Сказки с Севера

Ладья.

«Девушку звали Ллойту. Была она с Севера, где скалы серые и неприветливые, леса непролазные и неспокойные, рыбы много и она просто выпрыгивает на берег, а женщины красивы и светловолосы. Море там долгое и холодное, лето короткое, снег по окна. Мужчины сильные, собаки выносливые, дома тёплые.
Если сидеть на камне, покрытом чешуйками жёлто-бурого мха. И смотреть на сине-чёрные морские воды. То можно увидеть далёкую лодку с рыбаками. Она плывёт вдоль берега — не приближаясь, и не теряясь из виду. Резкий шквалистый ветер бьёт туго натянутый парус и гонит злую коварную волну в борт. Судно качается, но моряки недвижимы. Они не пытаются спасти снасти и спастись сами. Это лодка-призрак. На ней плывут в вечность погибшие рыбаки..
Не каждый может увидеть горе-ладью — Ллойту может. Она видит их с детства, когда ещё матушка приводила её на берег. Полюбоваться разноликим северным закатом и набрать плавней для печи. Маленькая девочка с синими глазами и пепельными кудряшками не раз спрашивала у матери — «почему мужчины никак не пристанут к суше?» Мать недоумевала — «какие мужчины, родная? Там нет никого..» И смотрела на дочь обеспокоенно — в деревне не любят чудных людей. Дитя молкнет и лишь изредка машет рукой замершим фигурам — вдруг, откликнутся!
Отец Ллойти — так ласково называет её бабка — пропал вскоре после рождения наследницы. Других детей в семье нет, и уже не будет. Мать — однолюб, она всё ещё тоскует о муже. Ей сватали других мужчин — так принято, нехорошо женщине быть одной. Но она отказывает всем. Бабушка ей пеняет — им тяжело справляться с хозяйством. Рыбак в доме не помешал бы — мать и слышать не хочет, она уже потеряла своего любимого. Девочка не знает — какого это быть с отцом, но в деревне у многих погибли или не вернулись из странствий отцы. Охота — тоже дело не безопасное. Зверь дикий может задрать или человек лихой, пришлый.
В той лодке — ныряющей в волны и возникающей непременно на горизонте — Ллойту, когда подросла, пытается узнать родителя. В пять лет она не понимает — кто они, в десять чувствует — не живые. Живых она чует по-другому.
Мать перестаёт удивляться, хотя тревожится сильнее. Когда понимает — это дар. Она кладёт на алтари подношения богам и просит отнять дар у дочери. Как им жить с этим! Бабка нашёптывает — «смирись! может к лучшему..» Но «лучшего» у них давно нет. Главный в поселении опять приводит жениха — складный, молчаливый, смелый. Он вдов и имеет двух сирот на руках, ему нужна хозяйка. Мать плачет ночью, бабушка вздыхает за печью. Надо соглашаться!
Ллойту задумчива и покорна. Как мать решит! Ей тринадцать, она уже знает, что такое любовь. Когда в деревню приносят погибших, утопших, убитых мужчин она слышит надрывные крики супружниц. Она знает — у них разрываются сердца!
По утру дочка оповещает: «Не выходи за него. Он не принесёт тебе счастья. Жди. Отец вернётся..» Матушка не верит своим ушам — «что ты говоришь, родная! отца нет уж много лет.. горе нам!» Зима длится нескончаемо, снежная, суровая. Они с трудом дотягивают до весны — изголодались и устали без меры. Летом возвращается пропавший супруг.
Оборван, сед, искалечен. Его похитили свирепые охотники из племени, промышляющего по окраинам северных территорий. Захватили улов, лодку. Самого отдали в рабство. Где он и жил все эти годы. Прошлой зимой так затосковал — мочи нет! — что начал готовить побег. Весной, обманув охранника и убив двух собак-людоедов, бежал. Шёл лесом непролазным, едва не погиб. Несколько раз — от немочи и болей в поломанных костях — ложился и ждал смерти. Но каждый раз вставал — он верил, что его ждёт горячо любимая жена и дочка синеокая. Бабка плачет и кивает — «к лучшему..» А в деревне понимают — у них появилась вепра. Она станет защищать их самих, их дома и семейства. Беречь, любить, прощать. Она — лесная фея Севера. Хранительница домашних очагов.
Вечер Ллойти сидит на берегу и провожает взглядом ладью-призрак. Она точно знает теперь — отца там нет и не было! Живые всегда возвращаются!..»



Имя.

