Анатолий

Конечно, начались допросы из-за того, что Кира не вернулась из командировки. Весь коллектив Роскино несколько раз допрашивали на детекторе лжи. Но особенно тщательно проверяли съемочную группу, которая работала над фильмом про Петра Великого. Нас посадили под арест и дотошно допрашивали.
- Вы уверены, что вас зовут Полина? - на пятом допросе начали пытаться меня запутать.
- Да.
- Ваша фамилия? - у пинка, который меня допрашивал было очень неприятное лицо с рябыми щеками.
- Аистова.
- Ваша мать - Анна Аистова?
- Да.
- Как вас зовут? - простые вопросы этот мужчина с серой внешностью задавал с нажимом, давил на меня эмоционально.
- Полина.
- Повторите полностью, как вас зовут!
Полиграф сходил с ума, рисуя размашистые линии. Это было только начало, но я уже покрылась вся испариной.
- Полина Анновна Аистова.
- Я смотрю, вы не уверены в своих показаниях, - агент приблизил свое лицо к моему, нас отделяли буквально миллиметры.
- Я уверена, - мой голос задрожал, я хотела отвернуться, но понимала, что нельзя этого делать.
- Вы любите мужчин?
- Да.
- Паулуса Олафссона любите? - сизые глаза впивались в меня.
- Нет, - прошептала я.
- А кого вы тогда любите?
Я попыталась сконцентрироваться на Валере. Вспомнить, как расстегиваю его комбинезон и прикасаюсь к его груди, чувствую его мурашки. Полиграф уже не так размашисто чертит линии, но ускорил темп.
- Его зовут Валерий.
- Как его фамилия?
- Стеценко.
- Почему вы не поженились? - к моему счастью пинок убрал от меня свое злое лицо.
- Он оказался непригоден...
Пятый допрос я запомнила хорошо. Эти ярость, давление, ненависть. Словно агента кто-то в детстве обидел, и во взрослом состоянии он мстил всему свету. Лена вовсе плакала после каждой процедуры. Мы сидели в одной камере. Я жалела ее, мне было страшно. Но признаться подруге, что это я стащила формуляр, было еще опаснее. Ей бы не поверили, что она не была соучастницей. Ее отправили бы на завод рождаемости. Всех мужчин били на допросах, чтобы быстрее сломать. Состав сидящих под замком все же редел, потому что было и так понятно, кто мог помочь сбежать иностранцу с русской женщиной.
На моем шестом допросе меня пару раз окунули лицом в воду. Мой пинок с серым лицом задерживал меня в тазу, чтобы припугнуть.
- Ну так что, вы спали с Паулусом Олафссоном?
- Нет, никогда.
- Он в вашем вкусе?
- Нет.
- Кто в вашем вкусе?
- Валерий Стеценко.
Я зря повторяла это имя. Валеру тоже начали допрашивать с особой страстью. Я видела, как он проходил под конвоем мимо меня, опустив глаза. У него было разбито лицо. На седьмом допросе пинок залепил мне несколько пощечин.
- Кто дал зеленый формуляр Кире Ивановой? - серое лицо вновь зависло от меня в миллиметре.
- Не знаю, - шептала я с замиранием сердца.
-Говори правду, тварь! - я чувствовала, как слюна агента попадала мне на щеки. - Я сгною тебя в камере допросов.
- Я ничего не знаю, - я вспоминала, как мы с подругами смотрели премьеру моего фильма.
Мы долго смеялись над щеками Якова Станового. Это было невероятно приятное и светлое воспоминание. Потом я мысленно перемещалась на берег Финского залива. Иногда вспоминала лица проститутов "Мулен Руж" в тот момент, когда они узнали, что свободны. Мне это помогало успокоить пульс и дыхание, держать себя в руках. Но представитель ПИН все равно был настроен решительно. От его размашистого удара у меня пошла кровь из носа. Так меня и повели в камеру. И снова мимо проходил Валера. Он остановился на мгновение рядом и взглянул прямо на мое лицо.
- Чего встал? - спросил агент. - Торопись, дружок. Мне еще Климина и Орунову допрашивать.
Нас не вызывали три дня. Потом без объяснений отпустили. Наташа в Росцензуре услышала, что Валерий не выдержал, он сдался. Сказал, что это он подделал документы для Киры. Почему? Он спал с ней. За порчу своих рук с целью обмана и помощь иностранцу в похищении русской женщины оператора отправили на завод.
Я не люблю, когда меня жалеют. Не сочувствуйте. Но теперь часто Гоша тащил меня пьяную домой. Я шептала имя Валеры. Я была не в себе, потому что понимала: возможно, он не начал с чистого листа из-за меня. В очередной раз я так напилась, что сначала плакала на плече у Георгия. Он гладил меня по голове и повторял, что у меня еще все впереди.
- Ты не виновата, он сам так решил. Может, даже не из-за тебя, - лицо друга было посечено от множественных ударов и слишком долго заживало.
- Но мы же с ним сталкивались в коридоре, Валера видел, что меня уже начали поколачивать.
- Он молодец, я ему очень благодарен. Я не смог. Я испугался, что начнут спрашивать, кто мой сообщник, - Гоша побледнел. - А у меня - только одна напарница...
И в этот непростой период я выбрала самый простой путь. По наклонной. Я приходила в бар и брала эскортника. Эти персонажи пали ниже проститутов в моей иерархии грешников. Их никто не продавал в рабство. Они сами выбрали свой путь. Псевдоказановы просто гнались за возможностью увидеть голое женское тело, ощутить острое наслаждение, получить за это деньги. Они призывно расстегивали рубашки на груди, надевали синие браслеты. Это профессиональный знак, если так можно выразиться. При них всегда были алкоголь, сигареты, препараты с синим шиповником, белым крокусом, голубым эдельвейсом - все, что могла пожелать новая дама сердца, но, конечно, за отдельную плату. Лучший вариант для меня. Не нужно долгих вступлений, знакомств, ромашек с поля, прогулок под Луной, ухаживаний. Сразу получаешь готового любовника. В очередной раз мне приглянулся самый молодой из дежуривших у барной стойки.
- Как тебя называть, моя леди? - у парня очень большие черные глаза, окруженные бахромой густых ресниц.
- Так и зови: моя леди.
- А как ты хочешь назвать меня? - он старается говорить более низким голосом, наверное, где-то прочитал, что это сексуально.
- Как хочешь.
- Тогда меня зовут Леонид.
- Тебе идет это имя, - я в шутку легко ударила его пальцем по тонкому носу.
