Один плюс один. Ч. 1

В один из выходных дней Старик  подошел к витрине Супермаркета с банками кофе, и  разглядывал ценник с цифрами  «1+1».
Поодаль,  у соседней витрины, стояла молодая  женщина, Из-под маски были видны лишь глаза. Добрые и широко распахнутые.  В ее годы она вполне могла бы быть  дочерью. Но в трудной его судьбе не случилось отцовства.
 Старик подошел к ней: «Доченька», помоги  разобраться. Маловато моего   опыта для таких  головоломок.
- «И опыт, жизнь ошибок трудных»? – улыбнулась она

Приятно удивившись, он дополнил: «И гений парадоксов друг». 
Несколько шагов до витрины  и, потом остановившись, они горячо, как хорошие знакомые, продолжали разговор. Вспомнили и Пушкина, кому принадлежат эти  строки, и психологический фильм Никиты Михалкова. Говорили короткими, одними лишь им понятными фразами, будто торопясь  высказаться, после долгой разлуки.

Не сговариваясь, встретились у кассы. Она расплатилась перед ним,  и почему-то не банковской картой.
Старик  вышел из магазина, когда стоявшая рядом  «Лада Калина» двинулась с места. За рулем сидела эта «Доченька». Она помахала ему рукой, и что-то сказала. Но старик не разобрал.
В морозном воздухе  медленно таял след газового  облачка.

Старик шагал  с сумкой, свисающей с плеча, ощущая какую-то  странную неопределенность.
 В старости каждый прожитый день, каждое общение принимается как знак судьбы, приносящий радость. Он  многое мог рассказать ей  о своей жизни.  О пятнадцати  годах пребывания в Афгане, хотя и   не по своей воле. Потом еще многие годы подозрений и разборок в органах. И подписка о неразглашении тайны.
Он  не только отвык от  людской доброты,  но и  растерял эти добрые качества своей натуры. Поэтому, короткая беседа, и  удивительная общность мыслей с молодой женщиной, так взволновали  его и вызвали внутреннюю обеспокоенность.  Много ли надо пожилому человеку для подобных эмоций, чтобы нарушить его  гомеостаз?

Мог ведь подойти,  и предложить встретиться. «Доченька»  правильно бы поняла его. А старику она казалась  святой, как Дульсинея для испанского идальго. «Да святится имя Твое, и прости нам грехи наши».  Не подошел, не остановил. 
А если это только его старческие бредни, домыслы? А ее лишь  жалость к старому человеку?  И тоскливые даже уничижительные к себе мысли  преследовали его до самого дома.
 
Всего лишь один решительный шаг к белой машине. Стоило лишь сказать: «Извините, я не расслышал». Не сказал, не остановил.
Определенно, «груз ошибок трудных».  Ее  интонация, и низкий для такой очаровательной молодой женщины, голос. Доверительный и располагающий для общения, голос.
Пусть и жалость. Для пожилого человека она не оскорбительна, а скорее приятна.
Или очередная «суета сует и все суета»?
Продолжение следует