «Югра» на двести семьдесят пять мест, что на улице Комсомольской в Ханты-Мансийске, братьям Колесниковым. В итоге реальные деньги, которых не хватает бюджету ХМАО, потекли в карман двум братьям Колесниковым, вместо того чтобы пополнить бюджет ХМАО. Размах чиновничьих поборов был невероятен. Негласно  в администрации городов округа была спущена из Ханты-Мансийска «указивка»: чиновникам, прибывающий в командировку в Ханты- Мансийск, останавливаться только в гостинице «Югра». И звонкая монета заиграла вокруг этого здания на улице Комсомольской. Невероятный финансовый взлёт «детей лейтенанта Шмидта», каждый из которых вчера ещё был гол, как сокол, состоялся. Сколько им приходилось отстёгивать покровителям, это вопрос второй, но нарушение УК РФ был налицо. Скажу от себя, что гостиница «Югра», в то время попала в правильные руки. Гостиница заработала как надо- ресторан стал самым знаковым в столице Югры, закипела деловая жизнь, и гостиничный сервис стал высоким. Надоело им это, уехали Колесниковы из Ханты Мансийска, гостиница Югра закрылась на палку и как кажется навсегда.
Подействовала информация Петра Алексеевича Болдырева на губернатора Александра Филиппенко, и следующим посетителем его был прокурор Югры- Бедерин. В гневных тонах Филиппенко потребовал от Бедерина расследования дела и привлечения к ответственности виновных. Как тогда было принято у «алмазных канцлеров», требование губернатора Бедерин выполнил, и уголовное дело против Омирова было возбуждено. Но… «алмазные» чиновники знают, как выйти из западни. Подключив всемогущих друзей, Омиров нашёл «аргументы», чтобы уладить проблему с прокуратурой, и дело против него было прекращено. А если прекращено, то врагов нужно уничтожать. И «крепкий алмаз» в мантии чиновника, в руках которого – всё имущество ХМАО Югры, пришёл к своим дружкам-покровителям – начальнику управления по экономической безопасности управления МВД ХМАО Югры полковнику Липову и начальнику РУБОПа – в тот период самой значимой силовой структурой Югры, да и России в целом – подполковнику Калинину. Просьба была одна: возбудить против Болдырева уголовное дело по любым признакам с посадкой его на срок не менее десяти лет. И колесо закрутилось.
И тут Омирову повезло. К нему обратилась женщина-предприниматель, у которой администрация города Мегиона отсуживала здание её магазина, и попросила Гаджи Омирова о помощи. Омиров ей отказал и посоветовал обратиться к нашему герою- «правдорубу» Петру Алексеевичу Болдыреву. Благодарная посетительница направилась к Болдыреву, и он попал «под колпак». Ей удалось выведать, что начальница окружной почтовой связи Любовь Яковлевна – любовница Петра Алексеевича Болдырева. И люди в погонах приняли решение придать этому случаю гласность.
Любовь Яковлевну вызвали в милицию и попросили дать объяснение по порочному кругу Болдырева. И она согласилась, только с оговоркой: «Я дам эти показания только в присутствии моего доверенного адвоката Михаила Фёдоровича Пуртова». Того самого Пуртова, которого люто ненавидели эти два персонажа из Управления МВД по ХМАО Югре. Женщине отказали в просьбе, произвели задержание и увезли её в город Сургут. Где на следующий день родственники Любови Яковлевны  вытащили её из петли мёртвую. За делом по гостинице «Югра» потянулся шлейф крови. Таким образом, милиция лишилась жирного компромата на Болдырева. Но заработала предпринимательница из Мегиона. Она разрыдалась в кабинете Петра Алексеевича, попросила о помощи, и он вызвался ей помочь. К очередному заседанию арбитражного суда Болдырев дал ей листок бумаги и сказал: «Ты зачитай это на суде, и вопрос решится в твою пользу!». Сказано – сделано. Решение арбитражного суда с положительным результатом лежало в кармане предпринимательницы.
Двести пятьдесят тысяч рублей попросил у неё Болдырев за эту помощь. Деньги немалые, и ей пришлось поднатужиться, чтобы собрать необходимую сумму. Но накануне встречи с Болдыревым к ней нагрянули вышеупомянутые милиционеры и сказали: «Мы знаем, что ты собираешь двести пятьдесят тысяч рублей. Не собирай. Наши дашь, мы собрали, и дашь ему их в номере гостиницы «Югра», понятно?».
Всё было сделано чётко. Один номер гостиницы –с аппаратурой и операми, другой номер – с капканом.
«Спасибо, уважаемая, за денежки», – поблагодарил Болдырев даму.
 «Спасибо вам за помощь», – ответила она. И, как в детективе, под белы рученьки – и в каталажку. И засел бы Пётр Алексеевич надолго, если бы не моя помощь, – рассказывает Михаил Фёдорович, – за взятку в особо крупном размере даже в те времена смертная казнь полагалась».
«А как вам удалось оправдать его?» – спросил я Пуртова.
«Не было у Петра Алексеевича даже фрагментов покушения на взятку, не было! – взволнованно заговорил Михаил Фёдорович, вспоминая давние события. – Со стороны Болдырева был только личный интеллектуальный вклад в решении проблем предпринимательницы. Болдырев составил ей текст с правильной формулировкой дела – и всё! Его должность и его функционал, должностные обязанности нигде не перекликались с делом предпринимательницы. Поэтому сфабрикованное уголовное дело против Петра Алексеевича Болдырева было прекращено, оправдательный приговор лежал в моём кармане».
Слушая Михаил Фёдоровича Пуртова, я думал, скорее даже – философствовал, задавая себе вопрос и тут же на него отвечая: «А ты хотел бы, чтоб в нужную минуту у тебя был такой адвокат, как Михаил Фёдорович? Конечно!» И тут же с грустью прокручивал историю с гостиницей «Югра», братьями Колесниковыми, Петром Болдыревым и заместителем губернатора Гаджи Омировым. Всё, как в полонезе Огинского, в котором четыре части. Первая часть – мягкая, нежная, как и завладение гостиничным комплексом. Вторая часть – решительная, как поход Петра Болдырева к губернатору. Третья часть – жёсткая, с гибелью Любови Яковлевны, арестом Болдырева. И снова – четвёртая, нежная мягкая. Не увозили бы милиционеры её в Сургут, она бы и сегодня была б с нами.
Так пусть бы эти «алмазные» чиновники ломали копья! Вот только причём тут невинные люди, которые становятся жертвами чиновничьих разборок, такие как Любовь  Яковлевна, которую, как пиковую даму, кинули на стол смерти? Упокой, Господи, её душу, прости ей прегрешения вольные и невольные…