«Ллойту – имя древнее. На местном наречии означает «смотрящая вперёд». Оно очень подходит девочке – любознательной и с норовом. Её не свернуть с пути, который она выбрала. Мать и бабка знают об этом и рассказывают – по возвращении – отцу. Он рад, он всегда хотел иметь сына. Отважного, как он. И непоколебимого, как сама северная природа. Боги одарили его и тем, и другим – девочка пойдёт по его стопам, он вырастит из неё славного охотника.
Время идёт, они привыкают друг к другу. Ллойти издали наблюдает, как патушка – она придумала для него нежное – чинит сети и конопатит лодчёнку. Они выпросили щелястую и кривую «посудину» у местного богатея – на время, пока отец не наловит рыб. И не свезёт на торговлю поглубже на континент. Вернувшись, расплатится с хозяином судна и начнёт сооружать своё. Дело – не скорое и трудное, но дочка поможет. Она ловка и сноровиста, приметлива и рукаста. Подсказывает лучшие способы исправить недочёты - будто знает чего! Патушка не спорит – лишь бы дело шло!
К осени лодка готова, но лов закончился. И отец идёт в лес, за добычей. Жена плачет – она теперь всё время плачет. То от радости, то от страха. Бабушка шепчет слова богам – чтоб уберегли! И в ночь отнесёт на алтарь забитую курицу. Чтоб не гневались.
Дочь стоит у ворот и провожает отца спокойным взглядом. Он вернётся, снова и всегда. Она в это верит!
Поздней зимой ей станет четырнадцать, а в шестнадцать её отселят на отшиб деревни. Так положено. Она должна жить одна и одиноко – такая плата. За дар, за силу. Пока она теснится с семейством, ей нужно помочь и оберечь их. Потом, они станут «как все». Даже мать будет любить её издали. Хорошо, что отец вернулся.
Его зовут Йен, означает «честный». Мужчине важно не оказаться нечестным, он об этом знает и держит слово. К середине зимы Йен приходит домой с добычей. Много шкурок, выделанных наскоро. Рога, ломанные, как сухой хворост. Так легче нести. Большая туша заваленного – только пару дней назад – лося. На лице свежий шрам, они не договорились с бурым медведем. Он утомлён, снова исхудал. Но весел и полон жизни. 
Мама – её называют в деревне Тулине. «ласковая» - вертится вокруг супруга, заглядывает в глаза, приобнимает, прижимается телом. Она соскучилась – его так долго не было рядом.
Бабка – она из другого племени, живущего прежде недалеко, но теперь они ушли дальше по побережью, куда ушла большая рыба – уже готовит шкурки к окончательной выделке. Позже, она что-то отдаст отцу, на продажу. Лучшее оставит дома. Вышьет бисером узоры, яркой тесьмой украсит новые одежды – у неё три женщины в семействе, они должны быть нарядными.
Её имя сложно произносить, все говорят о ней – Титта, «настырная». И это ей подходит! Она и дочь – инородцы, пришлые, но не враги. Их очень много лет не принимали, как родных, им сложно. Они живут особняком, в этом выгода. Ллойта сможет построить свой дом на их краю деревни, ближе ходить. Бабушка смирилась с даром, но никак не свыкнется с разлукой. Вот этот соболь будет воротником на шубке внучки. Ей очень пойдёт необычный – серебристый – цвет шкурки. К её пепельным волосам.
Если так случится и в семье появится ещё один ребёнок. Его назовут Пуине. «Красавчик». Матери так хочется белокурого сынка, красивого, как его отец в юности.



Женщины.   
   