- Хочешь выпить? - Леня смотрел на мои губы. - Я угощаю.
- Нет, спасибо. Я люблю на трезвую голову. Давай не будем тянуть резину.
Я искала в каждом эскортнике сходство с Валерием, Глебом, Егором, Владом, даже иногда с Максом. Но все обладатели синего браслета вели себя стандартно. Но по Леониду было видно, что он еще не распробовал сладость запретного плода. И его кожа покрывалась мурашками от моих прикосновений.
 - Ты еще придешь? - этот вопрос застал меня врасплох, когда я одевалась.
- Что, так сильно понравилось? - я медленно застегивала блузку, стоя перед зеркалом.
- Да, это лучшая ночь в моей жизни, - эскортник осмелился встать и подойти ко мне.
Он смотрел с надеждой.
- У тебя - впереди еще миллион лучших ночей. Сколько тебе? - я хотела сменить тему.
- Девятнадцать, - парень решил, что может меня обнять.
- Что ж ты, такой молодой и уже стоишь у барной стойки в ожидании, - я взглянула на его отражение.
- Я, может, ищу свою любовь, - он нежно потерся щекой о мое плечо. - А все же как тебя зовут?
- Нет уж. Безопасный секс - это когда мужчина не знает имени и адреса. Мне пора.
- Но ты придешь еще?
- Я подумаю.
Я вышла из подъезда старого дома. Этот эскортник жил на окраине, в маленькой квартирке. Одевался он с иголочки, выглядел получше многих, значит не жалел гонораров на уход за собой. А обстановка в его комнате была бедной. За красивой обложкой, как всегда, скрывалась прогнившая бумага с глупым текстом.
Мне особенно нужно было насытиться прелюбодеяниями, потому что скоро нужно было отправляться на съемки в Крым. Там была закрытая территория, поэтому встретить мужчину, готового на одну ночь любви без последствий, было практически невозможно.
- Что, опять отдыхала в баре? - нарочито строго спросила Лена.
- Да, отдыхала, имею право, - я разулась и пошла в свою комнату.
- Тебе надо бы замуж, - подруга последовала за мной.
- Да, хорошая идея. Только где взять хотя бы одного мало-мальски нормального кандидата? - мне пришлось обернуться к Лене и продолжить неприятную тему.
- Ну, Гоша хотя бы.
- Да ты опять за свое, - я махнула рукой и начала раздеваться. - Он просто друг. Не могу же я с другом спать... И потом он очень вредный. Постоянно спорит, перебивает, портит все своими шуточками.
- Но очень нежно смотрит на тебя, - Лена подбоченилась.
- Вот сегодня эскортник на меня нежно смотрел. И что? - я надела халат.
- Ну, тебе нужен здоровый и невинный...
- Мне никто не нужен. Спасибо, - я начинала злиться. - Лучше ищи себе второго мужа. Вот Гошу присмотри. А что? Отличный вариант!
- Спокойной ночи, - резко отрезала подруга и ушла.
Лена была замечательной, доброй, хозяйственной, исключительно заточенной на семейные ценности. Хотя, в общем и целом, она меня поддерживала во всех начинаниях, как настоящая подруга. Но ее желание поженить нас с Георгием меня страшно бесило. Как будто я не видела, что он часто и долго смотрит на меня. Даже пытался поцеловать наедине. И постоянно помогал, выручал, ухаживал. После моей истории с Валерием Георгий просто источал сочувствие.
- Хочешь, сходим куда-нибудь, - предложил друг в конце дня.
Он аккуратно сложил все документы для выезда в Крым в папку, ее же запер в своем столе.
- Куда, например? - я перекинула сумку через плечо.
- Мне Лена сказала, что ты зачастила по барам, - мне казалось, что он смотрит осуждающе. - Что ж ты, Поля? Без меня? Я же знаток лучших мест и напитков.
- Я думала, будешь меня отчитывать, - я с облегчением улыбнулась, Гоша привычным движением снял с меня сумку и закинул ее на плечо. - А ты хочешь научить пьянствовать.
- Да, я твой гуру в мире алкоголя.
И Гоша, как специально, привел меня в бар, где я познакомилась с особо навязчивым эскортником. Конечно, Леня стоял у барной стойки и теребил свой синий браслет. Сначала он кинул на меня поверхностный взгляд. Я попыталась спрятаться за спину ассистента. Но парень сфокусировал свое внимание именно на нас.
- Привет, - подошел Леонид с радостной улыбкой.
- Ну привет, - мне было страшно неловко под прицелом Гошиных глаз.
- Ты все же пришла. Я жду только тебя, - молодой человек начал заливаться в трелях из эпитетов в мой адрес.
- Подожди, ночной мотылек, - Георгий отодвинул эскортника от меня, - сегодня эта девушка сюда пришла со мной. Нужно и мне сделать парочку комплиментов, а то обижусь.
- Я не думал, - залепетал Леня, оценивая физическую подготовку моего спутника.
- Да ничего страшного. Я вижу, что тебе просто нечем думать, - Гоша по-отечески тепло похлопал его по плечу. - Там я видел, пришла женщина с мужем. Иди и к ним поприставай.
Когда эскортник растворился в толпе, Георгий заказал нам выпивки. Получив свой шот водки, он молча покрутил его, над чем-то раздумывая. А потом изрек:
- Я думал, Полина, ты косишь своим серпом только пригодные цветочки.
- Наоборот, я их поливаю и окучиваю, - мне было стыдно смотреть на друга, поэтому я сделала вид, что очень интересуюсь бокалом. - А кошу только сорнячки.
- Ну сказала бы честно, что в этом баре тебя может ждать очень милый сорнячок, - на этой фразе я все же взглянула ему в лицо.
- И ты бы не стал ерничать?
- Я понимаю, что тебе это нужно. Я же твой друг... Я думал даже, лучший друг, - мужчина тоже решил полюбоваться своим шотом с водкой. - Полина, я всегда рядом. И если... Тебе по вкусу этот глупыш... Я сейчас найду и приведу его тебе.
- Нет, он мне совсем не нравится. Мне сейчас никто не нравится.
- А ну тогда, - Георгий цокнул своей стопкой о мой бокал. - Твое здоровье.
Мы шли по улице после бара, качаясь. Приходилось присаживаться на лавочки. Как мы добрели до квартиры Лены, просто загадка.
- Какие вы молодцы, хорошие вы мои, - подруга пыталась выразить свое возмущение интонацией, открыв нам дверь.
- Я учил Полину правильно пить, - Гоша сел в коридоре на пол.
- Я пью лучше, чем ты, - смеялась я. - Видишь, я еще могу стоять на ногах.
