Просто живу

*
   Не заходили в меня общественно-политические науки. Бывало настраиваешься, настраиваешься – ведь все вокруг говорят: «Ты что такой странный? По точным наукам пятёрки, язык подвешен – дай бог каждому (правда, друг, не понимая моих бессвязных вербальных потуг и психуя, говорил иначе: «Напиши, что хотел сказать!»), а на семинарах по «Истории КПСС» двух слов связать не можешь!» - потом - бац! – и уснул на втором абзаце. Не в прямом смысле слова, но отключился, а в конце параграфа ловил себя на том, что мысль моя витала далеко-далеко и ничего из прочитанного механически я не помню. Ничего – это значит ничего. Ни слова. Но если усилием воли концентрировался, то читал ответственно и… всё равно ничего не понимал. А мне, чтобы что-то запомнить, нужно понять. Бросил читать.
   Это на первом курсе такое говорили. Позже были философия, затем политэкономия… А на научном коммунизме устали говорить. Без толку же. Ну не моё! И что я мог сделать?

*
   Армия – школа жизни. Спору нет. Однако в меня военная наука тоже не заходила. Совсем. Бесталанный я в военном деле. Всё, чему хорошо научился, ещё на лейтенантских сборах – это отбивать бока солдатским ремнём. Только не впадайте в праведную истерику - у одеяла застеленной кровати. Но этот навык мне в жизни не пригодился. А стрелять меня научили ещё до армии. Из стрелкового. Из орудий – да, это в армии. Но там не столько стрелять – командир взвода же, сколько флажком махать и вслед за комбатом орать: «Огонь!» То есть, научился, но в теории. И это умение мне в жизни не пригодилось.
 
*
   Шагать вверх по карьерной лестнице мне всю жизнь мешала одышка. Бег трусцой по утрам не помогал. Бросил. А по вечерам было лень. Шутка, конечно. Просто в настоящей науке я себя не видел, полезного чего очень вряд ли придумал бы, суета же ради кандидатской/докторской претила. А для производства организаторских способностей не хватало. Что я прекрасно понимал и не дёргался. Так и обжил первую ступеньку. Зато грохаться с неё было бы не больно. Но я и того не сделал. А пришла пора - сам слез.

*
   Открыв своё дело в первой половине девяностых и немного разобравшись, что к чему, тоже к заоблачным высотам не стремился: не нравились мне те из знакомых, едва знакомых и лично не знакомых, в кругах которых я вынужден был бы вращаться, поднимись хотя бы чуть выше в неписаной предпринимательской иерархии и прими они меня туда с испытательным сроком. Я точно там не прижился бы. И от их униформы - малиновых пиджаков – тошнило бы до рвоты, если бы я не воспринимал эти их потуги выглядеть особой кастой с иронией.

*
   Тем не менее, пропащим себя не ощущаю. Думаю, неудачник – это тот, кто сам себя считает лузером, или верит упрёкам окружающих, ставивших перед ним так и не достигнутые им цели, и горюет по этому поводу. Я знаю точно, что чего-то мог бы достичь, было бы на то моё желание. Но его не было. Знаю точно, что, если кого-то и нужно в этом винить – то только самого себя. А я никого не виню. Мне и это не нужно. Просто живу – и всё. Надеюсь, что вреда людям причинил меньше, чем принёс пользы. Эта надежда согревает.

P.S. А ещё, я даже в мыслях не держу ставить свою жизнь в пример другим.