Глава 12. Я не люблю

Автор Ле Маркиз Дивен
All Rights Reserved
Romance / Erotica
Перевод с английского
Бориса Артамонова

          Угрызения совести мучили ее. Целый месяц Роксана и Вероника тратили время, проводя его с ней в домах, где им было удобнее. Если бы только она попала в группу поддержки, как они предсказывали, целый мир открылся бы перед ней. За пределами чирлидинга, оставалось не так уж много того, к чему она могла бы стремиться.
          Но сколько драк удастся им избежать в этом году, сколько угроз? Почему они не могут понять, что она просто скрывает все эти тревоги, которые и заставляют ее так ревностно жаждать первого места.
          Неважно, что ей доставили букет и визитную карточку в больницу еще до того, как она подумала о чирлидинге, - это все равно получалось как взятка. Это делало ее таким человеком, которого она презирала больше всего: кого-то, кто пожинал почести скорее сочувствием, чем наградой, скорее чьим-то утверждением, чем талантом. Быть тем ценным символом, к которому стремились парни, образом девичества, одетым в сказочное акриловое нейлоновое белье, украшенные ореолом белых зубов и неутомимой энергией, поможет ли ей это быть счастливой и прожить лучшую жизнь? Стоило ли цепляясь за драгоценную жизнь, хвататься за места в статусных лотереях только для того, чтобы тщательно изучить этот мир, где малейшее отклонение - повод для насмешек? И все же отказ был бы тяжелым оскорблением для других девушек, которым было бы трудно понять, почему она не ценит честолюбие.
          В коридоре она остановилась. Просто когда она думала, что приходит в себя от унижения в раздевалке, ее живот нервно втягивался. Она настраивала себя на спокойствие. Сквозь поток продвигающейся толпы она увидела Тома и Бекки, они задержались в коридоре с несколькими друзьями, среди них ее брат, команда чирлидинга этого года...
          ...и она, Карен Буше, изгой, лодырь, психопатка, с тревогой обходящая их стороной. Она могла бы пройти ими не замеченной. Вместо этого она выбежала на восточную лестницу, пробежала верхний коридор, затем снова вниз, как обученная крыса, каковой она сейчас была. Хотя уже не такая неуклюжая истощенная первокурсница, как в прошлом году, с дурацкими косичками с обеих сторон ее бледного лица, она была все же травмированным изгоем, бродящим по школе, внушающей отчаянье и одиночество, притягивая насмешливые взгляды других девушек, которые исключали возможность дружбы с ней.
          Окольный путь не достался ей даром; звонок уже прозвенел, когда она пришла на урок английской литературы третьего периода. Мисс Симмонс задавала писать сочинение на тему романа Ч.Диккенса "Большие надежды", книги, которую она еще не дочитала до конца. Учительница обратила внимание на ее глаза все еще красные и опухшие.
          -Карен, я не хочу чтобы вы чувствовали неловкость по поводу этого задания. Вы хотите отсрочку?
          -Нет, мэм.
          Когда она медленно попятилась, Симмонс последовала за ней.
          -Я сделаю это.
          -Вы уверены? Нет необходимости заставлять себя.
          Неправда. Нужда была. После похорон и первого года в роли новичка, учителя один за другим уделяли ей дополнительное время, чтобы она могла пройти курс, в то время как другие первокурсники, даже с еще худшими оценками жаловались на то, как много особого снимания ей уделяют. Перспектива отстать от своего курса приводила ее в ужас. Ей просто надо было войти в ритм средней школы. Если бы только она могла сделать это самостоятельно, что бы люди там не говорили, так чтобы она могла вернуть что-то обратно, представить доказательство, что все их усилия не были напрасной колоссальной тратой времени.
          По остальным предметам происходило то же самое в еще большей степени. Слишком большой интерес выкачивал из нее энергию по капле, запасы которой у нее еще были, делая ее неспособной думать, формулировать ответы и даже выслушивать вопросы. В пятом разделе алгебры мистер Найт доставил ей сюрприз в ответ на вчерашний экзамен. Стена непонимания повисла между ними. С виноватым видом она вглядывалась в свою тетрадь, помеченную красными чернилами.
          Тройка с минусом.
          Она вздохнула. Ей больше не нужно было набираться смелости, чтобы найти Слоан между занятиями, чтобы попросить ее найти себе замену. Теперь она склонилась к другому, более уверенному пути к саморазрушению. Тройка с минусом отклонялась от условия, поставленного ее отцом, когда он однажды пришел домой раньше обычного и застал там Роксану и Веронику. Решительное движение его подбородка задело ее. Очевидно, что он не одобрял перспективу чирлидинга, чувствуя в этом нечто иррациональное и даже опасное.
