Ахриман - властитель тьмы. Глава восьмая

                8.

                Бабушка Салима

     «Один раз живём!» - любимая поговорка нашей бабушки. Она следовала по пути, который сама себе «нарисовала». И нас - зарнисорских внуков учила на своём примере.   Мы с Нилуфар детскими сердечками чувствовали нелюбовь бабушки Салимы и особенно её недоброе отношение к нашей маме. Только папа Нариман - единственный сын был в сердце бабушки. Но всё же мама никогда не позволяла ни себе, ни нам проявить к ней даже тень обиды или неуважения.
     – Любите и цените то, что имеете, и тех, кем наградил вас Бог, - повторяла она. Всех жалела наша мамочка, кроме себя.
     Многие факты биографии бабушки я записал по её же рассказам, а позже добавил и свои наблюдения.
     Наша бабушка Салима с гордостью говорила, что она из семьи зажиточного купца Ходжи Ибрагим-хана. Родом они были из Шахрисабза, древнего города, расположенного близ Самарканда. Жили хорошо, пока залпы Октябрьской революции не дошли до Центральной Азии. В революцию богатых не щадили, и отец Салимы решил вместе с семьёй бежать за кордон. На первой же остановке в Пенджикенте понял, что через горы с детьми трудно перебираться. Оставил их с женой в маленьком городке и обещал забрать всех, как только будет возможность.  Ничего о его дальнейшей судьбе семья так и не узнала: отец исчез, обрубив все концы.  И потянулись безрадостные дни выживания.
     - Моя мама Мехринисо вставала с петухами, ходила зимой и летом к горной речке за водой, а мы - четверо её птенцов старались помогать. Ледяная вода по дороге из вёдер расплёскивалась, и мы частенько приходили домой мокрыми. Было тяжело и холодно даже летом.  Мы собирали хворост, чтобы как-то сохранять тепло в доме. Основной едой была похлёбка. А зарабатывала мама шитьём - у неё был талант портнихи. Местные женщины   приносили ей отрезы ткани, она на глаз кроила платья и сшивала их вручную одной иголкой.
      Мама часто смотрела на дорогу, ждала весточки от пропавшего отца. Глубоко вздыхала, чтобы не пролились слёзы, боялась испугать нас. В такие минуты мы жались к ней, обнимая и согревая.  Я, старшая, особенно жалела мамочку, понимая, как трудно ей одной поднимать четверых детей на чужбине.  Сестрёнка Саври и братики Бехзод и Шерзод росли слабенькими и часто болели.
      В годы Великой Отечественной войны голод, холод и лишения сделали своё чёрное дело.  Сначала умерла сестрёнка, а за ней вслед ушли и братики. Из четверых детей осталась только я.
     В Зарнисоре мы с Нилуфар слушали эти жизненные рассказы бабушки Салимы вместо сказок и очень сопереживали.  Нилуфар обычно молчала, а я   торопился задать вопросы:
     - Бабушка, почему только вы одна остались в живых? Самая стойкая и сильная?
     - Я же постарше, и организм, наверное, был сильнее, — отвечала она. - Одному Аллаху это известно. Зачем-то я ему здесь понадобилась.
И вот Мехринисо эту единственную кровиночку стала беречь, как зеницу ока.
     Она души не чаяла в Салиме и всё лучшее отдавала дочери. Мечтала увидеть её образованной и счастливой. В городке Мехринисо слыла лучшей портнихой. Обшивала всю местную «элиту». И свою дочь старалась   наряжать в красивые платья.
     - Мама называла меня любимицей Бога, - с гордостью повторяла нам бабушка. - В школу, вплоть до выпускных экзаменов, провожала.  За каждую оценку «боролась» больше, чем я. Водила в разные кружки. Я хорошо пела, танцевала, играла в настольный теннис.
     Как-то Нилуфар робко попросила бабушку рассказать о её знакомстве с Абдулло  Курбони - нашим дедушкой.
     - Это отдельная история, - притворно вздохнула она. - Для меня в один день всё решилось. Не каждой так повезёт!
      Мы слушали, раскрыв рты, как юная Салима после окончания школы впервые одна уехала от мамы прямо в столицу - в город Душанбе, решив поступать на экономический факультет университета.
     Мехринисо через своих клиенток с гордостью оповестила об этом всех знакомых и руководителей разного ранга города и района. А директор школы даже посодействовала, чтобы Салима остановилась в столице у её родственников.
