Волшебная палочка

               
                АЛЕКСАНДР КАТЕРОВ



               
                ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА
                РАССКАЗ

Эту историю я услышал в поезде, когда возвращался от старого друга из Воронежа. Дело было ночью, и я тихо вошел в купе. Единственный мой попутчик лежал на моем месте и громко храпел. На столе стояла недопитая бутылка водки, стакан и надгрызенное яблоко.
Я немного растерялся, и на какое-то время застрял в проходе.
- Что делать? – Путался я в решении. - Разбудить пассажира самому или все-таки позвать проводника…
Посмотрев на спящего мужчину, я решил не церемониться с ним и громко закинул свои вещи на верхнюю полку. Реакции не последовало, и я снял с себя плащ. Я демонстративно повесил его на крючок у своего места, а пиджак соседа перевесил на другой, тот, что находился на противоположной стороне купе. Он закачался на петельке, а рубиновая звезда сверкнула своим красным светом. Это был боевой орден «Красная Звезда». Я ухмыльнулся такому повороту событий и, недолго думая, прилег на свободную полку.
- Завтра во всем разберемся, - решил я и закрыл глаза.

Поезд набирал скорость, а я размышлял о своем соседе.
- Интересно, кто этот мужик? Афганец или миротворец? А может быть война в Чечне или еще какая-нибудь горячая точка. Сейчас таких по миру много. Да, какая тебе разница, - упрекнул я себя, - где бы он не был - он геройский мужик, потому что ордена просто так не дают.
Сосед, будто услышав мои мысли, вдруг перестал храпеть и заворочался на полке. Я открыл глаза, а он присел к столу и потянулся к бутылке. Заметив меня, он сильно удивился и стал быстро причесывать пальцами рук свои взъерошенные волосы.
Управившись с прической, он спросил:
- Я несильно храпел?..
- Нормально, - ответил я и тоже встал с пастели.
Мы познакомились, и он предложил выпить.
Я не отказался и достал из сумки закуску. Вскоре, когда мы разговорились, спиртное вдруг закончилось и Константин, так звали моего соседа по купе, приуныл. Мне стало жалко собеседника, и я выставил французский коньяк, что вез в подарок коллегам по работе.
- Французский, пять звездочек – «Наполеон», круто! – Восхищался Константин, рассматривая бутылку со всех сторон. 

Вскоре разговор наладился, и я спросил:
- А орден у тебя за что?
- Костя, отставил стакан и с какой-то неохотой ответил:
- Вообще-то я не люблю вспоминать о войне, но тебе расскажу. Ты мужик интеллигентный, но я подозреваю, что ты парень свой…
- Сам-то где служил? – Спросил он, уходя от ответа.
- ВВС - город Энгельс, слышал такой?
- Значит ты летчик?
- Ага, самолетам хвосты заносил, - пошутил я.
Мы посмеялись и Костя продолжил:
- А я танкист. Механик – водитель Т-62-го – хороший аппарат… В 1984 году в предгорьях Саланга подбили мой танк. Он остановился, но сохранял боеспособность. Мы отстреливались и задержали духов до прихода основных сил. Так я получил свой орден и ранение в ногу. Потом госпиталь, костыли и домой. Вот такая история, Виктор.
- Постой, Костя, как-то у тебя все легко и просто получается, - упрекнул я собеседника, - бой, орден, ранение…
- Да, нет, нелегко, Виктор Иванович, нелегко. И совсем все не просто, - возразил Константин и разлил коньяк по стаканам.
- Много тогда наших пацанов полегло, - продолжал он, пряча мокрые глаза, - а из экипажа я один остался. А ты говоришь легко!..
Костя выпил спиртное, занюхал его рукавом и вдруг предложил:
- А давай я лучше тебе другую историю расскажу, про волшебную палочку - очень любопытная история…
- Волшебную палочку? – Удивился я, а он продолжил:
- А чего? Мужик ты образованный, книжки всякие пишешь, журналист, может и мой случай тебе на что-нибудь сгодиться…
Я почесал в затылке и признался:
- Видишь ли в чем дело, Костя, я сказки не пишу.
- А это не сказка, - с обидой возразил он, - на себе испытал…
Я не стал возражать, и Константин начал свой рассказ:
- В восемьдесят пятом году я возвращался домой из госпиталя. Ногу мне тогда подлечили, и я оставил костыли. Ходить, конечно, было тяжело, и я заметно прихрамывал. На Курском вокзале, когда я ожидал свой поезд, ко мне подошел невзрачный старичок.
Подметив мою хромату, он, не представившись, спросил:
- У тебя, что нога болит?
Я удивился его бесцеремонности, но все же кивнул головой.
- А почему без палочки сынок? – Продолжал допрос незнакомец. - С палкой все полегче будет и ноге не так тяжело. Ты куда путь-то держишь, домой или на излечение?
Я ухмыльнулся любопытству старика, но почему-то разоткровенничался, и рассказал ему свою историю.
- Комиссовали меня, дедушка, не годен я к строевой службе…
- Понятно, значит отвоевался ты, солдатик, - заключил он и вдруг предложил мне показать ему свое ранение.
Немного посопротивлявшись, я согласился, и мы уединились в углу зала ожидания. Здесь я, облокотившись о стену, приподнял штанину брюк и показал ему большой шрам ниже коленки.
Старик надел очки и низко опустился над раной. Он внимательно осмотрел пораженное место и сделал свое заключение.
- Рана хорошая – чистая, а отек от того, что без палки ходишь…
Он потрогал рубцы шрама своим пальцем и закончил осмотр.
Распрямив спину, он снял очки, а я спросил:
- Как тебя величать, дедушка?
Старик будто меня не слышал и медленно пошел к своим вещам. Я посмотрел ему вслед, а он рукой поманил меня за собой. Здесь у деревянного дивана он откуда-то вытянул трость и протянул ее мне.
- Я дед Лукьян, а по паспорту – Лука Фомич, - с опозданием представился он и продолжил, - палка эта тебе в помощь. Ты не смотри, что она с виду неказистая, она тебе ногу быстро вылечит и по жизни поможет. Эта трость из корня черного кедра, ее сам святой Феофан затворник выстругал и передал моему прадеду Иоанну Федоровичу - Царствие ему Небесное!..
Я взял трость и почувствовал тепло рук загадочного старца.
- Что же ты, Лука Фомич, мне такую реликвию отдаешь? – Спросил я. – Сам-то как? Ноги небось тоже болят?..
- Ну, во-первых, я ее не отдаю, а передаю хорошему человеку, во-вторых мои ноги считай сто лет землю топчут, а ты только жить начинаешь, и, в-третьих, она и сильна тем, что переходит из рук в руки. Посуди сам, сколько в нашей жизни хромых? И не только на ногу…