          Она не отрывала глаз от тетради целый час, в то время как остальной класс обсуждал предмет и исправлял ошибки. Бесполезно было слушать. Это для нее ничего не значило. Она просто сидела под внимательными взглядами других, и глаза ее медленно наполнялись слезами. Она пыталась морганием стереть слезы, но они не останавливались. Да будешь ты проклята, Рокс, если совсем оставишь меня в одиночестве. Если бы ты меня не толкнула на это, я бы никогда не сделала подобной попытки, а могла бы вести себя также, считая себя выше всего этого.
          Выйдя из автобуса, она вошла со своим ключом. С облегчением она заметила, что «Мерседес Пинто» не был припаркован на дороге. Пусть она от Вероники узнает о сегодняшней катастрофе. Она не хотела никого обременять, не хотела вызывать ни сочувствия, ни беспокойства. Она побежала наверх в свою комнату со своими книгами...
          ...и в течение следующих пяти часов она решила выполнить домашнюю работу, как защиту от всяких напряжений и амбиций. Она могла провести остаток второго курса, бродя без толку вокруг со своими чувствами и волнениями, но академический успех что-то значил. Это была единственная вещь, которая дала ей указание на цель, единственное средство помочь оттолкнуть от себя эту бесполезную, растущую ревность по поводу этих недостижимых целей: друзей, чирлидинга и свиданий, так легко достижимых для всех остальных.
          В течение двух часов она прочитала "Большие надежды" от корки до корки и настроилась писать сочинение, растянувшись поперек кровати, одетая только в трусиках и лифчике под блузкой. Было достаточно поздно, чтобы Джаред вошел в комнату по какой-либо причине. Ни отец ее, независимо от того, когда он вернулся бы домой из банка или из загородного клуба или откуда-то еще, где он пропадал. Если бы даже кто-то из них вошел, они мало внимания обратили бы на ремень, снятый с ее брюк и перекинутый через спинку стула в качестве самопредупреждения. Этот ее обычай выработался не столько из похотливости, сколько из-за борьбы с привычкой откладывать все на потом, то есть чтобы держать себя в форме. Несколько взглядов на этот предмет вызвали медленное, и с полной амплитудой биение ее сердца. Однако извращенная мотивация не мешала, так как не имела значения. Было похоже, что этот прием работал.
          Телефон системы "Принцесса" зазвонил. Она потянулась над кроватью и взяла трубку.
          -Буше слушает.
          -Карен, это Рокс. Ты еще не говорила со Слоан, правда?
        Она вздохнула.
          -Еще нет.
          -Вот хорошо. И не надо. Трое из нас заглянули к ней домой, и она знает, что произошло сегодня.
          -Рокс, я в самом деле не хочу, чтобы вы это делали.
          -Послушай. Она сказала, что если Бекки полезет к тебе еще хотя бы раз - она вылетит из состава группы. Никаких оправданий. Почему бы не поразмыслить над этим? Сезон не начнется еще несколько недель, поэтому у тебя еще много времени.
          -Дело ведь не только в Бекки.
          -Я знаю. Не только. Ты собираешься подтянуть свои оценки? Вот и делай то, что надо, ладно?
          -Рокс, ты действительно думаешь, что все это стоит риска?
          Роксана усмехнулась.
          -Дитя мое. То, что я не перестаю говорить, будь это чирлидинг или что-нибудь еще, ты потеряешь намного больше в жизни, избегая риска или игнорируя шансы. Обещай мне, ладно?
          Она задержалась, все еще не будучи уверенной.
          -Ладно, обещаю.
          -Увидимся в школе завтра.
          Она положила трубку, почуяв прилив уверенности, но как она сможет справиться со всеми другими препятствиями? По одному препятствию за каждый раз. Она наскоро дописала последний абзац сочинения, сложив лист из тетради вдвое и вставив его в учебник. Не останавливаться. Следующее что она достала, это было задание по алгебре, листок с тридцатью задачами, размноженный на мимеографе. Она взглянула на электронные часы на тумбочке.
9.53.
          Она позволила себе отвлечься. Есть небольшой шанс закончить в подобающее время. К тому же она всегда сражалась с математикой. Если бы она начала с более трудного предмета, то на этих задачах почувствовала бы облегчение. Шариковой ручкой она нацарапывала задачи, а ее разум, разбирающий тонкости полиноминальных уравнений, был погружен глубоко в лабиринт переменных. С каждой задачей решение усложнялось, как каждый подъем на гору был совершен только для того, чтобы показать следующую гору, на которую придется подниматься. Давай. Думай.
          Было слышно, как дверь машины хлопнула на проезжей части. "Это папа" - подумала она тревожно. Взглянула на часы еще раз.
10.35.
