Евгений Меркушин

     ЗА РУЛЕМ НА ДВУХ ВОЙНАХ.               
               
               
                Гвардии старший лейтенант Ленков Илья Никитич бережно хранит, как память о боевых сражениях и походах письменные благодарности Верховного Главнокомандующего и боевые награды. Среди них медали "За победу над Германией", "За победу над Японией", "За оборону Ленинграда, "За оборону Советского Заполярья", "За боевые заслуги" и многие другие. В одной из грамот говорится: "Боевой товарищ Ленков И.Н. Славный путь вы прошли в рядах нашей армии, много трудностей и тягот  пришлось Вам перенести. Наши знамена овеяны славой побед. В этих победах есть доля Вашего ратного подвига. За верную службу Отчизне выражаем  Вам благодарность.   Командующий войсками 39 армии, Герой Советского Союза , генерал-полковник Людников. Член Военного совета армии, Герой советского союза, генерал-лейтенант Бойко".               
               
               
                Сорок лет минуло с той поры, но память хранит те события. Часто внуки просят дедушку рассказать о войне. Внимательно выслушав, младший Вова нарисовал большую картину того, как это было: на берегу Ладожского озера стоит грозная "Катюша", а за рулем дедушка. Бомбят немецкие самолеты, рвутся снаряды, а гвардейский миномет прицельно бьет по врагу.....               
               
               
                "В кадровую армию на действительную службу пошел я в 1936 году. Направили на Дальний Восток в Тихоокеанский флот , в отряд торпедных катеров. Служил матросом-мотористом. Конечно, морская служба не из легких,-вспоминает Илья Никитич. Ввиду обострившейся обстановки, событиях на Халхин-Голе, на Хасане срок службы нам продлили. И вернулся я домой в Очуры уже в сороковом году. Стал работать шофером в МТС. А тут вскоре началась война. Фашистская Германия напала на нашу страну. Меня призвали защищать родину. В то время в Абакане в Дубовой роще находилась авторота, где ремонтировались машины из колхозов. Подходит к нам подполковник и приказывает: "Заводите, товарищи, которые исправные, грузите на платформы". Из всех машин выбрали мы самые надежные. Сформировался эшелон, и в вагонах-теплушках мы двинулись на запад.               
               
               
                Где-то под Москвой на военном заводе получили новые реактивные минометы, их любовно тогда окрестили "Катюши". Под Тихвином нам дали мощные вездеходы. На них вмонтировали спарки для минометов. Меня назначили шофером. Технику приходилось осваивать на ходу. На "Катюше" я оборонял дорогу жизни на Ладожском озере, по которой доставляли все грузы в осажденный Ленинград. Положение было крайне критическим. Люди там умирали от голода, и нужно было всеми силами удерживать эту дорогу. Если бы не было бомбежки, то толстый лед выдержал бы нагрузку. Но фашисты били с суши и с воздуха, не давали передышки. Наши бойцы наращивали из бревен переправу, вмораживали их, находясь по пояс в ледяной воде и под постоянным обстрелом. Возле Ладожского озера местность болотистая, летом топкая. Наши "Катюши" стояли открыто. Дадим залп, другой и меняем позицию, чтобы немцы не засекли. Прячемся за сопочку или в лесок. Возле машины копаем ровики, окопы для себя на случай налета.               
               
               
                От высшего командования поступил строгий приказ: во время залпа миномета шоферам укрываться в окопах, в кабине оставаться только командиру, ведущему огонь. Я два раза укрылся, а потом решительно сказал своему лейтенанту: "Никуда из кабины не уйду. Погибать, так будем вместе." Бывало, как "заиграют" наши "Катюши", все прахом у немцев летит: и техника, и люди. Никому нет спасения. Любовь к Советской Родине, лютая ненависть к врагу придавали нам силы и уверенности в победе. Во время войны бывали такие минуты, когда от разрывов стоял невыносимый гул. Весь воздух содрогался, дыбилась земля. Во время залпа держали рот открытым, иначе перепонки лопнут, кровь пойдет из ушей. Руки до того сведет судорога, онемеют. Надо быстрее менять позицию, а пальцы , как деревянные. Огромная сила воли нужна, чтобы преодолеть потрясение. Жутко смотреть после очередного боя, как мимо нашей машины несут убитых, тяжелораненых , искалеченных бойцов. Но до победы было еще далеко. Немцы били и по озеру и по нам из дальнобойных  орудий, с самолетов. А грузы шли и шли в героический Ленинград и днем и ночью..               
               
               
                После снятия блокады нас перебросили в Мурманскую область в порт Петсамо. Снова кровопролитные бои. Там я и встретил Победу. Война с Германией окончилась, машины мы сдали. А нас снова в эшелон и на Дальний Восток летом 45 года.. В августе началась война с Японией, гитлеровской союзницей .В городе Уссурийске собрали мы машины, новые студебекеры. Я сначала перевозил от линии фронта раненных бойцов по госпиталям. Потом перевозил со складов и баз трофейные грузы и технику. Было ее очень много. Это велось под обстрелом, было много риска. Японцы по дорогам ставили много замаскированных мин. Однажды на кабине моей машины оказался самурай. Через открытое стекло пытался нанести мне удар кинжалом. Но не получилось. И на этот раз смерть миновала меня. Прошел я с боями всю Корею, Манчжурию до легендарного Порт-Артура. После капитуляции Японии ходили мы по этому городу, морской крепости, построенной русскими. Много прекрасных старинных зданий, кругом бетон и мрамор. Сохранились старые форты и бастионы. На сопке, за городом, установлена высокая каменная башня с беседками-памятник русским морякам и солдатам, защищавшим от японцев Порт-Артур в девятьсот пятом году. Все время мне думалось о нашем родном селе, об отцовском доме на берегу Енисея. В нем мы живем и теперь все сорок лет мирного времени."