1 В глубоком будущем Гл. 2 Секс-пансионат

В секс-пансионате голой можно было находиться только в своей комнате, да и то Наташке нередко делали по этому поводу замечания. Оттого она проводила в своей комнате больше времени, чем в прежнем, детском пансионате, много времени уделяла подготовке к занятиям, и добилась в результате больших успехов в учебе. Но в этот день было не до подготовки – Виктор Федорчук сообщил ей, что он уже прибыл в пансионат, успешно прошел все обследования и скоро посетит ее, для первого знакомства. Наташка часто подходила к окну – оттуда была видна дорожка от медицинского участка, по которой Виктор должен проследовать к ней. Она пристально вглядывалась в дверь, из которой он должен выйти – она представляла, что оттуда он выйдет в скафандре или, скорее, в генеральской форме.

Когда, наконец, дверь открылась, и оттуда быстро вышел, скорее – выскочил молодой человек в джинсах, короткой футболке, босиком, и плавной, но очень быстрой походкой, настолько быстрой, что и бегом не всякий бы его догнал, направился к ее дому, Наташка была изумлена. Но, приглядевшись, поняла, что это – он, тот самый Виктор Федорчук.

Вскоре дверь ее комнаты открылась, настолько быстро это произошло, что Наташка даже не успела отойти от окна.

- Здравствуй, Наташа.

Наташка до сих пор в своей почти постоянной наготе не видела никакой сексуальной составляющей, а тут впервые смутилась, поняв, что стоит голая перед мужчиной, с которым она хоть и знакома заочно, но видела его первый раз. Прятаться было глупо, да и негде в маленькой комнатке, и Наташка подбежала к Виктору поближе, в надежде, что так он не сможет ее разглядывать:

- Здравствуйте, Виктор Николаевич.

- Зови меня на «ты».

- Я не умею. Я на «ты» из взрослых зову только маму и папу.

- Учись. Давай сразу начинать учиться. А чтобы легче было начать, договоримся так: как назовешь меня на Вы, я тебя буду по губам шлепать. Договорились?

- Договорились. И как мне… - тут Наташка запнулась, делая над собой неимоверные усилия, - тебя называть? Витя, Данила, Сережа, Камилла, Луиза?

Виктор обнял ее за плечи, привлек ее к себе и шлепнул по голой попе, почти так же, как недавно это делала Наталья Михайловна, только сильнее, но все равно нежно.

- Ах ты, маленькая негодница. Все-таки прочитала свою писанину…

От этого легкого шлепка смущение прошло, Наташка уже почувствовала себя свободно и непринужденно, и весело ответила:

- Как ты смеешь так называть откровения святой девы Елены Иркутской. – И уже серьезнее продолжила: - Да, я прочитала, это – мой выбор, вы же дали мне свободу выбора…

Тут же Наташка, опасаясь, что ее нашлепают по губам, уточнила:

- Я имею в виду тебя и Бога. Ты же с ним заодно…

- Так нельзя говорить. Что от тебя до Бога, что от меня до Бога – расстояние одинаковое, равное бесконечности…

- Я воспользовалась своей свободой выбора и приняла такое решение. Если Бога мое решение не устраивает, я готова понести заслуженное наказание. Кстати, - неожиданно Наташке пришла в голову мысль: - а когда мне давали свободу выбора, у меня была свобода выбора принять свободу выбора или не принимать?

- Это не просто, это – очень просто. Когда ты получала свободу выбора, ты выбирать не могла, у тебя еще свободы выбора не было. Зато, получив ее, ты имеешь свободу отказаться.

- И как это сделать? На чье имя писать заявление? Нет-нет, я отказываться на самом деле не собираюсь, просто любопытно. И, к тому же, полная ли свобода выбора у меня? Почему я забыла все свое прошлое?

- Наташа, тебе плохо жилось в твоем пансионате? То, как ты там жила, это и есть счастливое детство, не омраченное никакими лишними воспоминаниями. И в одной-то жизни случается столько такого, что не хочется вспоминать, а сколько подобного накапливается за века? Поверь, это страшно - заглядывать в бездну своего прошлого…

- А я хотела бы. Почему у меня не было свободы выбора – отказаться от памяти или помнить? Свобода – она или есть, а если полусвобода – это уже не свобода.

- Вот, например, скоро мы с тобой отправимся в город погулять…

- Правда? Как здорово!!! А меня пустят без взрослых?

- Так я и есть твой сопровождающий взрослый… Все уже решено, это такая традиция, чтобы нам с тобой поближе познакомиться, привыкнуть друг к другу… Так вот, у тебя есть свобода выбора – как тебе добраться до города: пешком, взять самокат, доехать на автобусе, на моем автомобиле, а вот полететь на крыльях ты выбрать не можешь, поскольку Бог не оснастил тебя крыльями.