В деревне много женщин. Они глазастые и языкатые. Ничто не укроется от их любопытства. Можно думать, что они только и делают – как смотрят в чужие дворы.
Титта появилась здесь не случайно. Она пришла с маленькой дочкой от хвори, захватившей всё побережье. Много племён тогда вымерло. Её семья погибла, а они выжили. Она сочла это знаком. И пошла дальше, на север. Когда добрались к берегу, наткнулись на маленькое поселенье. Это теперь оно славится – и народом многочисленным, и удачами охотничьими. А рыбаков – равных им – и на всей территории нет!
Им отвели домишко, которое пустовало, хозяева померли. Они приспособились к наречию, традиции выучили, подружились с местными. Но своими так и не стали. «У них и волос другой!.» - говорят урождённые поселенки. И как бы в укор!
Волосы, и правда, не похожие. Волнистые и светлого необычного оттенка, словно серебром осыпаны. Местные же, хоть и привлекательны внешне, но грубее – и статями, и окрасом, и чертами лица. Может, оттого и не «свои» - мужчины на переселенок заглядываются. И «настырная» - стара, её кудри серебряные от седины – вызывает чувства у баб злобные. На неё обращает внимание староста. Видный волевой старик, держит строптивое «стадо» в кулаке. Значит, внучкин дом точно окажется поблизости. Бабка ещё не разучилась улыбаться!
Когда наступает пора праздников – летом, особенно – в дом тянутся девы и важные матроны со всей округи. Кому тесьму обрядовую сшить, кому венец на темя соорудить, а кому новые одежды приготовить. Юбки длинные, многорядовые; сарафаны из грубой холстины, но с вышивкой трёхцветной – чёрный, красный, белый; рубахи нижние посконные, и всё ж – тонким узором извивистым отделанные. Титта – мастерица, каких не сыскать! Её ценят и не спорят без толку. Да и накладно это – по говорливости она «не из бедных»!
Тулине другая. Она похожа на мать фигурой и лицом. Но совсем иная характером. Ей не сложно было найти мужа, хоть и – гордячка. Женщины рода *** и всегда были такими!
Йен влюбился в неё в отрочестве. Ходил следом, как привязанный. Бабка ругалась: «Куда, малохольный! Пойди с мужчинами взрослыми на охоту. Удаль покажи.» А он смущается, как дитя. И молчит. Вдруг, пока он зверя бьёт, «ласковая» позабудет его. Парней в деревне хватает!
Не сразу «беглые от заразы» - так язвили женщины прибрежного племени – приняли Йена, как жениха. Испытывали – на крепость, упорство и отвагу. Мало метко стрелу пускать и копьё вскидывать. Не достаточно силы иметь сеть и лодки таскать. А вот нежности, чтобы жену утешить в горе. Терпения, чтобы её капризы утолить. Выносливости, чтоб тяготы общие нести – вот заслуги, за которые «серебрянокудрые» замуж выходят.
Свадьба была обширная и богатая. Йен несколько зим из леса не вылезал – жил в берлоге, как медведь-шатун – добывал шкурки бесценные. Возвратился щедрым завидным женихом и зрелым мужчиной. Тулине дала согласие.
На другом конце деревни живёт здешняя сычуха. Сычуха – та, которая слушает ночное пение птиц. И предсказывает. Тогда, она предсказала расставание. 



Мужчины.

Мужчин в деревне много. Они разные – кого-то взяли в плен, кто-то прибился в походе. Целыми группами соединялись с рыбацким племенем - ибо ослабли, и сами не в состоянии прокормить жён и оборонятся от врагов. Чернявые и стройные, русые и кряжистые – приток свежего семени не даёт деревне выродиться. И их всегда в избытке. Женщины не устраивают «домашних войн» из-за добытчика в семье. Всем всех хватает! Делят – с недовольством и оскорблениями, бывает – лишь особо ценных.  При чине, крайней красоте или большой удачливости. Других поводов не бывает, если только не хотят наказать слишком непокорных. Тогда отбивают любого! Сычуха может пособить.
Про неё известно мало. Откуда пришла, какого рода-племени, где её семейство. Чем промышляла знакомо каждому – ворожба и мелкое зло. К ней ходят за травами от грудных болезней и лихой помощью. Берёт плату шкурами знатными, хоть сама и не носит. Страшна уж больно!
Молодые парни – без бремя семейного, да хозяйственного – первым делом охотятся. Там, среди равных и таких же задиристых, можно показать на что способен. Учтут и уважать начнут, тогда и в племенных распрях – из-за женщин прекрасных или вдовых, они попроще «добываются» - участия не будет. Уступят и отойдут в сторонку. Не то важно, скольких охаживал – а то, скольких прокормить можешь!      
Главный в местности – вожак. Сейчас это - Сийту. Старый воин, умелый рассказчик, матёрый начальник. Он умеет договориться с разъярёнными северянками – а это пострашнее разбуженного не вовремя медведя. Кого выберут, когда Сийту умрёт не знает никто. Указывают боги. Сийту пришёл вожаком в трудные времена – мор, голод, стычки с соседями.  И оказался у дел. Его ценят и уважают, к нему прислушиваются.
Самому невзрачному мужчине найдут женщину. Негоже бедовать в одиночку. Потому, несчастливых нет, всякий окружён заботой и лаской. Женщины здешние славятся любовью, и навыками украсить быт. За невестами местными приезжают из дальних сёл. Бывает, и уезжают с суженными.
Места здесь глухие, в даль – только море беспредельное, скалистые ущелья, каменистые равнины. И лес – без конца, без начала. Отсюда идти некуда! Люди любят свой край и берегут – как умеют – его.