Декабрь брутален сроду

 «Любимый город может спать спокойно»,
да вот не спит, свистит норд-ост – босяк:
не всё же быть казне коровой дойной –
весь золотой запас листвы иссяк.
О ветер, то на ост рванёшь, то с оста,
то стихнешь там, где  спит Ставри-Кая;
я думал, что живу легко и просто,
как все, но как обманывался я!
Но это к слову! Речь не обо мне!
Винца глотнув, при чём богиня Геба?..
Всё тонет даль в туманной пелене
морская и почти не видно неба..
Идёт зима.  Декабрь брутален сроду.
В душе, как и в природе, муть и тьма.
Плевать на это крымскому народу,
он точно знает:  Крым – не Колыма!
А значит, вновь зима и зазимует
в горах, ей там удобнее, ей-ей.
Мы бога поминать не станем всуе,
мы чертыхнём всех мыслимых чертей.
И горы на себя возьмут заботу
о славе ЮБК, о чём и стих,
хотя дождей положенную квоту
и мы получим, как же нам без них?..
Пройдись по Ялте: от вечнозелёных
деревьев и февраль пьянящ, как хмель,
а на плато ай-петринском  по склонам
со смехом мчатся лыжники в метель.
Сугробов намело там «выше крыши»,
холмы все, склоны в девственном снегу,
но это нас нисколько не колышет,
на южном, возле моря, берегу.
На лапах сосен снежные наносы,
а ниже чуть уже журчит ручей,
и муть души дымочком папиросы
уносится от солнечных лучей…