- Да у тебя сумка тяжелая. Что ты там носишь? - друг снял с себя мой аксессуар. - Портативного эскортника?
- Да. На случай, если не найду портативного мужа.
- Ну тогда ты точно сорвешь спину. Ладно, Лена, Поля, пока.
- Подожди, - подруга замкнула дверь. - Ты никуда в таком состоянии не пойдешь.
- Правильно. Я поползу.
- Нет, я тебе постелю у Полины, а она поспит со мной, - Лена помогла подняться Георгию.
- Я могу и в коридоре отдохнуть. Положи меня обратно.
Мы довели Гошу до моей комнаты. Там Лена откинула покрывало.
- Поля, ты как всегда, не расправила простынь, - рассердилась педантичная подруга.
- Мне все равно, - промолвил Георгий и упал на мою кровать ничком. - Ух, как хорошо. Всем спокойной но... Хрррр...
- Ты всегда портишь моменты, - хихикнула я.
Утром я пошла по своему привычному маршруту. Сначала позавтракала у Алекса в кулинарии.
- Как твои дела, Поля? - старый друг всегда находил минуту перекинуться со мной парой слов.
- Нормально. А ты как?
- Не вижу, что нормально. Ты слишком похудела, лицо осунулось.
- Это не показатель, - я усмехнулась в ответ.
Потом я зашла за двумя стаканами черного кофе в заведение, где работал Рома.
- Ну что ты? - у прилавка стояла женщина в годах и держала бывшего раба за руку с прямоугольным клеймом. - Не ломайся.
- Нет, простите. Не хочу, - Роман качал головой, но я видела в его глазах страх.
- Так он не ломается, - громко сказала я с порога.
- Не мешайте, - посетительница даже не повернулась ко мне.
- Вы сейчас мешаете, - я подошла к ней. - Я хочу кофе, а вы к бариста пристаете. Идите вечером в бар или в бордель.
У женщины были очень жесткие черты лица. Она смерила меня злым взглядом и вышла.
- Я просто оцепенел... - Рома был одним из тех, кто не мог забыть "Мулен Руж". - Испугался...
- Нимфоманка какая-то, не обращай внимания, - я погладила мужчину по руке.
- Спасибо тебе...
- Нууу... Один стакан кофе тогда бесплатно.
Но тяжелее всего мне было у бутика "Сияй". Обычно я останавливалась и подглядывала за Толиком через стеклянную витрину. Он был все такой же очаровательный, манящий, с ямочками на щеках. Всегда мило общался с покупателями. А если был свободен, то романтично скучал, подперев рукой подбородок. В этот раз Анатолий снова сидел без дела. Мне захотелось зайти и спросить: "Ты еще мой?" Потом ощутила себя такой же отвратительной, как та сумасшедшая в кофейне. Я хотела уйти, но Толик заметил меня и выскочил на улицу.
- Поля, привет, - его зеленые глаза горели радостью.
- Привет, - я наслаждалась моментом созерцания.
- Как твои дела? - он схватил меня за плечи, вызывая у меня прилив страсти. - Ты давно не заходила.
- Да вот. Готовимся к отъезду. Завтра поедем в Крым.
- Здорово, море увидите, - парень радовался так, словно это он едет на побережье.
- Будем про Нахимова снимать.
- Жалко, что нельзя с тобой, - Толя так смотрел, что я просто не могла больше бороться со своими демонами.
- Знаешь... - я заглянула в его чистое лицо. - Приходи завтра меня провожать.
- Да ладно? Тебя можно проводить?
- Конечно.
Нас отправляли в гримвагонах или актерских вагонах. Все дело в том, что Севастополь восстановили, но еще не открыли гостиницы поблизости. Поэтому военные разрешили нам разбить лагерь. Конечно, в команде нашлись недовольные. Но мне очень нравилось жить в таких условиях. Я чувствовала себя кочевником. У меня и так не было дома, семьи, любви. А вагончик-прицеп, веселая съемочная группа и новый фильм помогали заполнять пустоту внутри. Анатолий подошел к миссии проводов очень ответственно: элегантно оделся и принес мне букет из синих астр.
- А когда вернешься? - спросил Толя, когда я целовала его в волшебную ямочку на щеке.
- Ты хочешь встретить?
- Да, очень хочу.
- Я напишу письмо.
Мы ехали с остановками на ночлег. И уже на вторую ночь ко мне в дверь робко постучались.
- Кто там? - спросила я.
- Это Руслан... Осветитель...
- А, новенький, привет, - я открыла ему. - Почему не спишь?
- Просто... Я хотел... Я... - Руслан аж весь зарделся, я поняла, что он пришел не за разговором.
- Если ты носишь синий браслет в свободное время, то заходи, - я даже рада была, что кто-то поможет мне заглушить мысли о Толике.
- Что? - переспросил молодой человек.
-Так, реакция неправильная. Значит, мой дорогой, иди спи в своем вагоне, - я закрыла дверь.
Еще в дороге мы хорошо общались с актрисами. Клементина Евсеева должна была сыграть Дарью Севастопольскую - героиню Крымской войны. А Таисия Петренко - еще одну сестру милосердия, но не такую известную. Конечно, были еще несколько женщин в общей массовке. Но именно Тина и Тася могли поддержать беседу на должном уровне.
- Опять нашла, с кем посплетничать? - ревниво спросил Гоша.
Наши вагончики сильно растрясло на заброшенных дорогах. У меня и вовсе сорвало две дверцы на шкафчиках. Ассистент прикручивал их обратно, ворча о всяких глупостях.
- Что ж мне, сплетничать с тобой? - я стояла рядом и подавала саморезы.
- Я просто волнуюсь, что ты изменяешь Лене и Наташе, - мужчина присел перед нижней секцией шкафа.
- Не волнуйся, у нас просто командировочная интрижка, - засмеялась я.
- Ты же не спишь с актерами? - Гоша серьезно взглянул на меня снизу вверх. - Так может и дружить не будешь?
- Тогда ты не пей, пожалуйста, с актерами.
- Легко, - он снова занялся дверцей. - Я буду пить со звукорежиссерами.
- Здорово придумал.
Я поняла, что нужно успеть обыскать вагончик друга, пока он не выкинул какую-нибудь шутку после пьянки.
- Привет, Поля, - зашла Клементина, постучав в открытую дверь. - У тебя просто дверь настежь.
- Привет.
- Здравствуйте, Георгий, - актриса все время обращалась к моему ассистенту на "вы" и смущалась.