Лука Фомич опять надел очки и внимательно посмотрел на меня.
Через минуту он их снял и, взяв меня за руку, сказал:
- Придет время и ты, Костя, поступишь так же, как и я…
- А откуда ты знаешь мое имя? – Поинтересовался я.
- Я хоть и дремучий старик, но читать умею, - ответил он и указал своим длинным пальцем на татуировку на моем запястье.
- Все у тебя получится в этой жизни. Будет у тебя и счастье, и горе, будет и любовь, и разочарование, будет все, чтобы стать хорошим человеком. А все хорошее, как говорится, дается нам не дешево.
Дед Лукьян вдруг быстро собрал свои вещи и попрощался со мной. Он по-отцовски перекрестил меня и ушел к поездам на перрон.
Я проводил его взглядом и оперся на трость.
- А что, удобная штука, - оценил я и прошелся по залу ожидания.

Здесь Константин взял паузу и разлил коньяк по стаканам.
Мы выпили, я сладко зевнул, а Костя, подметив, спросил:
- Что не интересно?
Я криво улыбнулся, а он попросил:
- Ну, ты потерпи - немного осталось…
Мне стало неудобно за свою выходку, и я спросил:
- Что дальше-то было?
- Дальше, Виктор Иванович, я поехал домой, но не доехал. В вагоне я встретил парня – афганца, он был из тех, кто Кабул брал. Ну, погостил я у него немного и домой попал только через две недели.
Дома, конечно, радость и слезы; родители, друзья, подружки, одним словом дыхнуть некогда. А тут, как-то батя меня спрашивает, что за палочка у тебя такая интересная, откуда она у тебя и как? Тут-то и вспомнил я о своем ранении. Смотрю, отека нет, рубцы от шрама посветлели, а сама нога нисколечко не болит. Убрал я палочку в шкаф, так как ходил уже хорошо и вспомнил старика на вокзале…
- Как же так, - думаю, - ведь палка тем и сильна, что из рук в руки переходит. Не дело ей в шкафу стоять, когда люди страдают…

Задумался я и вспомнил паренька из соседнего села, что на инвалидной коляске передвигается. Он еще до моей службы обезножил…
То ли он в аварию попал, то ли еще что, только решил я, что на выходные отвезу ему свою палочку. Достал я ее из шкафа и поставил над своей кроватью, чтобы случайно не забыть о своем решении.
Через день прихожу с работы, а палки на месте нет. Я к матери, а она давай рассказывать новости, что Дениска заговорил. Это сын моей сестры – крестник мой. Четыре года он молчал. А тут, оседлав палку, выскочил во двор и давай кричать: «Мама – я казак, бабушка – ура!».
Костя улыбнулся и продолжил:
- Целый час он пробегал по двору, поднимая женщин в атаку. К обеду он устал и ускакал в дом к своему прадеду. Здесь он порадовал старика своим красноречием и отдал своего «коня» ему на хранение.