     Те приняли Салиму, как родную.  В доме хозяева готовились к свадьбе сына, и абитуриентка с любопытством стала изучать ... предсвадебные обряды.
      Она видела, как каждый день приходила чтица Корана биби халифа и проводила ритуальные мероприятия. Похожие женские посиделки Салима наблюдала и у себя в городке, но там не было принято задаривать чтицу дорогими подарками и большими деньгами. А в столице биби халифа - высокооплачиваемая профессия и не нужно учиться в университетах, смекнула Салима.   Эти мысли не давали девушке сосредоточиться на подготовке к экзаменам и, конечно же, она их благополучно провалила.  Домой возвращаться не хотелось, а как в Душанбе остаться - тоже не знала.
      В день свадьбы хозяйского сына сидела заплаканная Салима у арыка во дворе дома. Уже стали слышны звуки карная и сурная – приехали жених и невеста. Их окружали друзья и подруги. Салима вытерла слёзы и позавидовала участникам торжества. Вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд друга жениха – симпатичного молодого человека. Он мило улыбнулся незнакомке. От смущения Салима вскочила и поспешила уйти, но парень догнал её. Участливо стал расспрашивать, чем огорчена такая   чудесная девушка. И Салима неожиданно для себя рассказала ему о неудаче поступления в университет. Мол, не знает, как теперь вернуться домой и посмотреть в глаза мамы.
         - Это не самый трагический момент в жизни, - стал успокаивать Салиму парень. -   Можно поступить на подготовительные курсы, пойти работать, чтобы иметь стаж. И на следующий год обязательно поступите в вуз. 
         - Спасибо за добрые слова, - ответила Салима.
         - А как вас зовут, если не секрет?
         - Салима.
         - Будем знакомы, а я Абдулло. Пойдёмте со мной - вместе погуляем на свадьбе друга.
         - Ой, как-то неудобно! Я же здесь остановилась на время сдачи экзаменов.
         - Вот и славно! Будете на свадьбе моей девушкой?
         Салима согласилась, решив хотя бы на время забыть о невзгодах. И   галантный Абдулло ей приглянулся.
         Когда начались танцы, Абдулло пригласил её.  Салима изящно подняла руки и легко выпорхнула в круг. Абдулло встал было с ней в пару, но танцующие тут же освободили площадку. Всех восхитила пластика Салимы, её очаровательная мимика, грациозные движения.  Она чувствовала музыку и передавала настроение в танце. Абдулло был удивлён и покорён.
Когда закончился танец, раздались бурные аплодисменты. Салиму окружили и со всех сторон зазвучали комплименты. Абдулло даже почувствовал ревность и раздвинув поклонников, встал перед Салимой;
         - Вот это да! Вы прекрасно танцуете!
         - А как я пою! – улыбаясь ответила Салима.
         - Так спойте, пожалуйста!
         Салима кокетливо пожала плечами, а Абдулло ринулся к ведущему. Они о чём-то переговорили и Абдулло как друг и свидетель жениха представил Салиму гостям.
       Чистым и звонким голосом она выводила   популярную классическую песню из «Шашмакома» и музыканты стали с чувством аккомпанировать. И опять вокруг Салимы звучали возгласы восхищения её талантами.
      В этот вечер Абдулло влюбился. И больше не оставлял свою Салиму.
     Через месяц после первой встречи они решили сыграть свадьбу. Абдулло был из Худжанда, но Салима не любила вспоминать о его родителях и родственниках.  Твердила только о помощи своей мамы Мехринисо.
      Узнав, что мама Салимы одна в Пенджикенте, Абдулло решил перевезти её в Душанбе. Мехринисо продала свой дом, собрала самое необходимое и переехала к молодым. Недолго радовалась она счастью дочери: зимой  врачи обнаружили у больной запущенную форму туберкулёза.  И вскоре Мехринисо умерла.
     А у Абдулло Курбони карьера складывалась, как нельзя лучше.  Он закончил Высшие партийные курсы в Москве, защитил диссертацию и возглавил республиканское Общество «Знание».
     Салиме   некогда было думать об учёбе в вузе: она сразу забеременела, родила подряд троих детей, и с головой погрузилась в домашние заботы.