- Доброе утро, - Гоша поздоровался мрачным тоном.
- А у меня тоже вот одна дверца расшаталась, - Тина вроде бы обращалась ко мне, но поглядывала на мужчину, который собирал инструменты.
- Может, поможешь даме? - спросила я.
- А мне за работу заплатят? - Гоша выпрямился и подхватил свой походный короб.
- А что вы хотите? - актриса задала этот вопрос очень кокетливо.
- Как все слесари: водку.
Они удалились в вагончик Клементины.
После того, как все навели у себя порядок, мы собрались и отправились пешком через заграждения в Севастополь. В целом, я уже привыкла к мертвым городам. Но военный порт производил впечатление спящего. Словно через мгновение он зашумит человеческими голосами, загудит катерами, зашелестит серебряными струями в фонтанах. Но я слышала только упоительный звук прибоя.
- Друзья, - обратилась я к команде на площади Нахимова. - Сегодня мы начинаем наше новое кино. Желаю всем успеха!
Мы торжественно написали инициалы на стеклянной бутылке с минеральной водой и разбили у ног бронзового изваяния адмирала.
- Только здесь мы тоже не пьем, - моя последняя реплика вызвала стоны недовольства.
Вся группа искренне пыталась не пить первые два дня. Но нервотрепка с кучей неудачных дублей сделала свое дело. Первым сдался зеленому змею Давидыч. На следующее утро мы все дружно искали звукорежиссера. Его не было в вагончике, не было на съемочной площадке. Нашли мы его на заброшенном городском пляже. Мужчина был еще невменяем. Поэтому его подхватили и потащили на руках. Уже у себя он открыл глаза.
- Давидыч, - Гоша ухмылялся, укладывая коллегу на кровать. - Ты как котенок.
- М-маленький и м-милый? - заворочал непослушным языком звукорежиссер.
- Нет. Мы тебя постоянно подбираем на улице и приносим домой.
Пришлось, действительно, обыскать вагончики и вылить алкоголь. Я была не против веселья, горячительного, но только не на съемках, тем более, не в закрытом военном городе. Только установив порядок, я смогла спокойно вздохнуть. Взять свой набор для пленэра, который раньше я так жалела, оставляла дома, боясь потерять.
-О, ты рисуешь? - ко мне подсела Тася.
-Да, решила отдохнуть немного.
Я устроилась на Графской пристани и под звук моря пыталась вспомнить, что мне рассказывал Максим про пейзажи с архитектурой.
-Ух ты! - это уже была Клементина.
Вслед за ней подтянулся и Руслан. Вскоре за моей спиной стояла почти вся команда, давя морально, дыша в затылок.
-Ребята, вы напрягаете, - честно призналась я.
-Да, все - в сад! - повелительно махнул рукой Гоша. - Оставьте художника!
-А ты меня нарисуешь? - тот самый осветитель не хотел уходить.
-Я - карандашная ведьма, - прищурилась я. - Кого нарисую, тот влюбится!
И все же безудержная вакханалия продолжилась, но в другой форме. Актрисы начали захаживать по ночам к операторам, осветителям, гримерам. А ко мне одной ночью постучался Игорь Филин. Это был очень обаятельный мужчина с темными глазами. Он играл главную роль в нашей картине.
- Я пришел поговорить.
- О чем? - я впустила Игоря в свой вагончик.
Он выдержал театральную паузу, оглядывая мою обстановку. Я села на кровать. Мужчина опустился рядом.
- Я хочу поговорить о нас, - Филин уже был прожженным и опытным в плане соблазнения, он взял меня за руки. - Ты так всегда смотришь пристально и серьезно. Так прикасаешься ко мне. Я не могу больше молчать.
- Зачем же молчать? - я высвободила свои руки. - Говори.
- Я преклоняюсь перед твоей красотой, Полина! - актер упал на одно колено передо мной.
- Ммм... Нет, фальшиво вышло, - я встала. - Надо тебе потренироваться. Например, на Клементине. Она очень впечатлительная и страстная.
- Но я люблю...
- Я же холодная и сухая, - я открыла дверь. - Иди, пожалуйста, не позорься.
Через несколько дней ко мне пришел гример Ефим. Это был высокий и смазливый парень.
- Полина, это вам, - он решил начать с букетика полевых цветов.
Он просто не знал, что уже и это меня не трогает.
- Спасибо, - я все же решила принять подарок.
- Можно мне войти?
- Для чего?
- Мне сказали, что вы очень любите брюнетов, - свет из моего вагончика очень удачно падал на его лицо, подчеркивая тонкие черты.
- Люблю, но не до такой степени, чтобы забавляться со всеми брюнетами, которые пришли ко мне ночью. Извини.
Я захлопнула дверь. Меня уже бесила эта ситуация. Словно со мной поехала не съемочная группа, а целая толпа эскортников.
Добил меня осветитель, тот самый Руслан. Он оказался очень настырным. Парень ходил за мной по пятам, задавал глупые вопросы. Наконец, имел наглость стучаться в мою дверь ночью снова. Я молча открыла и затащила его.
- Что, опять? - я говорила строго и отрывисто.
- Я не могу прекратить думать о вас, - прошептали его четко очерченные губы.
- Тогда раздевайся, что стоишь? - Руслан меня порядком разозлил.
Я хотела напугать его, отомстить. Парень снимал свою кофту, потом футболку, майку целую вечность. Я видела, как ему неуютно.
- Быстрее, - я решила помочь и начала расстегивать его джинсы. - Или ты передумал?
- Нет, не передумал.
Я начала его целовать и не могла остановиться. Мне так не хватало настоящего отклика, что я продолжала ласкать Руслана, который просто превратился в камертон моей страсти. Он покрывался гусиной кожей, вздрагивал, пылал румянцем.
Утром я смотрела на молодое тело новенького, на синие пятна от его слез на моей подушке. Я чувствовала себя монстром, который погубил невинную душу.
- Ты хоть бы подумал о будущем, - зло выговаривала я Руслану, который кутался в мое покрывало. - У тебя вся жизнь - впереди. Была!
- Я ни о чем не жалею, - осветитель смотрел с вызовом.
- Но больше ко мне не подходи, - я начала отбирать у него покрывало. - Иди, тебе пора.
- Почему? - Руслан вцепился в него мертвой хваткой.
- Я могу дать только одну ночь, не больше. И передай всем остальным, - осветитель смотрел на меня так, будто я его била, - С Аистовой можно провести только одну ночь.
- Но я люблю...
- Да вот ни слова о любви, я не верю в эти стандартные фразы. Выметайся.