          Маленькое семя безысходности щелкнуло в ее голове, отправив как по проводам тревожные сигналы к хрупкой видимости спокойствия, как бы пытаясь объединить все это. Он увидит включенный свет, поднимется в ее комнату и попросит показать полученные за сегодня оценки. Возможно придется оправдываться, почему она не смогла закончить домашнюю работу вовремя. Слезы негодования посыпались, пачкая бумагу. Она вытерла слезы и устремилась перепроверять на всякий случай последние пять задач.
          Спустя минут пять, она захлопнула свою тетрадь и собрала учебники в кучу рядом с кроватью, почувствовав странным то, что ее отец до сих пор не вошел в дом. Что он там делает? Ей действительно следует взглянуть, проверить, все ли там в порядке. Поднявшись с кровати, она дотянулась до лавовой лампы, чтобы взглянуть на часы еще раз.
10.35.
          Она застыла, уставившись на часы более пристально. Она могла поклясться, что прошло полных пять минут. Она взяла часы в руки и осмотрела их. Они были включены. Свет внутри горел. Может быть механизм как-нибудь заело внутри? Она осторожно постучала по ним ладонью. Без толку. Что с ними не так?
          Она поставила часы обратно на стол. Это ее особо не беспокоило. Подумаешь, какая беда. Конечно, никто не обвинит ее за то, что она поздно проснулась. С усмешкой она подумала, что она проснулась бы поздно преднамеренно, доказать, что вещи могут ошибаться, но она не может нести за это ответственность.
         Она добралась до выключателя лавовой лампы, и как только взгляд упал на лампу, она почувствовала, как будто дыхание попало в ловушку. Пастельные шарики внутри повисли без движения, подвешенные в красном прозрачном масле. Никаких подпрыгиваний вверх и вниз, которые должны быть. Наугад она провела рукой над конической формы стеклом и также быстро отдернула ее. Лампа не давала тепла совсем.
          Что происходит?
          Таинственное внутреннее чувство в ней подтвердило ответ. Снаружи,  небо погрузилось в странную темноту, подобную шелку, раскрашенному в пурпурно-черные тона. Точно так же, как это было в заповеднике в прошлом июле. Она взглянула сквозь шторы, и зубы у ней сжались. Внизу у дороги ее стоял отец, застывший на полудвижении рядом со своим черным Кадиллаком.
          Застывший во времени.
          Опять же, как и в ту ночь.
          Прикрыв груди кончиками своей блузки, она отодвинулась от окон и посмотрела вверх в пространство, открывшееся за потолком.
          -Ты здесь, не так ли?
          Фантастические полосы нездешнего фиолетового света залили ее спальню, как какое-то жуткое благословение. Тени, спускающиеся на пол по стенам, танцевали, как соблазняющие нечеткие призраки. Она вертелась оглядываясь, ее глаза искривленно метались в поисках виновника происходящего, но ничто в комнате не выдавало какого-либо присутствия. Существа нигде не было видно.
         -...ты осмелилась подумать, что я хоть на минуту оставил тебя...?
          Она стояла очень неподвижно, ее грудь сжалась, как только эта штука  выговорила позорный упрек, и все другие звуки потонули, как будто какой-то богоподобный резонанс среагировал на его слова. Он отразился от стен, как гром, одновременно терзая и возбуждая ее.
          -Ты же не настоящий, - прошептала она неуверенно. Она старалась бросить вызов, но сама не чувствовала его. В ее приглушенном голосе звучал страх. - Ты сам говорил...
          -...что я явился из царства сновидений... я полагаю... мы должны оставить тебе место для сомнений... так чтобы оставить тебя очарованной должным образом...
          -Ты унизил меня той ночью, - она попробовала взбунтоваться, - и потом оставил меня одну, доставив мне больше волнений, чем когда-либо у меня было.
     Она не могла сдержать дрожь, когда громкий, ужасающий голос гоготал, отражаясь от стен комнаты:
          -Ты слишком много доверяешь иллюзиям, милая девочка... Я уверен, ты согласишься, что твое наказание было очень малой платой за то приключение, даже если иллюзорное, хотя я уже представил одно маленькое доказательство, что моя сила в вашем мире неуклонно возрастает...
          Она нахмурилась, а ее глаза все еще шарили по пустому пространству.
          -Какое доказательство?
          -... сегодня ты заглянула в глаза своего возлюбленного...
          "Моего возлюбленного". Она понимающе закрыла глаза и задрожала от гнева. Иллюзия это или нет, но оно знало самое ее чувствительное место. Она хотела выбросить из памяти эту любовь, которой никогда не было, или могла быть...
          -... это тебя так взволновало, Карен... я чувствовал это также, как ты...
          Она думала, что слез больше не осталось, но не предупреждая ее, они выступили опять.
          -Не смей...
          -... и кому ты обязана за этот счастливый случай...?
