Режиссёр

(Всё повторяется, ибо не понимают.
Как всегда, ничего нового, но вдруг...)

Что-то не получалось у режиссёра. Он чувствовал это, так как был достаточно наблюдательной, восприимчивой личностью. Он много ездил, много прочитал и много повидал. Но залы на его постановках были полупустыми и процесс опустошения никак было не погасить. Режиссер пытался уменьшать залы, увеличивать, перемещаться, но общей целью, как и у всех, был "Центр". Режиссёр думал, что там всё придёт.
Но вот, на очередной репетиции, что-то опять не клеилось, повеяло холодком пустоты и театральной пыли. Актёры совершали какие-то заученные действия и пытались изображать эмоции руками и яркими словами, словечками, иногда голыми ляжками. Режиссёр представил себе на мгновение, что если бы сейчас рядом появился Высший Разум, то режиссёр задал бы Ему совершенно скучный вопрос: Что делать? Как вернуть настоящих зрителей в зал?
Пока шла репетиция, по залу, незаметно, сновал уборщик Рустам, привычно махая шваброй. Рустам был приезжим и тихим, никогда не бросающим прямые столичные взгляды, такой спокойный семьянин из Узбекистана, от большой нужды "понаехавший", дабы заработать деньжат на семью. Чернявый, с легкой проседью в бородке. Он махал шваброй по залу и будто бы находился в параллельном мире от того, что сейчас происходило тут.
Режиссёр в своих мыслях о Высшем Разуме на мгновение отвлёкся и бросил взгляд на Рустама и подумал: Вот бы это был Он!
Рустам остановился и присел на кресло рядом с режиссёром. Это был Он!
Он, Выший Разум, вдруг решил прийти к режиссёру. А почему бы и не в этом обличье - вокруг не было более доступного человека. Высший Разум в облике Рустама виделся, как минимум, удивительно и швабра, которую он держал вертикально уже не казалась шваброй, а казалась посохом. Пусть будет так, что в зале всё замерло, режиссер и Высший Разум сфокусировались друг на друге. Высший Разум и говорит:
- Друг мой, все понимают, что в твоих постановках нет ни  слова правды. Когда люди начали на них ходить и их было много в зале, они понимали, что всё, что ты им показываешь, на самом деле, никогда не могло существовать и не существует. Но людям это нравилось, ибо они сравнивали это со своей жизнью, видели, что у них всё не так и были счастливы, в своей размеренности и скучности жизни.
- Но ведь если я буду ставить про то, что есть в действительности, никто ходить на мои постановки не будет и мне нечем будет жить!
- Да, ты прав, друг мой. Так ты и начал ставить про то что есть, посмотри, зал пустой, никто не пришел и не придёт.
- Ну как же так? Я старался, совершенствовал свое искусство. Начинал с региональных постановок - залы были полны. Я двигался, работал, искал новые образы и чем лучше я совершенствовал свои постановки, тем ближе я был к "центру". Залы пустели, а от входа этого зала, где мы сидим, уже видны башни Кремля. И я чувствую, что скоро я буду делать постановку в самом главном зале страны, это всегда было моей целью, но залы пусты и мне страшно и непонятно, зачем мне это всё, ведь очевидно - никто не придёт.
- Ты пойми, друг мой. Люди так много смотрели на твоё творчество и относились к тебе с огромным уважением. Они начали верить в то, что ты им показываешь, хотя и понимали, что это ложь. В детстве их всех научили, что "сказка - ложь..." и всё такое подобное. И вот ты так хорошо совершенствовал своё искусство, что зрители начали уносить с собой твои идеи и в какой-то момент стали верить, что идеи и образы эти правдивы. И зрители стали жить этими идеями и образами, говорить несуществующие слова из твоих постановок, применять жесты, которых раньше не применяли, носить такую одежду и делать бессмысленные выводы. Зрители захотели стать такими, как заряженные тобою актёры и постепенно, становились такими, они понимали, что их жизнь, жизнь реальных людей, такая же как и в твоих постановках. Люди стали терять всяческий интерес и перестали ходить к тебе, ведь им стало не нужно смотреть на то, что у них и так уже появилось в реальной жизни, из твоих постановок.
- Так что же мне делать? Как же я сделаю постановку в самом главном зале страны, если буду знать, что на неё никто не придёт? И что же мне ставить, если, в итоге, оно станет неинтересным, когда перетечёт в реальную жизнь?
- А ничнго не ставь! Откажись от этой идеи. Ты пытался любить всех, ведь настоящий мастер должен любить всех, но довёл эту любовь до абсурда. Невозможно любить всех и все это чувствуют! А порыв твой, и таких же режиссёров как и ты, был понятен - желание стать Высшим Разумом. Но запомни - я не играю и не ставлю, я люблю и одариваю, безвозмездно! Но ты также, как и твои зрители стремился к невозможному и в итоге утратил любовь, которая дана тебе не для всех. Иди и режиссируй свою жизнь, в которой зрители и актёры не разойдутся в разные стороны и только ты будешь нести ответственость за все слова в твоих постановках, за все жесты и за весь внешний вид, а главное, за мысли и чувства. В своей личной "постановке"  у тебя не получится переезжать из зала в зал и двигаться к вершине, ибо это не будет иметь никакого смысла. Ты ошибочно полагал, что утратив любовь в личной жизни, ты сможешь полюбить всех, нет этого не будет. А если утратил свою личную любовь, иди и отыши её, а если ты откажешься от идеи любить всех, то я покажу тебе путь.
- Но как-то это помпезно и просто звучит, как-то не натурально. Какой путь, какая любовь-морковь, не понимаю! Почему нельзя любить всех? И если делать как ты говоришь, то в итоге настанет идеальная тишина, а мне нужно действие, порыв, самореализация.
- А зачем тебе все эти болезненные человеческие деяния, ты хочешь болеть, а не наслаждаться покоем и гармонией?
- Нет, болеть не хочу.
- Ну, так и не болей. Но сначала излечись от всеобщей любви за деньги, от гордыни, от жажды бессмысленного лидерства.
- А на что же мне жить, где взять средства на мою "личную постановку", ведь мне неоткуда будет взять деньги?
- Ты стань столяром, изучи новую профессию, а я позабочусь, что тебе всегда будет хватать.
- Но как же так? Благодаря тому, что я делаю постановки, существует и этот зал, для него столяры делают мебель, окна и двери, да и ты сейчас со шваброй прибираешь здесь!
- Друг мой, я не прибираю - я люблю и одариваю!..