      Не известно, когда и где Салима выучилась на чтицу Корана, но популярность в своих кругах завоевала очень скоро – её часто приглашали на женские обрядовые посиделки. Ни одного из внуков бабушка Салима не научила читать суры из Корана.  Объясняла это просто:
     - Не хочу конкуренции и ни с кем не намерена делить свой хлеб.
      Абдулло после работы в Обществе «Знание» перевели в ЦК партии и закончил он свою трудовую деятельность директором института истории партии. Был уважаемым человеком, доктором исторических наук.
     Салима   стала властной и самолюбивой женщиной. Вырастила двух таких же, как сама, дочерей. Майрам – преподавала в Пединституте, засиделась в девках, и мама заставила её выйти замуж за родственника – заместителя директора мясокомбината. Долго у них не было детей. К сорока годам у Майрам родилась дочь Шохина.
     Сайрам по блату закончила институт искусств, после окончания работала в музее. Её тоже выдали замуж, но за перспективного учёного химика. А произошло это так: бабушка проводила традиционный обряд в богатом доме родителей будущего зятя. А там её спросили о соседке Садбарг, которая им приглянулась. Но Салима тут же перевела разговор на свою дочь Сайрам, расписывая её прекрасные качества. И дело сладилось. Так и поженили молодых.
     Зять не был красив - лысый, в очках и выглядел старше своих лет. Сайрам потом не раз фыркала:
      - Я хотела мужа, такого же красивого, как брат Нариман!  А приходиться жить рядом с «великим учёным» и любоваться его лысиной.
     Обе сестры мужей терпеть не могли и завидовали Садбарг, ведь невестку ценили и уважали на работе, любили и взрослые, и дети.   
     Шохину - дочь Майрам называли не иначе как Шахиня. Спесивая, властная и несдержанная. Она училась в одном классе с   моей будущей невестой Гульбахор и оставила о себе нелестные воспоминания у одноклассников. Притчей во языцех стал разговор на родительском собрании в девятом классе, куда пригласили родителей с детьми.
     Когда дошла очередь до успеваемости Шохины, классная руководительница обратилась к её матери:
     - Майрам Абдуллоевна, вы тоже выпускница нашей школы и знаете требования учителей. Постарайтесь убедить Шохину, что нельзя так беспечно относиться к учёбе.     Она же по всем предметам не успевает! 
      Но  Майрам, не дослушав, перебила:
      - Муаллима, не переживайте! Она закончит школу хорошисткой, как и я. То же самое вы говорили и моей маме. Но, как видите, у меня всё в порядке. Главное для женщины не образование, а везение. Если она удачно выйдет замуж и муж будет её носить на руках – вот это счастье! К подобному надо стремиться.
      - Как можно говорить такое?  Вы же не в женском клубе, а в школе, - пыталась учительница остановить Майрам.
      - А почему? – с усмешкой возразила Майрам. - Кто-то космонавтом становится, а кто-то этого космонавта воспитывает.
      - Вы считаете, что воспитываете космонавта  типа Терешковой?
      - Я воспитываю настоящую женщину, которая будет самой счастливой.
      Все родители стали возмущённо возражать, но Майрам  с усмешкой взяла дочь за руку и покинула родительское собрание.
      У Сайрам росли сын и дочь – Ромин и Симин. Они были чуть старше Ховара и Анвара. Но ни с кем из детей наших тётушек мы не общались.  Бабушка Салима   в глаза и за глаза называла нас - её внуков «кишлачными» и никогда не приглашала погостить ни в её доме, ни в семьях её дочерей. А наш папа Нариман не настаивал на встречах с душанбинской роднёй. То ли стеснялся нас, то ли не нужны ему были рядом зарнисорские уши и глаза.  Кто знает?
      Бабушка Салима и без высшего образования сумела обеспечить себе хорошую жизнь.  Времена менялись, рушились устои. Лозунг революции 1917 года «Религия – опиум для народа» через десятилетия напрочь забыли, более того, оказалось, что вера может сплотить людей в республике.   И партийные, и беспартийные в одночасье «повернулись» к Богу.
      Салима быстро поняла, что обрядовые мероприятия - очень дорогой «товар». Стала учить суры из Корана и притчи. Завела амбарную книгу и всё записывала кириллицей. На рынках появились самиздатовские книжки с аятами и сурами из священной книги и Салима постоянно покупала их. Потом вышла книга «Фольклор таджикского народа», где подробно описывались все традиции и обряды и так Салима освоила науку, став «чтицей из народа».