- Но крыльев-то у меня никогда не было, а память была…

- Послушай, ты зачем меня с Юпитера выписала? Целку сломать или упражняться в схоластике?

-П-первое, - смутилась Наташка. – Но ведь это страшно… и больно.

- Не беспокойся, - похвалился Виктор, - у меня достаточно опыта и как мужчины, и как женщины. Так что все будет сделано как надо.

- Благодарю, ты меня успокоил. Но все равно это больно и страшно. А можно это сделать под наркозом?

- Технически это возможно, но тогда ты до конца своих дней будешь сокрушаться, что проспала одно из главных событий жизни.

- Ну что ж, придется без наркоза. А когда это будет?

- Да как будешь готова, хоть завтра.

- Страшно, конечно, но чего тянуть, давай завтра.

- А сейчас надевай свое платье или что там у тебя есть, и поехали в город. Я на машине…

- Может мне еще и туфли на шпильках одеть?

- Не выё.....ся, а то в город не возьму.

- Ну вот, опять я осталась без свободы выбора, - проворчала Наташка, натягивая через голову платье…

И вот, наконец, Наташка, тщательно вымывшаяся, умывавшаяся и подмывшаяся, лежит на свежей, белоснежной, необычайно приятной на ощупь, слегка шершавой и прохладной, простыне, на которой никто еще не лежал до нее, и после лежать не будет.

Вчерашний волшебный день, проведенный в городе, остался позади, хотя вчера так хотелось, чтобы этот день никогда не закончился. Добравшись до города, они отправили машину поискать себе место для стоянки и дальше пошли пешком. Первым делом зашли в столовую, позавтракали, пошли бродить дальше и вскоре наткнулись на танцплощадку. Похоже, танцплощадка работала круглосуточно, но в такое раннее утро народу там почти не было. Тем не менее, когда кто-то узнал Виктора, люди стали подтягиваться, и вскоре Виктор оказался окружен толпой поклонников и поклонниц. После этого они пошли просто бродить по улицам, еще несколько раз заходили в столовые. Обнаружили в центре города огромный парк, походили по парку и неожиданно повстречали на одной из лужаек зайца. Наташка тут же потащила Виктора в ближайший магазин купить морковку. Когда они вернулись с морковкой в парк, зайца, конечно же, на месте не было, и они отправились на поиски – парк был окружен городом, и никуда из парка заяц убежать не мог. Наконец, они вновь повстречали зайца, но пока Наташка с Виктором спорили, тот ли самый это заяц, или другой, похожий на него, заяц скрылся. Виктор предложил оставить морковку тут же, на лужайке, но Наташка отвергла это предложение, обосновав это тем, что все зайцы очень глупые, и для среднего зайца, не прошедшего курс специальной дрессировки, обнаружить морковку и догадаться, что эта морковка предназначена для него – слишком сложная задача.

Вечером, когда начало уже темнеть, стало очевидным, что ни одного зайца поймать и накормить не удастся, и Наташка с Виктором, присев на пенек, сгрызли эту морковку сами. Пока Наташка была на ногах, она держалась, а тут сразу навалилась усталость, и вскоре она заснула, положив голову Виктору на плечо. Он на руках донес ее до машины, и доставил обратно в пансионат...

Когда Виктор приблизился к кровати, Наташка от страха зажмурила глаза.

- Как страшно, - прошептала она, когда Виктор лег рядом с ней и принялся ее ласкать, - если бы не было стыдно, я бы убежала…

- Только попробуй – Виктор обнял ее. Наташка вообще-то не любила, когда ограничивают свободу ее движений, и попыталась было высвободиться, но поняла, что легче согнуть стальной пруток, и успокоилась.

«Вот так, наверное, женщина чувствует себя во власти мужчины…»

- Можешь поиграться, только не увлекайся, а то я кончу раньше времени.

- А такое бывает?

- Легко. Следующий раз можешь попробовать…

- А что, потом будет еще раз, следующий?

- Сколько угодно. Столько раз, сколько согласишься…

- Как интересно... Красненькое – это мясо? Нет, нет, не мясо, мясо таким твердым не бывает, только если в морозильнике... А тебе не больно, когда я трогаю?

В ответ Виктор, поняв, что Наташка оставила мысли о побеге, поцеловал и слегка прикусил ее соски, и рукой раздвинул ее ножки… Другой рукой он провел ей от кобчика вверх по позвоночнику.

- Ах, как хорошо, - захлебнулась Наташка и всем телом прижалась к нему, - это вместо наркоза?