          Прежде чем она смогла ответить, она почувствовала, как невидимые пальцы копошатся в ее душе, в ее разуме. Только на этот раз они проникали гораздо глубже, в каждый уголок и закоулок ее сознания. Она испуганно ахнула, схватившись обеими руками за виски, когда спальня исчезла из бытия и в один ужасный момент обнаружила, что вынуждена копировать свои движения в мгновенном переигрывании более раннего "сегодня", которое повторялось теперь в совершенстве, до мельчайших подробностей.
          Она сидела на скамейке во время второй части урока физкультуры, ожидая своей очереди на проверке тренированности команды. Только на этот раз невидимая рука дернула ее за подбородок, заставив взглянуть наружу.
          Невидимая сила отклонила недолетевший мяч и отбросила его в сторону. Она с благоговением смотрела, как он упал за пределы площадки, слыша, как Кевин крикнул опять:
          -Стоп, Мальчики! Вы это видели?
          Затем все продолжилось, как раньше. Она присела, чтобы вернуть мяч, уже зная, что Том подбегает сзади нее, чувствует лихорадочную дрожь возбуждения...
          ...И вот внезапно гимнастический зал рассеялся во вспышке фиолетового пламени, которая отбросила ее назад, в пределы ее спальни. Видение исчезло так внезапно, что вывело ее из равновесия. Склонив голову, медленно моргая, она покачнулась на коврике, как пьяный в горьком конце недельного запоя.
          -... теперь ты понимаешь. Другой парень не упустил мяч. Я его перехватил...
          ее ноги почувствовали еще большее притяжение к полу, ее сердце колотилось. Это маленькое вторжение в ее земную жизнь намекает на чудовищность куда большего вторжения. Вяло отступив кровати во вновь возродившемся страхе, она вскарабкалась на матрас, ноги согнулись в коленях в нетерпении.
          -Я не думала, что ты вернешься.
          -...ты слишком хорошо знаешь, что мне надо приготовить путь для твоего пребывания... но неважно... скоро ты поймешь...никакие мелкие заботы этого мира не могут сравниться со страстной дрожью от того, что я держу для тебя в запасе... никто не догадывается, что освободит тебя от одиночества и страданий, от которых ты так хочешь убежать... 
          Щупальце призрака выскользнуло сзади и начало ласкать ей щеку. Она замерла. Одно только прикосновение вырвало из нее резкий, умоляющий вздох. Вместе с удовольствием это произвело явление постепенно захватывающего порыва страха... страха такого, который ощутимо толкал кровь по венам, как если бы гончие ада были спущены на нее.
          -... твоя подруга проявила много мудрости, когда говорила о потерянных шансах, о риске... я бы даже зашел так далеко, чтобы высказаться о вещах, которые мы лелеем в мыслях, которые хотим больше всего, то, за что мы готовы бороться и страдать... и как же вам полезно будет тогда упорствовать в затыкании ушей от собственных криков, чтобы вернуться к своей собственной душе.
          Наиболее сияющие извилистые отростки обвили ее голые ноги, ляжки, окружили полноту ее груди. Она не оказывала сопротивления, не хотела, изголодавшаяся по этим волнам радости от неописуемого наслаждения. Эти чуждые пальцы шарили повсюду, прикасались к ней, охватывая всю поверхность ее кожи и волнами проникая внутрь через плоть к костям.
          -... твоя сестра заждалась тебя, Карен... в конце концов, отдельные языки пламени объединятся в мистическом союзе, чтобы зажечь огромный огонь страсти за пределами всякого воображения...
          Слишком беспомощная она была в этой искрящейся смеси страха и удовольствия, чтобы протестовать. Усики, охватывающие ее талию змеились и устремлялись вниз. Со страстной улыбкой опа опустила на них руки и сжала ноги накрест, как ножницы, когда щупальца подкрались к влажной упругой и припухшей плоти между ними.
          -Ты забираешь меня?
          -... без сомнения, Карен... время и пространство готовы принять тебя...
          Она открыла глаза на звуки похожие на гром.
          Небо снаружи было такое черное, что вряд ли когда еще она видела, как будто по команде этого создания солнце выгорело, что принесло бесконечную ночь. Но все же темнота не была абсолютной. Неоново-голубой отблеск мелькая пронизывал обугленные облака, которые перемешивались, как пузырящееся содержимое котла чародея, сверкая на небе подобно водопаду.
          Не предупреждая, один только стержень лазурной молнии поглотил ее комнату - и Карен Буше исчезла, вступая в ту область сознания, которая до этого пребывала вне человеческого опыта.

Следующая глава 13. Первый перекресток. http://proza.ru/2021/12/09/868

The original English text: https://www.inkitt.com/stories/erotica/88638/chapters/12