За ужином дед Иван и говорит, что палка эта ему память вернула.
- Подержал я ее в руках, - рассказывал он, - и вдруг вспомнил, что не выполнил свое обещание. Перед смертью супруга моя Марфа Петровна просила меня посетить Эрмитаж. Как-то еще до войны мы были с ней в Ленинграде, и уже тогда она пыталась затащить меня в этот музей. Отказал я Марфе в тот раз, а потом началась война.
Много она хлебнула горюшка за это время; младшенький наш Никита умер от дизентерии, а я не баловал ее письмами с фронта. Удивительно, но это не убило ее мечту, и она частенько рассказывала мне об удивительных картинах в этом музее.
«И от куда у нее такое увлечение?» - Удивлялся я и в очередной раз обещал Марфе посетить Эрмитаж. Так и прожили мы жизнь, не выезжая из деревни, а перед смертью она мне и говорит: «Обещай мне, Ваня, что непременно побываешь в музее, а я твоими глазами увижу картины великих художников». Она умерла, а у меня память отшибло от горя, да чего там память, смысл жизни я потерял без нее.
Дед смахнул слезу и закончил:
- А теперь у меня есть цель. И ты, Костя, свозишь меня в Ленинград, чтобы мы с Марфой посмотрели на великие полотна Эрмитажа.

Константин потер влажные глаза и продолжил:
- Все так и получилось…
- Дед сдержал свое обещание, и мы побывали в Эрмитаже. Правда это было не сразу, а только после того, когда я, закончив работу в колхозе, получил положенный мне отпуск.
Он сделал паузу, а я спросил:
- А как же палочка?..

Костя ухмыльнулся и ответил:
- А палочка после этого случая стала у нас эстафетной. Дед Иван передал ее отцу, отец матери, ну, а мама передала ее сестренке. В итоге, каждый получил, что хотел. Отец бросил курить, мама избавилась от бессонницы, а сестра помирилась с мужем.
Константин улыбнулся своим воспоминаниям и продолжил:
- Пришло время прощаться с чудо-палкой.
- Вечером за ужином я рассказал домочадцам о своем решении передать ее парню – инвалиду, из соседнего села. Возражений не было и только мама, зная этого парня, сообщила. Что Алексей, так его звали, в данный момент находится в интернате для инвалидов, где-то в Ленинградской области под Новгородом. Мы решили разыскать его адрес, а маленький Денис, замечая нашу озабоченность, притащил свою палку от старой груши. Он выставил ее напоказ и заявил, что она теперь будет вместо волшебной палочки. Она и вправду чем-то напоминала трость деда Лукьяна, и мы согласились с его предложением.
Я улыбнулся, а Костя сказал:
- Смешно? Только эта палка так и прибывает в нашем доме. То я ее встречу на кухне, то найду у себя в спальне, то внук мой, наигравшись, принесет ее со двора. Денис-то уже давно папа, а на погосте рядом с бабушкой лежит дед Иван и мой отец – Николай Иванович.

Константин загрустил, а я, разлив остатки коньяка, спросил:
- Чем же закончилась эта история?
Через минуту Костя продолжил:
- Нашел я этот интернат, нашел и Алексея. Рассказал он мне свою историю с аварией на дороге, а я ему поведал о палке старца. Алексей, конечно, выслушал меня, но усомнился и спросил: «У меня, что новые ноги вырастут?». Я не стал его уговаривать и показал трость. Он долго ее рассматривал, а потом заявил: «А вдруг и вправду вырастут.».
Мы обменялись адресами и пообещали переписку…
Я уехал домой, а через год мне пришло письмо от Алексея.
В конверте я нашел фотографию, где он стоял с красивой девушкой, опираясь на трость деда Лукьяна. На обратной стороне был текст, в котором он благодарил меня за помощь и волшебную палочку, которая дала ему не только новые ноги, но жену и большую любовь…
Константин вздохнул и заявил:
- Здесь можно было закончить свой рассказ, только история с палочкой не закончилась. Вскоре я узнал от Алексея, что трость он передал одному раненому десантнику, в точности повторив слова деда Лукьяна. «Что чудотворная сила этой палочки и заключается в том, что передается из рук в руки, отдавая людям свою силу и надежду».
- Где она сейчас, у кого? – Вдруг спросил Константин.
Я пожал плечами, а он ответил:
- Никто не знает. Только это не важно, главное то, что она, переходя от одного к другому, делает свое доброе дело!.. А теперь сам решай, Виктор Иванович, сказка это для детей или наука для взрослых?
Я ухмыльнулся и не найдя, что ответить, спросил:
- Что ты меня все по отчеству? Мы же с тобой ровесники…
- Не знаю, - пожал плечами Константин, - может от того, что рассказал я тебе эту историю не для того, чтобы скоротать время, а чтобы ты рукой писателя поведал людям о главном в нашей жизни…

Мы помолчали, и я пообещал Константину, что обязательно об этом напишу в своем журнале. Я поинтересовался его адресом проживания, чтобы выслать издание, а он опять пожал плечами.
- Я, Виктор Иванович, дома не сижу. Я теперь пенсионер, вот и мотаюсь по стране, то к сыну, то к дочке, и внуков у меня трое. Всем надо помочь пока силенки есть. А помогать, Витя, это так здорово!..
Я согласился и подумал:
- Как хорошо, что я встретил этого человека…