Самад

САМАД
Кишлак тот находится не далеко от входа в Пандшерское ущелье. С трех сторон горы. Горы зимой мрачные бело-черные, весной живописные изумрудные, летом выгоревшие желто-коричневые скалы с минимумом растительности. Название у кишлака - то еще - Дурани! Потом узнал, племя такое пуштунское есть Дуррани и даже империя была – Дуррани (Durrani Empire).

 
Бойцы племени Дуррани. Приятные такие мужчины!Фото в свободном доступе в интернете.

С восточной гряды гор, со стороны Пандшерского ущелья два, три, четыре раза   в неделю по вечерам басмачи лупят по нашей сторожевой заставе реактивными снарядами. Кишлаку так же достается, так как мы на его окраине в крепости стоим. БМП закопаны по самую башню, миномет «Василек» в окопе, стены у крепости из спекшейся за сотню лет глины толщиной под метр. Как только засвистели первые РСы – «Застава к бою!»,- экипажи по машинам, остальные бойцы в укрытия. Я на КНП — это на крыше сложенная из саманных кирпичей будка с бойницами и даже крыша есть. Там часовой, он же наблюдатель, он же дежурное огневое средство, радиостанция Р-159, стоит трофейный китайский ДШК на треноге. От осколков спасает, прямое попадание не выдержит. Слава Богу, разлет у РСов большой, ни разу не попали.
Отстрелялись духи, укатили свою реактивную установку (тоже китайская) за гребень горы и пошли на вечерний намаз. Тут и вызванная мной реактивная артиллерия начинает посылать свои снаряды. И так изо дня в день. Обстрел, -рация, - КП батальона, - ЦБУ дивизии, - батарея БМ-24, оттуда на меня артиллерист выходит: «Пахарь» (позывной такой... Кто придумал?), - как будешь корректировать? по пехотному или по-артиллеристски.
- По пехотному, родные! Квадрат такой то, по улитке пять.
- Смотри первый огурец ушел!
Духи тоже уже ушли к этому времени. Прошло минут двадцать – двадцать пять с начала обстрела заставы духами, духи ушлые, уже знают, что пока пройдет информация до артиллерии, они успеют уйти. Все! басмачи свои задачи отработали, мы свои. Темнеет. До завтра.
Правда, 8 марта 1986 года ровно восемь раз обстреляли!

 

На заднем плане видно стены крепости, где и располагалась наша сторожевая застава. Справа вверху на фото видно КНП.

В кишлаке еще два афганских поста стоят. С западной окраины ХАД (кто если не знает, так это их госбезопасность). С восточной стороны Царандой (МВД). С хадовцами дружим, любят к нам в гости приходить, чай, галеты, консервы и т.п.
- Салам алейкум, рафик Виктор, читор асти?
- Да все хуб асти.
Пожали руки, щекой потерлись и то се, пятое десятое, поднялись ко мне в комнату на второй этаж (на первом этаже казарма, там бойцы отдыхают и пирамида с оружием) чай, галеты, сгущенка, за жизнь базар.
 


на фото на втором этаже комната офицерского состава. На первом казарма и столовая. Комвзвода лейтенант Левин с собаками.