Я не хотела отношений, признаний, свиданий. Не хотела снова окунаться в этот омут без дна. Мужчины очень коварны. То говорят "люблю", то - "ненавижу". Меня эта игра измучила и лишила сил.
А страсти по Купидону перекочевали на съемочную площадку. За Таисией ходил Лев Портов - исполнитель роли Тотлебена. Все шептались, что, возможно, они поженятся. Руслан, вместо того, чтобы нормально следить за светом на героическом и грязном лице Нахимова, пялился на меня и вздыхал.
- Держи отражатель нормально, - кипел от злости Гоша, поправляя серебристый круг. - Ты же руками пользоваться умеешь? Кашу ел утром?
- Что? - парень посмотрел на моего ассистента так, словно только проснулся.
- Ах, ты мой золотой, с добрым утром!
Ко мне подошла Клементина и заговорила первой:
- Какой же Георгий удивительный мужчина.
- Да? Ну да, он классный, - я взглянула на актрису, уже одетую в костюм сестры милосердия.
- Он и мебель чинит, и в освещении понимает, - продолжала Тина.
- Да, масса достоинств, не спорю, - меня немного смущал разговор.
- А что у вас с Георгием? - карие глаза девушки пытливо впились в мое лицо.
- Мы друзья, - она засветилась от радости, услышав эту фразу. - Однокурсники. А ты к чему спрашиваешь?
- Да так.
Все бы ничего, Клементина просто потрясающая, восходящая звезда на небосклоне кинематографа. Но когда она подошла к Гоше, якобы что-то спросить, ассистент без охоты отвечал на вопросы. Она попыталась будто невзначай прикоснуться к мужчине, однако он встал так, чтобы избежать ее руки на своем плече. По всем признакам было понятно, что Георгий не хочет внимания актрисы.
- Главный режиссер здесь - Полина. Или вы думаете, мы с ней местами поменялись? Если вы думаете, конечно, - Гоша, на самом деле, вел себя растерянно, но не хотел сдаваться.
- Я, конечно, думаю, - актриса обиженно хлопала ресницами.
Ночью в мою дверь стукнули дважды. Я встала, накинула халат.
- Гоша, ты?
Я настолько привыкла видеть на своем пороге мужчин, ищущих наслаждения, что немного опешила при виде друга.
- Спрячь меня, - ассистент буквально запрыгнул в мой вагончик. - Я боюсь эту дочь Афродиты.
- Кого? - я закрыла дверь. - Клементину, что ли?
- А кого же еще? - друг сел на кровать. - Она начала приставать, еще когда я ей дверцу прибивал. Просто маньячка.
- Может, она хочет за тебя замуж? - я присела рядом.
- Очень смешно, у нее уже есть три мужа. Я посчитал кольца на пальце.
- О, ты внимателен к деталям, - я даже не смотрела на пальцы актрисы.
- И у нее уже много кто побывал в вагончике.
- Ты следишь за ней? - я изучала его темные глаза.
- Нет, веду статистику посещения женских вагонов, - Гоша отвернулся.
- И как?
- Вы с Клементиной самые популярные, - я услышала в его голосе привычную усмешку. - Но она лидирует по результативности.
- То есть ты еще и галочки нам ставишь?
- Что ты нашла в этом болванчике с отражателем? - друг повернул голову в мою сторону.
- Не переводи тему на меня, - я ехидно улыбнулась. - Что же там такого случилось у тебя с Тиной?
- Она пришла сейчас ко мне сама. А выволочь я ее не могу, - мужчина возмущенно развел руками. - Сама понимаешь, закон о насилии над женщинами и все дела.
- Ты решил искать защиты у меня.
- Я не знаю, где еще спрятаться от ее похотливого взгляда.
В дверь снова постучали. Гоша аж побледнел и покачал головой, давая понять, что не стоит реагировать.
- Кто там? - спросила я.
- Поля, Полечка, - зазвенел голос Руслана. - Пожалуйста, прошу, открой.
- Иди спать, - крикнула я.
- Я же люблю тебя.
- Я уже сказала: не верю.
Мой друг подскочил и сам открыл дверь.
- Тебя в детстве не роняли вниз головой? - злобно спросил он. - Тебе сказали проваливать!
Осветитель сразу же был таков.
- Ну все, Гоша, - засмеялась я. - Ты обесчещен и опозорен. Мальчишка разнесет, что ты приходил ко мне ночью.
- Так мы ж друзья.
- Ну, все равно. Он поймет этот эпизод по-своему. Тогда Тина точно от тебя не отстанет, решит, что ты доступный.
- Очень смешно.
Днем, действительно, актерский состав шептался и поглядывал на меня. Не все знали, что мы даже иногда ночевали с Гошей в одном номере, если мало мест в гостинице. Поэтому и Клементина перестала со мной разговаривать. Я устала от этого кошмара, хотела скорее в Иркутск. Не радовали ни море, ни красивые белые дома Севастополя. Всю картину портила клякса разврата. В последнюю нашу крымскую ночь ко мне снова пришел Гоша.
- Что опять Тина спать мешает? - я, конечно, впустила его.
Друг молча зашел, за ним потянулся шлейф перегара.
- Ты где выпивку нашел? - строго спросила я.
- У меня всегда есть фляжка за поясом, - усмехнулся Георгий и хитро посмотрел на меня. - Будешь обыскивать?
Он начал раздеваться. Я обомлела, разглядывая его мышцы на спине. Друг с детства занимался спортом, имел очень хорошо сложенное тело. Еще мы никогда не раздевались наедине. Поэтому мне было от чего оцепенеть.
- Ну ты уже выпил свою заначку, поэтому я ее искать не буду, - я решила хоть как-то разрядить обстановку.
- А вдруг я припрятал еще? - он повернулся ко мне, грудь и пресс тоже были что надо.
- Ты пришел похвастаться формой? - я поняла намек, но не хотела сдаваться. - Да, я понимаю Клементину.
- Нет, - мужчина подошел ко мне вплотную. - Ты прекрасно понимаешь, что происходит.
- Поэтому прошу тебя остановиться, пока не поздно, - я отвернула лицо из-за запаха Гоши. - Ты пьян и не знаешь, что творишь.
- Просто, это, наверное, единственный способ обратить на себя внимание, - он положил руку на мою щеку и повернул мой взгляд на себя. - Ты по-другому на мужчин не смотришь.
- Что за глупости?! - я отошла от друга.
- Я все равно же обесчещен! Почему бы не завершить процесс? - пьяный ассистент взбесился. - Или я совсем не нравлюсь?