- Местная анестезия…

- Витя, Витя, я готова… Вводи скорее… Ты не знаешь куда? Дай, я  помогу.

Наташка вскрикнула, и потом прошептала:

- Ты весь во мне… Я уже женщина?

Ответа она не услышала. Приоткрыв глаза, она испугалась – настолько Виктор был увлечен процессом. Ясно было, что остановить его невозможно. К счастью, вскоре он сам остановился…

- Так забавно подергивается… Ты в меня кончаешь? Тепло… А, наверное, снаружи это – вообще конкретный кипяток, да?

Вынув окровавленный член, на котором еще блестели капли спермы, Виктор обнял Наташку и принялся покрывать ее тело поцелуями…

- Не надо этого делать. Это обман…

- Почему?

- Я читала, что когда мужчина кончил в женщину, она ему становится противна, и его тянет отправиться на поиски следующей женщины…

- Не говори ерунды, мне на самом деле хорошо с тобой…

- А, так ты на халяву хочешь девочку полапать? Которая тебе приглянулась?

- Наташенька, милая моя, успокойся, все хорошо… Не капризничай, прекрасная моя девочка...

- А вот не успокоюсь. Я уже не девочка, и кому, как не тебе, об этом знать. Я теперь - женщина, и мне по статусу полагается быть капризной и непоследовательной. Все! Выполнил свою обязанность – можешь идти отдыхать… Дай мне побыть одной…

Когда Виктор все-таки встал и пошел, Наташка неожиданно вскочила с кровати, покачнулась, потерявши на миг равновесие, и подбежала к нему:

- Витенька, ты еще зайдешь ко мне?

- Конечно, зайду, - он нежно погладил ее по голове.

На следующее утро после завтрака Наташка, как всегда, вернулась в свою комнату, разделась, собралась было заняться уроками, но что-то никак не могла сосредоточиться – стыдно было за вчерашнюю дурацкую выходку. Внезапно она поняла, что Виктор не простит ей эту выходку, а то, что он обещал зайти – это так, осторожная отговорка, чтобы дальше не вызывать непредсказуемое развитие событий. Поняв это, она испытала такой ужас от содеянного накануне, что захотелось забиться под кровать и завыть.

Но все-таки собралась с силами… Надо ведь что-то делать. Виктора она, конечно, никогда больше не увидит, и он никогда общаться с ней не будет, но нельзя, чтобы у него остались об их встрече дурные воспоминания. Единственное, что можно сделать - написать письмо. Наташка раскрутила трубочку планшетника, и первое возникшее препятствие – как обращаться? На «вы» Виктор обращаться запретил, а на «ты» после вчерашнего – неудобно и, вообще, выглядит по-хамски. Значит, надо избегать прямых обращений. После долгих раздумий она набрала текст: «Незабываемый первый в моей жизни мужчина», после, подумав, написала «мужчина» с большой буквы, поставила запятую. Дальше слова никакие в голову не приходили, и Наташка, в отчаянии зашвырнув планшетник под кровать, присела на краешке кровати, сложившись пополам и закрыв лицо ладонями, совсем по-взрослому.

Внезапно она почувствовала, что дверь комнаты отворилась. Она знала, что это – не Виктор, наверное, пришли предупредить ее о том, что в пансионате ей осталось находиться одну неделю. Через некоторое время она чуть отставила ладонь и краем глаза увидела, что на кровати возле нее сидит все-таки именно он, Виктор. Наташка похолодела, потом ее бросило в жар. Время шло, и надо что-то предпринять. Она сообразила, что Виктор пошел ей навстречу – дал возможность извиниться… А она никак… И он, подождав, сейчас уйдет, теперь уже насовсем, и даже продолжать начатое письмо после этого не будет ни малейшего смысла.

- Виктор, - наконец, решившись, Наташка открыла лицо, - я… я прошу простить…

- Что ты, Наташа, - прервал он ее, - это я пришел просить у тебя прощения. Наговаривать на себя не буду, я не был с тобой груб. Но слишком уж был нетерпелив. Единственное оправдание для меня – это то, что я на самом деле очень хотел тебя.

Последние слова отчего-то настолько понравились Наташке, что она тут же запрыгнула к нему на колени, только потом уже сообразив, что ведет себя не в меру нахально. Но было уже поздно.

- Давай не будем дуться друг на друга, - Виктор нежно обнял ее за плечи.

Наташка уткнулась носиком в его плечо:

- Я не дуюсь. Мне просто очень… очень стыдно. А ведь кто-то все это наблюдал через видеокамеры. Ужас.

