Аргунь НК

     Август сорок третьего.
     До чего же тянется время за партами.
     Четыреста десятый день войны. Фашисты под Сталинградом.
      А тут практика в охране водного района Тихоокеанского флота. На быстроходном тральщике «Парован», который подарил ещё три тысячи миль за полста суток!!!
      Не отдыхали. Не до отдыха. Какой может быть отдых если сложная обстановка. И там и тут. Там немцы, а здесь японцы. Не расслабишься. Учиться и учиться.
      А научились многому.
      Освоили тралы.  Вот контактный трал К-1 может тралить фронт глубиной до двадцати метров и шириной до двухсот. Со скоростью двадцать два узла!!! Он нравится больше змейкового, хотя змейковый может обозначить протраленные полосы, но медленно идёт. Но это по обстановке.
     На Аргуне хочется научиться чего-нибудь ещё.
     Может всё же получится ещё поехать на войну! Принести пользу Родине. Советскому Союзу! Да и понять себя. И даже зная, что способен, но одно дело думать, а другое знать. Хочется знать, что всё что сделал, делаю и сделаю – не зря…
      Пошли.
      И всё уже за спиной.
      Впереди Владивосток и переход на минзаг «Аргунь».
      Вперёд, товарищи курсанты!
      Вперёд Левинтас!
      На Аргунь!
      На тот самый, что был английским пароходом, а стал гордостью Тихоокеанского флота. 
      Старый добрый минный заградитель «Аргунь».
      Или «Серго Орджоникидзе»?
      Или «Амур»?
      История большая и тут кто как помнит, так и зовёт. Старые и опытные, между собой, звали по-простому: «Серго».
      Стоит у причала, пыхтит своей трубой, насыщая и подкрашивая добрым угольным смрадом, ползущий по причалу, прячущийся в наступающей ночи, туман. Блестит рельсами на палубе, указывая курсантам дорогу. Направляя.   
      Капитан второго ранга Тулин хмуро посмотрел на курсантов. Словно холодным молотом. Спасибо ледяному ветру – согрел.  Здесь, на причале, у корабля, теплее было согреться именно этим ледяным ветром. Не так он и страшен этот ветер. Рвёт себе по чуть-чуть и рвёт. Выискивает, как подобраться поближе к сердцу, остудить. Командир страшнее. Смотрит льдинками глаз. Но кому капитан второго ранга. Кому командир. Кому Валериан Иванович. А кому, ну тем, что ходят на «Серго», запросто – Иваныч.
      Командир на корабле и царь, и бог, и мама, и папа. Да и друг и товарищ тоже. Тут как сложится. Особенно в море. Там он не только командир – там он всё вместе.
- Разобрать по командам. Начать загрузку снаряжения. Выдать курсантам рукавицы, а то без рук останутся. Возиться ещё потом… Совсем молодые пескарики… Совсем…
     А грузить ящики со снарядами, под пробивающим шинель ветром, не сложно. Подхватил и к кораблю. Главное не попасть между бортами. Не подскользнуться. Успеть перекинуть на палубу, пока она не взмыла вверх с гулким ударом, и о стенку причала, щелчком и ухнула фонтаном брызг в лицо. Передать в другие руки.
- Быстрее салажата! Быстрее! – старший на погрузке матрос в возрасте, как отец. И возрастом, и жизнью.
     А когда ящики и мешки закончились, скомандовал:
- Бегом на корабль, в салон греться!
      Подумаешь салон! Ничего особенного.
      Длинный, словно на свадьбе стол. С табуретами по бокам. Лишь один по середине, во главе стола. Командира. Это его. Единственный табурет, который занимать нельзя. Никому, никогда, ни при каких обстоятельствах и событиях.
- А то, сразу за борт. Чтоб неповадно было. Понятно караси?!
     А чего тут не понять? На флоте надо всё быстро усваивать. Здесь времени на раскачку не дают. Раскачка и промедление - это смерть в бою, в море, в жизни.
     Пока размещались по кубрикам, подоспело время покушать. Раскидали на спичках - кому первому идти на камбуз. Бачковая система питания заградителя - это получение каждым кубриком, спрятавшим в себя шестерых курсантов, да и не только курсантов, бачкового питания. Это когда избранный берёт на камбузе еду в бачок и несёт в кубрик. Там и кушают. Ресторанов в море нету. И не обязательно шести – может и десяти. Как получится. У команды также, но по-другому. Длинный стол. Стулья. Самый молодой с краю - он раздающий пищу из такого же бачка. А тут, вроде и молодые и тут же командиры. Как смотреть. И «карасями» не назвать не окликнуть. Матросы и не матросы. Командиры и не командиры. Чтобы не нарваться на неприятности – пусть в кубриках кушают. Так всем спокойней. Но всё же: а почему бы и не со всеми?! Еда на корабле у всех одна. Если на первое вода с капустой квашеной – так на всех. Если на второе жареная квашенная капуста без воды – так на всех. А если на третье вода без квашенной капусты – то коку каюк. Паачему без капусты! Опасней профессии кока на корабле нет и не будет. Он не сапёр, не минёр – тем можно один раз ошибиться, а тут нельзя. Одно неловкое движение, открыл не ту страницу в справочнике, и ты уже приманка для акул и прочей прожорливой морской живности.