- Нравишься, но не в этом дело! - я тоже сильно разозлилась. - Ты мой друг! Больше, чем друг! Оденься, быстро!
- У тебя, видимо, просто глаза из орбит повылазили от этого Русика! Не видишь, что я горю без огня уже восемь сраных лет! - Гоша швырнул рубашку на пол, пнул мою тумбочку. - Ты трахаешь, что движется! А что не движется - двигаешь и трахаешь!
- Хорошего ты обо мне мнения! Спасибо, друг мой! Пошел вон! - я открыла дверь.
- А что ты думаешь? Я буду сейчас просить прощения? Бегу и падаю!
Гоша так и вышел голый по пояс, забыв рубашку. Я кинула ее за порог. Потом села писать два послания. Одно - в Роскино с просьбой заменить нескольких сотрудников съемочной группы. Второе было короче и проще. Я предлагала Анатолию присоединиться к нам, посмотреть, как снимают кино.
Мы должны были доработать еще неделю, потом выдвигались в Иркутск, чтобы сдать отснятый материал, взять еще пленку, оставить актрис. Дальше наш маршрут лежал в Байкальск. Здесь были специально для нас воссозданы корабли Крымской войны. Толик должен был застать самые эпичные сцены фильма. У меня созрел коварный план взять его вместо осветителя Руслана. Не знаю, кого благодарить, но мы уложились в сроки, хоть Гоша и пару раз напивался в дуэте с Давидычем так, что приходилось их искать. По прибытию в столицу я собрала группу.
- Так, ребята, слушайте сюда. Руслан, ты отдыхаешь, мы говорим тебе прощай, - я встала на ступеньку вагончика, чтобы все слышали и видели меня.
Осветитель с кислым лицом удалился. Георгий хохотнул так, что все на него обернулись.
- Гоша, что смешного? - посмотрела я на ассистента впервые за последнее время.
Все эти дни мне было тяжело даже просто проходить мимо него. Не давали покоя мысли о его странном поступке. Но тут злость напитала меня решительностью.
- Ну, отсеялся самый умный в нашем собрании.
- Твои слова просто Боженьке в уши попали, - ответила я. - Самый умный у нас кто? Гоооша. Так что собирай вещи, Кузнечик.
- За что? - ассистент был безмерно удивлен.
- За пьянство. Ну и кто-то должен заняться уже отснятой пленкой. Так что до встречи.
- И меня за пьянство? - заволновался звукорежиссер.
- Амфибрахий Давидыч, вы незаменимы, - успокоила я его. - Так, Ефим. Ты свободен, как в поле ветер.
Гример ушел молча.
- Прошу любить и жаловать. Это наша помощница по гриму Инна, - я представила рыжую девушку коллективу. - А это Анатолий, он будет отвечать за правый отражатель вместо Русика.
Я жестом подозвала Толю. Он оробел, но все же подошел. Я разрешила ему занять Гошин вагончик, чтобы он не соседствовал с любопытными художниками по свету. Инну поселили на освободившуюся от актрис площадь. Но перестановки не сильно нам помогли. По прибытию в Байкальск особенно горячие актеры попытались атаковать гримера. Но Инна оказалась с характером. Она либо игнорировала ночные стуки в дверь, либо поливала ходоков из специально заготовленной бадьи.
- Да уж, несладко тебе, - сетовала я, следя, как девушка готовит свой раздвижной стол для грима. - Прости, что подвязала.
- Да я привыкла, - улыбка Инны была очень открытой. - Актеры ж, они такие. Влюбчивые. Они думают, я их за лица трогаю из любви.
Гример рассмеялась. Мы, на самом деле, с ней были знакомы давно, но шапочно. Мне постоянно выдавали мужчин-художников. Но работа с женщиной имела свои плюсы. Она была внимательнее к деталям. Вплоть до того, что всегда закапывала красные от пьянки глаза актеров, чтобы те выглядели свежее.
Толик же очень нервничал и боялся подвести. Я старалась помогать ему, правильно направляла. Наши руки часто соприкасались на отражателе. Бывший проститут стеснительно опускал глаза. Вечерами мы просто с ним гуляли и болтали. Я в очередной раз взяла свою акварель, надеясь, что получится запечатлеть милый сердцу пейзаж.
- Ты знаешь, - Толик говорил, не отрывая от меня глаз, - здесь есть пляж с гранатовым песком?
- Да ладно. Где?
Пришлось пройти несколько километров, прохлада стелилась вдоль берега, солнце начало опускаться за линию горизонта, распуская огненные лучи по небу и воде Байкала. В красном свете необычный пляж выглядел, словно россыпь самоцветов.
- Очень красиво, - выдохнула я. - А откуда ты узнал?
- Я здесь бывал... Пока меня не продали.
Я взяла его за руку, пытаясь отпугнуть плохие воспоминания. Но Толя воспринял это как сигнал. Он прижал свои пухлые губы к моим, закрыв глаза. Я так долго хотела этого момента, что не стала останавливать мужчину. Но и инициативу не стала проявлять.
- Ты же помнишь? - сбивчивым шепотом спросил Анатолий. - Я твой. Что же ты, Поля? Я тебе уже не нравлюсь?
- Нравишься, - я тоже говорила тихо, будто нас могли подслушать. - У тебя такие нежные губы, такие милые ямочки, такие зеленые глаза, как у беды.
Толик снова сам положил мои руки себе на талию, как в наш первый раз, начал покрывать мое лицо поцелуями. Когда мы остановились, на небе зажглись звезды.
- Помнишь, как показывала мне созвездия? - спросил друг.
- Конечно, - моя голова лежала на его груди, его голос отдавался вибрацией в моем виске.
- Это были лучшие мгновения...
- В "Мулен Руж"?
- Нет, в жизни.
- Ну, у тебя вся жизнь еще впереди, - я приподнялась и посмотрела в лицо, освещенное луной.
- Нет, пожалуй, ничего впереди меня не ждет, - он попытался улыбнуться. - Но это хорошо. Я могу наслаждаться моментом и не думать о том, что будет дальше.
- Возможно.
Почему-то я почувствовала соучастницей преступления против Анатолия. Словно я его продала или купила.
- Давай поскорее вернемся назад, - попросила я, отряхивая песок.
- А можно мне жить в твоем вагончике?
- Нет, не надо.
