Любовь и смерть Макса Кюсса, гл. 1

Глава 1. В СИНЕМ ВАГОНЕ

     Он увидел эту даму еще на вокзале и сразу понял, что она поедет в синем вагоне (так в то время в поездах окрашивался вагон пассажиров первого класса). У него самого был второй класс и он побежал в кассу менять билет с желтого вагона на синий. Кассир не возражал: билет в первый класс стоил в полтора раза дороже, а синий вагон ехал почти всегда наполовину пустым.
     Когда прозвучал гудок и поезд «Санкт-Петербург – Владивосток» тронулся, он подошел к даме, уже удобно устроившейся в мягком кресле и приготовившейся коротать время за чтением книги, и спросил:
     – Мадам, можно ли мне с Вами немного побеседовать?
     Дама посмотрела удивленно и не очень дружелюбно, т. к. господин, задавший этот вопрос, почему-то себя не назвал. Но господин сказал:
     – Видите ли, Вера Яковлевна, мы с вами уже немного знакомы.
     Она опять посмотрела. Подумала и сказала:
     – Кажется, Вы тот самый мальчик, который появлялся, когда я выходила на улицу, и смотрел на меня, словно я какая-то редкая зверушка.
     – Да, Вера Яковлевна, я тот самый. А смотрел, потому что вы мне очень нравились.
     – Но как же вы выросли. Тогда мы были одного роста, а сейчас вы такой высокий. Вспомнила, вас зовут Марк.
     – Макс, Вера Яковлевна, Макс Авельевич Кюсс.
     – Ах, да, действительно! Макс. Так вы присаживайтесь.
     Кюсс сел в кресло напротив и они стали вспоминать первые встречи. Это было в Одессе. Он, еще школьник, шел по Екатерининской улице мимо какого-то красивого богатого дома и у подъезда увидел девочку. Девочка была необыкновенная: глаза цвета морской волны и южные черты лица – южные даже по сравнению с обычными лицами Одессы, тоже далеко не северного города. Он стоял и глядел на эту девочку, и она это заметила, а потом из дома вышла женщина, очевидно, бонна и они пошли по улице. А он пошел в противоположную сторону – к себе домой, так как жил на той же улице, но не в столь богатом квартале. Он и потом приходил поглядеть на эту девочку и нередко успешно: девочка собиралась на прогулку проворно и у подъезда ждала свою бонну, которая всегда долго копалась.
     Однажды он расхрабрился, подошел и спросил:
     – Как тебя зовут?
     Девочка серьезно ответила:
     – Прежде, чем спрашивать, нужно представиться самому.
     – Я Макс Кюсс
     – А я Вера Яковлевна Склауни.
     – Какая странная фамилия.
     – Не странная, а итальянская. Мой папа родился в Генуе. Его имя Джакомо Склауни, а здесь его зовут Яков Иванович. А мама у меня родом из Греции.
Разговор был прерван появлением бонны, а в следующий раз Вера спросила:
     – А ведь Кюсс – тоже не русская фамилия?
     – Папа говорит, что это немецкая фамилия.
     Правда, мать Макса утверждала, что фамилия Кюсс не немецкая, а обыкновенная еврейская, но Макс не стал об этом говорить. В какой-то степени оба родителя были правы. Отец Макса Авель Кюсс, мещанин из города Шавли*, что на севере Литвы, был евреем, но еврей в Российской империи считался евреем лишь до того момента, пока не крестился, а Авель Кюсс был лютеранином. В Шавли, в том местечке, где он жил, говорили сплошь на немецком языке и Авель говорил на этом языке гораздо лучше, чем на русском. И в семье Авеля чаще говорили по-немецки, чем по-русски, так что Макс с детства научился говорить и на том, и на другом языке.
     Когда прошло лето, девочка перестала появляться, да и ему надо было учиться, а по воскресеньям подрабатывать подручным жестянщика, потому что денег в семье всегда не хватало. Так и закончились их встречи. Но девочку он помнил и мечтал о ней. А когда Макс вырос и стал музыкантом, то первый вальс, написанный им в 19 лет, назывался «Грезы любви». А как же иначе!
____________
*Нынешнее название этого города – Шяуляй.

Глава 2.    http://proza.ru/2021/12/23/457