Из отпуска приехал, водки привез, сала. Праздник! пьем водку с хадовцами, салом закусываем, крыша есть, аллах не видит. Особенно в рамадан они любили приходить. Покурят, чай попьют и к себе пошли, дальше пост соблюдать, до захода солнца нельзя пить, курить, кушать! Кстати, о правоверных мусульманах. Был у хадовцев боец, Фаим звали, раненый несколько раз был. Последний раз в живот. Зарастает все как на собаке. В нашем Баграмском медсанбате операцию делали крайний раз. Шустрый, живчик такой. Ездил в отпуск в Кабул, приехал в новых кроссовках. Спросил его - за сколько купил такие классные кроссовки. Он мне раскрыл тайну приобретения обуви. Зашел в мечеть, разулся. Вышел, говорит, смотрю - хорошие такие кроссовки, обул и пошел дальше гулять.
Начальник ХАД суровый туран (капитан) Шомахсуд, по-русски ни бельмеса. Бывший басмач. Как рассказал его заместитель Самад, он сбежал из банды моджахедов, прихватив мешок пайсы – партийную кассу. Почему сбежал – история умалчивает. Не сошлись с душманским руководством в методах построения светлого будущего, наверное. А может что-то кровное замешано.
За притараненную пайсу его назначили начальником. Но суров действительно. Сам видел, как он пленного духа херачил. Мороз по коже! Ходит спокойно, АКМС за спиной, руки за спиной, кепка с кокардой, худой, усы густые черные, глаза черные, ничего не выражают. Придет, сядет молчит, кружку с чаем с таким достоинством держит, что…. Сразу видно – вождь!
Самад соловьем заливается, русский хорошо знает, учился в школе КГБ в Ташкенте. От ташкентского метро, от магазинов, от девушек ташкентских в восторге!
- Рафик Виктор, сестру мою младшую бери замуж, вези в Союз, даже денег не надо.
- Есть у меня жена, Самад.
- Э-э, еще одна будет
Короче ближе друга, чем Самад нет у меня в кишлаке. Про царандой от него ни чего положительного, типа воевать не любят, информацию духам поставляют и т.п. Ну, насчет воевать царандой действительно не очень-то засветился в этом. У них на посту в сарае на миномете стоит ящик с соломой, там гнездо курицы, она на яйцах цыплят высиживает. Сам видел... Из миномета никто стрелять не умеет, просили меня как-то пострелять. Там я курицу и увидел.
По всем окружающим кишлакам данные Самад дает, где кто командир у маджахедов, сколько, АКМ, РПГ в банде. Верно или нет – не проверял. За исключением двух кишлаков Гадахейль и Гафурхейль. Второй кишлак злой оказался. Трое наших из разведроты погибло – старший лейтенант Греков, рядовой Смолкин, рядовой Салиев, четверо раненых и один сержант из ХАДа погиб. Пуля прямо в горло попала. Алланур его звали. Но это другая история.
Недавно прочитал эти разведданные по кишлакам в повести у одного писателя, оказался наш однополчанин, стоял на такой же заставе на горе Тотахан, одно время исполнял обязанности командира батальонного разведвзвода, а его командиру Анатолию Викторуку, я эти данные сливал. Вот они оказывается и материализовались на бумаге через столько лет.
Н.п. Джургати – инженер Абзал, 25 чел., 22 АКМ, РСы, 4 РПГ, 2 ДШК, н.п. Хароти – Хабиб, 18 чел., 10 АКМ, 2 РПГ, 2 бура, н.п. Гадахейль - , н.п. Гафурхейль – мулла Джабар, 25 чел., 20 АКМ, 2 ДШК, 3 РПГ.
Иногда приезжает начальство. Наблюдатель докладывает, если БТР пылит – плохо, из штаба дивизии, или, что намного хуже, - из штаба армии (этим все плохо, все не так. А как же! вернутся в штаб, доложат какой я вот тут герой, ездил, накопал, там одни вредители, бездельники, короче враги народа, нам – орден, работаем, рискуем!) если БМП – то свои из батальона.
 