Съемки на кораблях проходили очень нервно. С Гошей я совсем разленилась. Я знала, что на съемочной площадке у меня сразу приготовлено место, стоят два стакана кофе, все уже готовы работать. От Давидыча до любого актера массовки, - все слушались моего ассистента, боялись попасть ему на лезвие злого языка. Смели распускаться, только когда Георгий напивался. Теперь же я сама строила коллектив. Пыталась успеть все: следить за актерами, оценивать картинку в целом, прослушивать звук. Ситуация была настолько запущена, что я варила себе кофе. Впопыхах я проливала его на себя, забывала на своей спиртовке, не доносила до съемочной площадки.
- Полина, мы сколько должны тебя ждать по утрам? - бросил мне справедливый укор оператор-постановщик Миша. - Тебе-то, может, и некуда торопиться, а у меня скоро жена рожает.
- Мишель, так не от тебя же вроде, - попыталась отшутиться я.
- Нет, от меня. Не начинай!
После очередного напряженного дня я не захотела идти с Толей на пляж. Я страшно хотела напиться, возможно даже сильнее, чем Гоша и Давидыч вместе взятые. И вновь некому было составить мне нормальную компанию. Актеров я немного сторонилась, звукорежиссеры пили очень много и долго, операторы, костюмеры были трезвенниками. Я предложила Инне и осветителям прогуляться в самый крупный бар в Байкальске.
- Ну, можно, - гример складывала свой фартук с кистями. - Давно не была. Только можно пораньше выдвинуться? Мне надо бы книги купить.
- Хорошо, - улыбнулась я. - Мы и так рано идем. Толику нужно приобрести кое-что для рукоделия.
- Хо-хо, у нас есть рукодельники?
- Да, представляешь, сама в шоке. Он увлекается бисероплетением.
Мы были очень странной компанией для бара. Анатолий нес корзинку со всевозможными мелочами для плетения из бисера. Инна обнимала два увесистых пособия по психологии. Артем, Кирилл, Евгений тоже пожелали пройтись по магазинам, поэтому тоже были с пакетами. Я не удержалась и купила себе новую турку для кофе. В таком виде мы завалились в "Победу". Я всегда любила сидеть у стойки, перебрасываться парой слов с барменом. Поэтому отправилась туда, не дожидаясь официанта.
- Мне, пожалуйста, апероль, - я хотела начать с чего-то простого.
- Ммм, красавица любит коктейли? - ко мне подошел сзади мужчина и положил руку на стойку рядом со мной. - Может, тебя угостить?
- Хочешь денежку за жаркую ночку? - я сначала бросила взгляд на его запястье, на котором красовался синий браслет.
- Или нежную, - незнакомец говорил с придыханием, но его голос мне кого-то напоминал.
- Ну, не знаю, не люблю эскорт, - я подняла глаза на лицо высокого мужчины.
Он застыл и задрожал, отнял руку. Я открыла рот, потому что никак не ожидала увидеть брата.
- Валя? - я, наконец, смогла что-то вымолвить.
- Поля... - он опустил взгляд. - Я не узнал тебя. Богатой будешь... Неловко вышло...
Наша компания заняла стол, Толик сел к стойке спиной, поэтому никто и не понял, что происходит. В этот момент, когда я поняла, что мой брат скатился и стал ночным мотыльком, мне нужна была поддержка. Мне очень нужен был Гоша. Он бы точно укусил словом Валю, обязательно взял бы меня за руку, увел бы из бара.
- Да уж, неловко, - мне пришлось отдуваться в одиночку. - Чуть сестренку не соблазнил.
Мне подали мой апероль.
- Твое здоровье, мотылек, - подняла я красивый фигурный бокал.
- Это не то, что ты подумала, - Валентин пытался держаться непринужденно.
- А жена твоя в курсе необычного и прибыльного хобби? - я хотела бежать и в то же время жаждала подробностей.
- Это неважно, - он зря выкручивался, я успела заметить шестиугольник на его руке.
- Почему вы развелись? - наверное, вопросы сестры били сильнее, чем сарказм чужого человека.
- Лучше расскажи о себе, - Валя мертвенно побледнел, это был верный признак его волнения.
- Да я так. Кино тут снимаю. Скоро уеду. Думала город посмотреть, - я осушила бокал до дна одним махом. - А тут главная достопримечательность - мой брат.
- Полина...
- Ладно, я лучше отойду. А то, наверное, тебе других дам заслоняю.
Я села рядом с Толиком. Он обернулся и заметил Валю. Тот же в свою очередь увидел бывшего проститута. Это была забавная шутка судьбы. Мужчины поменялись местами. Теперь Валентин, бывший когда-то управляющим борделя, перспективным мужем, стоял на паперти секса. Анатолий же был свободным, сидел в кругу богемы и ждал свою порцию вина.
- Это Валентин? - Толя спросил у меня.
- Он самый.
- А как он тут оказался?
- Он не захотел рассказывать.
По возвращению в наш лагерь я разрешила Толику пойти со мной в мой вагон. Мне нужно было забыть печальные серо-голубые глаза брата, замять в памяти свои обиды. Для этого кто-то должен был выслушать меня. Анатолий гладил меня по голове, вдыхал аромат моих волос. Я рассказывала про все разы, когда Валентин показывал свое пренебрежение ко мне.
- Все это теперь неважно, - промолвил мужчина. - Ты - на вершине, а он - на дне. Теперь настал его черед переживать.
Анатолий попытался поцеловать меня.
- Не надо, - я отодвинулась. - Ты свободный человек. Ты не мой. Ты не раб.
- Я знаю. Я сам делаю выбор, - нежные губы проговаривали каждое слово. - И я выбираю тебя.
- Я совсем другая. Не та Полина. Я чудовище.
- Нет, - Толик взял обеими руками мое лицо. - Ты все такая же эмоциональная, умная, ласковая, добрая.
Утром Толик разбудил меня заранее, сварил кофе в новой турке, заправил постель.
- Ты меня любишь? - мне нужно было знать, что у нас просто эротический, а не любовный роман.
- По-дружески, по-своему. И я понимаю, что и ты относишься ко мне просто хорошо. - зеленые глаза не лгали. - Мне этого достаточно.
В перерывах между съемками Толя плел браслет из гранатовых кусков, подобранных на пляже. Остальные мужчины потешались над увлечением заместителя осветителя.
- А что? - вступилась Инна. - Вы зря смеетесь. У человека - талант.
- Спасибо, - по виду Анатолия я поняла, что гример ему нравилась.
- Я бы на твоем месте не стала бы зарывать в землю такие способности, - девушка села рядом и стала любоваться произведением мужчины. - А что это за минерал?
- Гранат. Я подобрал на пляже, в нескольких километрах отсюда.