- Не забудьте помыть посуду и не вздумайте оставлять на потом. Если не съедите сразу, то всё оставшееся – за борт!
     Предупредили, но не пояснили.
     А горячий чай, в прикуску с сахаром, огнём по телу. Самое то. Но кончился быстро. Матрос в фартуке взял чайник, открыл крышку, заглянул внутрь, цокнул языком и протянув одному из курсантов:
- Не в службу, а в дружбу. Сбегай на клотик за кипятком, а я пока заварочки принесу. Тот схватил чайник и побежал. А когда за ним закрылась дверь, раздался смех:
- Ты чего над молодыми издеваешься?
- Да пусть побегает. Курсант! Учиться надо, а не штаны за партой тереть. Пусть!
     И в хохот. Молодые, они, совсем не знают, что клотик - это верхушка мачты. Так что побегает, пока дойдёт где и что. Через это многие прошли и пройдут - матчасть учить надо! Вот только это не первый их поход и напильниками затачивать якоря уже научены…
     А минут через десять. С чайником, пыхтящим недовольными парами воды:
- Вот. Принёс. Не шибко горячий, но разливной на клотике сказали, что вам и такой сойдёт. А погорячей они попозже занесёт, в своей посуде.
     Посмеялись и забыли.
     Вспомнили чуть позже. На построении. Помянув курсантика крепким солёным словцом. Разливным оказался командир корабля, случайно поймавший метавшегося по палубе в поисках кипятка курсанта. Согрел водичку ему - для чайку, для экипажа. Командир тоже был молодым, а потому и шутить умеет согласно пройдённых миль и ранга.
     А выход в ночь.
- Чтобы ни у кого не было иллюзий, я имею в виду курсантов – каждый выход у нас боевой, и вы сейчас уже стали частью корабля. Вы уже что-то видели, узнали. И сейчас будете учиться, но знайте, что может быть именно от вас зависит, сможем ли мы выполнить поставленную задачу и вернуться на базу. Тяжело на западе. Но у нас тоже фронт. Пусть не слышно выстрелов и никто не идёт в атаку. И может быть от нас и зависит состояние дел на западном фронте. Полыхнуть может и здесь, в любую секунду. У нас. Только совсем недавно, вы знаете, торпедированы и затонули мирные советские суда «Кола», «Обь», «Белоруссия» и «Ильмень». Японцы тут могут оказаться куда посерьёзней фрицев. Вспомните, что они сделали с американцами на Гавайях два года назад. А американцы не дети и их корабли и вооружение посильнее и побольше будет наших. Поэтому помните – что каждый из вас вносит свой вклад в победу над врагом. На корабле нет курсантов, нет учеников. Вы матросы. Вы бойцы такие же, как мы все, в том числе и я. Всем всё понятно?!
     И не дождавшись ответа громко:
- По местам! Старшинам разобрать курсантов. Приступить к учёбе по номерам! Чтобы к отходу знали и головой, и руками. И без глаз.
     И тихо, слышимо лишь стоящим рядом офицерам:
- Пыль береговая.
     Разбились по вахтам. А там кто спать, кто в штурманскую рубку. Всё, как в училище: курс, нахождение, прокладка, мины…
     Только качает слегка, да подрагивает.
      И завтра снова за парты…
      А хочется здесь.
     Тут время другое, быстрое.
      Владивосток
      ТОФ
      Минный заградитель «Аргунь»
      А «Парован» был интересней со всех сторон.
      Более современный, что ли.
      Да и отношение команды совсем другое. Отеческое, скорее чем… На «Серго» считали курсантов совсем детьми.
      Но за тридцать дней прошли семьсот миль.
      Протралили очень много. Медленно. Освоили кошковый трал. Трал Шульца. А кошковый – потому что на него цепляли целую уйму трёхпалых железных кошек, а не отловленных на берегу.
      Выловили несколько мин. Японских. Уничтожили.
      Стоим у причала.
      Дома.
      Завтра уходим в училище.