     Как-то бабушка приехала к нам в Зарнисор на день рождения любимого сына Наримана. Младшие внуки стали читать стихи, а Нилуфар прочитала из любимого Джами:

Бо дандон рахна дар фулод задан,
Бо нохун рах дар хоро буридан,
Фуру рафтан ба оташдон нагунсор,
Ба пилки дида оташпора чидан.
Ба фарки сар бинхода сад шутур бор,
Зи Магриб чониби Машрик давидан,
Басе бар Чоми осонтар намояд,
Ки бори миннати дунон кашидан.

Сталь закаленную разгрызть зубами,
Путь процарапать сквозь гранит ногтями,
Нырнуть вниз головой в очаг горящий,
Жар собирать ресниц своих совками,
Взвалить на спину ста верблюдов ношу,
Восток и Запад измерять шагами —
Всё это для Джами гораздо легче,
Чем голову склонять пред подлецами.
      Все зааплодировали, а бабушка Салима недобро усмехнулась:
      - Вот учите стихи, книжки разные читаете - это хорошо. Будете, как ваша мама Садбарг «пахать» день и ночь, а получать копейки. Я же за один день зарабатываю столько, сколько ей и за месяц не снилось.
      - А что ж вы, бабушка, нас не научите своему ремеслу? - наивно поинтересовалась Нилуфар.
      - Меня никто не учил. Я всё делаю сама, - с гордостью отвечала внукам Салима.
      Квартира Садбарг, оставшаяся в наследство от отца, после свадьбы перешла к свекрови, хотя никто её не переоформлял. Салима с бахвальством подчёркивала, что у неё теперь целый этаж в распоряжении. А квартира невестки – это её приданое, которое принадлежит теперь семье Курбони.
     - Садбарг, ты думаешь, что рассчиталась со мной? - Не уставала  она укорять невестку.- Нет в мире цены за  молоко, которым я кормила Наримана, и  вырастила тебе мужа.
       Бабушка даже нас - её внуков не стеснялась, постоянно повторяла, что её сын красавец, каких свет не видывал, а у невестки постоянно искала недостатки. А мама молча выслушивала   обидные слова и терпела.  Знала, что никакие доводы не переубедят свекровь. Радовалась, что мы живём отдельно и вдали от душанбинской родни.  А нам хватало маминой любви!
       Бабушка Салима прожила долгую жизнь. Она пережила свою невестку Садбарг. Но узнав об инсульте горячо любимого сына Наримана, слегла. Дочери не хотели ухаживать за больной матерью и привезли её к брату Нариману, перенесшему инсульт. Сообщили о последнем желанием матери -быть похороненной в Зарнисоре.  Анвар стал присылать деньги на сиделку, врачей и лекарства. Через три месяца тяжёлой болезни бабушки не стало. Мы три брата взяли все хлопоты по захоронению и поминкам на себя. Похоронили её рядом с Садбарг, Нилуфар и тётушкой Парвин. А наш папа Нариман попросил оставить себе место между могилами Садбарг и Нилуфар. 
      С юности я стал замечать, что во многих традиционных семьях на невесток смотрят с пренебрежением. Считают их обязанными отрабатывать «стоимость молока матери», которым они кормили своих сыновей в младенчестве. Свекрови   всегда заставляют невесток делать самую трудную работу и постоянно ищут за что упрекнуть. Это, конечно, не во всех семьях. Но в большинстве случаев такое отношение к молодым и неопытным женщинам приводит к трагедии. Невестки не выдерживают гнёта, издевательств и домашнего насилия. Находят лишь один выход – наложить на себя руки.  Такой страшный поступок совершила и наша любимая сестрёнка Нилуфар.
Мама сдерживалась и старалась не рассказывать нам – своим детям об отношениях с бабушкой. Она всегда повторяла:
      - Над головой каждого из нас есть Бог. Он милостив и рассудителен. Каждому из нас Он даёт испытания. Эти испытания делают нас сильнее.
      Трудная жизнь мамочки и нелюбовь к ней бабушки Салимы прошла на наших глазах. Я понял, что отец многие свои ошибки совершил под влиянием негативного отношения близких к нашей семье. Как же он не понимал, что и сам может пострадать от этого? Ведь он, в конце-то концов, мог потерять всё.  Так и случилось.

Продолжение следует.