Сзади стена крепости, видны следы от осколков. За спиной баня. Привез из штаба дивизии фельдшера и переводчицу, лечим бачей и духтар, агитируем за советскую власть. Девчонки облепили нашу переводчицу Мохру. 1987 год.
Январь 1986 года. Приехал начальник штаба батальона майор Лобода. Адекватный (как сейчас модно говорить) офицер. Сидим у меня в комнате беседуем, какие проблемы, чем помочь. Часовой докладывает пришел офицер с поста ХАД.
- Пропусти.
Зашел: - Салам аллейкам, рафик Виктор, рафик командор (это он к Лободе обращается) читор асти?
- Да все хуб асти.
Чай садимся пить, пьем. Часовой докладывает - дым из соседнего кишлака поднимается. Спрашиваю у офицера хадовца, что там, он так грустно говорит: - наверное, там Самада убивают (знает, что мы с ним дружим).
- КАК! Товарищ майор разрешите! Застава к бою!
На трех БМП-2 с пехотой несемся к кишлаку. Несемся не образное выражение, на моей БМП механик-водитель Алимбаев, мехвод от Бога, правда не совсем дисциплинированный (не подключил шлемофон к внутренней связи). Мне сверху с башни видно, что впереди овраг, пытаюсь по связи ему сказать – бесполезно. Ну, думаю, крындец! Он поздно замечает, тормозить бесполезно, добавляет скорость, БМП перелетает овраг! Задница отбита, конечно, но полет удался.
Вот и окраина кишлака, занимаем позицию на возвышенности, под нами высохшее русло реки. С нашей стороны лежат за камнями несколько хадовцев, пуляют редко из автоматов по противоположной стороне, там духи. Посредине реки лежит валун, за ним свернулся калачиком Самад, ни вперед, ни назад отойти не может, пули духовские бьют по валуну, искры, пыль, крошки камней летят. Самад АКМ выставил и одиночными постреливает в сторону духов вслепую, сам не высовывается.
БМП-2 имеет на вооружении авиационную пушку 2А42 30 мм калибр. Несколько очередей из двух пушечных стволов (третья БМП заглохла по дороге) и басмачи растворились в кишлаке.
Бедный Самад с серым лицом, подходит ко мне, руки трясутся, отсоединяет магазин от автомата, выщелкивает три патрона. Видишь, говорит, еще бы несколько минут и духи меня кончили.
- Ты почему так поздно приехал? мы к вам за помощью послали.
- Спасибо скажи своему коллеге, я думал он чаю пришел попить, хорошо, что часовой дым заметил.
Алимбаев ему свой АКСУ дает и пару магазинов, пошли в кишлак.
Прочесали кишлак, стрельба, дым, граната то тут, то там глухо бухнет. Нашли кяриз, вход был прямо из крепости, куда духи благополучно и свалили. Один только задержался, его взяли, автомат без патронов нашли в соседней комнате под матрасами на полу. Патроны кончились в его магазине. Ботинки у него классные, даже на вид видно кожа мягкая, подошва толстая, шнуровка. Эх, снять бы с него ботиночки, но моральный кодекс строителя коммунизма не позволяет. Пленный оказался командир этой группы и даже, как потом говорили хадовцы, заместитель Ахмад шаха. Звали его Гончаголь (если я правильно понял).
Кишлак еще больше разгорелся, стреляли пулями вперемежку с трассерами, а они имеют свойство, попав в крышу, продолжать гореть. Народ кишлачный собрался на небольшой площади в центре кишлака. Сидят. Одни старики. Дети и женщины. Женщины все без паранджи, лица открытые. Я удивился, почему? Самад говорит, чтобы видели, что не душман переодетый, а то шурави сначала выстрелит, а потом посмотрит, ошибся или нет.
Отвез я пленного в разведотдел дивизии. Два бойца разведчика и переводчик таджик старший лейтенант с колодкой Красной звезды на груди, отвели его в помещение, ласково называемое «комната советско-афганской дружбы». Помещение сложено из саманных кирпичей, с плоской крышей, дворик небольшой затянутый масксетью, во дворике здоровенная немецкая овчарка клыки показывает величиной с палец.
- Завтра с утра, говорит старлей, заберешь его.
Утром приехали с Самадом (куда без него), Гончаголь выходит, еле ноги переставляет. Ботинки на месте!
Старлей рассказывает: - он командир группы из 15 человек, пришел от Ахмад Шаха с целью объединить боевые группы в Баграмской зоне для атаки на авиабазу. Во как! А нам заливал, что приехал в гости к родне из Кабула, что сам он больной, ну как обычно: душман нис, ма дуст. Умеют все-таки разведосы с людьми разговаривать.
Отвезли его в Баграмский ХАД, судьба его там не завидная была.
 

Сидит пленный командир группы моджахедов Гончаголь. Третий справа Фаим, четвертый – Шомахсуд, пятый – я.
 
В центре Самад набивает магазин патронами. Патроны подает Фаим в красивых кроссовках. В тельнике майор Лобода.

Летом 1986 года командир роты Звягинцев заменился в Союз, пришел новый ротный Семенин, недолго покомандовал, его забрали в разведбат начальником штаба, там потери - комбат погиб, нш на его место, а на должность нш Семенин. Новый ротный пришел, выпускник МВОКУ - кремлевский курсант, тезка мой Виктор Миронов. С ним и служили до моей замены в июле 1987 года.
Прошло пять лет. Москва 1992 год. Учеба в академии, встретились 5 декабря на дне рождении нашей 108 мотострелковой Невельской дважды Краснознаменной дивизии с ротным Сашей Звягинцевым, радостные обнимаемся. Как, что, где? Оказывается, Звягинцев тоже в академии учится, только им. Фрунзе. Живет в общежитии на ПДП (проезд Девичьего поля), а я живу - две остановки на троллейбусе - на Большой Пироговской. А вот и Миронов подтянулся, в Москве служит. Поехали в общагу, водочки взяли, закуски. Сидим, вспоминаем.
Миронов рассказывает, как после моего отъезда воевали.
- Помнишь этот кишлак?
- Помню.
- Мы летчика со сбитого Су-25 оттуда вытаскивали.
- А помнишь сержанта Малкевича?
- Помню, конечно.
- Он на мине подорвался. Умер от потери крови.
Я: - А как там мой друг Самад поживал?
Миронов замялся что то, потом говорит: - он приходил к нам как то, сказал, что ты денег у него занял много и не отдал, уехал в Союз.
Челюсть я свою прихлопнул через пару минут. Как это? Я же его спас, у него три патрона оставалось в магазине. - Ты поверил?
- Да нет, конечно.
Это все, что нужно знать о дружбе с афганцами.