Этника и лысина

Лет двадцать назад я довольно активно снимался в рекламе. Не для наживы, просто потому, что мне было забавно. Друзья тогда рекламу творили, а я, хотя и занимался иным вполне доходным народным промыслом, по мере сил в этом деле участвовал.
Рекламировал встроенные шкафы, для чего злодействовал в рваном тельнике, выбрасывая полированную рухлядь с третьего этажа. Еще какую-то невероятную хрень нахваливал, помню лишь, что ради этого пришлось сурово побрить голову наголо, даже унитазы однажды продвигал.
Моя обритая до блеска голова неожиданно понравилась. Внесли ее в рекрутский каталог. Впрочем, довольно часто приходилось слегка переформатировать внешность. Но не радикально. Радикальной трансформацией была именно бритая башка. Ее жадно жаждали рекламодатели!
Как-то летом пришлось экстренно сматываться с рыбалки, потому как срочно и на короткое время было арендовано некое помещение для съемок очередного рекламного ролика. Гримеры, увидев мою опухшую и искусанную комарами-оводами физиономию, пришли в восторг, потому что именно такую рожу им и нужно было сделать. Попал в образ, так сказать. Не помню, что тогда рекламировалось.
Многие рекламные образы вспомнить не могу, да и желания особого нет, настолько они были проходными и скучными, а вот одно произведение пришлось запомнить. Потому что самому понравилось, да еще проработало это творение рекламного искусства минимум пятнадцать лет.
Все началось с того, что утром звонок. Нужно подъехать, потому как время выбрало нас. Подъехал. Оказалось, что необходимо могуче раскрутить свежесозданное кафе «Вечера на хуторе». Меню в кафе сами понимаете какое – борщ, сало, холодец и самогон. Изысканная общенародная украинская пища. Все это искристо и с пампушками. И весь этот великолепный набор уже на столе. Но в варианте атрибутики для съемок. Аж в желудке засвербило. Тем более, что слегка с похмурца был. Спонтанно все случилось, потому не ожидал, что утром придется за руль присесть. Но бодун был фактически никакой, от  силы нравственно-желудочный. Гайцы могли не беспокоиться. Так-то, кстати, я ни разу в жизни пьяным за руль не садился – принцип такой.   
Пока меня вводили в образ, а специально приглашенные гримеры с киностудии приклеивали на мою сверкающе выбритую голову оселедец из волоса яка и усы, я возмущался по поводу того, что в изрядную объемистую бутыль с водой засыпали муку. От этого вода должна была помутнеть и изображать самогон.
Я с яростью и пылом уверял, что самогон – он чист, как моча младенца. Мне в ответ сыпались аргументы, что у публики сформирован устойчивый стереотип, созданный фильмами про самогонщиков и свадьбами в Малиновках. Таковы будто бы моральные устои нынешней урбанизированной публики.
Волосы яка на меня приклеили, я помахал мутной бутылью над столом с изумительными закусками, сделали сотню снимков. Холодец и сало съесть мне не дали. Тут же утащили всю эту снедь в зал. Вероятно, чтоб быстро клиентов накормить. Порадовать пищей ранних утренних посетителей кафе. Мало того, оселедец из волос яка с меня тоже сняли, потому что волосы яка нынче дороги. Отстоять мне удалось лишь шикарные усы. За беспокойство мне заплатили 500 рублей и я двинулся восвояси.
Возвращение домой было романтичным: еду по улицам Екатеринбурга, курю трубку и усы поглаживаю. И почти все встречные водители мне показывают большой палец, сигналят и всяко веселятся. Народ любит народную этнику, короче. По этому случаю заехал в гости к знакомой девушке-дизайнеру, которая, громко поржав, устроила мне дополнительную фотосессию.
Кафе с моим портретом стало популярным и даже элитарным. Особую пикантность добавила драка, устроенная в зале депутатами от популярного тогда ОПС «Уралмаш». Драка была скандальна, реклама была успешна. Более того, щит с моим портретом провисел (возможно, обновляли-подновляли) на кафе полтора десятка лет. Кафе иногда трансформировалось, формат меняли, даже в последние свои дни заведение обзывалось лаунджем, но плакат был неизменен. Мои друзья производили сэлфи под этим плакатом и направляли мне.
Закончился этот праздник жизни тем, что кафе свернули и на его месте появилась очередная «пятерочка». Но друзья и этому порадовались и слегка поиздевались.
Народ часто любопытствовал – сколько я на этом деле заработал. Гордо отвечал, что полтыщи. В те времена вполне хватало, чтоб на рыбалку съездить, да еще и бутылочку для того, чтоб на берегу у костерка уютно посидеть, приобрести. Вся реклама ушла в двигатель!