- Они там и не такое видели. Это их работа, не думай об этом. Давай лучше подумаем, чем сейчас займемся. У нас ведь осталась неделя в пансионате? Верно? Можно вновь отправиться кормить зайцев. Но ты должна иметь ввиду, что заяц быстро бегает, и у него великолепная реакция, так что поймать зайца – задача для нас непосильная. Ты ведь не станешь расставлять силки или, тем более – капкан, или привлекать собак…

- Все мужчины одинаковы. Стоит их уличить в несостоятельности, как они в оправдание приводят кучу будто бы объективных доводов. Ты вот, хоть и генерал, а зайцев ловить нисколечко не умеешь.

- Если уж речь зашла о гендерной психологии, у женщин тоже есть свои особенности. Стоит женщине запасть на мужчину, как она хочет видеть в нем совершенство и приписывает ему все мыслимые и немыслимые достоинства…

- Не слишком ли ты самоуверен, считая, что я на тебя запала, - Наташка совсем осмелела, почувствовав, что возможность ссоры и разлада миновала. Она поцеловала его в щеку, потом еще раз, захотелось после этого еще раз поцеловать, и закончилось это затяжным поцелуем в губы.

«Как это замечательно. А мы вчера в губы так ни разу и не поцеловались. Неизвестно еще, кто из нас был нетерпелив…», - думала Наташка, блаженно закрыв глаза. Потом пришла в себя:

- Ну, хорошо, я, как снисходительная и великодушная женщина, готова закрыть глаза на то, что ты не умеешь ловить зайцев. Так что в город не поедем. А что, если нам посетить мой прежний пансионат?

- Отчего бы и нет.

Наташка принялась искать мобильник – с тех пор, как она разобралась в сути того давнего страшного сна, она перестала бояться оставаться без мобильника, и иногда даже выходила без мобильника из своей комнаты. Наконец, нашла, наклеила на руку и позвонила. Наталья Михайловна ответила моментально, Наташка даже не успела сообразить, как ей начать разговор, и возбужденно закричала:

- Наталья Михайловна! У меня срок закончился!!! Я уже женщина!

- И как, хорошо все получилось? - с искренним вниманием спросила Наталья Михайловна.

- Ой, великолепно! Я и не знала, что такие сильные мужчины бывают такими нежными и ласковыми. Можно, я приеду к Вам и расскажу обо всем?

- Приезжай, конечно. Ты одна или с ангелом?

Наташка удивилась вопросу, и, смешавшись немного, ответила:

- С Виктором. Можно с ним?

- Конечно, приезжайте. Я сниму на три дня две комнаты на участке взрослых родственников… Ну, хорошо, жду. Извини, у меня урок.

Наташка задумалась. Приятно было, что Наталья Михайловна помнит ее и даже стала разговаривать с ней во время урока, а не попросила перезвонить позже. Но… При чем здесь участок взрослых родственников? И тут Наташка поняла, что мир детства, из которого она, как все дети, стремилась как можно скорее вырваться, захлопнул двери за ее спиной. И туда, по крайней мере, в этой жизни, уже не вернуться, можно лишь изредка быть сторонним наблюдателем. Стало грустно, но ненадолго. Наташка продолжала стремиться вперед:

- Все, собираемся, едем скорее. Где мой планшетник?

Тут она вспомнила, что совсем недавно, а по ощущениям – вечность тому назад, она, будучи не в состоянии написать покаянное письмо, зашвырнула этот свой планшетник, кажется, под кровать. Она соскочила с колен Виктора и полезла в поисках планшетника, забравшись под кровать почти целиком, только торчала кверху голая попа. Виктор, не удержавшись, шлепнул ее по попе.

- Ай! – притворно громко вскрикнула Наташка, и тут же вылезла из-под кровати, на ходу сворачивая планшетник в трубку, - пошли.

- Платье-то надень.

- А зачем? Все равно из пансионата уже не выгонят… Пускай остается, может, кому пригодится.

Наташка выбежала из комнаты, увлекая Виктора за собой:

- Этот секс-пансионат - настолько страшное место! Тут даже на речку заставляют ходить в купальнике. Можно подумать, стоит мне раздеться, и тут же гиперсексуальные юноши накинутся на меня и хором вы***т. Так я им и далась. А потом, каждый юноша ждет женщину своей мечты, и зачем ему связываться с девчонкой-неумёхой?

Виктор рассмеялся:

- Эх ты, крупный специалист по мужской психологии, - с этими словами он шлепнул ее по попе, - столько, вижу, научных трудов изучила, а так и не поняла, что юноши по-другому смотрят на эти вещи…

- Может, хватит меня по заднице колотить. Наделаешь синяков – заставлю сшить мне юбку или набедренную повязку.

Продолжение: http://proza.ru/2021/12/06/226
Начало: http://proza.ru/2021/12/05/374