Все чаще у них завязывались долгие разговоры. Я не мешала, больше не подходила к Толику вне съемок. Он и сам окунулся с головой во внимание Инны. Она любовалась работой ловких рук мужчины, как он аккуратно пробивал дырки в подобранных гранатах, продевал шнуры, плел свои колдовские узелки. Толик по утрам варил кофе мне и гримеру. Носил ее железный чемоданчик.
-Иди, помоги Инне, - я специально отсылала Анатолия, чтобы он больше проводил времени с девушкой.
-Ой, как приятно, - она отдавала свои инструменты мужчине, скользила взглядом по его лицу.
Один случай и вовсе указал на то, что я не нужна в этом дуэте. Во время съемок прямо на палубе Анатолий потерял равновесие и упал в озеро, в полете сильно ударившись плечом. Инна выхаживала его, следуя рекомендациям врача Петра. Я приходила обычно по вечерам, чтобы навестить друга. А один раз решила зайти в перерыве. Гример и заместитель осветителя целовались. Да, я подглядывала в окно и поняла, что помешаю им. Зашла, как всегда, после съемок.
- Как ты? - Толик лежал с перебинтованным плечом.
- Уже лучше, - он улыбался мне. - Садись, пожалуйста.
- Экран держать сможешь? - я пристроилась рядом на постели.
- Да, все нормально. Прости, - у него начали краснеть щеки. - Подвел тебя.
- Хватит извиняться за несчастный случай.
- Нет. Я просто... Мы... Инна... - Толик пытался сказать о том, что и так лежит на поверхности.
- Я вижу, - я погладила его по руке. - И если ты счастлив, я очень рада.
- Она сказала, что неважно, кем я был раньше, - у эмоционального Анатолия начали собираться слезы на глазах. - Но ты же... Я же с тобой, Полина. Я же твой...
- Чушь, - я покачала головой. - Ты абсолютно свободный человек. Забудь про прошлое. Ничего этого не было. Считай, что мы просто давние друзья.
Когда Толик окончательно поправился, я заметила, что они с Инной начали по вечерам уходить в сторону гранатового пляжа. Видимо, прикрытием был поиск красивых минералов.
- Смотри, Поля, какие красивые, - показал мне находки друг.
- Очень классные, - неограненные красные самоцветы были похожи на застывшие капли крови фантастического существа.
- Я вот нашла очень большой, - похвасталась гример.
- Вы просто камешки собираете? - с ухмылкой спросила я.
Мне было важно услышать, что девушка относится к моему другу серьезно, что она не нашла себе достойную утеху на пару ночей. Анатолий смутился от моего вопроса. Я взглянула в проницательные глаза его любимой.
- Ну, мы готовимся к свадьбе, - Инна решила ответить за двоих, давая мне знать, что все в порядке. - Поедем на Камчатку. Там публичных домов нет, никто не поймет, что за клеймо у Толика.
- Я очень рада, - я выдохнула с облегчением. - Поздравляю.
Когда работа подходила к концу, Анатолий повязал мне на руку браслет из красных камней.
- Пусть это будет твой талисман, - его зеленые глаза сияли. - На память обо мне.
- А я раздобыла тоже для тебя подарок, - я вручила ему маленький мешочек с леденцом, который вызывает слезы девственности.
- Зачем? - удивился Толя.
- Просто на Камчатке свадьбы проходят так же, как и у нас.
Я поняла, что Толик честен со своей любимой до конца. Он сразу показал ей мой дар. Инна принесла обратно синюю пилюлю обмана.
- Спасибо за все. Я ценю твой порыв, - она смешно хмурила брови. - Но мы с Толечкой разберемся сами.
- Хорошо, - я забрала мешочек. - Спасибо тебе.
- За что?
- За то, что ты - настоящая.
В последние вечера я брала влюбленных с собой на пленэр. Они не мешали мне совсем, словно были родными, близкими, лучшими друзьями.
-Так, садитесь вот так, - я усадила пару. - Потерпите хотя бы час?
-Полина, очень лестно, что ты решила подарить нам портрет, - у Инны, как и у Толика, были потрясающие ямочки на щеках.
Я впервые рисовала сразу двоих человек. Пришлось нам приходить на берег Байкала несколько раз. Я смотрела в счастливые глаза дуэта и сама радовалась, будто дитя, нашедшее самый красивый самородок.
После таких приключений здание Роскино показалось мне особенно серым и скучным. Я прокляла ступеньки учреждения, пока шла по ним с двумя коробками кассет. Меня встретила Лена.
-Ого, сколько вы наснимали, давай помогу! - она забрала у меня один короб.
- Васька, как всегда, много дублей делал, - отшутилась я.
В кабинете было пусто. Без Гоши в моей жизни был вакуум. Конечно, я сразу подумала: он обиделся. Еще я поняла, что монтаж и вся бумажная волокита полностью лягут на мои плечи. Я посмотрела на ряды кассет в коробках и вздохнула.
-Сначала кофе, - проговорила я, разгоняя студень молчания в кабинете.
Дверь скрипнула уже родным звуком. Я обернулась. Это зашел Георгий.
-А, вернулся блудный попугайчик, - его громкий голос лучше справлялся с тишиной и тоской. - Ой, то есть, простите, многоуважаемая Полина Анновна. Или как с тобой разговаривать?
- Как обычно, - я стояла столбом и не знала, что сказать.
-Ты осунулась. Эти архаровцы не давали спать и есть? - Гоша подошел ко мне, облокотился о стол.
-Нет, просто съемки на кораблях - это не шуточки, - я держалась непринужденно. - У нас осветитель чуть не утонул.
-Я хочу знать… Я тебе нужен или нет?
-Нужен, - на этом слове его лицо стало серьезным. - Еще монтаж. Ты забыл?
-Нет, я никогда ничего не забываю.
-А сможешь сделать вид, что забыл? - я теребила от волнения свой гранатовый браслет. - Я не могу сейчас строить отношения, не могу любить. У меня дыра там, где должно быть сердце. Понимаешь?
- Понимаю, - эхом отозвался Гоша.
-Обещаю: никаких интрижек, даже на одну ночь, - я взглянула в его глаза, карие и теплые.
-Сильное обещание, - засмеялся друг. - Тогда я клянусь молчать. Мир?
-Мир.
-Мирись-мирись-мирись, - ассистент соединил наши мизинцы. - И больше не дерись.
- Гоша, ты как всегда.
- Ладно. Тебе кофе? - он поспешил к дверям, закидывая меня вопросами. - Ты ела, вообще? В столовой - булки с маком, будешь?
-Буду, конечно.
Ощущение, что я дома, словно накрыло меня одеялом.